Последние дни Пионерии

Это воспоминание о моих отроческих годах, пришедшихся на нежданно-негаданно грянувшую в нашей стране социальную катастрофу, в ходе которой, помимо всего проче-го, были разрушены все (или почти все) существовавшие при социализме детские и моло-дёжные организации. Беседуя с молодежью всего на десять лет моложе меня (это даже не следующее поколение, а просто «младшие ребята с нашего двора») я неоднократно убеж-дался, что они не имеют и малейшего представления о совсем недавнем периоде истории своей Родины. Да и кто им о нём расскажет, тем более правду? Очередная попытка пере-писать историю, активно предпринятая в наши дни, откровенная противоречивость различных официальных источников информации, в том числе школьных учебников, занятость родителей (или их нежелание ознакомить своё чадо с реалиями недавних событий), всё более ощутимый уход от нас поколения наших дедушек и бабушек – и вот, пожалуйста, мало кто из нынешних школьников, особенно тех, кто помладше, может толком ответить на вопрос – что такое пионер?
Однако интерес к своей истории (нормальная черта характера любого нормального человека) от этого не пропадает. Неподдельное внимание, с которым «младшие ребята с нашего двора» слушали рассказы о моей школьной жизни, побудило меня взяться за этот труд. Осмелюсь напомнить, что помимо так называемых «документальных» источников исторических знаний, есть ещё и фольклорные, которые лично я считаю наиболее объек-тивными – ведь безымянный автор малоизвестной песни не станет самому себе врать, ему это незачем, он же сочиняет и поёт про свою жизнь! В качестве примера могу сослаться на такую историческую личность, как Столыпин, реформы которого так расхваливает совре-менная историческая наука и о которых народ сохранил в памяти лишь столыпинский галстук и столыпинский вагон (сиречь верёвку виселицы и вагон для перевозки заключён-ных).
При чём тут фольклор - спросите вы? Да притом, что моё творчество, как мне ка-жется, ни к какому иному жанру просто нельзя причислить. Всё, о чём пойдёт речь, взято из моей жизни, из моего жизненного опыта, безо всяких ссылок на официальную истори-ческую науку и литературу, а значит, никто не указывал мне, что писать, как относиться к пережитым событиям, добрым ли словом их помянуть. Заодно я питаю некоторую надеж-ду подытожить многолетний спор со старшим поколением, суть которого – хорошо или плохо было быть октябрёнком, пионером, комсомольцем? Вывод сделаете сами, когда об этом прочитаете. И ещё – что там кто ни говори, а всегда приятно вспомнить ушедшие го-ды детства, даже если на определённом этапе в нём было немало плохого. Само собой, я был бы рад, если бы моё произведение попало в руки тех, кто в наше время занимается работой с детьми и подростками. Скромно позволю себе надеяться на то, что у них поя-вятся мысли, как избежать тех ошибок, что, будучи совершаемы в своё время их вожаты-ми, портили их собственное детство.
С чего всё началось.
Спросите у школьников из школы за углом – что такое пионер? За редким исклю-чением ответ: «Не знаю». Более грамотные расскажут вам что-то про скаутов, про пионер-ский лагерь, в котором в детстве отдыхала мама, ну, и конечно, про засилье коммунисти-ческой идеологии в нашем государстве в прошлом. Кстати, похожий ответ зачастую ждёт вас и на вопросы – что такое октябрёнок, комсомолец, кто такие дедушка Ленин, Феликс Дзержинский, Максим Горький, Александр Матросов, Юрий Гагарин. Что такое обком, пятилетка, соцсоревнование, целина, БАМ…
Одним словом, кусок истории, да ещё совсем недавней, для нынешних детей – уже загадка века. Постараюсь хоть немного объяснить несведущим, что к чему.
История молодёжных организаций, подконтрольных Коммунистической Партии Страны Советов, вкратце такова. Первым, по инициативе В. И. Ленина возник в 1918 году Коммунистический Союз Молодёжи – сокращённо Комсомол. Состоял он из людей, по современным понятиям старшего школьного и студенческого возрастов. Глава первого в мире государства рабочих и крестьян в этой идее видел надёжный путь малограмотной в массе своей молодёжи к так необходимым в новом мире знаниям – недаром первый девиз Комсомола звучал так: «Учиться, учиться и учиться!». Впоследствии появились комсо-мольские билеты – удостоверения вроде партийных, а далее – и комсомольские значки – красные, в виде знамени с изображением В. И. Ленина в профиль.
Затем, в 1922 году, было создано «среднее звено» - организованы дети в возрасте десяти – пятнадцати лет. Идея поддерживалась мировым опытом: во многих странах по-добные детские организации были и до этого. Важное уточнение: они могли быть религи-озными (чаще всего), спортивными, полувоенными, но не были привязаны к единственной в государстве и безраздельно властвовавшей партии. И ещё: в них мальчики и девочки со-бирались отдельно (в детских организациях Советского Союза, так же, как и в школах, с шестидесятых годов прошлого века о таком делении позабыли).
