***

       


       ДУША ПОЭТА




       ПОЭТАМ ПОСВЯЩАЕТСЯ

На этот раз не пропаду,
И не затянется удавка.
И стих поднимет мыслей груз,
И наделит иною властью.

Не от тоски душа саднит,
От неумения прощаться,
И свет в тоннеле лишь для тех светит –
Кто научился возвращаться.

И пальцы у курка замрут,
От новой силы плавятся металлы.
Возьму перо, бумагу, звук,
И лучше застрелюсь стихами.

Что сердце разрывает в боль -
Поэты, так недолговечны!
Они ведь любят не словами, а собой,
И трогают Любовь не пальцами, а сердцем!

Да здравствует, Любви Огонь!
Поэты, что сгорели в нём самозабвенно!
Пусть рукописи не сгорят в их душах светлых.
Душа сама горит в огне стихов – Любовь воспетых!



* * * *



Ну, разве стоят света брызги
Слезинок капли с глаз испитых?
И Солнца лишь над Миром нимбом
Волос касается любимых.

Ну, разве стоят неба руки
Твоих ладоней - нежность пуха?
И облака так высоки ли,
В той высоте души парили ?

И Солнце может ли лучами
Твой взгляд напомнит мне? – едва ли.
В ресницах золотых печали -
Душа горит, плывёт свечами.

Ну, разве стоят муки мира
Глубин тех чувства переливы?
И вниз упавшая звезда,
Сгорит быстрее, чем любовь твоя?

И мягкие ладони-травы
Обнимут тело, что землёю станет?
И лёгкая, как пёрышко душа - одна,
В руках осталась чьих-то лишь мечта.

Ну, разве стоят все лампады света,
Той искры, что горит душа поэта?
И мир спасает ли закон суда?
Одним влюблённым сердцем - замолит себя.

И стон души, как вздох Земли усталый
Сквозь стиснутые зубы голосом дерев качаний,
И отрываясь, облетает лист, кружа,
Сравнится ль с тем, как отлетает жизнь твоя?


       


       ЭПИЗОД

Паутинка на ветру трепещет звуком,
Зацепилась за пушистые ресницы трав.
Запахи ластятся, лижут губы, руки,
Хрупкой жизнью опасаются нарушить связь.

Грудь наполнит радуга цветная,
По лучу на каждый сердца стук.
И по жилам кровь струится золотая,
В ней играют крохотные жизни душ.

Позолотой время покрывает волоса.
Седина былого засветилась Солнцем.
Воздух раздвигается под тяжестью себя –
Вся реальность стала не подвластна прошлым.





       ПОЭТ

Безжалостны слова к мольбам поэта,
Сей ношей неизбежного креста.
На плечи хрупкие и пальцы как удар кастета
Ложится стих, сбивая с ног писца.

Заслуг поэта мало в извлечении света
Из духотворных кладовых причин,
Когда способность излагать – причастность Неба.
А ты, лишь инструмент в руках сих величин.

И словно торс могучего вулкана
Из чрева извергает звук в стихи.
И даже из закрытых уст сочится лава
Слов раскалённых, жгущих грудь внутри.

Какой суровый рок или судьбы отметина,
Иль просто муза посмеялась так.
Ты выбран рифмовать словоплетения
Пока пером царапает рука.







       ТРАГИЧЕСКИЕ СУДЬБЫ

Трагические судьбы на износ.
Одним порывом чувств, подведены чертою.
На вдохновлённом взлёте пламенным пером
Писать стихом себя до хруста звука в каждом слове.

Удел любить - ценою в жизнь!
Любовь - призвание не многих!
Внезапно вспыхнуть и лишь миг светить,
То привилегия бессмертных в человечьей робе.
       
Последний миг, как первый миг
Душе вознесшейся над древом жизни.
И с этим миром связывает только стих,
Что поцелуем высечен на каменной ладони.

Любовь как степень высоты души.
Путь восхождения по наивысшей боли,
Где каждый шаг мучителен через костёр страстей,
И каждый стон – спасение от этой боли.

На пол шага остановиться у черты
Не делая обманных и наигранных движений.
На миг, лишь для того чтоб умереть…
И сделав шаг вперёд – родиться снова.

Душой босою по осколкам слёз,
Звездою, став - мечтой зовущей.
Звезде так одиноко на Земле одной.
Ей в стан таких же, иль назад вернуться?

На высоте крутой - кумир устал,
Он складывает за спиной потрёпанные крылья
Быть может, высоко никто так не взлетал?
Упасть с той высоты и не разбиться очень трудно.

Трагедия любви - триумф желаний,
Как выдержать напор в груди,
Когда так давит чувства лава и разрывает на куски
Мир хрупкий из возвышенных мечтаний.
Судьба Любви лишь для иных,
Кто изгнан Богом был из Рая!



       ДУША ПОЭТА

Ты прочитала мне свои мечты
На жёлтых листьях облетающего сада.
Со мною говорила сквозь дожди,
Когда слова все забывала.

Когда-то в забытьи туманном
Твой образ говорил со мной в стихах.
Меня ты научила жить на полдыхании.
Любить тогда, когда ладонями гвоздят к крестам.

Меня учила откровениям тайным,
Мир видеть сквозь слезу - хрустальным.
И даже отлетая в мир иной опять,
Успеть последнее: прости - сказать.

Как выстоять одной в ветрах,
Когда сбивает с ног порывы злые.
Мне подсказала, чтоб мечта творила
Собою надо по листу писать, а не пером чернильным.

Ты говорила много о судьбе
Печально голову склонив видением зыбким.
Какою стану буквой, в чьей молитве,
И буду, чьей исправленной ошибкой?

Внимала я растерянно, трагично.
Увы, судьбой предсказанной, не стану личной.
И на прощание протянула книгу эту.
Её открыла, а внутри моей рукой стихи поэта.





       ЗАРИСОВКИ

Мне нравятся случайные моменты,
Когда ещё как будто не всерьёз
Из фраз заученных исключены сюжеты
Мечты влюблённой – терпкий, пьяный вкус.

Когда внезапностью озарены порывы,
И бьётся страсть уже напором чувств.
Вдруг узнаю в себе забытые мотивы,
Вновь кружит голову признаний грусть.

И в призрачной иллюзии реалий,
Быть может, лишь мечта одна.
Я неизбежности соединения разрываю,
И встречи судеб развожу сама.




       ОБЫДЕННОСТЬ

Всё как обычно у меня:
Опять нигде, опять ничья.
И солнце светит сквозь меня.
Я призрак ночи среди дня.

Всё по часам, не остановишь ход.
У времени опять прошу отсрочку.
Как умолить неотвратимый рок,
И изменить судьбы концовку.

Всё тот же мир, и тот же Бог.
Не изменилось бытие под солнцем этим.
И в теле женщины - я снова полубог,
Тоскующий во мне душой поэта смертным.



       ДУШИ ПОЭТОВ

Сквозь ворохи мыслей и видения сна,
Поэты читают стихи для меня.
Рука слышит сердца биение в словах –
Их души живей, чем тогда - при телах.

Незнакомые мысли, став частью меня.
В образ вдруг высекают черты из Огня:
Сильный профиль на матовом, пристальный взгляд,
В этой жизни чужой, но знакомый тогда.

Ты со мной говорила серьёзность храня,
И тебя ощутила я - частью себя.
В руки книгу вложила, на белом слова,
И меня ты учила стихами - любя.

Долго мы говорили, я помню слова:
Ты должна дописать этот стих за меня.
И сейчас предо мною открыта она,
Как дерзнуть и суметь досказать за тебя.

Ещё слышала голос, как песнь соловья,
И, в душистых стогах - голубые глаза.
В золотистые пряди тонули перста,
Пахли сеном и небом поэта уста!

Рядом с этой душой говорила Земля:
Вы с планеты другой, не вернётесь сюда.
Мне любовью дожить, что сгубила тебя,
И тот миг долюбить, оборвавший меня.

Если я забывалась во хмелю до утра,
Руки вспомнить боятся, как жизнь коротка.
Но продлить я сумею твой вздох до конца.
Знаю я, как бесценна в бессмертном душа.

Мы ходили по улице мокрой от слёз,
Как тонка эта нить, что ведёт нас из снов.
И не раз ещё будем с тобой горевать
По рукам, что ласкали нас невпопад.

Много встреч разных было и судеб – зазноб.
За собой жизнь звала под ухабы дорог.
Отзвенел и отпел, в рощах плачь соловья,
И поэты – цветы отцвели на лугах.

Снова мысли, как птицы кружат надо мной,
И со мной говорит стихами другой.
Я безропотно с сердца срезаю струну,
И царапаю в кровь душу свою.

       



       СЛОВА ПОЭТА

Из слов слагаю стихоплётство.
Из солнечных лучей - леплю себе другое солнце.
И буквы - каждой лик помечу,
Перетасую наугад, и россыпью - дорогой млечной.

И шёпот духов мироздания
Меж строк написаны прозрачные послания,
И знаком каждым, отличится, может,
И, то не я, поэтов сонм незримый - слух заморочить хочет.

И в каждом звуке - бунт свободы,
И в буквы втиснуть их, почти что подвиг.
Но всё равно - милее нет воли,
И вот опять бела страница в снежном поле.

И в зеркале себя увидеть сложно,
Ведь в мир реальный отразиться невозможно.
Услышать эту музыку - нирвана призрачному телу.
Но звуки рвутся, и слова оставив где-то,
Перо рисует закорюки, вместо слов поэта.

Река течёт, и полноводьем слова
Тоска какая-то всё рвёт - душа опять в запое.
А руки сами всё куют в чужих кузницах плахи.
Мне из темницы вырвать звук,
И положить себя под меч расплаты.




       КНИГИ

Мне одно лишь присутствие листьев помеченных,
Чьей-то болью исписанной пикой пера.
Слух мой знает слова, взглядом столь, не замеченных,
Что пыталась душа рассказать про себя.

Песнь по струнам души - играет поэтика,
В чьих-то тонких руках стонет муза моя,
Высоты той достичь - олимпа творения,
Где читает закрытые книги душа.

Проблеск снов, где в нетленье реальность отмечена.
Спорят с разумом пафосно и свысока,
Как смешны все потуги, отметится вечностью,
Измарав ряд листов извержением себя.

Есть молчащие книги, их суть - сокровение,
Ночь, истомлённая, даже не внемлет речам,
Когда души из них ведут откровения,
Что едва уловимы в прижатых друг другу губам.

Есть кричащие: души стенают в строках.
Буд-то пленники времени шепчут мгновения
На жёлтых страницах - иссохших губах,
Им так тесно в себе - вопиют избавления.

Причащение к порокам и святостью мечена
Не касаясь их тел, читает душа.
В каждой книге, как в жизни проклятием завещана,
Проявлением своим, обретая - терять.
 


* * * *



Какие подобрать слова,
Чтобы душа услышала признание.
Когда так много хочется сказать –
Звук зажимает робкое молчание
       
Глазам твоим я рассказать хочу,
Как много чувств волнуют сердца стуки.
Давай у неба на краю мы посидим.
Зажжём последнюю свечу, переплетая руки.

Я покажу тебе свою звезду,
Смотри, как ты – прекрасна и далёка
К ней дотянуться пальцами хочу,
Но неизбежна жизни оконцовка.
       
Какую рифму подобрать стихам,
Чтобы собрать в слова сумела буквы.
Когда так много хочется сказать –
Я в тишину вплету любви созвучия.



       

       УДАЛЬ МОЛОДЕЦКАЯ пос. С. Есенину

Я выйду за околицу, да разудалым посвистом.
Походкой разухабистой, и чувствами, расхлёбанный.
Цигаркой зацелованной дурман последний вытяну,
И шарфиком надушенным – петли ослаблю тисканье.

Я выйду – конь разнузданный, да воля в чубе треплется.
Мой норов необузданный в груди с рубашкой ссорится.
И с буйной головы сорву растрёпанную кепочку.
Да в землю с нею сам прибьюсь,
В пыль, душу утопив свою бессмертную.

То с окриком, то с вздохами, пойдёт душу в присядочку.
А даль дороги – жизнью скорится.
Эх, Рось – душа раздольная, ты шире глаз моих!
Судьба моя зазнобушка, то гладью, то ухабами,
И удаль молодецкая – ничья и не прикаянна.

Мне во широко полюшко в цветах и в травах – досыта.
Да в реку саму быстру – испить её до донышка.
И ночью беспросветною в стогах душой стомлённою,
А как рассвет забрезжится – мне в росах, да со стонами!

Глаза мои - черёмухи, а сердце - хлебный ломотень.
Пройти шагов немеренно, уйти, чтоб не ворочаться.
Да на широку груденьку слезы упала горсточка.
Ах, сердце моё Росича болит любовью Росии.

Упасть лицом, да в полынью. Напиться, чтобы допьяна.
Да утереться нивою, в хлебах зарыться дотемну.
Обнять охапкой землюшку, заснуть на грудях налитых,
И в сне пусть мне пригрезится любовь моя купавная!






       СТАРЫЕ ПИСЬМА

А слышал кто, как тишина пронзительно кричала,
Когда стон разрывал в груди сердца?
Звездой на небе задрожали и, упали
На окровавленные раны раскалённые в любви слова.

Средь ворохов страниц желтеющие листья
Слова с укором говорят.
Забытых чувств, признания перелистнув
Слеза вдруг превратится в звездопад.

В любви былой уже чиста страница,
Слова из слёз повыцвели в тени.
Судьбы иной - забыты даже лица,
Лишь сердце различает почерки любви.

Подхватят руки ветра, оброненные чувства –
Мгновение и вечность, вместе обвенчав,
И закружатся прошлогодней муки звуки
Так тихо, словно снежных хлопьев карнавал.

Перебирают мысли ветхие страницы,
Как время дорожит забвением былым.
И, средь аллеи слов размашисто ветвистых
Прочерчены чертою тротуары строк.

И в буквах разные напомнят звуки,
И разукрасят пальцы красным чьи-то губы,
И побежит по телу, как струна
Та песнь любви, что ночь во мне зажгла

Воспоминания бродят словно духи
По закоулкам путаным души.
Их отыскать и отвести на перепутье чувства,
Быть может, их из прошлого любимые найдут,
И облегчат мой шаг от груза этих пут.
       


