Башня

Наталии – с любовью

1.

Башня как мачта плыла
над одичалой землей,
парус вздымала она,
мир оголив белизной.

Невозвратима земля!
Мачту сумели сберечь.
В трюмы вошло корабля
море – безумная речь.

17 сентября 1994

2.

Стальные проблески сознанья
как отраженья башни – той,
заиндевевшей в ожиданье
перед свиданьем с немотой.

То гул дробящейся эмали –
дрожит воздетая змея;
осыплются осколки стали –
разгаданная чешуя.

22 сентября 1994

3.

на вчера льдяной была,
как спица, что пронзает небо, -
сегодня пепельная мгла
сковала призрачную небыль.

Так жги, огонь, - испепеляй,
и разорви седую пропасть!
Я заглянул вчера за край –
там перводвигателя лопасть!..

А башня – спица колеса,
вращающегося над нами.
и баснословные глаза
встают над серыми домами.

17 ноября 1993

4.

Башня – Логос. Херувим
над вонзенною иглою
прямо в нёбо голубое –
словно голубь, еле зрим.

башне только место есть
там, где смертному – паденье, -
полминуты наблюденья
перехода в мир не здесь.

А над нею – забытье.
то, что мертвому приснится.
Башня – спица колесницы,
имя вечное Твоё!..

26 июля 1994

5.

Башня кажется ничем –
полость среди звезд летучих.
Башня отдыхает в тучах.
уходящая в Эдем.

Состязается с мечтой –
этажами без названья.
смерти нет. Есть ожиданье
башни, - ставшей пустотой…

Будто в землю – и насквозь
сквозь огонь уходит Слово –
возрождаемое снова
от земли – до вешних звезд…

28 декабря 1994

6.

Башня зрением косым
извлекается из ночи.
Что огни ее пророчат?
Белый хаос или дым?

Пашня синяя земли
с померещившимся плугом:
семя брошено в испуге –
ветви томные взошли.

Чернота белеет впредь
пестротой огней певучих.
Кто она? пурпурный лучик –
дай мне, Бог, его узреть.

20 января 1995

7.

Лифт бездонный и незримый,
проколовший ад и рай.
разгоняющийся – мимо! –
тормозящий – невзначай.

Я ли – нощно, беззаботно,
принят был в него – тобой.
Вижу – башня, как ворота
лифта – в кипень голубой.

То игла рисует буквы
книги, коей места нет,
под невыразимый стук, и
перестук колес планет.

Я в объятиях невинных –
нет мне места, нет числа. –
света мерная лавина
устремила, понесла…

Окоем земного неба
и обломок в синеве –
там, где я ни разу не был –
над Останкино, в Москве…

31 января 1995
Москва, Добролюбова 9/11