Самой большой популярностью пользовалась организация скаутов, задуманная в США. По проекту скаутам полагалось ходить в походы, изучать природу и географию родной страны, добиваться особых успехов в учёбе и физической подготовке. Примером для воспитания отроков служил образ первых американцев, сиречь переселенцев из Евро-пы, в труде и борьбе осваивавших неведомый доселе огромный континент. Этих перво-проходцев в Америке называли «пионер», что значит «первый». Интересная деталь: со-гласно тогдашней моде, мужчины носили чёрный треугольный галстук, завязывавшийся на шее квадратным узлом. В силу этого обычая, подобный галстук (правда, синий) стал знаком отличия скаутов. В советской детской организации он приобрёл, понятно, красный цвет – цвет боевого знамени Страны Советов. Позже появился и значок, похожий на ком-сомольский. Название для новой детской организации взяли готовое, из американского опыта. Много раз вожатая, позоря нас за то или иное деяние, напоминала нам о том, что «пионер – значит первый».
Самое младшее звено – октябрята – было создано в 1923 году по инициативе Н. К. Крупской (то бишь, жены В. И. Ленина). Название связано с датой реализованного боль-шевиками (то бишь, коммунистами) революционного переворота в нашем государстве – 25 октября 1917 года по старому стилю. Оно объединяло детей младшего школьного воз-раста. В последующие годы октябрятам полагался значок, на котором был изображён Во-лодя Ульянов в возрасте семи-восьми лет – то бишь В. И. Ленин в детстве. Говорилось так: «Октябрёнок, не забудь, в пионеры держишь путь!».



Пионер – всем пример!
Думаете, все так и обрадовались созданию в молодом государстве молодёжной ор-ганизации? Как бы не так! Народ вообще-то к коммунистам относился недружелюбно – уж очень много появилось в жизни непривычного, да и тягот на долю народа выпало не-мало. А тут многие решили, что детей у них просто отберут на государственное воспита-ние (кстати, подобные слухи активно распространялись врагами Советской власти, в ча-стности, на казачьем Дону). Пионеров кто боялся, кто презирал как пособников ненавист-ного режима, многие родители были категорически против того, чтобы их дети станови-лись пионерами. До сих пор леденит кровь известный в прошлом всем советским детям рассказ про юного пионера Павлика Морозова, изуверски убитого родным дедом только за факт согласия с созданием колхоза и желание, вопреки воле отца – деревенского бога-тея, или, как тогда говорили, «кулака» - помочь голодным и неимущим.
Но ход истории не остановить. На том этапе развития государства требовалось формирование новой психологии межличностных отношений, как бы тяжело это не было – слишком уж большой рывок в будущее, от изб к каменным домам, от деревенских куз-ниц к заводам - сделало созданное практически на пустом месте – на осколках погибшей Российской Империи – новое государство. Не только трудиться – мыслить приходилось по-новому. А давно известно, что именно молодёжь проще всего усваивает новые идеи. Вдобавок, идеи формально были - лучше некуда: свобода, равенство, коллективизм, тор-жество науки над силами природы, сделаем всех зажиточными… Неудивительно, что всё больше подростков сами желали вступить в пионеры. Зачастую ни запреты и побои роди-телей, ни угрозы соседей их не останавливали. Прошло несколько лет, и организация шаг-нула за границы СССР. Пионеры появились во многих странах Европы. Стали проводить-ся пионерские слёты. И опять юных помощников коммунистов не останавливал даже страх перед фашистами, которые как раз в те годы рвались к власти.
В годы Великой Отечественной войны на оккупированных нацистской Германией землях пионеры, ясное дело, были «вне закона». Однако, среди подростков находилось немало тех, кто, будучи верен клятве, произнесенной в момент принятия в пионеры: «К борьбе за дело Ленина – Сталина будь готов! – Всегда готов!» - своих сил, а то и жизни не щадили для борьбы за это дело, а реально выходило – для борьбы с ненавистным врагом за жизнь и свободу! В историю Великой Отечественной войны навеки вписаны имена пионеров – героев (во времена детства автора любой школьник обязан был их знать наи-зусть, точно молитву) – немногие сохранённые памятью человеческой имена детей, на-равне со взрослыми сражавшихся с оружием в руках, партизанивших, не дававших житья врагу на захваченной им земле.