       НЕ РЕАЛЬНАЯ

Успеть, порывом зацепиться за карниз,
Для дальнего полёта не окрепли крылья.
Ты говорила, как опасен путь иных,
Избравших чувств вершины покорения.

Глаза блестели серебром в ночи,
И месяц гладил в волосах твоих дорожку.
Ты говорила тихо, осторожно.
Прервать боялась, будто чей-то сон тревожный.

Слова, слова прелестными устами,
Так усложняют жизнь твою ещё в начале.
А мысли – птицами отчаянно кричали,
Когда ты в небеса их запускала.

Ранимостью своей, раскрыта на ладони.
Ты знаешь мир иной, что не подвластен боли.
Наивна так, хрупка души бесплотность.
Ты нежностью своей мир изменить так хочешь.

Пусть рвут тебя желания других на части.
По каплям соберёшь себя в один глоток причастья.
Ты руки тянешь в бездну мрачной смерти,
Чтобы зажечь в ней светоч жизни вечной.

Свои мечты ты доверяешь смело.
Обняв себя саму – ты обнимаешь небо.
Свою любовь в себе не замолить слезами.
Ты думаешь – любовью, а говоришь – стихами.



* * * *



Дотянись ко мне своей мечтой,
Сладостным желанием любиться.
Не забыть мне глубину озёр,
Что на хрупких пальцах серебриться.

Нити звёздные меня вплетут
В реку грёз твоих – неистовость теченья.
Вспомнить трепетно, как целовала дно
Между скал твоих, низин, ущелья.

Ты по ветру – голосом дождя,
В каждой капле милых губ касание,
Влажную симфонию дождя
По ладони тонкой вывожу стихами.

       




       ВДОХНОВЕНИЕ

Я вдохновение ловлю руками,
Как блики солнечной игры.
Я мастерю сачок из чувств, словами,
Чтоб мотыльками изловить свои стихи.

Я буду радоваться, бегать по страницам,
Как по лугам цветущей красоты.
И между строк, не каждый жизненный веток,
Мной зашифрован потаённой слог.

Я вдохновение пью сомлевшими устами –
Богов напиток, пьянящий аромат.
Я выстилаю ложе из любви астральной,
Где ангелов соединяет поднебесья страсть.

Я вдохновение зову, в него нагая одеваюсь,
В полёте с ним сливаемся в одно.
И светом лучезарным из него я извергаюсь,
И, кто есть кто, уже мне всё равно




       МЕЧТЫ

Пишу навзрыд и говорю стихами,
И чувства прежние как будто не в удел.
Я сердце раненное излечу стихами,
В придуманной мечте и не реальна боль.

Представлю счастья солнечные блики,
Судьбу свою в убранстве красоты.
И стрелы вездесущие любви
Я переплавлю в крест распятия Господний.

Черпаю вдохновение в кручине –
Мне выстрадано право, сотворить мечту.
Быть может, мысли обретут когда-то силу,
И станут, зримы мною наяву.




       ПОСТИЖЕНИЕ

Мне постижима слов необъяснимость,
И необъятность времени измерена душой.
Я прошагала вечности простор незримость,
И ощущала вкус любви простой, земной.

Мне Солнца Свет открыл завесы жизни,
Вложив мне стрелы из огня.
Мир, сотворённый от начала до конца,
Мне вверит свои тайны Бытия.

Словами ангелов слагаю письмена.
Им вторят души звёзд, стихии духи.
Любовь Небесная – себя дала мне на поруки,
И я должна испить её одна до дна.



       ВЕЛЕС

Ветер больно водит по спине шершавым языком.
Руки тянет и заламывает ветви, словно,
И душа стоит, шумит, как тополь над тобой,
В поцелуе пальцы, ласковые, тёмные.

Губы расцеловывала, гладила места.
Нежности нектар стекал в ладони.
Обнимал за талию и соскользнул до корня,
Луч, изласканный, - уставший, томно –
Всё без устали, любивший тело Велесого бога.




       ЛЮДИ – ПТИЦЫ

Почему люди не летают, так, как птицы?
Разбежаться, оттолкнуться ввысь!
Чтобы ветер гладил руки-крылья,
И держал упругих взмахов свист.

Смотри, крестами перепачкано всё небо –
Люди-птицы покоряют высь.
И земля ещё прекрасней с облаков,
Но свобода Неба – сладостней земных оков!

Раз, попробовав расправить крылья,
Сладостный вкус неба на губах.
Даже самые прекрасные порывы
Не прибьют души отчаленной назад.

Ни слова, и ни мечты обещанного рая
Не заменят настоящей жизни вкус.
Если б кто, хоть раз душою взмыл –
Стало б в небе больше вольных крыл!




       АННА

Анна, Анна… - шепчет голос тайный.
Именем по прутьям царского дворца.
Стаи птиц слагаются строками.
Анна, Анна! – лебедем курлычут небеса.

Руки плещут алой полотницей,
А нога в забвении ступает в шаг.
И тревожатся, шумят раздетые деревья.
Выстрелы вскружили стаи воронья.

Среди розовых венцов терновых
Следом в след тропинка под алтарь.
И часовенка стоит коленопреклонённо.
Анна, Анна! – колокола слышится набат.

В половицах - сломанные крылья.
Содранные лики в пыли горсть.
Льётся звуком – фимиамом тонко
В купола расстрелянные, чья то боль.

Эхом льётся свет незримый,
И пронзительно раскачено в ветрах.
Между стен зажатый в площади пустынной
Анна, Анна! – окликает криком вдруг меня.

Вздрагивает воздух, время отпуская,
И рука сама обнимется с крестом.
Анна, Анна… - голосом с Небес благословляет.
Не отмоленная болью, ты стихами говоришь со мной.


* * * *


О, вечер! Как торжественно ты провожаешь день,
Как зачарованно утихли звуки,
И облака разлиты в нежные румяна
Ложась по голубому лику неба осторожно и устало.

И в восхищение уходит мыслей путь -
Такую красоту постигнуть невозможно.
Творения славлю лишь в полёте вдохновения.
Явление совершенства поэзия души поёт.



* * * *


Шагами мерю жизни путь –
Ногой плыву я над земною твердью.
И каждый шорох, каждый новый звук
Во мне течёт рекою стихотворной.

Ищу в природе уголок уединения.
Сольюсь в восторге с красотой не тленной.
Лишь ухвачусь пером за вдохновенье,
И улечу, как облако в небесные глубины вод.

Который раз сознание переживает потрясение
От красоты немереных лугов.
Как в божестве найду успокоение,
И в травах нивы захлебнусь душой.

       



       ОДА ОДИНОЧЕСТВУ

Одна! Ликует всё бессмертья проявление.
Забыта суетная дрожь из тел.
И жизни миг, что жаждал так явления
Размазался по тротуару в снег.

Одна! Одна! – ещё не верит всплеск сознания,
И мысль свободу обретает вновь.
И снова я на грани жизни отцветания,
И дух другой, внутри готовит свой оплот.

Одна! Опять одна! Какая мука – ипостась забвения.
Одна – исторгнута души сладчайшая слеза.
Ах, как прекрасны те минуты откровения,
Когда и Богом и людьми оставлена душа.




       ПИТЕРСКИЙ ДОЖДЬ

Сердцу холодно без тёплых губ –
В чьём ни будь забыться поцелуе.
Думать, что случайно листья облетели вдруг
С той берёзовой души, томимой в теле блудном.

Стал невыносимым сердца стук
Под ладонью – тихое мерцание,
И душа трепещет крыльями и рвёт оковы пут
Каменных мостов, стянувшие дыхание.

За окном разбита в слякоть неба грудь.
Слёзы переполнили глаза каналов.
И в прохожем мокром кажется мне друг,
Но черты знакомые стирает дождь руками.

Проводов натянутых звенит струна.
У потухших чувств, раскаченные в стоны,
И стальные кружева, решёткой небо отделяет от меня.
Пленницей Земли, иль облаков рыдания в неволе.

Воздух плавится в руках,
Предметы грубые теряют очертания.
Огонь лампады лижет взор,
Свеча сгорает и уносит боль.

Я пламенем согрею сердце,
И затеплеет жизни уголёк.
Я мысли сделаю свои огнём,
И воском растоплю до основания.

Дрожу я огоньком в ночи,
Но не задует ветер зыбкие мои мечты,
И звёзды будут падать на меня,
И сеять вечное в садах моей души.



* * * *



Я в счастье порой ленюсь,
В несчастье же душа работать не устанет.
На крыльях радости – я в небеса несусь,
В печали – небеса сама в себя я опускаю.

Границы Бытия отчётливо реальны,
И пульс Вселенной через сердце тянет нить.
Миры затерянные шлют свои послания,
И языком нездешним дух мой вторит им.

Мой разум постигает истину буквально,
А, человечья мысль не может их в слова явить.
Лишь в смертный миг, иль вдохновения в нирване
Я в зеркале времён увижу свой бессмертный лик.



* * * *



Кому ты нужен?
Даже ветер не пошевелит волоса.
И жизнь, как Солнце не замедлит
Закат, заход, уход тебя.

Кому остался голос вечный,
Лишь шёпот на губах твоих.
Каприз богов иль человечья беспечность
Продлила жизнь длиною в стих.





       ВОСПОМИНАНИЯ

Я силюсь вспомнить, кем была вчера,
И в чьих глазах топила свои слёзы.
Случайно по пути сюда я забрела,
Кто знает, как долга бездомного дорога?

Я помню ливни и стога в лугах,
Грибные россыпи и земляничные поляны.
Я помню, с ветром как гоняла облака
Та птица с белыми перами.

Горсть хлебных крошек, горькая вода.
Для них - единственный попутчик.
Узнает только одинокая в руках струна –
Безродного поэта, лишь голосом коснуться.

Я силюсь вспомнить, где была вчера.
Каким видением потрясала думы.
А может, то была совсем не я?
А странствующий дух, что водит мою душу.



* * * *


Полотно прошито железными прутьями –
Уезжаю отсюда в страну пустоты.
Поезд времени скоро домчит, где бездушные
Меня встретят погасшие фонари.

От мечты разлетелись осколки небрежные.
Звон хрустальный поёт в проводах у Земли.
Прижимаясь к окну, слёзы выстелю звёздами –
На Земле сердце снова оставлю Любви.





       ОСЕНЬ

Опять пора сердец разбитых.
Кружатся мысли в жёлтых листьях.
И равнодушных слов пушистых
Горстями ангел светлый сыплет.

Под ноги дуновением лёгким
Кружатся вздохи прошлых дней,
И зарисовки смерти лёгкой
Раздавленной ступнёю тень.




       ПЕСНЬ СОЛНЦУ п. А. Рэмбо
       
Вверх, вперёд, туда, где Солнце
Из тела рвётся ввысь душа!
Туда, туда, сметая времена
Я долечу, во чтобы-то ни стало.

Люблю тебя я самого начала,
Светило в вечности - конец пути,
А может быть моей души исток –
Тебе кричу с земного я причала.

Все существа, сметая все преграды,
Срывая, все покровы тленные с бессмертного лица.
Бегу, лечу, все струны сердца обрывая,
Сбивая пальцы в кровь, тянусь к своим лучам.

Огонь свободы в глубине души пылает.
Я - на ветру зажженная свеча.
И пламя чувств не жжёт, как солнца луч – слегка ласкает,
И опаляет лишь желания и тела пепел превращает в прах.

Пронзи меня своим сиянием.
Войди в меня, как я вошла в тебя.
Кричу, простёрши руки над собою:
Я - Солнца луч, Божественной Любви признание!
Пролиться из Тебя на мир хочу!

Тебе небесное Светило!
Бегу к Тебе и слёзы заливают сердце и глаза.
Боль, как тоска души в Тебе лишь радость обретает
Небесный Свет, свободу Солнца находя в Тебе.

Вперёд и вверх, туда, где Солнце!
Из тела рвётся ввысь душа.
Туда, туда, сметая времена
Я долечу, во чтобы-то ни стало.

Когда-нибудь, быть может, я вернусь назад,
Как Света луч прольюсь в открытые сердца.
Свободным солнечным сиянием,
Как искра упаду с небес.

Зажгусь огнём, себя отдам
Во имя обретения Любви,
Во имя Солнца –
Торжества свободы!

Мир соткан из Любви!
Моя душа - лишь нить её сплетения,
Всё существо во мне Любовью дышит.
Я - Человек! Божественный венец творения!




       ИСПАНСКАЯ ГИТАРА

Пальцами по струнам и затанцевали
Зажигательные ритмы с кастаньетами, с гитарой!
На коленях к телу прижимаю.
На грудях любимой пальцами играю.
Мне испанка смуглая запала,
Струны мне свои так ласково отдала.

Солнце здесь другое - жаркое лучами,
Как моя смуглянка со жгучими глазами.
Как красиво плачет и смеётся,
Страстно в пальцах, строптивая, так бьётся.

Ритм и звук - движение тел,
Как же раньше без неё умел?
Мне по улицам испанской ночи -
Обниму за талию тебя.

В сердце русском мне испанская душа,
Так и просится взлететь в чужие небеса.
Как испаночка горячит плоть мою!
Разобью я пальцы в кровь, так её люблю



       ЛЮБИМАЯ

Плоть земли раздвину ласково руками
Не поранив, пальцами заглаживая боль.
Лягу на неё, коснусь души грудями,
И сердец биение сейчас у нас одно.

Обниму, сожму её в объятьях,
Ты ручьями выплачься на моих плечах.
Как же без любви моей могла ты,
Столько вынести, себя не разменяв.

Зацелую я сырые губы.
Ох, истосковались по любви они.
Плоть твою израненную в шрамах и ожогах
Залюблю ладонями чувства глубины.

На груди отзывчивой твоей дышится легко
Не до ласканная и местами в кровь разбитая,
Ты ещё дороже мне одинокой такой,
И судьбой одною наши жизни выбраны.

Как душа твоя сквозь меня прошла!
Закидала горстями сладкой землюшки.
Так вдавила в себя и сама вошла,
Стала частью меня, я - землёю в тебе.

Раздвигаю ладонями душу твою,
В травы тонут колена, причёску сминая.
Мне без слов, говоришь, шепчешь листвой,
И росинки, как ягоды с губ твоих собираю.

Как могла ты так долго и сильно любить
Тех, кто бросили и не вспоминали.
Знаю силу твою - всё можешь простить,
Как хочу на тебя быть похожей прощая.

