Картина, которую я не нарисую

Безветренно. Утренний ленивый луч солнца с трудом пробирается сквозь плотную дымку, целиком окутавшую маленький городок. На изогнутых улочках, мощеных площадях, в крошечных двориках - ни души, и лишь последние желтые листья валятся с застывших деревьев, ударяются оземь, прощаются с домом. Не холодно, просто никого нет. Только дети. "Цок, цок, цок," - стучит по шершавой поверхности белый целлулоидный мячик. Маленькие ручонки, легкие ракеточки, зоркие глазки, еле выглядывающие из-за края стола. "Цок, цок," - вторит заблудившееся в тумане эхо. Мячик перелетает через сетку и пропадает в неизвестности, затем - удар, и на мгновение все стихает... Вдруг он появляется вновь: отделяется неожиданно от тумана - плотный, до странности чужеродный - стукается о стол и устремляется дальше, в ничто, стремясь пересечь границу невидимости и растаять, раствориться в нём. Но... "Стук!" - мяч на полной скорости врезается в красный кружок маленькой проворной ракеточки и тут же отправляется в противоположную сторону, перелетает через сетку и где-то там, далеко-далеко, уже будучи невидимым, издает очередной сопровождаемый эхом "цок"... Прошуршали по асфальту тоненькие ножки, упал с дерева усталый желтый лист, на миллиметр сдвинулось на небе ноябрьское солнце. Дети играют в настольный теннис. В городке по-прежнему безнадежно безветренно...
Выходной.