Учитывая такое обилие положительных примеров, неудивительно, что в послево-енные годы большая часть населения считало (или делало вид, что так считало), что если ребёнок – пионер, это хорошо. Соответственно, возрос и престиж организации. Быть пио-нером стало почётно. Хочешь стать пионером – будь добр, докажи, что ты достоин: учись хорошо, веди себя прилично, не кури и т. д. Ну и, разумеется, происхождение твоё – дело не последнее – если ты сын рабочего или крестьянина – бедняка, да ещё в семье нет «вра-гов народа» - быть тебе пионером. Последний пункт, сильно портивший жизнь советским людям, после 1953 года перестал быть актуальным. Важно стало и то, что пионеру, когда он подрастал, легче было стать комсомольцем, чем тому, кто пионером не был. А всту-пить в комсомол тогда тоже было не просто – много вопросов перед этим зададут: и из какой семьи ты родом (не дай Бог, в родне священник), и нет ли у тебя вредных привычек, и как ты учился, и пр.пр.пр. Комсомол же, в свою очередь, был ступенькой в Коммуни-стическую партию. А быть партийным – это уже приносило прямую выгоду: члены пар-тии имели большие возможности, чем беспартийные, и в плане карьерного роста на рабо-те, и в получении государственного жилья, и в науке, и во многом другом.
Так что слово «пионер» стало привычным, стало чуть ли не синонимом понятия «школьник третьего – седьмого классов».
Всегда готов!
Время шло, страна богатела, жизнь налаживалась. Строились школы, и в каждой, помимо учителей, обязательно трудился…пардон, чаще трудилась – на такую зарплату мужчина семью прокормить не мог - пионервожатая, она же председатель Совета пио-нерской дружины (то бишь той части Пионерии, которая помещалась в одну школу). Что-то вроде духовного пастыря, только на коммунистический лад. Нет управы на двоечника, лодыря, мелкого хулигана – всегда можно ему напомнить, что таких не берут в пионеры, или за такие дела из пионеров исключают. А уж называться пионером и потерять это пра-во – по тем временам страшнее ничего не было! Тем более, что пионерами, по сути дела, стали почти все твои ровесники.
Так что теперь главное было – не оступиться на общей дороге. Если же ты пионе-ром по какой-либо причине не стал – вечный позор тебе и твоей семье! И позор, считай, несмываемый – ведь, это означает, что ты – хуже всех!
Развитие организации как бы вступило в новый этап – пионерство стало нормой, отказ от него – нежелательным явлением. Теперь формой поощрения стала очерёдность приёма в пионеры, причём активно обсуждалось, кто достоин, а кто – нет, выслушивались вполне серьёзные аргументы «за» и «против», словно речь шла о кандидатах в космонав-ты. Автора, как одного из лучших учеников в параллельных классах, принимали в «пер-вый заход», то есть в составе первых одиннадцати (традиция такая). Церемония была тор-жественная, проходила она возле памятника героям войны. Суть церемонии состояла в том, что одновременно всем избранным старшие товарищи повязывали на шею красные галстуки, после чего произносилась клятва. В её последнем варианте председатель Совета дружины громко и торжественно произносил(а): «Пионер, к борьбе за дело Коммунисти-ческой Партии Советского Союза будь готов!» - строй новопринятых обязан был громко и хором ответить: «Всегда готов!» и отдать пионерский салют – приветствие, при котором правая рука особым образом поднимается к голове. Честно сказать, автор, увлечённый своими мыслями, пропустил нужный момент, что было надо – не произнёс, рукой дёрнул неправильно... но никто этого не заметил. Полученная в тот же день «тройка» по «люби-мой» математике испортила торжество окончательно.
Вообще-то разных дел – обязательных и на выбор – у пионеров был полон рот. И учиться полагалось хорошо, и старшему поколению помогать – примером служили герои повести А. П. Гайдара «Тимур и его команда», в первую очередь, сам Тимур – смелый, весёлый, трудолюбивый, готовый всегда придти на помощь другу. Акции помощи стари-кам, ветеранам войны носили название тимуровской работы, а периодическое благоуст-ройство дворов и детских садов – Гайдаровскими атаками. Ещё полагалось в определён-ные дни бесплатно работать в школьном хозяйстве, собирать и сдавать школе макулатуру и металлолом. Хорошо работать или принести больше всех вторсырья считалось почёт-ным.
В любом мало-мальски приличном городе, посёлке, а то и большом селе существо-вали организации, занимавшие детей различным творчеством – модельные кружки, стан-ции Юных натуралистов, спортивные секции. Кстати, большинство домов детского твор-чества называлось Дом или Дворец пионеров. Приём в них был, по сути дела свободным, лишь в музыкальных школах, хочешь не хочешь, проверяли наличие у детей музыкально-го слуха, а в некоторых видах спорта требовали медицинскую справку – для пользы самих же детей.
Интересны и содержательны были и ежегодные коллективные ролевые игры. Са-мые известные – «Зарница» и «Зелёная волна».