Вдыхаю твой запах, душа - горсть земли.
Собою, как пылью припудрю трещины ссадин,
И душа твоя словно нагая стоит,
Взгляд застенчивый, скромно закрывши руками.

Ах, ладони - такие душистые травы
Затуманили чувства, собой закидали.
И невидно меня, вся в цветах утонула,
Став красой луговою, ромашковым чудом.

Нет заветней желаний, на веки остаться
Уткнувшись лицом в подмышку твою.
Обхватить руками за спину и сладко
Сном забвения забыться в мохнатом раю.

Пусть мне духи твои пятки щекочут:
Гномов маленьких рядышком уложу.
Мы объятием слиты - любовью земною,
В жизни прошлой была видно духом земли.

Моя милая, нежная, верная, сильная,
Не устану ласкать тебя шагом своим!
Ах, зовёт меня неба даль, манит синяя,
Но расстаться с любимой уже ль пора мне?



       

       СУДЬБА

Я попрошу тебя судьба:
Ты подожди меня не много,
Когда закончу дома я дела,
Примчусь на зов твой очень скоро.

Ты на развилке подожди,
И если я опаздывать вдруг стану.
Ты без меня не уходи,
Я эти дни годами ожидала.

Душа торопится, вперёд летит,
А я пытаюсь тщетно вслед за ней угнаться.
И если вдруг она меня опередит,
Ты ей отдай мою частицу счастья.





       НОЧЛЕГ

Никто не попросил остаться,
И утолить уста любви.
На плечи ляжет день уставший,
И облако насупится в пыли.

Ступни в траве, как лодки в океане,
А ширь раздольная полей в глазах.
Пусть станет мне сейчас ночлегом тайным
Простор земной до самых, до окраин.

Клонится голова в ладонь земную,
И мховые перины нежат телеса.
Ах, как парит в ночи Земля,
И мягким шёлком мягко укрывают небеса.

Пусть до рассвета шепчут звёзды,
И ветер, месяц качает надо мной.
Увижу сон про солнечное лето,
И как бегу я по цветам к тебе одной.

Но выцветает ночь под новым утром
На миг, соединяя их в объятья встреч.
Луч солнца, словно пёс голодный
Последнюю звезду слизал с небесных плеч.

Свет соскользнул с вершины старых сосен,
И побежал через луга, упав в овраг.
Меня коснулся лаской быстротечной,
И губы целовал, не разбудив от сна.

Природа потянулась, ласково зевнула,
Игриво так встряхнула волосы листвой.
И жаворонком ранним рассмеялась звонко,
Умыв меня дрожащей бисером росой.

Как пробуждение сладко под свободным небом!
И величава синяя волна в барашках белых.
Вдруг захлестнёт сомлевшее сознание.
Как ослепительно прекрасен пробуждения час –
Весь утонувший в незабудкиных моих глазах!




       НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

Когда в младенчестве души не больна боль,
И дети, так невинны и жестокосердны.
За главою глава, сменяя жизни чтиво,
В большом сосуде телесов - душа едва лечима.

В столь нежном возрасте, всё не подсудно,
И оправданием служит - розовощёкий бог.
И если всё-таки обнимет сердце боль,
В глазах чужих - столь не заметен будет стон.

Диктуют духи жизни тему.
Проблемы сочиняем, упиваясь вдохновенно.
Мечтою, проживая век от срока,
И не заметно, что душа, как малолетняя - жестока.

Препятствия в пути чинят, конечно - черти.
Преодолеть сопротивление силы – может даже смертный.
Списать всегда готовы, на того то парня,
Но разве человеку не для добра свобода дана?

Мы искушений так боимся - ненавидим,
Или безудержно во всём их ищем.
В других себя караем мы - напрасно ль?
В ином узрим ужасность, а в себе - прекрасность.

Умы закидываем мыслями, так скоро,
И с малолетства выживания заучены законы.
На пальцах маленьких оборванные насекомых крылья.
Душа не проявлённая - сочувствием в груди томима.

Мозг электронный мыслит верно.
Он управляет не душой, лишь телом.
И каменный цветок не стоит капли даже,
Что с причащённых уст стечёт
На пальцы те, что помнят ладан.

В том нежном возрасте души,
Когда все чувства не подкупны.
Прекрасность грации души
Соседствует с жестоким чувством.

И не осмысленна, коль весела.
Познание мудрое - печалит слёзы.
Дай, Бог, чтоб седина в висках
С душой была бы одногодкой.

И в жизни миг успеть взрастить.
Учить её мечтать, любить,…
Не за руку водить - самим в учениках ходить,
И в зрелом возрасте души – всю нежность первозданную явить.



       НЕТ

Нет - голос разрывает пустоту,
Что воздухом дышала лишь недавно.
Кинжала жалом ковыряет рану
Молчание не сдержанного обещания.

Нет - словно отрицание себя,
Последняя попытка выжить.
Мерилом отречения светлого огня
Становится остывшее желание не обидеть.

Три звука, три глухих набата -
Бьёт колоколом сердца стук.
Их надо было приручить к себе когда-то,
Чтоб не кусал, а ластился предатель чувств.

И в слове безнадёжно, словно топь не проходимо,
И нет проводника плутающей душе.
Ах, эта жизнь ей так необходима!
Дождаться: Да - быть может, скажут ей.



       КОРАБЛИК

Ветер разрывает паруса.
Рвёт безжалостно алые крыла.
Норовит всё наклонить и утопить.
Моему кораблику - до берега уж не доплыть.

Ураган хлестает, не шутя,
Волнами сжимает и трещит душа.
В щепки разлетается её мечта,
И кораблик медленно кружит, касаясь дна.

Небо грудью прижимает океан,
Силою своею, сдавливая натиск.
Но кораблик от борьбы своей устал.
На ладонях волн пятнами остался красным.

 

       ПОДРУГА

Бывало с одиночеством вдвоём
Мы коротали ночь перед камином.
Мы пили чай и говорили о былом,
Без умолку болтали мы о днях своих счастливых.

Мы были с детства - выросли вдвоём,
И на двоих делили первые обиды.
Судьба давала нам суровые уроки выжить,
Учились мы у ней любить, чтоб не обидеть.

Мы боль делили пополам,
И радость наизусть учили.
И были вместе мы всегда,
И третий стал бы лишний.

Но вот однажды третий постучался в дом,
И про подругу я совсем забыла.
Любовь вошла души моей проём,
А он, любимый, спешно сквозь меня прошёл,
Как будто ветер свечи все задунул.

В себя, войдя, кругом я оглянулась
В пустыне стен, полов осталась я одна.
Тот третий от меня ушёл в года,
И одиночество покинуло меня.

И вот теперь сама - вечери слушаю колокола.
Предательства укоры замолю стихами.
Сижу одна, и не в любви и не в печали,
И сердца стук зовёт ночами подругу – одиночество своё.

Она была всегда верна мне,
А я украдкой в любовь сбегала от неё.
Но ведь друзей своих не предают, не так ли,
Иль снова скажете, что не права?



       ЖАЖДА

Я жажду жизни без изъяна,
Вдыхая ветры всех твоих желаний.
Я звуком напою себя до пьяна,
И утону от счастья в нём.

Я жажду мыслей нескончаемый полёт.
Избитой фразой разбивать условность,
И мыслью созидать, что разрушаемо словами,
И пусть мечты мои несутся рекою, льющейся стихами.

Я жажду музы вдохновения.
Души парение над землёй.
Я в глубине своей ищу прозрения,
Увидеть первозданность всех миров.

Я жажду красоты явления
Во всех поступках и словах.
Чтоб даже боль была прекрасной,
И красотой дышала самая несчастная душа.

Я жажду вечности незыблемость творений.
Забвения от суеты бессмысленной ищу.
Хочу найти я за спиной своею крылья,
И с ангелами вместе в Небеса сбежать хочу.

Я жажду чистой, абсолютнейшей Любви - чистейший дар.
Любить так, чтобы на чувствах уноситься в солнцедаль.
И растерять себя в любимых,
И вновь вернуться Боговой Любовью в вас.
Благословить влюблённые сердца,
И одинокие согреть своей душой хоть раз.

Я жажду жизни без изъяна.
Я жажду мыслей нескончаемый полёт.
Я жажду музы вдохновения.
Я жажду красоты явления.

Я жажду вечности незыблемость творений.
Я жажду так, что от неё почти что умираю,
И только лишь любви глоток испив
Мне эту жажду утолит.

Я лишь взойду душой к Святой своей Горе,
И припаду губами к чистому истоку - роднику воды живой.
И буду пить я из него всю жизнь свою стократно,
И жаждущие напою сердца любовью той.




       
       ПТИЦА СЧАСТЬЯ

Как просто необдуманным движением,
Неосторожным словом, неучтивым обращением
Не прирученную птицу счастья своего спугнуть.
Вот лишь мгновение назад она с руки клевала крошки,
И вот уже растаяла бесследно в облаках.

Я птице этой целовала радужные перья.
Она мне пела – я внимала сердцем.
Меня своим полётом вдохновляла,
Душа моя себя в ней окрыляла.

Посланница богов, избранница фортуны
Во мне нашла свой временный приют.
Дочь ветра, вскормлена свободой,
Продли во мне свой вечный путь.

По райским ты садам летала,
В беспечности ловила свободы миг.
И счастье ты моё в себе не забывала –
Всегда ко мне ты возвращалась в срок.

Тебя согрею ласково, как солнце,
И обниму так крепко, как любовь.
Со мною можешь ты остаться, если хочешь,
А, если нет – благословлю твой путь!





       КОЛОКОЛА

Колокола тревожно заметались набатом,
Самих себя бьют беспощадно по бокам.
Как будто плачь несётся с колоколен,
И душу щемит так, почти до боли.

По чём, по ком, вы плачем заронились?
Ах, как задели за живое, и не извинились.
Довольно, не пугайте тишину напрасно.
Отпели жизни чьи-то вы в игре опасной.

Вы звонницей мечётесь - хоть вырваны языки.
Ордою стаей птичьей поклёваны тела.
Быть может, всё кричите по степной той птице,
Которую догнала в небесах стрела.

Заброшены, забыты. И не обнимут руки звонаря.
Никто ваш звон печальный не услышит,
Быть может только, что душа моя.
А вы зовёте, словом шаг во мне замедлив.
Мгновение сомнений, и летит душа,
По ветхой лестнице, наверх спеша,
Решётки паутины рвёт рука.

Три колокола изуродованы в пытках -
Нашествие такое помнят письмена.
Как сохранили лики ваши времена!
Уста пустые с мольбою обратились на меня.

Поглажу пальцами потресканую кожу,
И заволнуются, застонут мои колокола.
Вы растревожили меня, чтобы пришла,
И обняла вас любящая нежная душа.

Расплачусь и дождём умою,
Собою вытру досуха уста.
Я успокою вас и стану вашим словом,
И звуком, чтобы слышать вас могла не только я.

Всё тоже солнце золотит зелёные моря,
И птицы в небе кружева плетут.
У звонницы толпится удивлённый люд:
Послушайте, колокола, как песнь торжественно поют!
Но средь толпы мне не найти себя -
Моя душа звонит сама собой в колокола.



       КАПЛЯ

Капля дождя прямо в стекло
Бросилась смело миру в лицо.
Не разбилась, лишь тихо скатилась слезой,
И упала в глаза чьей-то жизни чужой.




       НОЧЛЕГ

Никто не попросил остаться,
И утолить уста любви.
На плечи ляжет день уставший,
И облако насупится в пыли.

Ступни в траве, как лодки в океане,
А ширь раздольная полей в глазах.
Пусть станет мне сейчас ночлегом тайным
Простор земной до самых, до окраин.

Клонится голова в ладонь земную,
И мховые перины нежат телеса.
Ах, как парит в ночи Земля,
И мягким шёлком мягко укрывают небеса.

Пусть до рассвета шепчут звёзды,
И ветер, месяц качает надо мной.
Увижу сон про солнечное лето,
И как бегу я по цветам к тебе одной.

Но выцветает ночь под новым утром
На миг, соединяя их в объятья встреч.
Луч солнца, словно пёс голодный
Последнюю звезду слизал с небесных плеч.

Свет соскользнул с вершины старых сосен,
И побежал через луга, упав в овраг.
Меня коснулся лаской быстротечной,
И губы целовал, не разбудив от сна.

Природа потянулась, ласково зевнула,
Игриво так встряхнула волосы листвой.
И жаворонком ранним рассмеялась звонко,
Умыв меня дрожащей бисером росой.

Как пробуждение сладко под свободным небом!
И величава синяя волна в барашках белых.
Вдруг захлестнёт сомлевшее сознание.
Как ослепительно прекрасен пробуждения час –
Весь утонувший в незабудкиных моих глазах!




       КОРАБЛЬ

Когда мне нежность зацеловывает губы,
И беспредельности границ любви разводятся мосты.
Я - капитан на судне этой жизни,
И для него я глубину плыву найти.

Корабль мой у берегов изгой.
Ему прижаться к сердцу океана.
И всё забыть - откуда ты и кто,
И сбурею обняться штормом пьяным.

До края неба захлестнуть
Стихией необузданных желаний,
И мой корабль уже по швам трещит,
И кренят мачту мокрые лобзания.
Заламывает и закручивает тросы,
И, так отчаянно трепещут паруса,
И разрывают надвое души морской полосы.

И ветер буйный всё шумит в глаза,
И, как бы насмехаясь, брызгами играет.
Корабль смелый, будто лист бросает,
Безумству храброму - песнь бурь даря

И кораблём в даль взгляд плывёт,
Ещё не раненный, лишь сдавленный волною.
Не знает он, что в глубине пучины ждёт,
Но бурей заколдованный, спешит на вечный зов он.




       КОНИ

Ах вы кони быстрые – мои чувства вольнолюбые!
По степи несётесь ветрами разгульными.
Разметались гривами вы в кострищах пламенных.
Обуяли силою первозданной, славною!

И в глазах отчаянных – сердца неприкаянность,
И в груди разнузданной – грусти необласканность.
Вы быстрее мыслей силищей не меренны.
Вы высот всех выше, выпитые временем.

От себя бежите чувства растреножив,
И по звёздам в небо в золотых подковах.
Вы в себе забыты, светом заклеймённые.
Диким оком зримы – без тепла взращённые.

