Побелители тоже плачут. Сказки Барса

ГОРЕЧЬ ПОБЕДЫ. ГОРЫНЫЧ

Утро было пасмурным и туманным. В такое только садиться за компьютер и печатать очередную сказку, или хотя бы править то, что уже было написано. До приезда Аннушки оставалось еще дюжина часов, они скучали, особенно кот, в последнее время он изменил свое отношение к ней, хотя на это потребовалось много времени. Они оба дремали, думали, каждый о своем, и работа не клеилась. А дядюшка всегда был уверен, что если что-то не получается, то и насиловать себя не стоит. Работа вообще, а творчество особенно должно приносить радость и течь само собой, плыть против течения трудно и бесперспективно.
Он оглянулся на грустного кота.
- Что-то ты у меня уже и мышей перестал ловить, - усмехнулся он.
- А где это ты мышей видел, их тут сроду не бывало, - в тон ему отвечал кот, -даже мыши у тебя не приживаются.
-Вот именно, с таким котом ворчливым и противным, только я один и могу ужиться, но собирайся, поехали.
Барс мог и не спрашивать куда. Отправились они, как и обычно в таких случаях в дремучий лес.
Он хотел сказать, что в такую погоду добрый хозяин и собаку свою не выпустит, но говорить не стал, Сказочник мог его и дома оставить, а это еще хуже , чем в дремучем лесу опасности свою жизнь подвергать. Да и должен же его кто-то там защищать и оберегать, а если что-то с ним случится, хотя бы знать и видеть, что произошло. Сидеть дома, гадать, и умирать от волнения коту не хотелось.
Но погода была теплая, хотя и пасмурная, потому прогуляться по осеннему лесу было даже приятно, тем более, что скоро прогулки их закончатся совсем. Все духи и звери на зиму уходили под землю, засыпали, прятались где-то. И никто в лес носа не высовывал до самой весны, потому пока можно было бы и погулять, если бы дядюшка еще не искал на свою, а главное на его голову приключения, но и с этим устал кот бороться, все бесполезно, таким уж он уродился шустрым.
Настроение стало значительно лучше. Вот что значит на природе оказаться. Пока даже по его меркам ничто не предвещало беды.
№№№№№№№

Не лесной тропинке на этот раз Сказочника и Барса поджидал сам управляющий черт Федор. Персоной он был очень важной, они о нем уже много чего слышали, но видели в первый раз, хотя не узнать его было невозможно.
Это только несведущие могут говорить о том, что все черти на одно лицо или рожу бывают, черти же на самом деле очень разные, а Федор был особенным. Еще кот предупредил их, когда они о Федоре спросили, что разные происшествия случались в последнее время, нужен был глаз да глаз за всем, ни сна, ни покоя не было тому, кто сам себя привык считать управляющим в заповедном лесу.
- Я слышал о вас, - сказал он довольно вежливо, - и Стас уже и Зосима все ушли прожужжали, а Кот так прямо в вас влюблен и только о том и говорит, на этот раз и мой черед пришел, вот время свободное выдалось.
Сказочник вежливо поблагодарил его за то, что у него нашлось время. Кот шел за ними молча и пытался понять, прикидывается ли он или ему и на самом деле очень нравится этот черт. Конечно, он мало был похож на других ребят из своей братии, но ведь все-таки черт и есть с рогами и с хвостом, и как известно, что за личиной приличной может скрываться. Он надеялся на то, что Федор, о чем-то говоря с дядюшкой Алексом, не станет прислушиваться к тому, что он о нем думает. А то еще придется на дерево от него удирать, а черт и не собака, вероятно, он может и по деревьям прыгать - тогда погибель его и наступит, потому что он давно не был таким прытким и ловким, чтобы можно было от черта спастись. А в последнее время Аннушка часто его блинами кормила, так совсем отяжелел, и если дядюшка Алекс таким же тощим оставался - не в коня корм, то он на блинах солиднее стал. Кот почувствовал голод, но прогнал эти мысли от себя, кроме мухоморов тут ничего не попадалось, не стоит и думать о несбыточном.
А обсуждали эти двое, пока он о блинах напрасно мечтал, любимую дядюшкину тему о том, что надо как-то бороться с насилием, и любая пролитая кровь, даже кровь чудовища, это не водица, и тому, кто сотворил такое, надо ответ держать по всей строгости. Все живое имеет право на жизнь и никому не дано ее отнимать. И нет такой причины, из-за которой за мечи хвататься надо.