«Зарница» - что-то вроде организованной игры в войну, причём с разведкой, по-тешным боем, связью посредством азбуки Морзе и даже обучением правилам граждан-ской обороны, которое проводилось настоящими военными инструкторами. Автор сам участвовал в такой игре в качестве «начмеда полка», учил «санитаров», как сделать впол-не натуральные носилки для раненых их двух палок и собственной куртки - удивлению одноклассников не было предела. «Зелёная волна» - игра в Госавтоинспекцию. Причём там уже полагалось строгое жюри, оценивавшее знания участников в сфере правил до-рожного движения, приёмов регулировщика, навыков езды на велосипеде и даже оказания первой медицинской помощи… Летом 1986 года команда пионеров, возглавляемая авто-ром, заняла первое место по г. Воронежу! В качестве призов каждому из нас выдали по очень хорошей готовальне. У автора этот ценный приз через полгода спёрли (простите, украли) ребята из соседнего класса (о том, что стало твориться в нашей школе через не-сколько лет, разговор пойдёт позже).
А уж про пионерские лагеря (то бишь летние лагеря детского отдыха) можно рас-сказывать очень долго. Первое (для городского ребёнка) знакомство с лесом, речкой, пер-вый поход с рюкзаком, первый костёр… Словом, масса удовольствия.
Большой популярностью пользовались периодические издания «пионерского» тол-ка: газета «Пионерская правда», журналы «Костёр» и «Пионер». Последний представлял собой довольно солидное издание, в котором, помимо обязательных «организационных» и «политических» разделов печатались и отрывки из новых повестей и романов, и перево-ды зарубежных сказок и стихов. Были страницы писем читателей, страницы юмора (самая популярная называлась «Переменка»), кроссвордов, головоломок и замечательная рубрика «Кораблик» - детские стихи. Вырезки «Кораблика» автор хранит до сих пор.
Казалось бы, всё очень неплохо. Но жизнь есть жизнь, и она неизменно умнее лю-дей.
Деньги подростку приятнее
Страна вступила в семидесятые годы прошлого века. Их принято называть годами «застоя». Застоя экономического, политического, но, что самое страшное – мыслительно-го. Про это время вообще я рассказывать не буду – на мою собственную жизнь пришёлся лишь его край. Но и этот край оставил массу впечатлений – в детстве всё хорошо запоми-нается.
Застойность мышления не могла не сказаться на отношении к детям и детству. Ру-ководителей пионерской организации уже перестало интересовать - достойны ли новые школьники быть пионерами. Главное было – не подпортить отчётность. Так что в пионеры принимали всех детей, достигших десятилетнего возраста, без разбора. То же касалось и октябрят, и даже комсомола. Церемонии приёма в октябрята превратились в массовые ак-ции безо всякой конкретной исторической и идеологической привязки. Соберут несколько классов, нацепят детям звёздочки на одежду, вручат на память по тоненькой книжке про-извольного содержания - и всё. Быть пионером перестало считаться почётом, поскольку это было, считай, гарантировано. А раз так, тогда зачем стараться, напрягаться за учёбой? Пионерия потеряла такую важную свою функцию, как стимул прилежания, пионер – дво-ечник уже не удивлял никого. Различные мероприятия, о которых шла речь в предыдущей главе, утрачивали свою привлекательность, может быть, потому, что в них с годами ниче-го не менялось, они проходили шаблонно, неинтересно На некоторые из них пионеров приходилось собирать чуть ли не силой. Формализм пионерской атрибутики вытеснил романтику алого галстука – детей заставляли заниматься бессмысленной маршировкой, сопровождавшейся хоровым произнесением особых текстов – так называемых «речёвок». Автор до сих пор не жалеет, что все до единого подобные мероприятия в своё время бла-гополучно проболел.
В товарных отношениях в те годы властвовал дефицит. Неудивительно, что порой в магазинах нельзя было купить пионерского галстука. Ну, не из маминого же платка его делать – вроде, не те времена!
В жизнь простых людей всё глубже проникала коррупция, коснувшаяся и пионе-рии. Достать ребёнку путёвку в хороший, престижный пионерский лагерь стало возмож-ным только по знакомству.
Сборы макулатуры проходили всё с большей натугой. Кому охота задарма коря-читься? За эту же самую макулатуру можно было выручить в пункте приёма вторсырья копеек двадцать – в те времена это мороженое плюс билет в районную киношку. Мелочь, а подростку приятнее, чем почётная грамота – лист бумаги, красивый, но материально бесполезный.
Порядки в детских спортивных учреждениях времён детства автора хорошо демон-стрирует такой случай. Автор посещал секцию подводного плавания. Однажды его ровес-ник, парень не слабый, начал сильно задирать мальчишку из младшей подгруппы. Автор не побоялся сделать забияке внушение… во всем мужчинам понятной форме – не обижай маленького! После чего забияка пожаловался тренеру, и автору этим самым тренером бы-ло сделано (не вполне цензурным языком) замечание, типа – не лезь, пусть младший раз-бирается сам. Иными словами – не заступайся за слабого, пусть он привыкает к унижени-ям и побоям. Впору подумать, что тренер взялся детей не нырять учить, а к армейской де-довщине готовить!
