голова доуэля

Обращение к Лоран

________________________________
________________________________

он обращается к Лоран

Вытащите соринку из глаза, режет под веком,
Клинком располосовывает слизистую,
Я устал быть мозгом, просто мозгом без человека,
Нежнее, прошу Вас, please me.
Я чувствую, Лоран, пульс чужой жизни,
Перетекающий злобно и стервно
В мою голову оскаленым гризли,
Лопающим надувательство Керна.
Я устал выдумывать вечный рай оазисным счастьем
В пустыне человеческих пороков,
Сказка о бессмертии исчезает в звериной пасти
Отпущенных мне сроков.
Вьются вкруг лица моего, на самой забытой из планет,
Волосы Ваши, Лоран, как повилика,
Зеркало трёхмерное отражает плоский портрет
Моего анимационного лика.

________________________________

Лоран, уведите Гамлета с глаз долой,
Я- сегодня мощней великого зодчего.
Я строю планы, архитектурю своей головой
Ловчее ловчего.
Это в книге благородный герой
Исповедуется черепу. Прах и склеп.
Могильщик-простолюдин, палачик простой,
Восхищает плебс.
Моя плоть жива, и я живу в этом черепе
Сутью сократовой-
Запечённый в глине каменный перепел
Великий и крылатый.
Могильщик поглаживает залысины
Йорика мелово-белого.
Сам - кость без чистой мысли,
Без фундамента физического тела
Скалится, хищно скалится над
Словами брошенными всуе-
Никчёмными стократ:
"Я мыслю. Следовательно-
существую"
________________________________
________________________________

она обращается к Лоран:

Я люблю эту голову. Умна, красива, благородна.
Сгусток мысли, кровавый комок боли
В ограниченности свободы.
Касаясь его седых висков, я счастлива.
Я живу образами, цветами, ассоциациями
Оформленными его мыслью.
И пусть Аннушка льёт «масло маслянное»
Из романа в роман
Под овацию.
Голова Берлиоза заплачет. Доуэля – никогда.
Хотите попробовать кровавый портвейн?
Наливайте в Чашу–череп ваш трёп, отмерьте.
И пробуйте, отпивайте, господа,
Отпевайте его, как Гольбейн
Творил Пляску Смерти.
Я думаю отвлечённо о Totentanz. Жизнь бьёт ростками
В земную кору. Стучит программами в дверь чисел,
А на коре головного мозга пляшет пламя,
Запекается коркой мысли
Шекспировского короля Лира
Кисти Тышлера.
Седая голова, громадная, вещая.
В которой весь мир вмещённый проснулся.
Я думаю сейчас об одной-единственной вещи-

Если бы он улыбнулся..
________________________________
________________________________

Керн обращается к Лоран:

Вы говорили об Анне-Аннушке? Я-Анна Керн.
Его однофамилица в салонной драме.
Здесь господствуют львы света.
Прислушайтесь, говорит голова поэта:
«Но славны Лубны за горами».
«Вчера был день»..

Вчера был день. Я думала о Вас, Лоран.
В качестве булгаковского персонажа одноимённого
Я грела масло, переливала из стакана в стакан
Калёное.
Я прятала его в подвал, закрывала пробкой бутыль,
Мыла руки. Читала главу, которую поэт мне адресовал.
Над свечой вспыхивал ночной мотыль,
Сгорал.

Дурное предзнаменованье. Я умываюсь чёрной водой.
Она-бессмертие, она же-забвение.
Скажите, Лоран, этой гениальной головой
Придумано «Я помню чудное мгновение»?
Скажите, Лоран..