 Когда Федор и дядюшка Алекс проходили мимо лесной поляны и около озера, то неожиданно увидели Горыныча. Не заметить Змея было трудно, и не только дядюшка, но черт удивился по-настоящему такому явлению в неурочное время. А кот просто прыгнул на то самое дерево, которое поблизости было, даже не думая о том, что при желании Змей его с любого дерева одной лапой своей сбросит и в тридевятое царство легко забросит, если разозлится сильнее. Он мяукнул, когда уже на дереве до него это стало доходить. Но дядюшка его даже и не слышал, потому слазить, а вернее кубарем лететь в листву на земле пришлось ему самому. Правда, упал он, как и все приличные коты на лапы, но страху натерпелся, жуть.
Черт и Сказочник к тому времени ушли далеко. Они оба приблизились к Змею на опасно близкое расстояние. Кот зажмурился, понимая, что он сначала дядюшку проглотит, а потом чертом закусит. Но они как будто совсем страх потеряли и ничего не соображали. И не мудрено, если даже он на таком расстоянии готов был чувств лишиться, то до них Змей и дотянуться уже мог. Притом, что сожрать он мог и черта и дядюшку одновременно, потому что головы у него было три.
Кот взвыл и почувствовал себя круглым сиротой, про Аннушку он в нараставшей панике совсем забыл. Зажмурился, а когда открыл глаза, то все было по-прежнему, Змей никого не ел, наоборот, они говорили ему что-то явно утешительное. Кот отказался понимать то, что видел и слышал. Дядюшка воскрес, и ему стало интересно узнать, что там происходило на самом деле. Когда он подошел так близко, что всего Змея уже видеть не мог, а только брюхо его темнело, и весь свет собой закрывало, то увидел, что тот уныло сидел перед телом убитого им воина и горькую думу думал. Пришлось повернуть с пути и подойти к нему, не оставлять же старого товарища в беде. Взглянув на покойного, Федор сразу признал его.
- Это богатырь Матвей, ты с ним расправился все-таки, - попробовал угадать то, что произошло, Федор.
- Да, вроде победил его, но он сам нарвался, я не задирал его первым, - оправдывался Горыныч.
Сказочник и кот смотрели, не отрываясь, на убитого воина. Все сказки были о победителях, а этот вот лежал сраженный Змеем, и был мертвее мертвого, но как-то не особенно верилось, что и такое случалось тогда. Вот что значит стереотип мышления. А ведь наверняка были богатыри, которые и умирали в поединке, как без этого, но о них сказок не писали и былин не пели, бедняги.
Змей, бесспорно, был победителем, но как-то странно он выглядел при этом, Федор понял, что тот нуждается в утешении, вот что озадачило его больше всего, да еще когда он появился не один, а с гостями своими.
 Если бы они только что не говорили о пролитой крови и искуплении вины с дядюшкой Алексом, то он посчитал бы, что тот мухоморов переел, или воды из болота хлебанул и несколько рассудок его затуманился при этом. Но нет, наверное, и такое с ними тоже бывает, смерть все-таки смерть, она на любого произведет впечатление.
 Но все они понимали, что богатырь был мертв, и не имело значения, кто и на кого напал, кровь пролита, злодеяние совершилось.
- Напал, так напал, но ты, отчего такой печальный? - спрашивал Федор.
Ему хотелось уточнить у змея, действует ли дядюшкины идеи и на Змеев, или он печалится по другому поводу.
- А чему радоваться-то, - усмехнулся змей, - разве ты не ведаешь, что за пролитую кровь ответ держать придется и наказание нести, - змей точно повторял слова дядюшки, словно подслушал их разговор, хотя в тот самый момент он наверняка с горе -богатырем бился.
- Вот и тело его, и душу куда-то пристроить надо,- продолжал жаловаться Змей, - и Водяной уже возмущался, когда я его в озеро сбросить хотел, про Лешего и говорить нечего, он и слушать ничего не хочет. И Полевик на страже стоит, боится, что я его в чистое поле снесу, и там брошу. Так что некуда мне с ним деваться, и все духи теперь волками смотрят, так чему это я радоваться должон?
Они помолчали немного в печали. Федор же словно вспомнил о чем-то и казалось утешить хотел, но сказал совсем другое:
 - И Арсений тебе спасибо не скажет, - напомнил ему Федор.
- Это точно, особенно если душа его какой-нибудь шебутной окажется. И придется тогда и с ней носиться, как дураку со ступой. А ты знаешь, как он покой любит. Придется его пристраивать в заповедный лес, но еще в прошлый раз я обещал Лешему, что тот будет последним, этого видать и он не примет, сколько не проси.
Змей стал еще сильнее вздыхать да охать и остановиться никак не мог.
Он чувствовал, что дядюшка прав, просто сам без него пока о том не задумывался, но как это до Горыныча раньше, чем до него дошло, может для того, чтобы прозрение наступило прихлопнуть кого-то надо?
 - А дрался тогда зачем?- не удержался бес, - вроде все хорошо понимаешь, зачем в схватку лез, мог и мимо пролететь.