Кстати, детский спорт в те годы преследовал конкретную цель – подготовка чем-пионов. То, что спорт – это прежде всего путь к здоровью, мирному общения людей, фор-мированию всесторонне развитой личности, в расчет не принималось. В перечне причин отчисления ребёнка из секции была абсурдная фраза: «ввиду бесперспективности».
Самодеятельное творчество привлекало всё меньше народу – ведь к новым веяниям в искусстве руководители не очень-то прислушивались. Иногда комплектование кружков происходило насильно. Автора в десятилетнем возрасте под угрозой больших неприятно-стей школьные педагоги заставили заниматься в кружке бальных танцев – (было бы) смешно, особенно учитывая его тогдашнюю комплекцию и постоянный бронхит. Идио-тизм этот длился, на горе и ученику и педагогу-танцору, почти полгода, спасло обоих то, что автор сломал себе ногу и, пролежав сколько-то времени в гипсе, торжественно принёс в школу бумагу от детского хирурга, запрещавшую и танцы, и посещение уроков физ-культуры (которая в те годы больше походила на армейскую шагистику).
Дисциплина внутри самой Пионерии упала катастрофически. На Совет Дружины, политинформации и прочие мероприятия детей собирали под угрозой «двойки» по не важно, какому предмету. Дети, находившиеся на отдыхе в пионерских лагерях в отрыве от семейного контроля, и вовсе на ушах стояли. Примеры нарушений дисциплины, зачастую опасные для здоровья, ещё во время детства автора стали ходячими рассказами, причём к этому относились чуть ли не как к весёлому приключению.
Словом, пионерия стала подобием болота. Школьники постарше, как избавления, ждали, когда они дорастут до «комсомольского» возраста, лишь бы красный галстук не носить (воспоминание старшей сестры автора). Но это не было выходом из сложившейся ситуации - насчёт комсомола можно было сказать нечто подобное. Бессмысленные «по-литинформации», то есть еженедельное принудительное выслушивание далёких и про-стому старшекласснику, студенту, солдату, молодому рабочему совершенно неинтерес-ных фактов, принудительный труд в колхозах, и, главное, отсутствие у руководства отве-тов на конкретные вопросы – этим молодёжь не прельстишь. Неудивительно, что комсо-мол постепенно превратился в показуху, а потом и вовсе ушёл со сцены. Романтика ком-сомольских строек прошла. В армии комитет комсомола стал бессилен против дедовщи-ны, в ВУЗе – против прогулов, в молодёжной среде вообще – против пьянства, наркома-нии, безделья. Как массовое (а точнее, автоматическое, и ещё того хуже, принудительное) явление вступление молодёжи в комсомол прекратилось ещё до распада СССР. Ко всему сказанному можно добавить, что, переименованный в «Российский Коммунистический Союз Молодёжи», комсомол существует до сих пор, причём принимают в него практиче-ски всех желающих, после церемонии ещё и деньги дают – отметить событие. Автор в 2003 году от такого предложения отказался.
Не вижу смысла в проводимых делах
Попробуем разобраться, почему же столь благая идея – сплотить поколение, занять молодёжь интересными делами - привела к такому абсурду.
Здесь автору видятся несколько причин.
Первое. Любое дело станет постылым, если делающий его не получает конкретного вознаграждения за пролитый пот. Пусть даже это только собственный интерес и уважение окружающих. А что толку становиться пионером и ходить строем, если вместо этого - только насмешки да скука? А если ещё и силком заставляют – да кому ж это понравится?
Второе. Люди, которым было доверено формирование детских душ, в эти самые души сильно не заглядывали. Индивидуальные способности ребёнка, особенности его ха-рактера, его психики в расчет не принимались. Принцип коллективизма превратился в уравниловку. Зачастую эти люди халатно, формально подходили к своим обязанностям и нередко собственной безалаберностью провоцировали своих подопечных на разные не со-всем хорошие дела. Пример – те же детские летние лагеря отдыха. Они существуют во многих странах. Как вы думаете, что сделают в Америке с воспитателем, если узнают, что он разрешил (или поручил) детям сходить за пивом? Уволят! Со скандалом и лишением права работать с детьми на всю жизнь. А у нас на это никто и внимания не обращал (да и не обращает).
Третье. Из воспитательной организации пионерия превратилась в контролирую-щую. В нашей стране всегда бытовало почти дикое для иностранцев мнение, согласно ко-торому сообщать начальству или властям предержащим о чьих-либо дурных делах - не-допустимый позор! Даже пословица такая есть: «Доносчику – первый кнут». (Кстати, сравните это выражение с народной мудростью неизменно более богатого государства США, дословный перевод которой по-русски звучит так: «Стукач – отец порядка».) Пусть американцы сами делают выводы из содержания своих пословиц, но факт остаётся фактом - традиционное, веками живущее общественное мнение переломить почти невозможно – это ясно любому здравомыслящему человеку, тем более знакомому с историей и психоло-гией. Однако, пионерская организация с этим не считалась! На еженедельно проводив-шемся в любой школе так называемом «совете дружины» председателей советов отрядов (то есть учеников, формально руководивших пионерской организацией в рамках отдель-ного класса) практически вынуждали доносить на своих одноклассников, сообщать о про-гульщиках, любителях подсказок и списываний, бузотёрах и пр. Нежелание быть стука-чом каралось по линии морального воздействия, а то и репрессиями со стороны педкол-лектива. Но «сданным» лодырям, которым за двойку грозил отцовский ремень, этого не объяснишь! Каково же потом горе – председателю по улице – то ходить? Ведь у нас до-носчику – первый кнут (или кулак).
