последние слова

Небо, дождь и лес густой, по нему бреду с тоской,
 сердцем править не могу, от себя бегу, бегу.
Но унылый, скудный бег превращается в разбег,
 наливаются крыла, и несут под купола.

Средь заснеженных земель, в небе пьяном словно хмель,
 под Тургеневской звездой улетаю в не покой.
 Накренившись на крыло в дикой стуже мне тепло.
Мой полет даешь мне ты как желанные мечты.

Я кружу над той землей одинокий и хмельной,
 лишь проселочную грязь вижу в облачную мразь.
В серой дымке грязных туч пробираюсь словно луч,
 раздираю облака, путь-дорога не легка.

Болью давит грудь мою, сходит зелень к ноябрю,
 и скелет сырых лесов счастье скроет на засов.
Обернув тоской, грозит, сердце режет и разит,
 навзничь падаю с крыла в вековые купола.

«О Всевышний! Почему?» бросил ты меня во тьму,
 помрачил ты разум мой, но увел не за собой.
Не укрыл своим теплом, мой разрушил скудный дом,
 хаос поселил в него и оставил одного.

Нет людей вокруг меня, нету жизни, нет огня,
 нету радости и сил, здесь когда-то дом мой был.
Все сломалось, утекло, все смешалось и ушло,
 страсть людей с ума свела, разрубила и ушла.

Я восстал, даю обет, мне смериться? Нет и нет!
 Выжгу зло, найду себя о тебе спою любя.
На колени упаду, закричу Богам - я жду, я жду,
а потом шагну во тьму и «костлявую» приму.

Грешен я, но я не вор и не нужен мне шатер,
 я неистов, но не псих, слышишь, голос нервно стих.
Я хочу лишь одного, мне полет нужней всего,
 зло убить, оставив стать, за тебя мне жизнь отдать.