Гей, вы, кони – стрелы, у Судьбы – пострелы!
Кони мои звуки, сладкой боли – муки!
Вы в любви свободны, вволю необузданны,
Чувством окрылённые и собой – неузнаны.

Ветра выше мчитесь дням лихим на встречу,
И быстрее света в водопои лейтесь.
Сердцем необъятным я объемлю пажить.
Норовом неукротимым утолю желаний жажду.

Ох вы, кони – воронёные мечты!
Ах вы, кони – белы лебедки!
Вы с собою заберите, увезите на рассвет.
Я паслась бы с вами в травах и цветах судеб.

За собою уведите, унесите на закат.
Загоню ваш бег в себе я, как мечты неистовой набат.
Вы на спины посадите – шеи обниму, как лебедей.
Расцелую шёлковые гривы, и упьюсь я звёздами очей.

Ах вы, кони, мои кони! Буйны, кротки, вольнодолы!
Мои мысли на свободе, мои чувства на изломе!
Успокойтесь, пригубите, растревожьте, разбудите.
Полюбите, унесите, отлюбите, погубите!

Ветром вольным стану с вами.
Унесёмся в дали, розовой мечтой.
В этом мире столько заповедных пастбищ,
Души, где гуляют вольным табуном!




       ДРУГ

На животе взращённый друг шерстистый
По тонкой серебристой нити путь хранит.
Пусть в этой жизни от тоски скулит
По ласковым рукам моим и мыслям.

Зажму и обниму коленами лохматую мордашку.
Оближет пальцы, расцелует губы языком.
Расскажет мне, как бегал, птиц гонял,
И карим глазом улыбнувшись, в грудь уткнёт.

Вдыхает запах мой любимый друг.
Губами прижимает нежно кожу.
Ему так хочется ласкать меня своей любовью,
И преданность в глазах, как человечья - с болью.

Тебя сожму в своих объятьях, что застонешь.
Такая штука - жизнь, не выбираем мы, какое тело холить.
В глазах твоих единственного друга вижу,
Никто так больше не заглянет в душу, рану не залижет.




       ЦВЕТЫ

Ну, разве знает та рука,
Что крутит, пальцы и ломает хрупкости цветка,
Как плачет болью безутешной их душа?
Не от того что, ранами болит -
Предательством в груди саднит.

Земною нежностью растут, цветут,
И жизни этой украшают путь.
Встречают, провожают, даты чтят,
Они любви сердечной дарят власть.

Цветы - души волнительной мечты,
Как любящие пальцы - мягки лепестки,
И тонким запахом в словах:
Любимый мой! Любимая моя!

Такою нежною тончайшей красотою,
Как самою заветною единственной мечтою.
Жить научают, как цветы благоухать,
И красоту свою, пусть хоть на день кому-нибудь отдать.

Души цветочной с губ нектарных,
Слетают поцелуи любовников крылатых,
И потекут нектары, ароматом источатся
В уста, что припадут их сладостями наслаждаться.

Прекрасность их, почти бессмертна,
И образ не померкнет на засохших лепестках.
Жизнь их так отчаянна и смела,
Лишь на мгновение вспыхнуть и опасть.

То ли звездой, то ли росой, а может быть слезою
Катится капля по рукам стеблей.
Осталось мало так от свежести его:
Цветочная судьба так кратковременна во мне.






       
       ГРОМОВЕРЖЕЦ

Таким заливистым и сочным гласом
Приветствует небесный громовержец!
Ударив молнией небес проём,
Мой слух, натянутый на звуки расколол.

В небесных водах властвует и мной.
Метатель молний - Зевс, любимый сердца.
Опять колеблет милую стихию беспокойным сном,
Закидывает душу стрелами с огнём.

Гремят раскаты, пробуждая разум,
Но он сгорает от натуги фраз огня.
Как будто извержение вулканов -
Все неба в грозовых разрывах рушатся в меня.

Дух неба, мой любимый и желанный,
Пролейся на меня ты ливнями дождей.
Своею молнию пронзи меня, чтоб стала
Стрелой разящей души ярости твоей!



       ПАМЯТЬ

Пусть дни бегут, их бег не остановишь.
Лишь память может повернуться вспять.
Могу пройти всё той же дорогой,
Но этот путь пройду теперь одна.

Мне память воскресит былые разговоры,
И запахи, и звуки, и пламя свеч - твои глаза.
Вернётся миг, впечатываясь в годы
Я для тебя осталась только в прошлом,
А ты во мне остался навсегда

       



       ПОЕЗД

Поезд набирает ход так быстро -
Сердце закатилось за перрон.
Мне рукой - за поручни схватиться,
Но стрелой несётся мой вагон.

Пальцами по циферблату стрелку
Отведу на пять минут назад.
Словно плёнку старую кинопроектор
Перематывает время вспять.

Снова поезд - ветром мчится,
И рука успела ухватиться за мечту.
Поезд прошивает небо стаей птичьей.
Я машу Земле в вагонное окно крылом.



       СКРИПАЧ

Руки рвутся прямо в сердце.
Со смычка душа срывается в экстаз.
Пальцы режут струны, в огонь берясь.
Хрупкий воздух разбивается в его руках.

Каждый миг всё выше, в вечность.
Музыка срывается в экстаз.
Пламенея бешено - трепещет,
Буйством отрешённый - обнажённых мыслей страсть.

Не удержится последний вздох.
Красоты отчаянной - стремительность мучения.
Ласки вечные, сквозь музыку прикосновения
Больно сорванные чувство унося.

Взмах смычком - по сердцу стрелы.
Звук срезает нежно землю под ногой.
И плывёт перед глазами свет безбрежный.
Весь исколотый, израненный оборванной струной.


       

       НЕБО

Босыми ступнями, да в глаза твои.
И росинок разметали взмахи рук моих.
Радужные дуги ставишь в небесах,
Как взрастить росточки нежные, не надломав?

Пальцами по небу и до дна,
А душа, так нежится в твоих руках.
И не видишь, хоть в глазах луна,
Что почти бесплотна, стала для тебя.

Жмут объятья и плавятся губы от любви,
И, как капля ртутная - сердце так дрожит.
Каждой буквой пламенной звезды говорят.
Звуками по сердцу - мыслей звездопад.

Голову закинуть и упасть в стога,
Но душа - высока, в небе - далека.
И в глазах уже, такая синь!
Разве знал тогда, что небо полюбил.



       
       НЕВКА

Люблю твоих каналов плачущие слёзы,
Аквамарины, выцветшие слёз твои.
Печальны так, до невозможности, глубоки
Их перезвуки влажные мостов тени.

Люблю упасть я пылью на твою щеку,
Где средь домов у прошлого наветов,
Всмотрюсь я в каждый камня лик,
И каждой трещиной защемит сердце.

Душе – услаждение, и натуге слов – забвенье,
Мне слушать молчаливость глаз твоих.
Своим течением ты не смелую мечту подвинешь,
И мне себя уж из души твоей не вынешь –
Я стану ниточкой прозрачной воды.

Я буду пить, и пить тебя без меры –
Люблю тебя до глубины Любви.
Тебя зашевелю лучом я нежным,
 И небеса небесные с тобой соединю.



       ПТИЦА

Может, перепутала огни вдали
Птица, так уставшая лететь на север.
И подбитое крыло саднит и давит шею
Взмахом каждым, как дыханием задевая землю.

Зов неслышный манит властно, тайно,
И самозабвенно разбиваясь в кровь
Птица та сквозь сполохи сознания
Пробивает видимость миров насквозь.

Звон разбившихся витрин стеклянных,
Разделяющих миры,
Голосом, как музыкой звучит раскатной,
В поднебесье ищет глубины.

Кто-то видно перепутал полюса,
И упёрлась птица вздохом в облака.
Вольный взмах запутался в ветрах –
Птица словно парус, треплется в чужих руках.




       ОДНО ЖЕЛАНИЕ

Из множества желаний, есть одно -
Признанием откровенным, тайным:
Порывом ветра пробежаться по воде,
В её объятьях забыться поцелуем влажным.

Прижать теченья кожу вод слегка,
Губами всплеск поймать на вздохе.
Достать рукою ласковой до дна,
И нежно гладить мягкие бока.

Мне утонуть в её ладонях навсегда,
Чтобы душа волною билась в берега!
И руки сильные её не отпускали никогда.
Ты душу мне открой! - я упаду в тебя.




       ПОСЛЕДНИЙ ДРУГ

Последний и единственный уходит друг,
Прикроет тихо за собою двери.
Так долог пройденный был жизни путь,
Душа устала, в кровь разбилась вдруг время.

Луч света соскользнул и не упал,
Вернулся он домой в Светило.
Он на Земле, наверное, меня искал,
А я плутала по чужим мирам и жизням.

Последний друг, он настоящий самый,
Уходи, чтобы им остаться навсегда,
И пальцы скоро позабудут те слова,
Которыми Душа загладила все раны.

Мой друг уходит - будь благословен!
Твой голос на пути моём светит лампадой.
Не позабыть те роковые узы судеб,
Лишь друга потеряв - постигнешь святость дружбы.





       МОТЫЛЁК

Со всего полёту о стекло разбился,
В хлопья серебристые крыльев закружился.
Мотылёк, как пёрышко в ладонях ветра
Радовался жизни только до рассвета.

До утра любился он со светом,
О лампаду бился прямо сердцем,
Как любовь любимой всё зовёт и манит -
Маленьким крылам тепла так не хватает.

А не настоящая любовь не греет,
Не зажжёт огнём и в пепел не оденет.
Неживой огонь искусственного мира
Обманул любовь - серебряные крылья.

Ночь от серебрила маленьким влюблённым.
Жизни то осталось мало мотыльковой,
И когда рассветом застонали звёзды -
Распустилось утро мира словно роза.

Так заворожено наблюдал он звуки,
Что рождали краски трепет в нём разлуки.
Вдруг мечта разверзлась прямо над землёю,
И увидел он лампаду света, как любовь его огромна.

Восхищения минуты убегают лентой,
И любовь его вскипает - первый раз - последний.
Отрешённостью своей причастна небу,
Мотыльковая любовь - привилегия Любви бессмертной.

Только жизнь, отпущенная на секунды
Может вкус понять любви, столь не подсудной.
Чувством выдохнуть последнее дыхание,
Просто раствориться в солнечных глазах слезами.

Мотылёк, как зачарованная птица
К свету сильному, живому долететь стремится,
И порывом сердца разогнался и взметнулся
К солнцу полному любви, в ней захлебнулся.

Взглядом, мыслью уж коснулся света,
Но пронзил вдруг хрупкий звон рассвета.
Со всего полёта о стекло разбился,
В хлопья серебристые крыльев закружился,
Мотылёк отчаянный о любовь разбился.

Этот мир устроен очень сложно:
Настоящую любовь живую разделяют с сердцем стёкла.
Как урок печальный иль надежды бремя
Быстротечную любовь мотыльковых крыльев
Кружит солнце в лучах Света.




       
       РОСЬ

Душа беременна Любовью!
До боли глубина её отмечена в веках.
Где зарождает Жизни сущее, земное,
Рось первозданная – Любовь моя!

Влюблялась долго, осторожно.
Величия твоего, постигнув только краешком ума.
Твои просторы потрясали основания Бытия,
Душа твоя разлита в страждущих людских сердцах.

Кто не постиг себя в твоей судьбе.
Не прошагал истёртыми ногами
По твоей груди широкой.
Не обнимал, кто потом залитых руками
Твои парные земли пашень.
И губ не целовал разбитых
И пропитанных солёной кровью.
Тот никогда б так сильно не любил тебя!

О, Рось! Из древности, близка мне стала.
Я на пути к тебе, в тебя влюблялась тайно.
Душой своей к тебе я прикипаю.
Ту привилегию, любить – страданьями я выплавляю,
И в испытаниях закаляю в златое остриё Господнего меча.

Тебя почувствовать через поэзию красы природы,
Проплыть мелодией ветров.
Через полей, лесов бескрайность
Ввысь горную взлететь.

Вдруг окунуться в бездонный синий омут.
На птичьих крыльях - в небо,
Или звериною тропою – в след.
Иль соком проструиться зелени садов.

В лучах цветочных фимиамом источиться,
И на плечо накинуть этот пестрый плед.
Морозным снегопадом, вьюгой закружиться,
В сугробы землю всю одеть.

Всю широту творений заворожённым взором
Окинет чувств полёт, свободный.
Постичь тебя не разумом своим –
Душой тебя постичь, любовью окрылённой.

Тебя любить, возможно, и достойно,
Тому, кто выстрадал – душой расстрелянной не сник.
Прошёл через предательские адовы ворота,
И с поля боя войн священных и людских,
Тебя израненную вынес на плечах своих.

О, Росия! Ты – сердце и душа планеты человеков.
Любовь моя! Хочу, чтоб сердце в сердце бились в унисон.
Ты мне, как тайна за семью печатями открылась,
И быть поверенной твоей за честь почту.

За то, тебя благодарю! Тебя, я благо – славлю!
И обещаю перед Богом и Вселенной всей:
Возделывать твои сады, из жизни в жизнь, себя забыв.
Пока моею Росией, Духом творённой
Не зацветёт планета все времена, опередив.


 
       РОЗОВЫЙ СТИШОК

Розовое небо в розовых мечтах.
Розовою птицей на розовых ветрах.
Розовые губы на розовой руке,
Розовой любовью ластятся ко мне.

Розу розовую дарит фея сна -
Ароматом розовым меня пьяня.
Мысли розовые потеряли разум,
Мне любовью розовой любится отрадно.

Голосом сказалась и зарозовелась -
Мне планета розовая долго снилась.
Руки розовые за собой манят,
Поцелуи розовые нимфы мне дарят.

Розовые зайцы по розовым лугам,
Розовые травы по моим плечам.
Розовое солнце в розовых лучах.
Розовое сердце так стучит в руках!




       ЧУДО

Расцелует вечер чудный мокрые глаза,
Золотыми пальцами заластит кожу,
И глаза открыть, увидеть этот взгляд,
Что по телу водит нежно осторожно.

Расписаться вздохом остывающей земли
На ладони потухающего света.
В каждой линии закатной блекнув
Чудится простёртый луч рассвета.

Чудо каплей флюаритной в небе
Растекается по краешкам земным.
Просто мир раскрасила красиво вечность -
Обняла мгновение рукою, как лучом любви.



