Роберт Геррик 310 344 355 359 370 376

Роберт Геррик 310.Эпитафия девочке, умершей во младенчестве.

(Переводы-штудии - с английского).
1.
Лишь бутон, а не цветок,
милый нежный мотылёк,
но едва взглянув на свет,
впала в сон - её уж нет.
Не тревожь покой земли,
где малютку погребли.
2.
Спит дитя - была сперва
и румяна и резва,
и едва увидев свет,
умерла. Её уж нет.
Не тревожь земного сна,
где она погребена.
3.
Завязь нежная, дитя !
Жизнь едва лишь обретя,
раз взглянула ты кругом
и забылась вечным сном.
Пусть пребудет тишина,
там, где ты погребена.
4.
Нежный бутон, ребёнок,
сгусток живых силёнок!
Только взглянула вокруг,
так и заснула вдруг.
Если могилку найдёшь,
землю над ней не тревожь.

Robert Herrick 310.Upon a child that dyed

Here she lies, a pretty bud,
Lately made of flesh and blood:
Who, as soon, fell fast asleep,
As her little eyes did peep.
Give her strewings; but not stir
The earth, that lightly covers her


Роберт Геррик 344.Дурному читателю
(Перевод с английского)

Мои стихи трудны?
Трудны, - отвечу здраво,-
и все искажены,
коль ты прочёл коряво.

Robert Herrick 344. To my Ill reader

Thou say'st my lines are hard;
And I the truth will tell;
They are both hard, and marr'd,
If thou not read'st them well.


Роберт Геррик 355.
Прощание после сельского праздника
(Перевод с английского).

Мне грустно уезжать, и всё же нам,
в конце концов, пора и по домам.
Кто скажет, после дружеской разлуки
пожмём ли снова мы друг другу руки.
Я озабочен сотней тысяч дел,
и от моих печалей поседел;
Вот почему сомнение берёт,
что встретиться мы сможем через год.
А коль умру, прошу вас, в тишине
пролейте две слезинки обо мне,
Поэте вашем, на печальной тризне.
Но коль судьба продлит мне годы жизни,
то с новым урожаем на полях,
восславит Геррик праздник ваш в стихах.


Robert Herrick
355.The parting verse, the feast there ended.

Loath to depart, but yet at last, each one
Back must now go to's habitation:
Not knowing thus much, when we once do sever,
Whether or no, that we shall meet here ever.
As for my self, since time a thousand cares
And grieves hath fil'de upon my silver hairs;
'Tis to be doubted whether I next year,
Or no, shall give ye a re-meeting here.
If die I must, then my last vow shall be,
You'l with a tear or two, remember me,
Your sometime Poet; but if fates do give
Me longer date, and more fresh springs to live:
Oft as your field, shall her old age renew,
Herrick shall make the meadow-verse for you.

Вариант

Мне грустно уезжать, и всё же нам
в конце концов пора и по домам.
Кто ж скажет, после дружеской разлуки
пожмём ли мы здесь вновь друг другу руки.
Я озабочен тысячею дел
и от моих печалей поседел,
поэтому сомненья и терзанья,
явлюсь ли через год к вам на свиданье
А вдруг умру – какой тогда вопрос ?
Пролейте хоть одну, хоть пару слёз,
в честь вашего Певца на грустной тризне.
Но если не замрёт источник жизни
для Геррика, как - что ни год - в полях,
опять восславлю праздник ваш в стихах.


Роберт Геррик. 359.Достопочтенному Филипу, графу Пемброку и Монтгомери.
(Перевод с английского).

Принц или Пемброк - тема лучших книг,
А в прочих - скука, прок с них невелик
Вы знатны, граф, как властелин свободны,
Награждены Судьбою, благородны,
И наша Вас поэзия влечёт:
Поэтам – лестно, перьям их – почёт.
Вам тошны молчаливые педанты,
Зато Вы вдохновляете таланты.
Иным, как Вам, приятен строй стихов
С величественным шагом ровных строф:
Они вещают о любви к поэтам,
Не расточая золота при этом.
У Вас, милорд, поток похвал не пуст,
И щедрость рук не отстаёт от уст.
И лаврами и золотом без счёту
Вы дарите за стих и за остроту

Robert Herrick  359. To the right honourable, Philip, Earle of Pembroke,
and Montgomery.
 
How dull and dead are books, that cannot show
A Prince or Pembroke, and that Pembroke, you!
You, who are High born, and a Lord no less
Free by your fate, then Forte’s mightiness,
Who hug our Poems, Honour’d Sir, and then
The paper gild, and Laureat the pen.
Nor suffer you the Poets to sit cold,
But warm their wits, and turn their lines to gold.
Others there be, who righteously will swear
Those smooth-paced Numbers, amble every where;
And these brave Measures go a stately trot;
Love those, like these; regard, reward them not.
But you, my Lord, are One, whose hand along
Goes with your mouth, or do's outrun your tongue;
Paying before you praise; and cockering wit,
Give both the Gold and Garland unto it.

