Рождественская Звезда

(неправильный венок сонетов)





*

когда звезда над ледяной пустыней
пробъёт проклятый морок плоских туч
и золотым динарием застынет
а мир застынет глядя на звезду

и с веток закружится лёгкий иней
до головокруженья в высоту
туда куда чернели елей клинья
в ту высоту, что отразясь во льду

( о, что за бездна в озеро упала!)
гладь озера бесснежного, и ту -
в зияющую тайну обращало

я просто шёл , тащил домой еду
где старый лес гармонией хорала
и свет звезды, как золотой лоскут


*

Царям в ночи указывала путь
Царям Востока в огненных коронах
указывала нужную тропу
свет ниспадал сверкающей колонной

он вёл сквозь лес, пустыню, сквозь толпу
он был такой, как на святых иконах
он проницал любую слепоту
а царский караван по занесённой

пустыне шёл на этот чудный свет
Гаспар дремал расслабившись устало
Царь-Мельхиор глядел в глубины лет

(что мысль его в грядущем прозревала?)
Царь-Бальтазар трусил за ними вслед
закутавшись в верблюжье одеяло

*

свет Мудрости Отца касался Сына
но те кто там собрались в этот час
предчувствовали видно что отныне
всё изменилось , все, и те кто пас

немотствующих тварей, вставших чинно
и твари бессловесные - всяк глаз
что видел эту странную картину
тот свет касался их , их шкур и ряс

морд, лиц, копыт, натруженных ладоней
он проникал в них глубже всех молитв
вот где-то вдалеке заржали кони

там караван уже звучал вдали
над ним Звезда горит на небосклоне
шёл караван, Цари дремали, и...

*
Отец определил Его судьбу
равно - судьбу всего, что есть под небом
( как снег скрипит - судьба бредёт по снегу!)
но Он не знал - он насыщался млеком

 рот прижал к огромному соску
от счастья опустив морщинистые веки
( так в смертной плоти воплотилась суть
Вселенной), и звезда вверху не блекла

она светила сквозь густую ель
младенец пил из сладкого фиала
вол выдыхом младенцу грел постель

и розовел божественным кораллом
божественный сосок ( кораллом на кресте
застынет кровь...) ещё - звезда сверкала

*

и слова Christus не было в латыни
пространство некое и глухо- немота
минует это всё однажды, имя-
произнесёт латынь, окликнет вдруг Христа

в волчищей вскормленном жестоковыйном Риме
и всё начнётся с чистого листа
когда весь этот мир в объятья примет
Сын руки разведя по сторонам креста

я шёл вдоль леса, гладкая дорога
накатанного зимника и гул
колокола, свет церковных окон

пестреет сквозь несильную пургу
был красный цвет витражных верхних стёкол
как клюквенные капельки в снегу

*

но лён не сеян, что Его в гробу
дрожа обнимет, отразит коснувшись
так огнь отражается в щепу
как Слово вмиг преображает душу

так свет звезды преображает тьму
еловой чащи - пусть немного вьюжит -
что Свету Горнему! Что темнота - Ему!
и снег мерцает россыпью жемчужин

дарами царскими украшеный вертеп
так - ткань льняная тело отражала
и рдела кровь , но так как луг цветет

стал лугом тот вертеп в гранитных скалах
цветы целуют язвы от гвоздей
в Его ладонях и ступнях усталых

*

обнимет покрываясь всплеском линий
младенца мягкий материнский плащ
чтоб он уснул средь как в небе ярко-синем
ещё хранящем отблески тепла

прекрасной матушки...и вылеплены в глине
фигурки их на плоскости стола
стояли средь пушистых веток пиний
неяркий свет струился из лампад

и ангелы о чем-то славном пели
слагая колыбельную Ему
и Он лежал в яслях, как в колыбели

Цари молчали свой закончив путь
ещё - в клоках начавшейся метели..
но тусклый свет лампад лежал на лбу

тень от венца тернового...


КОРОНА

когда звезда над ледяной пустыней
Царям в ночи указывала путь
свет Мудрости Отца касаясь Сына
уже определил его судьбу

но слова Christus не было в латыни
и лён не сеян что Его в гробу
обнимет покрываясь всплеском линий
являя образ тела ,и на лбу

и на ладонях ,на ступнях усталых
как клюквенные капельки в снегу
застынет кровь... ещё звезда сияла

шёл караван, Цари дремали у-
кутавшись в верблюжьи одеяла
и свет звезды, как золотой лоскут...