Четвёртое. Беда любой идеологии – её святая вера в собственную непогреши-мость. Критика в адрес пионерии рассматривалась, как великий грех. Очевидная неле-пость некоторых правил замалчивалась. Раз и навсегда заведённый шаблон считался не-зыблемым. А жизнь ведь меняется!
В конце восьмидесятых годов прошлого века в нашей стране наконец-то стало воз-можно хоть чуть-чуть развязать язык. И, кстати, содержание некоторых рубрик журнала «Пионер» стало в корне меняться. Вместо чистого восхваления пионерской жизни всё ча-ще проскальзывали читательские стихи и письма явно проблемного содержания. Проци-тирую (с некоторыми сокращениями) письмо одного московского школьника.
«В течение недели с нас собирали по двадцать копеек на разные общегосударст-венные задачи: благоустройство улиц, восстановление памятников, заботу о ветеранах войны и пр. Деньги я просил у мамы, которая в ответ на шестое сообщение о сборе средств почему-то рассердилась и денег не дала. В школе мне за это пришлось выслушать много обидного в свой адрес. Но посмотрите вокруг – несмотря на наш «патриотизм» по-прежнему на улицах грязь, памятники разрушаются, до стариков никому никакого дела… Неужели клянчить деньги у родителей – это и есть мой гражданский долг?»
От себя добавлю более категорично: кому же это, какой такой нечистой силе за-должал злополучный подросток? Государству, в котором ему Конституцией было гаран-тировано счастливое детство? Директору школы? Или, наконец, пионерской организации?
В мае 1990 года наша вожатая, отчаявшись вернуться к старым временам, провела в школе анонимный опрос на тему: «Почему тебе надоело быть пионером?». Из восьми вариантов ответа автор (да и не только он) выбрал последний: «Не вижу смысла в прово-димых делах».
* * *
Мы рассмотрели как бы четыре этапа развития пионерии – начальный, когда стать пионером было рискованно и являлось примером мужества, этап престижности пионер-ского звания, этап позора пионером не стать и этап «уравниловки», когда октябрятами, пионерами, комсомольцами делали всех школьников без разбора. Впереди – следующий этап – этап «срывания пионерских галстуков»
Они мешают нам жить
Месяц февраль. Время – половина седьмого вечера. В школьном классе занимается вторая смена. За окном вечерние сумерки и метель. Класс занят решением задачи… Не¬ожиданно распахивается дверь, и из коридора вваливается группа неряшливо одетых под¬ростков лет одиннадцати - двенадцати. Учительница смотрит на них, вытаращив глаза, но никаких распоряжений удалиться вон не следует. Один из непрошенных гостей небрежно здоровается с кем-то из парней в классе, видимо, знакомым. Половина слов – ненорма¬тивная лексика. От ребятишек явно попахивает, причём не только табаком. Один из них подходит к первой парте в среднем ряду – за ней сидит отличница в белом фартучке. «Привет, чувиха! Отсоси у меня!» - при этом подросток изображает телом почти возле её лица что-то вроде сексуальных фрикций. Девочка (ей самой двенадцать лет) оторопело смотрит на сие действие, кажется, ничего не понимая. Другой хулиган неторопливо, слов-но он не в школьном классе на чужом уроке, а у себя дома, идёт по проходу между парта-ми, останавливается возле узкоплечего подростка с покрытым сыпью лицом. «Слышь, ты! Ты чё, отличник? А ты в курсе, что у нас отличников в ж…е…т?» Отличник, явно усту-пающий своему обидчику в силе рук и умении драться, старательно отмалчивается. Тре-тий – самозабвенно роется в чужом портфеле (явно принадлежащему школьнику из со-стоятельной семьи). Учительница старается не замечать происходящее – чуть ли не под стол забилась от вполне понятного страха.
Нет, совершить половой акт, даже извращённый, подросток двенадцати лет обыч-но не способен. А вот безнаказанно отобрать у более слабого сверстника любую понра-вившуюся ему вещь, деньги, ради собственного развлечения изрезать ножом чей-то порт-фель или куртку, явно тешась своей удалью, избить до крови кого угодно в классе, хоть учителя – это запросто. При малейшем сопротивлении этому безобразию ситуация могла резко осложниться. В частности, один из малолетних задир мог запросто сбегать за под-могой. И тогда бы в класс ввалилась группа парней лет по восемнадцать, у них в карманах могли быть ножи, кастеты, бритвы… Звать милицию без толку, она этих личностей сама десятой дорогой обходит.
