Записки у изголовья

 
Под небом скользящих созвездий, срываясь
в новое средневековье с высоты нефтяной вышки,
всё о том же, о грустном – вшивый про баню,
где собака не лает, кот не ловит мышей.
Людвиг и Пётр употребимы на все случаи,
как законодатели ритма и изготовители
музыки для вакханалии телефонов.
Работа мозга завёрнутая в купюры
достоинством в пять, десять, двадцать,
максимум пятьдесят благословенных дензнаков
с рисунками окон, мостов и карт Европы,
тех мест, которых вряд ли коснешься ногой,
через пять, десять.. оставшихся лет.
География забывает о километрах и
измеряется ценой на билеты авиалиний,
под упражнения в стоицизме перед витриной
с оранжевым солнцем, полоской прибоя
на белом песке и стеной Колизея.
Прав был поэт, написавший более, чем
за две тысячи лет до падения башен:
- постылый позор и бедность несовместимы
для нас с приятною тихою жизнью...
Разговор со Всевышним в сорок отличен
от монолога, когда тебе было двадцать,
но постоянно преобладают просьбы о помощи.
Впрочем, Он милостив, если не Он, кто же
поможет, особенно, когда это необходимо.
Сомнительные ребята из Страсбурга
не решат ничего в твою пользу, если
действие ответчика, как они говорят, не
расходится с нормами международного права.
Но виноват всегда почему-то бессильный.
Очередной откормленный проповедник в прикиде,
стоимостью в чьи-то прожиточные пол-года,
рассказывает о любви, видимо, к ближнему
и хлебе насущном, добытом в поте лица,
сам честно потея харей под макияжем.
Ближний за стенкой второй час пилит
протяжные доски и сверлит электродрелью.
Пресловутый насущный отдаёт вечернею болью
в икрах, пояснице, тупым равнодушьем
к судьбам немытой посуды, заложников,
пыли, неглаженного белья и
длинному списку вещей, сдавленных
безразличной усталостью, недосыпанием.
Вряд ли, после животной, монотонной работы
тебя восхитят эстетические длинноты Пруста,
восторги романтики Шиллера, буря и натиск
в переложении для симфонического оркестра.
Соглашайся на комиксы, это полезно для
знакомства с этикой и историей. Злобные
кошки - нацисты, добрые мышки - евреи,
как угадал ловкий художник, знал ли он
про образцы пропаганды Третьего Рейха,
в сопровождении бутылки честного пива.
Дивный напиток, с каждым глотком мир
открывает двери гармонии, выстроенной на
алкоголе, с каждым глотком в гору идут
доходы компаний, производящих продукт
для обретенья спокойного счастья.
Лучше спасать дальневосточного леопарда,
чем зависимых от наркоты и карточных игр.
Как всегда, хорошо продаётся чужое горе,
особенно с летальным исходом, главное,
чтоб покупатель знал - он в безопасности,
и не роптал на некие странности бытия,
получил удовольствие, о котором не принято
вслух - мы живы, и смерть не у нас,
и пополнил ряды хронических оптимистов.
Тут же что-то для начинающего импотента,
про технику ебли, короткой, но жёсткой,
о безусловном наличии прав, поделенных
на гипотетические возможности, и получении
результата в отрицательных величинах,
списке имён и фамилий, способных
убедить обладателя их изделий в
совершенстве и гарантии превосходства над
массой, не облаченной в нечто подобное.
Из новых трактатов о природе вещей
явствует: проигрыш искусства дизайну
сделал третье сословие равным искусству
добывания денег, так или иначе, Бог
должен кого-то хранить, почему бы ему
не наняться в охрану Четвертого Рима
добровольно. Рost scriptum:
И если сравнение - начало анализа, то
стоит отметить, телевизор - это для бедных,
вольноопределившихся на промывание
вещества под черепною коробкой. Похоже
на зависть, сосредоточенную перед экраном.
Но это, скорей, сожаление о невозможности
совершить пресловутый прыжок выше
лысеющей головы и теории больших чисел.
 
 Август 2004