2. Будет вечер

Погасшую искру с трамвайной дуги,
Холодное небо под ноги усталому дню
И лучшую пищу для сытых развратом богинь
Зажравшийся бармен лениво запишет в меню.

И будет вечер… И будет вечер…

И будет вечер, и танцы, и блеск обнажённых свечей,
И голые плечи, и речи, и смелые руки рвачей,
И будут тени по серому пеплу сгоревших небес.
А после и плечи, и речи начнут продаваться на вес.

И будет вечер. Да, будет вечер…

А завтра снова трястись на трамвайно-троллейбусном дне
И учить наизусть подцензу/нецензурную прозу газет.
А под вечер топить свои глупые мысли в вине,
Чтобы после их принял лениво урчащий клозет.

Но будет вечер. Но будет вечер…

Но будет вечер, когда это всё надоест.
И будет вечность – пропахший мочою подъезд.
И вместо хмеля и зёрен посыпавши пеплом главы,
Случайные пары простятся над зеркалом мёртвой Невы.

И будет вечер… И будет вечер…

И вдоль проспектов покатых покатятся сонмы теней,
И выклеймят даты на выбритых лбах площадей,
И сонные стражи в мышиного цвета плащах
Отыщут последний приют на фонарных столбах.

Да, будет вечер… Да будет вечер…

Руки – к небу, но тело – земле. И кричи не кричи…
Инсулиновый шок революций и бритвы, вкусившие вен,
В наш игрушечный рай не шутя принесут палачи.
А мы просто смолчим, оттого что не ждём перемен.

Но будет вечер… Но будет вечер…

Но будет вечер, когда обрывается нить,
Кончаются встречи, и глупо кого-то любить.
Тогда истекает отмеренный срок, и тогда
Опять наступает великое НИКОГДА…

И это ВЕЧЕР… Да, это ВЕЧЕР…

1987, 1998