- Понимаю, только подумал я о том уже опосля, когда он прибит насмерть был. Я все время забываю, что люди, пусть и богатыри, смертны, что с ними так легко расправиться можно. Чертей вот бьешь, бьешь, и ничего с ними не делается, отряхнулся и пошел дальше, а этого хлопнул пару раз легонько, а он и мертв уже, не успел глазом моргнуть. Дядюшка и Федор снова посмотрели на мертвого богатыря, желая увидеть сколько раз хлопнул его Змей, но кажется он говорил правду, особенных травм у него вроде и не было.
И Змей скорбно молчал, огладываясь вокруг и понимая, что он натворил. А потом он заговорил снова.
 - Когда он нападать стал, да на бой меня вызывать, что делать было, сдуру бросился я в сражение, и решил, что главное ввязаться, а там видно будет. Вот и разглядел теперь, что натворил, и победа вроде, да странная она какая-то.
Он явно ждал от черта сочувствия, но Федор смотрел на него с усмешкой. Победитель казался безутешным. И тогда Федор решил его утешить.
- Но если бы ты проиграл, тогда бы уже мертвым был, тоже ничего хорошего.
- Вот то-то и оно, меня бы все жалели, поняли бы, каким я прекрасным парнем был, а он бы носился со мной и маялся тогда, а я ведь намного больше его, вот надорвался бы. Но видишь, как все получилось, когда сила есть, ума не надо.
Федор дивился все больше, кто бы теперь мог поверить в то, что перед ним стоял победитель и бравый Змей, который и славился тем, что никогда особенно не унывал, но вот ведь нашло на него такое . Вот и попробуй понять и разобрать, где у них победа, а где поражение, все перепуталось, да смешалось.
 - Победа, оказывается, очень тяжелый груз, - то ли в шутку, то ли всерьез говорил Федор.
- И не говори даже, - словно опомнился Горыныч, - только не вздумай говорить о том воинам, ведь это наша с тобой тайна. А это кто такой?
Он, наконец, опомнился от всех своих горестей и увидел, что рядом с чертом стоит какой-то человек. И все три его головы повернулись к дядюшке Алексу.
-Сказочник к нам пожаловал, он как раз и доказывал, что за пролитую кровь расплачиваться придется, а ты тут нам под руку и подвернулся, - ответил Федор.
- И занесла его нелегкая нынче, вот пришел бы, когда богатырь победил, тогда бы про меня нормальную сказку написал, а теперь, что получится, люди и без того нас боятся, а тут уж и вовсе беги да спасайся. Кто же теперь меня полюбит да пожалеет?
- Ничего, я позову его, когда богатырь тебя прикончит, он и такую сказку напишет, - постарался утешить его бес.
- Обещаешь, точно позовешь?- допытывался Змей, он хотел знать это наверняка.
При этих словах Змей усмехнулся, и подмигнул черту. Ну, как ему было отказать в такой малости? Тогда, чтобы Змей успокоился окончательно, Федор пообещал ничего не говорить богатырям, но он так и не мог понять, шутит ли тот или говорит серьезно.
А Горыныч уже махнул лапой, прихватит с собой тело воина, и поволок его дальше, куда глаза глядят, чтобы подбросить какому-нибудь зазевавшемуся Лешему в дремучем лесу. Он летел над лесами и зорко вглядывался, желая поскорее избавиться от своего тяжкого груза и забыть о том, что случилось на поляне около заповедного леса.
Они втроем задрали головы вверх и смотрели на то, как с телом богатыря парил в небесах Змей. Ну чем не сказка, немного грустная, правда, и обидно, что не воины, которые сами во многом виноваты, а Змеи первыми стали задумываться о том, что победа - это морока и большое несчастие именно для победителя самого. Словно угадав его помыслы, да и что тут было угадывать особенно, бес оживился и заговори снова.
 - За победу надо расплачиваться, - размышлял Федор, - это зря придумали, что победителей не судят, судят, да еще как.
Трудную задачу Змей поставил перед чертом. Федор обещал ничего не рассказывать людям, но ведь духов это не касалось. И он знал, что уже этим вечером с ними обязательно поговорит обо всем, что видел и слышал. Он им расскажет, что такое победа, что ждет победителя.
- Мне придется духам о том рассказать, - усмехнулся Федор, повернувшись к сказочнику, - про них -то уговора никакого не было, не должны же такие хорошие идеи пропадать, вот и пусть подумают сами, и ненароком людям подбросят.
 Они узнали немного позднее, когда в лес с поляны углубились, что там были еще одни глаза и уши кроме их собственных, разговор с Горынычем подслушивал Стас. Он оказался поблизости и хотел сначала показаться, но потом так в кустах и затаился, понимая, что так он узнает больше, не стоило нарушать их беседы. Когда он дослушал речь Горыныча до конца, то был страшно озадачен, и не знал, что теперь делать. Змей поставил его в тупик, так ничего и не решив, он бросился к Иосифу. Поэт в те дни еще гостил в лесу, и Стас с ним советовался во всем, хотя тот знал о реальности еще меньше, чем сам Стас, но две головы лучше, чем одна. И он мог какую-то оригинальную идею подбросить.
