Позволь мне быть...

Позволь мне быть маленьким,
спрячь меня, если можешь
Я готов жить между пальцев
твоей ноги
Только удержи меня
над землёй...
Ты видишь, обледенелые ветки
Хлещут меня безжалостно
И это в жаре, в феврале,
извалявшись в жире и в сахаре...
Я на коленях ползу к тебе
с рожей смертельно-раненого...
Так я и есть — смертельно раненый
Ещё смертельно живой, но вот-вот...
Мой кот с удивлением смотрит,
как я кишки обратно запихиваю в живот
А они никак не хотят на место,
им хочется развернуться вширь
Всё тело просит: «—Давай! Брось всё это!
Распахни крылья, брат!
Закрой ими мир!..»
И я закрываю...
Я закрываю глаза, а там ты,
Ты там всегда и был...
Легко во второй раз входить в ту реку
из которой не выходил...
Я верю, нет..., прости я не верю...
Я доверяю тебе, надежда моя
Ты знаешь, не смотря на лето
Я чувствую себя вечным дитём декабря
И в этом холоде, остекленяющем всякого,
Кто посмеет усомниться в наличии света,
Я, заиндевевший без тебя, ползаю,
Зная, что все мы — ты,
До последнего атома...

«...Говорят, что каждый атом нашего тела когда-то был звездой...» Gattaca, 1997