Эпизод этот взят не из американского боевика. Нет, пережит автором лично, при-чём не раз и не десять. Вы скажете, что в это трудно поверить…Так ему и не верили, нор-мальному человеку в те годы в такое поверить было нелегко. Не верили его умные и доб-рые родители, даже когда он (и не только он) приходил домой избитый или с испорчен-ными вещами. Не верили доктора. И уж конечно, не верили пионервожатые. Но автор – один. А таким мучениям подвергались множество детей из школ крупных городов, в ко-торых, словно чума, распространялось влияние молодёжной группировки так называемых гопников – циничных, жестоких, наглых подростков и юношей, признававших в качестве способа регулирования отношений в обществе только грубую силу, насилие, презрение к слабому. Группировки, практически неподконтрольной и безнаказанной.
Откуда в юных, чистых душах взяться столь извращённым, бесчеловечным качест-вам? О причинах насилия детей и над детьми написано много, очень много, и нет никако-го смысла это повторять. Вопрос вновь о том же самом – куда смотрели те, на чьей совес-ти было духовное воспитание советских отроков, то бишь пионерская организация? Как идеологи дружбы и взаимопомощи так просчитались? Да и были ли они в силах хоть что-то изменить? Разве может юная вожатая пионерской дружины навести порядок в сотнях неблагополучных семей, из которых, как неизбежное следствие нищеты, пьянства, завис-ти, жадности, необразованности, постоянно царившего в них насилия, физической распра-вы, а то и криминального прошлого старшего поколения как расплата обществу за его преступное равнодушие закономерно выходили такие вот изверги в детском облике? Ко-нечно, нет. Сизифов камень пальцем не остановишь. Но зачем было его подталкивать?
Именно непрекращавщиеся, несмотря на явный крах идеи, попытки руководителей пионерской организации любой ценой спасти систему, (причём попытки грубые, неуклю-жие, совершенно не учитывавшие детскую и подростковую психологию) без конца обост-ряли и без того нехорошую ситуацию. Году в девяностом ношение пионерского галстука воронежским подростком стало расцениваться сверстниками как позор, как чуть ли не предательство. Снова, как и в начале существования нашего государства, за красный гал-стук стали бить. А поскольку последними переставали носить «ошейник» самые послуш-ные, самые дисциплинированные дети – они же чаще всего лучше всех успевают в учёбе – сразу же, вместе с престижем красного галстука, рухнул и престиж пятёрки в дневнике. Да и кому она нужна, если отличник ходит в никудышной, немодной одежонке (куплен-ной с зарплаты отца – инженера), а двоечник – в кожаной куртке, (добытой сомнительным способом, но какая разница?). И как же нелепо выглядели на этом фоне советы дружины, сборы, Гайдаровские атаки, вечера самодеятельности и прочие пионерские дела! Как из-девались сверстники над их участниками, чуть ли не плевали им в спины!
Но ведь это означало, что вместо тех или иных занятий подросткам предоставили безделье. А праздность, как известно, мать всех пороков. Вот вместо пионерии и прибрала молодёжь к рукам всякая нечисть. К чему это привело – сами полюбуйтесь. Привычными стали такие слова, как скинхэд и РНЕ – вместо пионерии и комсомолии, только занятия другие. Само собой ясно, что в этой среде такие понятия, как доброта, жалость, порядоч-ность считаются постыдными.
Информационному «голоду», характерному для годов «застоя», годы восьмидеся-тые противопоставили огромный поток информации – новой, непривычной. И никто не пытался объяснить подросткам, что хорошо и что плохо. В результате они оказывались втянутыми в сферу весьма сомнительных занятий, часто кончалось всё скверно. О «новой жизни» поколения автора с предельной, почти жестокой откровенностью рассказывают снятые в те годы фильмы «Взломщик» и «Авария – дочь мента». Советую посмотреть, особенно тем, кто постарше – может стать откровением. Вот чем стали бывшие пионеры!
* * *
«Гопники! Они мешают нам жить!» Этот крик души - фраза из песни ленинград-ского рок-музыканта М. Науменко. Автор бы вдобавок крикнул: «И нам никто не желает помочь!».