№№№№№№

- Я вам покажу поэта , - пообещал Федор, - это правда, черти бывают и поэтами, и ничего в том нет удивительного, даже Ний говорит, что он хороший поэт, а ему с ним общаться немало пришлось, что меня касается, то мне он довольно странным кажется, но какой же поэт не странен?
Когда они подошли к озеру, где поэт чаще всего и оставался, то остановились невольно, они увидели Стаса и услышали, что Он рассказал Иосифу о том, что произошло в полдень на лесной поляне, как Змей в схватке победил богатыря, и сокрушался о своей победе.
 - Скажи, что мне делать, Змей коварен, Федор сдуру дал ему обещание, что ничего не расскажет людям, и он не нарушит своего слова. Но они должны знать о том, что он от них пытается скрыть.
- А тебя - то что так волнует? -никак не мог понять Иосиф.
- Воины, они же большие дети. Уж если Горыныч с его тремя головами только что до этого дошел, что о них говорить? Они рвутся побеждать, не зная, какую цену придется платить за каждую победу.
 - А ты чего хочешь?- спрашивал его поэт.
- Если мне стало известно, что победа не так хороша, и за пролитую кровь придется наказание нести, то и они о том должны знать.
Поэт усмехнулся:
 - Думаешь, они тебе за это спасибо скажут и от сражения откажутся?
 - Пусть идут, пусть дерутся, но они будут точно знать, что их дальше ждет, возможно, самые разумные такими безрассудными больше не будут и остановятся вовремя.
- Поступай, как хочешь, - говорил ему Иосиф, - но я не стал бы из-за них суетиться, для них это единственная и любимая забава.
Они еще долго молча смотрели друг на друга.
 Стас привык во всем доверять своему старшему другу, но в этот раз он усиленно тер свой рог и знал, что у него нет выбора. Воины должны знать, что случится, когда они победят. Он расскажет им о том, недаром ему пришлось все это услышать., кто-то должен сказать им горькую правду.
Сказочник тронул Федора за плечо.
- Не надо нынче вмешиваться, в другой раз.
Ему неудобно было уже потому, что они подслушали то, что не касалось их ушей, да и понял он, что вряд ли нынче склеится разговор. На удивление быстро Федор согласился, Барс просто обрадовался, потому что ему уже надоело лапы бить, а разговор с поэтом мог на часы растянуться, хватит на сегодня с них и раскаявшегося змей, вполне хватит.
 Они поблагодарили Федора и простились с ним, и довольно бодро пошли к машине. Но там их ждала еще одна неожиданность, им пришлось увидеть ,как Горыныч забросил тело в дремучем лесу, и полетел к Яге, ему хотелось на время проститься с матушкой и сообщить ей о том, куда и зачем он путь держит. Но она уже поджидала его на полянке, у того самого камня. Им пришлось немного задержаться. С Ягой они уже мельком встречались, но тут не хотелось вовсе. Она была злой и не унюхала их. Змей остановился перед ней, поникнув всеми своими тремя головами, она же ворчала на него, как обычная старуха, а вовсе не богиня.
- В следующий раз головами своими бестолковыми думать станешь, - упрекала она его, хотя не особенно в это и верила.
Но он во всем с ней готов был согласиться. Пока на поляне не появится еще один воин и не захочет его убить.
- Сколько их будет еще, - спрашивала старуха, - В Книге Судеб написано, что расправится с тобой какой-то Добрыня. А говорят, что он еще на белый свет не народился, вот и придется еще побеждать, страдать и нести наказание за свои победы.
И они узнали, как горька участь бедного победителя, ни в сказке сказать, ни пером описать.
Горыныч в тот момент уже простился с Ягой, она оторвалась от земли в своей ступе и отправилась дальше. Они же поспешили домой.
- Странный какой -то Змей нам попался, неправильный, - ворчал по дороге кот.
- Хороший змей, у него есть чему поучиться, - защищал Змея Сказочник.
Дядюшка радовался, что его догадки оказались не только верными, но и доступными в понимании даже Змея, значит, еще не все потеряно и для богатырей.
Когда они вошли в комнату, на кухне горел свет, и пахло блинами. Дядюшка улыбнулся. Кот был на седьмом небе от счастья, и наелся до упаду, пока они там беседовали.
- Ты лопнешь, - наконец обратил на него свой взор дядюшка,- посмотри, как раздулся.
- Не смущай кота, он просто был голодным как собака, - ласково защищала его Аннушка.
Он не отреагировал даже на сравнение с собаками. Растянулся и просто заснул