О том, как сюцай познал цикличность мироустройства

Маскарадное

(маска - Чёрный Георг)

Сюцай в один осенний день решил гусей растить:
Он на базаре приобрел гусёнков двух цветов.
Настаивал наставник Цянь хотя бы на пяти
Цветах, а может, и гусях – не ведаем про то.

Гусята выросли. Один серей печной золы
И тучи, а другой белей вишнёвого цветка.
Но только разводить гусей, не довелось, увы, -
Не жаждали давать приплод – два дружных гусака.

Однажды Гунню Сисы и его наставник Цянь
Под сенью сливы пили чай – зелёный, как всегда,
А рядом гуси огород щипали невзначай
Под наблюдением без сна дремавшего кота.

Но вдруг гусиный разговор затих, как не бывал.
Обеспокоился сюцай о горькой доле птиц:
Полны опасностей леса (и это не слова –
Он сам когда-то жертвой пал троих нетрезвых лис.

Уж лучше бы ему гун-гун дорогу перешел,
Чем претерпеть позор от лап зарвавшихся зверей).
Фарфоровых считая пчёл, что на небесный шёлк
Усаживались на ночлег, он осознал: «Скорей!»

В сопровождении кота, наставника и дев –
Домовладелец их нашёл, дозором дом пройдя –
Не обнаружив гусаков в окрестностях нигде,
Хозяин – птичек приписал к сословию бродяг.

Оплакав в глубине души пропащих, брёл сюцай –
Дорогой, ведшей в царство У, - безрадостно домой…
Рыдали девы, кот сопел, кряхтел наставник Цянь,
Писал пчелиный каллиграф прощальное письмо.

Но, где-то возле сорных куч, за домом, где сарай,
Ушей процессии достиг гусиный громкий смех…
Потом три тысячи гостей гуляли до утра,
А пара гусаков опять замыслила побег.