       
       МАТЬ И СЕСТРА

В этом краю не ступала нога человека,
И след мой растворяется в мокром песке.
Здесь место заповедное от суеты мирской,
И душ одиноких прибежище в море людском.

И потаённою тропою Душа Земли меня вела,
Чтоб приобщить меня любовью к детищу - своей природе,
Чтобы Земле я стала дочерью приёмной,
А милой сердцу девице-природе стала названной сестрой.

Я встречи наши жду всегда желанно.
Душа сама несётся в наши тайные места.
И ликованием радостным сестра меня встречает,
И Мать-Земля меня так нежно обнимает,
Совсем как малое своё любимое дитя.




       БЕРЁЗКА

Светла моя заветная тропа
В простор раскинутых шатров лесов безбрежных.
Там, в чаще зелени дубрав
Залитый спрятан луг, лежит, не видан.

Мягких трав зелёные узоры,
Цветов расшиты шали по земле,
Как потаённый уголок души природы
Тот дивный луг в забытой тишине.

Здесь солнца луч в закате не заходит,
И звёзд не гаснет свет в рассвете дня,
И время в тленность не отсчитывает годы –
Здесь торжествует вечная Весна!

И посреди лесного рая
Вся в золотистом свете упоения красоты,
Вся нежностью и безмятежностью дыша
Стоит берёзка - чистая душа!

И хрупкость стана нежные изгибы,
О тонких пальцах чувства говорят.
Кос расплетённых шелестит листва,
И переливом музыки качается слегка.

И трогательней нет в моей судьбе картины –
Тропой иду в заветные места,
Где сердце любит вечностью дыша
Стоит берёзка, как моя душа.

Где речка в тихой заводи ложится,
И замедляют бег по небу облака.
Природа красотой благословила,
И судьбы наши повенчала на века.

Сюда я возвращаться буду снова,
Где жизни отворены нам врата.
Здесь души наши пленены любовью –
Отсюда буду я, отсчитывать свои года
       
       


       РЕКА

Моя река течёт - легка!
Узором неба, разукрасив облака.
Заката ясная глазница
Касается меня слегка.

По небу пляшут солнца краски,
Разлитая лазурь - течёт с высот ручей,
И небо плавает в реке и рыбы – облака
В небесной води, свои заводят хороводы.

Зенита алой вереницей
Уходит солнце до зарницы.
Уносит за собой туда,
Моих сомнений мутная вода.

Шумит река, со мною говорит она.
Ты, как сестра всё знаешь про меня.
И вот луна кивнула солнцу, мол - пока,
И мы остались трое, как всегда.
Три жизни, три судьбы,
В которой, каждая - одна:
Луна, река, и ты, душа моя!





       
       ЗИМА

Всё кругом запорошило мягким снегом,
Будто шаль пуховую накинув на спины домов.
Землю сонную одела в саван белый
Нахлобучив шапки на чубы дерев.

Всё стоит, залито, словно тёплым светом,
И покоем, свежестью дыша
Хрупкие снежинки падают в ладонь не смело,
Тихо тая - жить отчаянно спешат.

Сердца, обнажив разорванные чувства
Упрошу метель сугробом занести.
Сберегу его в объятьях стужи лютой,
А весной его любовью растоплю.

Снова небо сыплет ледяные стружки,
В белой радости мне видится печаль.
Ты прости меня, зима-подружка,
Я люблю твои в сиянии снега,
Но сегодня мне совсем не до тебя.



       
       ВЕТЕР

Ветер-Разгуляй стучит в моё окно,
Одиноко ему, и на улице уже темно.
Озорник весёлый загрустил и ты,
Откружился в листопадах,
Разметал снежинок пыль.

Ты устал кружиться в одиночестве домов.
Смотришь сквозь стекло, говоришь со мной.
Мы с тобой похожи, будто брат с сестрой:
Ты - летаешь ветром, Я - своей душой.

Ты зовёшь с собою разделить полёт.
Я в ответ кивну и растворю своё окно.
Ты меня подхватишь, крикну я: Летим!
И уносимся с тобою прямо в звёзды,
Оставляем спящий город позади.

Скоро в тишине уснёт земля,
Даже шорох сна не потревожит.
С ветром бороздим небесные просторы
Двое - каждый, в одиночестве своём.

Снова вечер. Жду заветный стук,
Отворю, как прежде окна.
В звёздной тишине тихонько я усну,
И закружим с ветром танцем под луною,
Неприкаянных сердец - объятья двух ветров.











СЕРДЦУ МИЛЫЙ УГОЛОК

Золотом расшито небо,
Облака купаются в реке.
Благодатью залита дорога,
По которой, я ступаю, как во сне.

Зачарованно несутся мимо звуки,
И природа красотой меня пленит.
Это шёпот трав и разговоры с ветром –
Всем любовь здесь движет, чистотой поит.

Речки бег, то медленный, то быстрый,
В даль не ведомою, жизнь мою несёт.
И теченья говор торопливый
Тайны все откроет, душу отведёт.

Так любим для сердца милый уголок,
Старая коряга на краю воды бегущей.
Я всю вечность здесь закаты проводить готова,
И встречать рассветы, зарождая жизнь всю снова.






       ВИШНЯ

По деревьям красных ягод бусы яркие горят.
Ветер пальцем крутит локонов вишнёвых прядь.
Разорвёт губами нити, как бы не в значай,
И просыпется на землю нежным бисером печаль.

Ну, а ветер, ветреный в своих мечтах
Обнимает милую и жмёт в своих руках.
Опьянела ласками - не заметна боль,
А к земле всё клонит ветер стройный ствол.

Небо быстро прячет в тучах облака,
И бушуют звуки, обрывая листьев паруса.
Ах, скрутила руки ветреная страсть.
Не унять стихию, чувств не обуздать!

А любовь всё ниже крениться к земле,
И трещат объятья сдавленные тел.
Листьев изумрудных ворох на траве,
И стекает с губ вишнёвых стон в густой смоле.

То ли ураган был, то ли бурелом –
Сломанная вишня прямо под окном.
Воздухом не плещет, и не шевелит зелёные власа.
На траве вишнёвых ягод красная роса.





       
       ИВУШКА

Плачет ива над певучею рекой.
Слёзы листиками окуная в мокрые глаза.
Загрустила милая без поцелуя,
Очи опустила – изнеможилась её душа.

Косы распустила, расчесала ветром
В отражение вод, как в зеркало глядя.
Аль, душою немила, ликом я не хороша?
Почему любовью плачет сердце, утешения ища?

Солнце золотит бегущее теченье,
Падают слезинки бисером на дно.
Тонкостью своей качается не сильно,
Чтобы чувства хрупкие не обломала боль.

Птица криком с неба сорвалась –
Воду в дребезги, в прозрачные осколки.
Тихие, застенчивые очи оброня,
Вместе с птицею душа коснулась дна.

Пальцами плакучими шевеля себя,
Милых рук касанием теплится мечта.
И щекой прижавшись к пушистым облакам
Ивушка качается у ветра на руках.



* * * *



Трели, щебет и журчание, шевеление листвы,
И в зелёных звуках пробуждения – расцветание души.
По листочкам, по росточкам расплелась и растеклась,
В каждый новый стебелёчек жизни искоркой зажглась.

Светом нежным расплескалась,
Зажурчалась вся в ручьях,
И теплом сомлевшим ветра закачалась на ветвях.
Белым облаком невестой утопилась вся в цветах.

По траве едва прикрывшей обнажённой полть земли.
Побежит душа в припрыжку – забродив – взыграет на хмелю.
По лучам, как автострадам устремляется Весна.
Каждая росинка и пылинка радостью её обуяна.

Воздух дышит полной грудью. Ветер пьёт из лужи облака,
И любовь цветами загорается в лугах.
Побегу в бескрайности – зелёные моря,
И нырну в бегущую волну, в её уста!
Я любовью захлебнусь, в неё кану.
Зацелованная и счастливая пойду ко дну!



* * * *



Зашептались милые берёзки.
Каждый листик мне расскажет о своём.
На ладони мне свои накаплет слёзки –
Сладкие нектаринки любви берёзовой.

Чудный запах зацепился в волосах,
И река в меня вплетается косою.
Мне упасть земле раскрытые глаза,
И душой зазелениться, стать травою.

Мне лампадкой солнца в воду –
Бег её стремительный засеребрить.
Облаком в обнимку с ветром
В птичью трель себя заголосить.

Каждую травинку ласково пригладить,
Нежно, тихо тишину обнять.
Пусть меня прижмёт к себе ветвями
Тихий тополь, утопающий в снегах.

Тополь снова ищет в небе облака.
Звуки по земле, то снова выше.
Словно бабочка моя душа
В воздухе парит не слышно.








       ЗЕМЛЯ

Шорохом ночным разлиться,
Постелиться дымкой на траве.
Не подмяв собою нежность листьев
Раствориться запахом в цветке.

Синих глаз расправить лепестки,
И росою разметаться в бусах.
В горсть собрать осколки звёзд,
И посыпать гладь зеркальную озёр.

Зацвести, запахнуть, и сорваться с ветром.
Капелькой смолы упасть в купель ручья.
Зажурчать, запеть и побежать
Средь дерев раскидистых в ветвях,
И запутаться в их пальцах – паутин силках.

Гладь лугов окинуть с птичьего полёта,
И сорваться нив бегущую волну.
Позасыпать золотом пшеницы
Из-за облака, да вниз – солнечным лучом.

Пробежать, пропеть и пролететь,
Заболеть душою сердобольной.
Землю всю теплом своим объять,
Став израненной её судьбою.





       УТРО

Утром зимним снегом землю разукрасив
В нежном небе просыпается заря.
Будто из пучины вод небесных, ясных Эос юная ступает,
Шёлком солнечным окутав хрупкую себя.

Щёки стужей розовой зарделись, как румянцем –
Красоты явление застыло в облаках.
Всё на миг торжественно затихло тайно –
Мир вдохнул земною грудью упоение рассвета сласть.

Всё вдруг вздрогнуло, и воздух натянулся.
Колесница Света, прогремев по небу, понеслась,
И очнулись краски, звуки, души…
Птичьей трелью полились, лаская слух.




       КРАСОТА ОЧАРОВАНИЯ

Не забыть природы красоты очарование:
Разговор реки бегущей, перешептывание трав.
И души моей с землёй объятья –
Сердцу любящему не забыть никак.

И сливаясь в забытьи с закатом
В души один молитвенный псалом.
Мой разум пропадает в этих синих волнах,
И я сама тону в небесный невод облаков.

Пусть ветром свежим вся насквозь продута,
И ноги, словно корни в землю проросли.
И вот стою, действительно, о, чудо!
Мой стан, как ствол - руками, как ветвями солнцу я машу.

Из слов слагаю песнь самозабвенно.
Мне вдохновение сама природа отдаёт.
Пишу слова сии, колена преклонив пред не смиренно.
Она же за плечом стоит, и с нежностью меня по имени зовёт.




       НОЧЬ

Небо накренилось, в ночь упало.
Звёздный дождь полился на меня.
Зазвездилась вся душа моя сияя –
Я всегда мечтала стать звездой.

Звёзды говорят со мною тайно,
Свесившись из темноты лучами света.
И мерцают, бьются, как влюблённые сердца
В унисон с моим надорванным любовью сердцем.

Звёзды падают на землю.
Стелют мне дорожку в небеса.
И дрожат под чёрною вуалью словно слёзы –
Это ночь грустит и плачет в одиночестве одна.

Ей печально, ведь её любимый,
Месяц молодой, сегодня не пришёл.
Свет очей её, извечный спутник и души избранник,
Может, он от ночи в день сбежал, к другой?

Безутешна ночь в своей кручине,
И в отчаянии застыла темнота.
Кто сказал, что ночь темна – неправда.
Ночь – светла, когда с ней рядом есть любимый.

Ты не плачь моя подруга ночь.
Смахну слезу рекою звёздной по щеке бегущей.
Поверь мне, завтра Месяц твой прейдёт опять.
Тебя он любит – мне с земли виднее.

Меня ты обнимаешь, и уже не плачешь.
Так хорошо с тобою мне наедине.
Мы часто время до рассвета коротали,
И я стихи читала о любви тебе.

Меня жалеешь ты, ну полноте – не надо,
Ведь я грущу всегда, когда люблю.
Ты звёздами своими, как цветами
Мне ложе выстелешь – любви моей мечту.

И во сне моём предутреннее туманном
Я вижу, будто стала словно ночь.
На голову мою венец из звёзд хрустальный
Мне месяц ясный положил любви моей залог.








       ВОЛЧИЙ РЕБЁНОК

Маленький серый волчонок
По тропинке неуверенно бежит.
Одинокий и испуганный лесной ребёнок
Лапками несмело семенит.

Нет в глазах его затравленного зверя –
В них тоска по тёплой мамкиной груди.
Он не знает, что в овраге за сосною
Люди мамке пулей разорвали грудь.

А он всё бежит, спешит уже смелее -
Маленькому сердцу хочется тепла.
Мамка, где ты? Где? - скулит он вместе с ветром,
Но в ответ, лишь стонут сосны в облаках.

Будет он искать пока бежит дорожка.
Пока сердце дышит и душа зовёт.
Мать – земля, умытая в овраге молоком и кровью
Материнскою своею любовью волчьего спасёт щенка.

Бог в природе положил заветы,
Все исполнить их - почтили бы за честь.
И в Любви мы не найдём прощения и ответа,
Пока маленькое сердце будет плакать в одиночестве своём.





 
       ЛЮБОВЬ ЗЕМНАЯ

Я глажу плоть земную ступнями босых ног.
Целую губы в аромате нежности цветов.
Нам ложе выстелено из волнующихся трав.
Я упаду на покрывало и спрячу в зелени смущённый взгляд.

Люблю твой образ одухотворённый,
Тобой навечно сердце зачарованно мечтой.
Небесных гладь озёр - я взор ловлю любимых глаз,
И в синеве бездонной души твоей земной – простор бескрайний.

Из солнечных лучей мне сделает Светило гребень.
Им расчешу твоих волос зелёные леса – волнующую прядь.
Я косы заплету из колосящихся лугов, полей и пашень:
И синей лентой рек бегущих вплету я в девичью стыдливую косу.