 «Бороться с неизбежностью бессмысленно, ты не изменишь ничего». Так поучали и утешали меня не раз, слышал я это и от своих родителей, чей авторитет для меня до сих пор непререкаем. Согласился ли я с этим? Нет, и этого не случится! В самый, казалось, невыносимый момент моего отрочества, когда и жить дальше смысла не виделось, когда не было просвета от драк и унижений в школе и за её пределами, Бог послал мне друга – такого же, как и я, «профессорского сыночка» в буйной школе. Сошлись мы с ним совер-шенно случайно на принудительных бесплатных работах, в те годы называвшихся «уро-ком труда». И вскорости мы с ним стали, как в песне поётся, «спина к спине, у мачты, против тысячи вдвоём». А любой злодей – трус, и ежели бить меня одного обычно лезли втроём, то на двоих требовалось уже семеро. Честное слово, легче жить стало. До сих пор этого человека, несмотря на то, что мы с ним в корне различны почти по всем вопросам, я называю своим лучшим другом и горжусь нашей дружбой на зависть многим, кто на на-стоящую дружбу не способен. А таких людей, неспособных дружить, ой-ой-ой, как много! Странно, почему Пионерия их не научила этому человеческому качеству, самому важному на свете?
Напоминание
Так или иначе, а году этак к девяностому красных галстуков в воронежских (и не только) школах не стало. Организация, по сути дела, прекратила своё существование. Ис-чезли церемонии приёма в пионеры, маршировки, тимуровское движение, коллективные ролевые игры, опустели Дворцы пионеров и пионерские лагеря. Не стало и октябрят – как-то незаметно… Через год исчезла с карты мира страна, столько лет наводившая свя-щенный ужас на весь мир – Советский Союз. Страна, где народ смог трудом своим пере-нести экономику, весь уклад жизни в историческом плане далеко вперёд. Страна, побе-дившая фашизм. Страна, гражданин которой впервые в истории шагнул в космос. Страна, подарившая миру самую передовую науку, самую передовую медицину, страна, помогав-шая многим странам мира добиться успеха в их делах и кровью сыновей своих спасавшая жизни граждан иноземных. Ну, и конечно, родина Пионерии. Страна сломалась под невы-носимым грузом внешних и внутренних противоречий, которые никто не пожелал разре-шить. Почему ей-то никто во всём мире не помог? Неужели этой катастрофе кто-то был рад?
* * *
Наша Родина не раз и не два переживала социальные катаклизмы. Но всегда нахо-дила в себе силы выстоять и идти дальше. Все патриоты России надеются, что так случит-ся и на этот раз.
Дети – это будущее страны. От того, какими они вырастут, зависит, какой будет страна через десять, двадцать, сто лет. Поэтому забота о детях – задача не только семьи, но и школы, и государства. Однако о детях ли заботятся многие нынешние политические партии, создавая под своей эгидой молодёжные организации? Может, просто готовят себе послушных соратников, которые будут свято защищать интересы партийной верхушки? Молодёжный клуб при церковной епархии автору представляется той же семинарией вне стен собора, только вместо дьяконов – будущих иереев - оттуда выйдут религиозные фа-натики – будущие «свидетели Иеговы».
Впрочем, наверное, всё не так катастрофично. Кое-где жизнь будто бы налаживает-ся. Обращается больше внимания на безопасность в школах, и для нынешних шестикласс-ников слово «гопник» - уже не столь знакомое. Появились спортивные, танцевальные и прочие кружки и секции, где работают талантливые, внимательные к детям педагоги, а не держиморды. И никто из учителей в эти секции детей силком не гоняет (правда, теперь всё платное!) Налаживается прозябавшая ряд лет индустрия детского летнего отдыха, причём в лагерях детей меньше занимают муштрой, а больше – коллективными играми.
Фактически снят запрет на самодеятельные молодёжные музыкальные, литератур-ные коллективы. В настоящее время в Воронеже одних только клубов поэзии и бардов-ской песни, носящих титул «молодёжный», развелось не меньше пяти.
Да и пионерия, как оказалось, жива! 19 мая 2007 года руководитель Коммунисти-ческой партии РФ Г. Зюганов на Красной Площади города Москвы торжественно принял в пионеры 11 школьников. Момент был показан по телевидению. Лица детей – довольные, счастливые. Надежда, что его жизнь сложится хорошо, удачно, что мечты сбудутся – не-отъемлемая черта характера каждого нормального ребёнка. Будем же и мы надеяться на то, что никого из наших детей коллектив не осудит хотя бы за первую любовь – так слу-чилось с героем рассказа Л. Пантелеева «Суд над пионером». С парня сорвали красный галстук только за то, что он поцеловал девчонку - сверстницу, сорвали по приговору всего отряда, хором заявившего, что пионеру не нужна любовь, раз у него есть товарищи. Пока-занная писателем (бывшим беспризорником) нелепая до абсурда ситуация напоминает нам о том, что в жизни молодых людей, в формировании человеческой личности есть свои законы, над которыми не властен даже пионервожатый. Что там, где кому-то понадоби-лось во имя своих интересов – религиозных, политических, государственных – согнать детей в общий строй, отнять у них право самим выбирать, чем, помимо обязательной учё-бы, заниматься, что думать (и вообще думать) про жизнь вокруг себя, про свою историю, культуру, наконец, веру – там не может быть нормального детства. А раз так – не может быть и будущего.