Вариант перевода:
Принц или Пемброк – светочи певцов !
Что не о них, то просто трата слов.
Вы – Пемброк, граф. Вы, как Господь свободны,
награждены Судьбой и благородны,
и вас к себе поэзия влечёт.
Поэтам - лестно. Перьям их – почёт.
Вам тошны, молчаливые педанты.
Вы поощряете блестящие таланты.
Иным, как вам, приятен строй стихов
с величественным шагом ровных строф.
Они вещают о любви к поэтам,
не расточая золота при этом.
У вас же, Сэр, поток похвал – не пуст
и щедрость рук не отстаёт от уст.
Вы дарите за стих и за остроту
и лаврами и золотом без счёту.


Роберт Геррик 370. Молись и процветай
(Перевод с английского).

Ты ладан воскури, твои владенья
начнут благоухать вослед моленью.
И где роса искристая сверкнёт,
Там соберёшь и манну ты, и мёд.
Вино, из амбры масло, и елей,
И сливки потекут среди полей.
Ты ждёшь от почвы щедрости святой,
Молись вдвойне – и станет золотой

Robert Herrick  370 Pray and prosper.

First offer Incense, then thy field and meads
Shall smile and smell the better by thy beads.
The spangling Dew dreg'd o're the grasse shall be
Turn'd all to Mell, and Manna there for thee.
Butter of Amber, Cream, and Wine, and Oile
Shall run, as rivers, all throughout thy soyl.
Wod'st thou to sincere-silver turn thy mold?
Pray once, twice pray; and turn thy ground to gold.

Варианты перевода:
1.
Ты ладан воскури, твои владенья
начнут благоухать вослед моленью.
Кропи святой водой свой огород –
взамен там Манну соберёшь и мёд.
Елей, вино и сливки половодьем
с янтарным маслом хлынут по угодьям.
Ты ждёшь, что серебро родят поля ?
Молись вдвойне - даст золото земля.

2.
Сперва кади, потом твои владенья
заулыбаются вослед моленью.
Где б ни сверкнула росная вода,
там соберёшь и Манну и меда.
Вино и сливки потекут ручьями
елей и масло вспыхнут янтарями.
Мечтаешь щедро окупить свой пот –
молись вдвойне, и золото блеснёт.


Роберт Геррик. 376. Эпитафия его племяннице Элизабет Геррик
(Перевод с английского).

О, Дева, не воздвиг богато
тебе я скорбного гагата
иль мрамора; но грозной тенью
ты не являйся в устрашенье
подружке, сыплющей цветы
у гробовой твоей плиты.
Признаюсь, даже мысль горька мне,
что здесь нет бронзы или камня.
Но память крепче них вдвойне,
ведь эпитафия – во мне.
Пока весь мир и люди живы,
лежи в постели роз счастливой,
где саван, мрак и тишина.
Спокойной ночи в узах сна.


Robert Herrick  376. Upon his kinswoman Mistris
Elizabeth Herrick.

Sweet virgin, that I do not set
The pillars up of weeping Jet,
Or mournful Marble; let thy shade
Not wrathful seem, or fright the Maid,
Who hither at her wonted hours
Shall come to strew thy earth with flowers.
No, know (Blest Maid) when there's not one
Remainder left of Brass or stone,
Thy living Epitaph shall be,
Though lost in them, yet found in me.
Dear, in thy bed of Roses, then,
Till this world shall dissolve as men,
Sleep, while we hide thee from the light,
Drawing thy curtains round: Good night.

Варианты:
1.
О Дева ! Жаль, что нет колонн.
Ни скорбный мной гагат не вознесён,
ни мрамор. Всё же мрачной тенью
не появляйся в устрашенье
подружке, сыплющей цветы
у гробовой твоей плиты.
Признаюсь, даже мысль горька мне,
что нет здесь бронзы или камня,
но память крепче их вдвойне,
и эпитафия – во мне.
Доколе мир и люди живы,
лежи на розах, будь счастлива,
под самым плотным полотном
и тихо спи блаженным сном.
2.
Девица чище белых роз !
Хоть нет здесь ни фонтана слёз,
ни мрамора, но грозной тенью
не появляйся в устрашенье
подружке, сыплющей цветы
у гробовой твоей плиты.
Поверь, что даже мысль горька мне,
что нет здесь бронзы или камня.
Но память крепче них вдвойне,
и эпитафия – во мне.
Блаженная, лежи счастливо
Покуда мир и люди живы.
Пусть свет закроет пелена.
Спокойной ночи в узах сна.