С тобою никогда душа не заскучает:
Такая радость к груди твоей прильнуть щекой.
Со смехом закружить в твоём дыхании ветров,
И вновь упасть в объятья твои дождя ли каплей,
Утренней росой или желтеющим сухим листом.

Любимая моя, тебя одну я не оставлю.
Я вышла из тебя. В тебе - пристанище в моём земном пути.
Одна меня без слов ты понимаешь,
Вся жизнь моя земная - признание тебе в любви.

Ты опусти ладони мне свои на плечи,
И уложи с собою рядом на пуховые перины снов,
И на земном одре, в твоих объятьях крепких
Мой взор летит за небо, в вечности иных миров.

Лежу, раскинув руки словно крылья,
Не отрывая глаз, слежу полёт души своей.
И жду тот миг, когда Земля моя своей любовью
Возьмёт в ладони жизнь мою,
И птицей выпустит на волю
В сады небесные цветущих грёз любви моей.





       ЛЕТНИЙ ДОЖДЬ

Небо прорвалось под тяжестью грусти.
Ливнями льются слёзы дождя.
Лето не долго вздыхает по грусти -
В зелени так быстротечна слеза.

Гласом суровым пугает напрасно,
Молнии мечет Небес Властелин.
Грома раскаты, лишь небо раскрасят
Ярким узором полотна картин.

Небо расплакалось, светлые капли
Стекают по пальцам нежной листвы.
Миг лишь назад – мрачный полог всё застил,
И вновь обнимают мир солнца лучи.

Светило играет, в радужных пятнах
Блёстками словно - Земле на лицо,
И полем небес облаками - ягнята
Норовят отхлебнуть из лужи тайком.



       

       ЛЕТНЕЕ СОЛНЦЕ

Солнце светит всё там же,
Только ярче немного.
Неба синего даже
Прожигая ладони.

Оставляя себя
Взглядом раскосым
На чьих-то плечах
Смуглым засосом.





       КОРАБЛИК

Ветер разрывает паруса.
Рвёт безжалостно алые крыла.
Норовит всё наклонить и утопить.
Моему кораблику - до берега уж не доплыть.

Ураган хлестает, не шутя,
Волнами сжимает и трещит душа.
В щепки разлетается её мечта,
И кораблик медленно кружит, касаясь дна.

Небо грудью прижимает океан,
Силою своею, сдавливая натиск.
Но кораблик от борьбы своей устал.
На ладонях волн пятнами остался красным.




       ВЛЮБЛЁННАЯ БЕРЁЗКА

Мне расскажет грустная берёзка
Листьев шёпотом по волосам.
Как любила девичьей душой и слёзы
Струйками стекали по его губам.

Как травою выстилала ложе.
Ветви нежные под голову склоняя.
И собою накрывала сон его и словно
В саван одевала нежностью любя.

Мне откроет тайные желания
Юная, неискушённая душа.
Ах, берёзонька, тебя я понимаю,
Я сама, как деревце и влюблена.

А она, склонивши голову, внимая
Пальцами душистыми трогает меня.
Милая! – воскликну, подругу обнимая,
И слезой берёзовой душа моя пьяна.

Сердце под рукою тихо бьётся.
Замирает и дрожит листва.
Ах, берёзонька моя, любовь ещё вернётся,
Но, вздыхая, сладко плачет нежная душа.


 

* * * *




Такие мужественные сосны и женственные талии берёз!
Ладони ветра шаловливо жмут шершавые изгибы.
Как будто пальцы гладят трещины времён,
И в спины прячут позолоченные крылья.

По капле сердца смоляной ручей -
Кровит души разорванная рана,
И бубенцами звездопад слезой звенел,
Тонул в той глубине - горстями.

Зелёных прядей россыпью власа,
К груди мохнатой жмётся сердце,
И вдавливают кроны руки в облака,
И ищут пальцы струны света.

Накинула на плечи осенняя пора
Шаль золотую из дождей и листьев.
Торжественна и так немыслима чиста,
Жизнь, умирающая, но не навсегда.





       ТУМАН

Туманы мягкие ладонью влажной
Ласкают негою твой стан лебяжий.
Печалью нежной с губ слетает,
И словно свечи в поцелуе тает.

Узоры пальцев расписывает душу
По листьям жёлтым - золотистой пудры,
И падают, как – будто с неба руки,
Ладонями целуют плеч изгибы, груди.

Волос, струящийся ручей игриво змейкой вьётся.
По длиной шее, как по склону гор.
Порывом нежности стекает, бьётся.
И задыхаясь от любви своей и страсти,
Туман дрожит душою, взмокшею от ласки.

       




       РОСЫ

Ах, эти белые на голубом –
Чиста страница под ногою.
Высокость слов над головою –
Громадный глаз небес вместит.

В траве ресниц запутал пальцы ветер,
И солнце ласковое прямо в душу светит,
Такие белые в глазах рассвета,
Слезинки, каплями росы дрожат на веках.

Прекрасный взор светил зовёт и манит,
На голубом - одним им места не хватает!
То может звезды или слёзы Света,
Так глубоко запали в глазницы неба?

По золотистым россыпям блуждают блики,
То Солнца взгляд прищуренный искрит им.
Такие белые на голубом раскрыты -
Губами их обнять и выпить!




       ЯБЛОНЬКА

Яблоньку засватал луч солнца озорной.
Всё по ветвям гладил, шевелил листвою.
Тёплыми словами шёпотом в ушко,
Жаркими губами зацеловывал её.

Яблонька без памяти влюбилась,
Вся зашевелилась, заветвивилась.
Заневестилась белою фатой –
Пока солнце в облаках не осветило.

В платье подвенечном нежность.
Пальцы хрупкие лоскутик неба теребят.
Вся благоухает робко смелость –
Ожидание счастья – сердцу так сладко.

Вот уж солнце кренится к закату.
Суженного нету – ветер кружится в венцах.
Он прейдет, ещё успеет обмануть он вечер!
Хрупкая отчаянность дрожит в её губах.

Он прейдет, конечно, точно знаю!
Сердце преданное верит до конца.
Солнце щурится из-за бугра лукаво,
Как наивна чистая её душа.

Лучик света на закат упал,
В чьих-то волосах запутался – пропал.
Ароматом новым так упился, что забылся,
Яблоньки цветком сорвался из петлицы.

А невеста, как лампадка светит.
Сумрак одиночества надеждою, пронзая.
Смотрит в даль души своей, безбрежно,
И не видит берега, к которому пристать.

А глаза всё любят, в сердце нет суда.
Губы шепчут и ветрами шевелятся.
И зовёт, и к солнцу тянется, туда…,
Где любовь заветная горит лучом в мечтах!




       ВЕТЕР

Заблудился ветер среди звёзд,
Загулял, забылся, блеском, опьянённый.
Позапутался в прозрачных простынях влюблённый,
Вряд ли вспомнит путь назад - домой.

Звёзды падают в его глаза.
На руках качаются и ищут губы.
Ах, решил он в небе насовсем пропасть и думал,
Может больше света здесь, где любят.

Гладил он ладонями когда-то небо.
И не знал, что станет пленником себя.
Ведь никто до сели с ним так нежен не был.
Звёзды затуманили ему глаза.

Заблудился ветер - не вернуть назад.
Зря тоскует без него берёз распущенные косы.
Он теперь другие гладит волоса и лижет стопы,
Звёзд серебряных тоскливый взгляд.



       

       СНЕЖИНКИ

Пушистые, белые падают снегом
Ладонями влажными трогают след мой.
Душа заблудилась где-то под небом,
Снежинкой скружила в трещины снега.

Серебряной стайкой под фонарями.
Взлетают и падают смертью играя.
На чьих-то губах отчаянно тая,
Вдруг поцелуем прижатым случайно.

Хрупкие жизни, робкие, слёзные,
От света летите в стужу морозную!
Ну, что вы всё бьётесь упрямо со стёклами
Свет манит погибелью быстрою, тёплою.

Летите, кружитесь и в небо вернитесь!
Мне, вскрик ваш прощальный, чтоб больше не видеть.
Я сердце ладонью стеклянной прикрою,
И вас не расплавлю горячею болью.




       ЗИМА


Белого снега губы упругие
Стопы мне ласково жмут поцелуями.
Чистую кожу глажу шагами я,
С неба упавшего белого ангела.

Почти по колено перья пушистые,
Недавно ещё, шелестевшие листьями.
Мой шаг утопает в мягком со всхлипами,
В ладонях Земли плачет небо снежинками.







       ПОДРУГА НОЧЬ

Небо звёздами глядит в глаза
В платье бархатном расшитая в бриллиантах.
Дама светская - подруга ночь моя,
Мне назначила любовное свидание.

Я люблю в ресницах чёрный взгляд,
И дыхание её в своих объятьях.
На щеках её веснушек звездопад -
Все перещитаю нежными губами.

Пальцами по милой - чувства реки.
Затопить собой, успеть бы небо.
Ночь в моих руках светлее дня от неги.
Просто, ласков с ней никто так не был.

Бриллианты поснимаю с тонких пальцев.
Мне любить тебя такую, ещё сладче.
Опущу тебя на землю - ложе в травах,
И до самого рассвета буду
Гладить смуглой кожи атлас.






       КОТЁНОК

Хрупкий серый прутик - хвостик,
Как сердечко перепуганное трепеща.
Мне не холодно, не голодно – мне страшно только,
Мутными глазёнками отчаянно кричит душа.

Кто-то из прохожих вдруг воскликнет,
Посюсюкает и приласкает сильною рукой.
Будет, кто-то говорить, что не обидит -
Мисочку поставит с молоком.

Поиграет кто-то с маленьким комочком,
Лишь мгновение, так - от доброты.
А, потом опять - от сострадания, что ли кто-то,
Бросит маленькое сердце средь толпы.
       





       ВЕТРИЩЕ

Ветер, ветрище, надвое себя порвал.
Где ты? Где ты? - голос тишину искал.
Растерял себя частями - не собрал.
Словно свет сквозь пальцы пробежал,
Где ты, где - нашёл судьбе своей причал?
Необдуманно ты безрассудный
С сердцем пламенным моим играл.

Бейся, бейся ветер - всё руша!
Ты сорвись с небес - не неволь себя.
Упади распластанный в мои глаза,
И в осколки мелкие разбей меня.
Просто духом ветреным ранена душа.
Назови любимою ветрище меня.






       НЕБО

Босыми ступнями, да в глаза твои.
И росинок разметали взмахи рук моих.
Радужные дуги ставишь в небесах,
Как взрастить росточки нежные не надломать?

Пальцами по небу и до дна,
А душа, так нежится в твоих руках.
И не видишь, хоть в глазах луна,
Что почти бесплотна, стала для тебя.

Жмут объятья - плавятся губы от любви,
И, как капля ртутная - сердце так дрожит.
Каждой буквой пламенной звезды говорят.
Звуками по сердцу - мыслей звездопад.

Голову закинуть и упасть в стога,
Но душа - высока, в небе - далека.
И в глазах уже, такая синь!
Разве знал тогда, что небо полюбил!
 

       
       НЕВКА

Люблю твоих каналов плачущие слёзы,
Аквамарины, выцветшие слёз твои.
Печальны так, до невозможности, глубоки
Их перезвуки влажные мостов тени.

Люблю упасть я пылью на твою щеку,
Где средь домов у прошлого наветов,
Всмотрюсь я в каждый камня лик,
И каждой трещиной защемит сердце.

Душе – услаждение, и натуге слов – забвенье,
Мне слушать молчаливость глаз твоих.
Своим течением ты не смелую мечту подвинешь,
И мне себя уж из души твоей не вынешь –
Я стану ниточкой прозрачной воды.

Я буду пить, и пить тебя без меры –
Люблю тебя до глубины Любви.
Тебя зашевелю лучом я нежным,
 И небеса небесные с тобой соединю.






       ЛИВАНСКИЙ КЕДР

Широкий, статный, весь до неба.
Плечами держишь голубой атласный свод.
Столпом любви земной ты светы исторгаешь в вечность.
В твоих глазах священных диадемою вплетаюсь я собою.

Могучестью своей объятья зазывают,
Как руки сильны и нежна ладонь,
Когда в сознании теряясь,
К себе меня ты прижимаешь.

Твой запах бередит, волнует негу осязая.
Я, упиваясь, слушаю твоё могучее дыхание.
Мне дымкою лесной прилечь на грудь вихрами.
Застыть смолы слезой, иль родинкой пятном
На теле исполином, страстно знойном.

Мне змейкой заструиться по спине крутой,
Или лучом упавшим, светом заструиться.
Прозрачной влагой в твою душу просочиться,
или из тебя своей душой пролиться.

В своей любви мне запредельность – без границы.
Тебя люблю, лесной печальной птицей.
От восхищения теряюсь я в своём отличии.
Достигнув глаз высот, заволоку их глубину
Твоей мечты – своим обличием.

Мне заласкать тебя, почти что нереальность.
Прекрасен образ твой в веках –
Его воспеть мне не напрасность.
Мне закричать – порывом оборваться.
В самозабвенье – стонами в тебе переливаться.

Тебя обвить, зацеловать без меры.
Могучий исполин мой – царь царей!
Ливанский Кедр из вечности времён,
Любви любимый, помнящий Сион.

Концами пальцев - лаской ветра
Заглажу звуками биение сердец.
Как сладостно твоим толком забиться:
Удар в удар – пульсирует Любовь.


Тебя сожму, переплету лианой.
Врасту в тебя я диким стебельком.
Прильну щекой, где жизнь опутывает плотью,
И припаду губами удержать плотин,
Прорвавших твой поток.

Как гром раскатный и вулкана изверженье,
Так любишь ты, все земли сотрясся.
И я с Небес тебе подарена была,
Ещё тогда, когда иными были наши образа.

Я – бриз в тебе, мечта.
Меня пленят и осязают чувства.
И плоть я обретаю, лишь в твоих руках,
И, лишь в твоём сознании живу я.

Когда душа твоя, зардевшись на устах,
Откинется на ложе трав, в истоме остывая
 Цветами выстелюсь под головой твоей, вздыхая,
И тишиной не тронутой тебя накрою.

Я не устану пальцы ног твоих ласкать,
Которые так крепко держат землю.
Кто я тебе? Как хочешь ты меня назвать?
Я на века твоя! Зови меня ЛЮБОВЬ!

