Пожелание

 
                M.R.

Я хотел бы быть степенным буржуа –
уверенным, медлительным, спокойным,
владельцем дома в три этажа
с эркером, мезонином, колокольней
домашней церкви и участком земли,
защищённым надежной чугунной оградой.
На стене пусть висят пара копий Дали
или лучше пейзаж с фрегатом «Паллада».
Девятнадцатый век, масло, холст...
Неизвестный художник, цена в каталоге.
Пить коньяк, когда задувает норд-ост,
дотянуть до седых, без особой тревоги.
Человек середины, в меру худ, в меру толст,
без сомненья, исправно платящий налоги.

Колокольчик в дверях, каблуки утопают в ковре
лестницы, вымываемой по субботам.
Растопивши камин, отмечать Рождество в декабре,
дань отдав непосредственно войлочным ботам.
Что еще остается, нелепый кураж,
догоняющий зайца за рубль в чистом поле,
превращенный в труху, не повинный ни в чем карандаш,
ожиданье весны и цветенья магнолий.
Во дворе сад камней, пруд, лягушки
слагают из «ква» непрерывное хайку,
долгий шепот слезы на Монблане подушки,
не нашедшей под утро смешную хозяйку.
Это пафос кольца, извлечение дырки из сушки.
Доктор Чехов и Ко препарируют чайку.

Ты была бы со мной, если б только была.
В это трудно поверить, как в пятого Телетаби,
надеваешь рубашку, пятки колет скала,
где волна набегает строкою о маленьком крабе.
Я споткнусь на тоске словаря, на подсечках частиц,
в обстоятельствах времени, места завязну,
черно-белая память из завтрашних лиц
обреченно-слаба затянуть эту язву.
Мы играли бы в го и держали незлобных собак,
заимели детишек, под честное слово
поднимали над башней Андреевский флаг,
на ночь сказки читали им про Крысолова.
Бесноватые ласточки, заходясь в вираже,
над мишенью окна, как обычно в июле,
выходя из пике, просвистят что-нибудь о душе,
прошлогодняя майка повиснет на стуле.