Redyard Kipling The Palace

When I was a King and a Mason – a Master proven and skilled –
I cleared me ground for a Palace such as a King should build.
I decreed and dug down to my levels. Presently, under the silt,
I came on the wreck of a Palace such as a King had built.

There was no worth in the fashion – there was no wit – in the plan –
Hither and thither, aimless, the ruined footing ran –
Masonry, brute, mishandled, but carven on every stone:
“After me cometh a Builder. Tell him, I too have known.”

Swift to my use in my trenches, where my well-planned ground-works grew,
I tumbled his quoins and his ashlars, and reset them anew.
Lime I milled of his marbles; burned it, slacked it, and spread;
Taking and living at pleasure the gifts of the humble dead.

Yet I despised not nor glories; yet, as we wrenched them apart,
I read in the razed foundations the heart of that builder’s heart.
As he had risen and pleaded, so did I understand
The form of the dream he had followed in the face of the thing the had planned.

When I was a King and a Mason – in the open noon of my pride,
They sent me a Word from the Darkness. They whispered and called me aside.
They said – “The end of forbidden.” They said – “Thy use is fulfilled.
“Thy Palace shall stand as that other’s – the spoil of a King who shall build.’

I called my men from my trenches, my quarries, my wharves, and my sheers.
All I had wrought I abandoned to the faith of the faithless years.
Only I cut on the timber – only I carved on the stone:
“After me cometh a Builder. Tell him, I too have known!”
       1902

Дворец

Я был и король, и строитель, не просто умелец – творец,
И землю расчистил, построить Монарха достойный Дворец.
И выделили денег в достатке, но вскоре под слоем земли
Остатки нашли старой кладки, так строили лишь короли.

Без безукоризненной формы, заветного замысла в плане,
И если не прочны опоры, то что говорить о дизайне?
А кладка? Нельзя же такой! Но каждый кирпич со строкой:
"Строитель грядёт, расскажите: Я тоже был славный король!”

Проворно нарыли траншеи, фундамент ложился отлично,
Мы старые камни смотрели и лучшие клали вторично,
И мрамор мололи до мела, нам известь нужна для дворца,
Но ради хорошего дела ограбили мы мертвеца.

Я славу его отодвинул, но надписей не убирал,
И сердца его сердцевину я в плане творца прочитал.
И снилось: строитель ожил, просил не разрушить творенье,
В фундамент Мечту заложил, Она диктовала решенье.

Я был и Король, и Строитель в зените земном торжества,
И заново, как по наитью, как шёпот, услышал слова:
“Дворец свой оставишь в покое, ты выполнил всё до конца,
Он должен быть точно такой же, как прежний: ни стен, ни крыльца”.

И я передумал, отправил, работавших здесь или там,
И то, что я создал – оставил, неверным доверил летам.
Велел: “Мастера, повторите!” – и каменной выбил строкой:
"Строитель грядёт, расскажите: Я тоже был славный король”.