Мне в сонме духов, стае мотыльков,
Кружиться с феями, или русалкой плавать в небе.
Твое я стану, лишь придуманной тобой.
Мой царь возлюбленный, мой Соломон!
В твоих руках я стану нежной Суламифью.












       ПОД МУЗЫУУ ВИВАЛЬДИ

Под музыку Вивальди отлетает легкокрылая душа,
Пространства бесконечности в полёте раздвигая.
Душа на скрипке-крике, кораблём плывёт, спеша,
Смычком теченье подгоняя, как веслом, не уставая.

И струны рвутся, напрягая чувства,
И нет сознанию преграды на пути.
Как капля растворится в океане –
Моя душа, так исчезает в волнах музыкальных.

Я болью мук душевных поднимаюсь в неба твердь,
И наг за шагом, сил не меря, дух парит внутри.
Дрожит, трепещет, в музыке купаясь,
И каждый перст сам ввысь, в сонм ангелов летит.

Душа, как бабочка порхает
Пред взором пламенным Хранителя Огня.
И мысли фейерверком разлетаются в пространства,
В божественной молитве слово обретя.

Перетекает музыка в моё сознание,
Или сама я музыкой уже плыву.
Прекрасней музыки – услады нет душе.
Отрада духу – слышать музыку молчания вселенной.

Великий Музыкант и Композитор,
Ты - вдохновитель гениев земных.
Но все они, лишь отзвуки Твоей божественной музыки.
Разверстни наши души, чтоб услыхали мы Твою игру.








       СОЛОВЕЙ

Соловей - певун меня зовёт.
Трелью душу ранит звонко.
Так красиво он выводит перезвон.
Не дарил таких мелодий нежных,
Даже ветер - воздыхатель мой.

Заведёт, так ввысь душа!
Только в облаках запутала я пальцы.
Мой певун, как песнь твоя сладка!
Видно любишь ты, чем выше высота
Звуков, что достигнула любовь твоя.

Ах, соловушка, ты не томи
Сердце, растревоженное звуком этим.
Ведь во мне, как и в тебе - любви
Столько… - сердцем соловьиным спето.






       ПТИЦА

Может, перепутала огни вдали
Птица, так уставшая лететь на север.
И подбитое крыло саднит и давит шею
Взмахом каждым, как дыханием задевая землю.

Зов неслышный манит властно, тайно,
И самозабвенно разбиваясь в кровь
Птица та сквозь сполохи сознания
Пробивает видимость миров насквозь.

Звон разбившихся витрин стеклянных,
Разделяющих миры,
Голосом, как музыкой звучит раскатной,
В поднебесье ищет глубины.

Кто-то видно перепутал полюса,
И упёрлась птица вздохом в облака.
Вольный взмах запутался в ветрах –
Птица словно парус, треплется в чужих руках.




       ОДНО ЖЕЛАНИЕ

Из множества желаний, есть одно -
Признанием откровенным, тайным:
Порывом ветра пробежаться по воде,
В её объятьях забыться поцелуем влажным.

Прижать теченья кожу вод слегка,
Губами всплеск поймать на вздохе.
Достать рукою ласковой до дна,
И нежно гладить мягкие бока.

Мне утонуть в её ладонях навсегда,
Чтобы душа волною билась в берега!
И руки сильные её не отпускали никогда.
Ты душу мне открой! - я упаду в тебя.





       ПОСЛЕДНИЙ ДРУГ

Последний и единственный уходит друг,
Прикроет тихо за собою двери.
Так долог пройденный был жизни путь,
Душа устала, в кровь разбилась вдруг время.

Луч света соскользнул и не упал,
Вернулся он домой в Светило.
Он на Земле, наверное, меня искал,
А я плутала по чужим мирам и жизням.

Последний друг, он настоящий самый,
Уходи, чтобы им остаться навсегда,
И пальцы скоро позабудут те слова,
Которыми Душа загладила все раны.

Мой друг уходит - будь благословен!
Твой голос на пути моём светит лампадой.
Не позабыть те роковые узы судеб,
Лишь друга потеряв - постигнешь святость дружбы.



       НЕВА

Смотрит в отражение своё Луна.
Свободных вод опутанные кандала.
Гранит и камень обнимает не любя,
Реки дыхание зажимая в берега.

Нева – вольнолюбивая, как я!
Судьбою загнанная в каменные кружева.
В холодном мегаполисе страстей
Сама неистовая, не вольна в себе.

А, ей бы расшуметься, забурлить,
Волной в волну саму себя любить!
Но цепка хватка каменных стражей.
А, ей обнять волною бронзовых зверей!

Открыты в небо тёмных вод глаза,
Их чистоту увидит, лишь упавшая в неё душа.
Слезами растеклась река по каменной щеке,
И этих слёз узрит лишь тот, кто выплакал себя в Неве.

Дрожит воды уставшая душа
Без устали, отстаивая право
Своею нежной грудью стены распирая,
Хоть раз раскинуться руками всласть.

Течёт река. Спокойна с виду и строга,
И в глубине печаль её темна.
Но знает волоокая Луна, как горяча и как она вольна!
И снова ждёт, в груди едва дрожа,
Излиться чувствами под самы купола.

Расправить русскою душой удало, смело и разгульно,
Как по лугам, сметая мостовые шумно.
Томиться так давно, пока мечтою дерзкою обуяна.

Она – вся жизнь, огня искра!
Любви испить её не каждому дано до дна.
Любим, лишь тот ей не напрасно,
Бесстрашно, кто в её объятья упадёт.
Над тем она волны своей строптивой не сомкнёт.

Нева – река, любимая, ты чья?
Кому неузнанная, а кому своя?
Тебя любить – небес воды испить.
С любимым быть – его, тобой любить.

Объятья твои, как океаны,
А поцелуи – сладких губ нектар.
Кому позволишь нежно глади вод своих ласкать?
Губами припадать к твоим струящимся устам?

Кому любовь твоя – награда, а кому – забвение.
Ты любишь многих, но одним грустишь всегда.
В любви – стремишься прямо в небеса.
В печали – под мостами прячешь мутные глаза.

Спросить тебя: Кто, он, любви мечта?
Молчание звук, как ветер в паруса.
«Он Ветер?» – я спрошу. Тебя он любит страстно.
Его объятья крепки. Свободен он и властен.
Река качает головой – «Напрасно…»

Он, может, Ливень, быстрый или затяжной?
В любви стремителен и в ласках неустанный.
Тебя своею влагой наполняет он,
И тонут берега твои в его любви?
Она опять качает головой, вздыхает.

А, может – это есть Мороз-любовник?
В его объятьях чувств твоих – хрусталь.
Тебя с тобой сольёт и окольцует льдами.
Он никогда тебя бы не отдал любви другой.
Река качнулась волною и призналась:
«Он – Солнце! Он - Любовь моя!»

Он ходит надо мною за рассветом,
И на закат уносит он мечту.
Как будто исчезает безвозвратно где-то,
Не знает он, как сильно я люблю!

Но руки жмут мощеные браслеты,
И не могу я даже тень его обнять.
Мой взгляд скользит за ним печальным эхом,
И вместе нам не быть уж никогда.

Глаза я окунаю в небеса, его сияние, как злато.
Величие мира перед ним свои склоняют головы трикратно.
Он весь для славы, света и судьбы,
Я для него, лишь завиток на троне
А, мне так хочется его любви,
Чтобы лучом свои меня потрогал.

Он миром этим правит днём,
А над душой моею власти ночи.
Когда ночное небо отражает в чьих-то слёзах звёзды,
Сама – огромная слеза, бегу я в океаны утопить себя.

Не знаю, как и что я – меня подругой называет.
С которой, только весело болтает.
И обнимает, так, по дружески – слегка, а я горю в его закате,
И высохнуть хочу в его устах.

Мечусь отчаянно, не понята и не примята.
Невольница в себе, отшельница в величии святом.
Мне каменная красота постыла – златом куполов молчания.
Мой дух неволей, заклеймённый чахнет.
Свободу и любовь испить мне, Боги, Люди дайте!

Мне вдохновить своё течение, и убежать от суеты.
В любви чужой душой забыться, отдать объятиям другим.
Своей мечтою неприступной, до дна никем не найдена.
Своей любовью не раздаренной, в прозрачных водах залита.

Отдамся Ветру-лихачу! Я каплей на его плече лечу.
Пусть он раздует те слова, которых Солнцу не сказала я.
Пусть он влетит в меня, как шторм!
Глаза к стене я отведу, пускай он любит гладь мою

Отдам себя отчаянно купцу-Морозу статному.
В его объятьях, словно каменных, один сезон застыну с ним.
Он за волны моей теченье плавное, на плечи шубой белою накинется.
Засыплет всю алмазами хрустальными, во льдах его совсем остыну я.

Но он любви моей, пылающей и тайною
Уйдёт он от меня весной, не доцелованный и не доласканный.
И я отдам себя Дождю печальному:
Войдёт в меня он ливней водопадами.
И в первый раз тогда глаза я к небу возведу,
К нелюбящему, но которого люблю.

И потеку опять одна. Любовников прибила в берега.
В себе забыться, как в его глазах, а может небо затопить собой?
Чтоб утонул во мне любимый мой, или самой разлиться облаками,
Он, может, сам тогда прейдёт за мной?

Печально свесившись с перил моста, душа моя внимала тем словам.
Нева – река, ничья, как я! Свободны в духе, подневольницы в телах.
Ты, вся из вод небесных, а я из тебя.
Судьба у нас на две – одна!

Ещё немного поброжу на берегу,
И, сделав шаг – сама себя в тебе найду.
И забушуем вместе, шумно забурлим.
И городу мечты былой собой мы жажду утолим.

И растечёмся, разбежимся по тротуарам, площадям.
Свободой этой новой вдоволь насладимся,
И мы в любви забудемся иной,
В которой нет любимого, и не с тобой и не со мной.

Но по утрам нить звёзд потухших, на шпили нанизав,
Мы в упоении сердец, объятья не разжав
Приход любимого плывём обожествлять.

Любовь в двоих теперь у нас одна,
Ведь я – река, а ты – душа моя.
Любовь свою мы сохраним в века.
Быть может в вечности иной – пониже станут небеса.



       
       ВОЛНА

Обнимусь с волною, зацелую горькие уста.
Обласкаю нежно синих вод глаза.
Вместе по прибою уплывём в закат.
Утону объятьями я в твоих глазах

Полюби меня, а после отпусти.
Бризом ласковым мне в душу запади.
Закачай коварная, помути мой взгляд.
Ты меня балуешь, дразнишь ты меня.

Набежишь стремительно, а после отольёшь.
И меня неистово ты к камням прижмёшь.
Светлые, лучистые капельки волны
Выступят росистым жемчугом внутри.

Ты расскажешь шёпотом о своих мечтах.
Я наплачусь досыта на твоих губах.
Гладишь ты рукою нежно грудь мою.
Стану под тобою мокрой галькою.

Будем вместе слушать музыку ветров,
И хватать ладошками звёзды огоньков.
Я качаться буду на твоих руках.
Берега утопим в радостных слезах.

Дышишь осторожно. Вздох твой, как "Прости…".
Я из света свита, ты из синих льдин.
Полюби меня, а после – отпусти,
И любовь мою в себе ты утопи.




       ВЛЮБЛЁННАЯ ВОЛНА

Волна отчаянно о скалы бьётся, -
Невысказанных мыслей в брызги чувств.
Нет, к Океану больше не вернётся.
Зачем идти к тому, кто в ней не пьёт любовь.

Душой своей израненной и одинокой
Спасенья ищет на дальнем берегу,
И разбежавшись, снова сердце разбивает на осколки
О камни равнодушные к мольбам её. –

Волна накатит, и опять отхлынет,
И каждым разом дальше и сильней.
Но никуда в любви мятежной ей не деется –
С глыб каменных стекает вновь к своей судьбе.

А сердце плачет, стонет, просит,
И рвёт она отчаянно свои слова.
А Океан печально вдалеке вздыхает:
Хоть нелюбимая, но всё таки моя.

А ей постыло равнодушное качание –
Свободный Ветер манит за собой.
Ей выйти хочется из обречённых берегов,
Иль чайкою взлететь до облаков.

Пока есть силы, и саднит душа,
Волна мечтою будет биться в берега.
И вздох, и стоны, утопив в прибой,
Сама не знает, как унять ту боль.

Но в вечности ничтожен срок,
Отмеренный любви земной в залог,
И отлюбив саму себя до дна.
Свободы не испив на берегах,
Вернётся лишь водою – не душой.

Её душа, как воплощённая мечта,
Своей судьбы, покинув берега.
Несётся, бесконечностью в небесные моря,
Где нету берегов, где лишь свобода снов.

И вся одетая в сиянии голубом,
Волна сливается с другой волной.
Свободной и любимой, как сама,
И нежностью волны плывёт в любви слеза.




       ЛЮБОВНЫЙ ПРИГОВОР

Просто так, шутя, души коснулся
Лёгкий ветер с дальних берегов.
На губах он задержался поцелуем,
Лишь на миг, и полетел к другой.

Ветер – странствующий рыцарь, весь в доспехах.
От любовных стрел спасал себя не раз.
На лицо своё он опускал забрало,
Когда новая любовь искала нежность глаз.

Весь холодный и чужой, суровый,
Сердцем ветреным себя не раскидал.
Он любовь гонял сухой листвою.
То кружил и поднимал на руки к облакам,
То, разжав объятья на дно ронял.

Он играл и бушевал порою,
И ломал влюблённые берёзы,
И разбрызгивал реки слезу.
Делал всё не с умыслом и не жестоко,
Просто сердце боль не ведало его

Но однажды, он нечаянно наткнулся,
Одиночеством исполненную, грустью,
Красоты неописуемой и чувства -
 Мраморную деву в заброшенном саду.

Потрясла его прекрасная холодность.
Губы нежные, прозрачные манили в глубь.
Он впервые видел деву, гордую такую.
Взгляд не звал, не останавливал его.

Ветер, столь смущённый новым чувством,
Позабыл продолжить свой полёт.
То волос касается, то локтя –
Хочет ласкою привлечь внимание её.

Мраморная дева не преступна.
Нежность ветра к ней – смертельная игра.
Сердце его ветреное и непостоянное не видит,
Что сама, Любви богиня, вдруг стреножила его коня.

