За тридевять прорех

За тридевять прорех безмолвный сон
Сквозь бездну святотатства поколений
Грехом под трепет неба вознесён,
И опоясан вечностью сомнений.

За тридевять безмолвий сонный грех
К разбою пробирался, кроясь схимой.
И там, за невесомостью прорех,
Сроднился с вечной жизни половиной.

За  недосказанностью смутных дней,
За неразгаданным секретом ночи,
За тайной властью света и теней -
Грех к святости сомненьем приурочен.

  04.02.2008

Краткий анализ стихотворения
Тема:
Противоречивое единство греха и святости, пограничное состояние между светом и тьмой, вечным и преходящим. Мотив пути «за тридевять…» задаёт сказочно;мифологический контекст осмысления духовных противоречий.
Основная мысль:
Грех и святость неразделимы; сомнения и трепет перед небесным возносят человека, позволяя ему соприкоснуться с вечностью. Духовный путь предстаёт как парадоксальное сближение противоположностей: греха и святости, молчания и откровения, невесомости и вечности.
Композиция:
Три строфы, выстраивающие ступенчатое движение от образа «за тридевять прорех» к итоговому синтезу:
1;я строфа: вознесение греха под трепет неба, опоясанного вечностью сомнений;
2;я строфа: путь греха «к разбою» и его сроднение с «вечной жизни половиной»;
3;я строфа: обобщение через перечень таинственных границ («недосказанность», «неразгаданный секрет», «тайна власти») и финальный парадокс — грех «к святости сомненьем приурочен».
Тип речи:
Лирическое рассуждение с символико;метафорическим повествованием.
Стиль речи:
Художественный (поэтический), с чертами философской лирики. Насыщен архаизмами и книжной лексикой («святотатство», «схима», «опоясан»), что создаёт возвышенный, почти богослужебный тон.
Средства связи предложений:
анафорические повторы («За тридевять…», «За…» в 3;й строфе);
синтаксический параллелизм строф;
лексико;тематические повторы («прорехи», «безмолвие», «вечность», «сомненье»);
местоименные и контекстные замены («там», «сроднился»).
Средства выразительности:
метафоры: «безмолвный сон», «бездна святотатства поколений», «опоясан вечностью сомнений», «к разбою пробирался», «сроднился с вечной жизни половиной»;
эпитеты: «безмолвный сон», «смутные дни», «неразгаданный секрет», «тайная власть»;
оксюмороны/парадоксы: «сонный грех», «грех к святости сомненьем приурочен»;
архаизмы и церковно;славянская лексика: «святотатство», «схима», «опоясан»;
символика противопоставлений: свет/тени, грех/святость, молчание/откровение, невесомость/вечность;
фоника: аллитерации на «с», «з», «р» создают ощущение трепета и таинственности;
синтаксические фигуры: инверсии («Грехом под трепет неба вознесён», «И опоясан вечностью сомнений»), многоточия и тире подчёркивают недосказанность и паузу размышления.
Итог:
Стихотворение выстраивает сложную символическую картину духовного пути, где грех и святость, сомнение и вера, преходящее и вечное оказываются взаимопроникающими. Тональность — торжественно;тревожная, с оттенком мистической озадачинности; образный строй опирается на традицию религиозной и философской поэзии.