Веселился, развлекался безучастно,
И не ведала его душа расплаты приговор.
Ведь любая в сердце боль – любви причастна,
И неумолима месть обидчикам её.

Афродита, в сговоре с сестрой Фемидой
Порешили ветер извести.
Приговор суровый, но недолгий
Перед Вседержителе стихий произнесли.

Ну, а ветер, всё любовью чахнет.
Надо же, скрутила, вольные порывы сердца власть.
Вьётся перед ней, всё норовит погладить –
Безучастность каменная, так волнует кровь.

Разожгло порывы равнодушное молчание.
В нём – искусство разбивание сердец.
Ведь в богине властной – женщина коварна,
Не простит она за всех обманутых его.

Наказание подарит, как награду.
Пусть навеки заневолена в душе его любовь.
Он об этом даже не узнает,
И кружиться будет опечалено вокруг неё.

Суд свершён, и приговор зачитан.
Ветер ластится, как верный пёс к её ногам.
По ночам он плачет стоном, тихо.
Потому печален ветра плачь,
Что игра в любовь - опасная стезя подчас.

       





       РОСЬ

Душа беременна Любовью!
До боли глубина её отмечена в веках.
Где зарождает Жизни сущее, земное,
Рось первозданная – Любовь моя!

Влюблялась долго, осторожно.
Величия твоего, постигнув только краешком ума.
Твои просторы потрясали основания Бытия,
Душа твоя разлита в страждущих людских сердцах.

Кто не постиг себя в твоей судьбе.
Не прошагал истёртыми ногами
По твоей груди широкой.
Не обнимал, кто потом залитых руками
Твои парные земли пашень.
И губ не целовал разбитых
И пропитанных солёной кровью.
Тот никогда б так сильно не любил тебя!

О, Рось! Из древности, близка мне стала.
Я на пути к тебе, в тебя влюблялась тайно.
Душой своей к тебе я прикипаю.
Ту привилегию, любить – страданьями я выплавляю,
И в испытаниях закаляю в златое остриё Господнего меча.

Тебя почувствовать через поэзию красы природы,
Проплыть мелодией ветров.
Через полей, лесов бескрайность
Ввысь горную взлететь.

Вдруг окунуться в бездонный синий омут.
На птичьих крыльях - в небо,
Или звериною тропою – в след.
Иль соком проструиться зелени садов.

В лучах цветочных фимиамом источиться,
И на плечо накинуть этот пестрый плед.
Морозным снегопадом, вьюгой закружиться,
В сугробы землю всю одеть.

Всю широту творений заворожённым взором
Окинет чувств полёт, свободный.
Постичь тебя не разумом своим –
Душой тебя постичь, любовью окрылённой.

Тебя любить, возможно, и достойно,
Тому, кто выстрадал – душой расстрелянной не сник.
Прошёл через предательские адовы ворота,
И с поля боя войн священных и людских,
Тебя израненную вынес на плечах своих.

О, Россия! Ты – сердце и душа планеты человеков.
Любовь моя! Хочу, чтоб сердце в сердце бились в унисон.
Ты мне, как тайна за семью печатями открылась,
И быть поверенной твоей за честь почту.

За то, тебя благодарю! Тебя, я благо – славлю!
И обещаю перед Богом и Вселенной всей:
Возделывать твои сады, из жизни в жизнь, себя забыв.
Пока моею Россией, Духом творённой
Не зацветёт планета все времена, опередив.





       
       ВИНОГРАДНАЯ ЛОЗА

Лоза под солнцем зеленилась:
Тянулась стройная, ветвилась.
От палец кончиков до загнутых ресниц
В зелёных шёлковых материях струилась.

Девичий стан не тронутый рукою,
Своею юной и застенчивой красою.
Глаз радовал, лишь только птиц небесных –
Любовь свою, даря ей в соловьиных песнях.

Взрастило солнце тёплыми руками
В ней дикой красоты зароненную тайну.
И ветер в волосах игрался, чувства не волнуя
По прядям пальцами перебирая, как по струнам.

Лоза росла, балованная светом,
И в мир весна пришла, располоводив сердце.
Ствол хрупкий весь в изгибах округлился,
И жизнью новой весь наполнился – излился.

Ах, как свежа под утренней росою!
Дрожит листва под смуглою рукою.
То сон иль явь? – душа не распознала,
Так сладостно видение в неё запало.

И ночь опять день догоняет.
Ей снова грезится рука, она с листвой играет.
И сильная ладонь сжимает тело,
Скользит и жжёт теплом по заповедной неге.

День пробежит её желаний,
И ночь, как волшебство встречает.
Так растревожило спокойствие младое,
И нежная лоза в мечтах вся снова

Крадётся тень и закрывает небо,
И ночь уже раскидывает звёзды в семя.
Сердечко всё стучит, опережая время –
Сегодня будет ночь длинней его затмения.

Томима ожиданием – задремали звуки,
И тихое касание к земле ступней разутых.
Крадучись, словно призрачная тень –
Тот смуглый бог к ней плыл и тихо пел.

Он подошёл поближе и коснулся,
Рукой за руку взял, в неё спиной уткнулся.
А сердце вдруг отчаянно забилось,
Ах, если б знал он, как она влюбилась!

Он строен был, как кипарис могучий.
И мысли так горячи, и сердце бьёт ключом.
Он даже не почувствовал под ним как изогнулась,
И трепетали чувства юною душой.

Она в любви струилась, и взгляд его не видя,
Но слышала, как сердце другой любовью билось.
Глаза его искали и руки звали.
Ладонь лозу сжимала, но не её ласкала.

Он простоял с ней долго, сердце разбивая.
Лозу он гладил, тискал, подругу ожидая.
Шептал, как бы на ушко, заучивая речи.
Ах, лучше бы сломал в руках девичьи плечи!

И не дождавшись милой, растаял, как виденье.
И только помнят руки его прикосновения.
Чужой любовью сытая душа не станет,
И горькими слезами – первые страдания.

А кудри зеленятся и сердце бьётся –
Тот смуглый бог, не раз ещё вернётся.
С любимой любится под грустною лозой,
И ненароком как бы, дыханием груди её тронет.

Любовь сильна в столь юной, душе неискушённой,
Но чистоты божественной не запятнают стоны.
Как солнце светит всем, не избирая,
Так любит совершенно, никого не выделяя.

Свидетель игр чужих – сама всё спела,
И груди, полны сока виноградного, на солнце грела.
Вся загорела, повзрослела, пораскинув руки,
Любимого с другою видеть – уже не мука.
Она любила каждое мгновение,
Когда дарил он ей своё прикосновение.
И пусть лишь третья – для неё услада,
Когда губами трогал соски ягод.

Прохладный сок струился по губам влюблённым.
Нет слаще этих губ во всей долине знойной.
Он полюбил, наверное, её прохладу,
Когда в жару брала она его в свои объятья.

Он головой склонялся к ногам её со стоном,
И сон его недолгий, хотела всё продолжить.
Любимые черты тонули в пальцах,
Пока он спал, любила тайно – спящим.

Но солнце пробежало быстро летом,
Потяжелели прелести лозы каждым рассветом.
Краса, для многих неприступна – скороспела,
Себя отдать рукам любимым так хотела!

Он трогал ягоды, срывал губами.
Руками обнимал за талию, сжимая.
Любовь – гроздями винограда
Легко снимала сладких грёз её нектары.

Себя всю на порыве чувства безусловном
Отдать до капли любовь свою мечтой.
Чтобы руками и ногами
Он мял сердечные её признания.

Напиток сладкий грёз испит не ею –
Она по каплям выцедила из себя терпение.
Себя любовью подарила, без остатка –
Сок молодой крови её взыграл в вино расплаты.

Желания, чувства заиграли в кубки,
Когда любимый пригубил глоток её.
Любовь её, истому упоила в сладостные муки –
Опитые уста и затуманен взор.

Крепка и терпка молодость вина –
Любовь играет и бурлит душа.
И без любимого вина уж никуда –
К любви своей прибила навсегда любимого лоза.
 


 
       КРУГОВОРОТ

Люблю – разливом полноводных рек!
Пою – дождём из неба проливным!
Пишу – теченьем рек с вершины гор!
Зову – волной, бегущею в прибой!
Надеюсь – бьющимся из под земли ключом!
Тоскую – тихой заводью в лесу!
Всплакну – капелью тающего снега!
Поверю – журчанием ручьёв весенних!
Жду – подземною колодезной водой!
Хочу – потоком бурным водопада!
Люблю – опять потоп всемирных вод!




       УНДИНА

Уходят в море звуки отдыхать.
Волною берег-ложе застилают моря слуги,
И пробежит приливом влажным по песочным грудям,
В объятья, заключив мгновеньем лунным.

Волною волосы и по изгибам тела –
Подводное течение шевелит сердец биение.
Во сне бездонном, бирюзовом и прозрачном
Ундина прелести свои в морских глубинах прячет.

Зелёные волосья в изумрудных прядях
По дну струятся и блестятся златом.
Как амфора сокровищницу украшала –
Морская дева на перинах водорослей дремала.

Ундины сон украдок, быстротечен.
Покой качает сон её беспечный.
Ей в грёзы синие глаза запали,
Которые другой, огнём с небес сверкали.

В волнах, как в небе птица - заря с такою не сравнится.
А ей по берегу бежать – той, рыжей кобылицей, ветер обгонять!
И чтоб трепал за шею, гладил спину, гриву –
Тот синеглазый бог земного мира.

Прикрытая волной, украдкой наблюдала,
Как человек в её стихии лошадей купает.
Ту кобылицу рыжую он больше всех ласкает,
В глаза её лиловые он, как в волну ныряет.

По коже огненной ладонью водит,
За холку треплет поцелуем звонко.
Пушистой пеной, холит словно –
Она копытом выбивает искры стонов.

Он побежит по берегу, роняя брызги,
И сердце замирает у ундины
На кобылицу он верхом садится,
Обняв её ногами, он мчится, словно птица.

Он крепко обхватил её - прижал ступнями,
И кобылица подтянулась, запрядав ушами.
Её рукой за шею и грудью прижимая,
Ундина зачарованно глядит, себя теряя.

Не выдержало сердце, возмутилось.
Хвостом ударила своим, и облака в воде разбились.
Все раскидала по пути в осколки воды,
Каря судьбу за жизнь и проклиная воды.

Ундина в дно слезой упала.
Ах, от любви земной она пропала!
Зачем душа нашла себе морское тело,
Когда так хочется по берегу босою бегать?

Уже весь водный мир, вчера ещё прекрасный,
Сейчас вдруг помутнел и выцвел беспристрастно.
И жемчуга не серебрят её запястья,
И все потухли звёзды от неласки.

Морское ложе из розовых кораллов –
Единственный свидетель всех смелых мечт и таинств.
Она его любовью иногда своей ласкала,
Но больше ей не нужен такой любовник вялый.

О, силы вод, властители стихии!
Вы душу заневоленную отпустите.
Известны вам законы превращения.
Вы хоть на день её оденьте в другое облачение.

Хоть раз прижать песок ногою.
Погладить облака свободною рукою.
Узнать, как сладко любят люди.
Любимого, как пахнут губы.

Измученная, будто задремала –
Душа её мятежная бороться уж устала.
Но, что её толкает вздохом?
На берегу печальном проснулись дрёмы.

Над головою море или небо –
Ей прямо в душу – синие глаза.
Горячие уста прижгли огнём,
Ее, спасая, как тот дивный сон.

Себе поверить или обмануться?
Не обнимают воды телеса.
О, боги! Смуглая рука ласкает волоса,
И сердце огненное бьется, как волна.

Затрепетала, задрожала стоном,
Душою шевельнула телом новым.
Волна облизывает ступни нежно –
Одни глаза остались от нее прежней.

Из уст открытых речь беззвучна,
И златокудрая мечта вернёт жизнь поцелуем.
На руки поднимает и под сердцем – находка,
Как сокровища бесценна.

Ундина мысли прежне, так боится.
Всё не поверит, что не сон ей снится.
Такие руки сильные ластятся,
И с кожи смахивают голубые капли.

Она в него, как он в ней заронилась,
Такой красавицы ему любить не приходилось.
Но так неумолимо клонит вечер,
и солнце уж склоняет голову на моря плечи.

Такою нежностью не нежил ночи:
Ни месяц, тонкой красотою убелённый,
Ни звёзд нанизанные драгоценные каменья,
На шее шёлковым своим объятьем.

Шептали волны, шелестя морской травою –
Такого не видала чуда, сотворённого любовью.
И звёзды собрались гурьбою над телами,
Которые сплели собой венец венчальный.

То моря вздох, или любви дыхание,
И тишина застыла, звуки отпуская
Симфонию влюблённых тел выводят руки,
Нету музыки прекрасней этих звуков!

Ундина пела арфою в его объятьях,
Любить отчаянно спешила – безвозвратно.
Ей, каждое движение – вдохновение.
Ах, стала б ночь, как вечности забвение!

Любимые глаза в ночи, как бездна.
Он утонул в ней, как она в его любви – бесследно.
И первый, как последний раз понять,
Что не преткнётся в смерть влюблённый взгляд.

Заласканы все чувства без остатка.
Тела сыты, а души не насытятся объятьем.
А звёзды опустились, отдыхая,
Мгновеньем каждым упивается судьбы морской мечтания.

Нарушить обещание искушает нега,
Но получив награду – быль, как небыль.
Последнее "прости" скользит по телу –
Губами убегает сон безбрежный.

Любовь насытила мечты отраду,
Но то, что жаждала душа – не пригубила даже.
Прекрасно так, любви земной строение.
Попробовав её, не успокоилось её смятение.

Златоволосый бог с небесными глазами
Забылся сном устало, столь печальным.
И словно луч остывшего светила,
Дыханьем тихо трогая – свежесть новую явило.

Запели птицы, пробуждая звуки и цвета,
Ундина, так легко в свой мир обратно шла,
И след ступни уже едва лечим,
И нет уж за спиной, так скоро сшитых крыл.

Мечта казалась ей вершиной неба,
Но исполнением своим прибила в берег.
Ей так хотелось на любви его летаться,
Но недостаточна любви должно быть краска.

Ундина опустила взор печальный в берег –
Нет разницы любви, в каком ты теле.
Любить, возможно, даже девою морскою,
Коль силой настоящею любовь волнует волны.