Стихи моего приятеля

*

люблю я Вяземского строки
и в Долгорукова влюблён
Денис Давыдов (невысокий)
кумир с издетских мне времён

люблю державинскую лиру
стишки Языкова близки
Александрийский столп порфрный
чеканной пушкинской строки

бывало по лесу гуляя
( повсюду осень, листопад)
я Батюшкова вслух читаю
ему и листопаду рад

порой взберусь на холм пологий
вниз озеро, а лес - окрест
тут вспоминаю строки Блока
в них описанье этих мест

пускай нарвусь на пулю-дуру
и прекратится жизнь моя
но русскую литературу
я обожаю до безумья

*

" познай себя" - твердил философ
себя я мрачно познавал
ответов менее вопросов
я получал чем задавал

бродил на лоб надвинув шляпу
с подъятым воротом пальто
пия портвейн, водяру, граппу
жуя порой чёрт знает что

поскольку в человеке бездна
сокрыта, что вмещает мир
юн - знать попытка бесполезна
настанет старости кефир

приблизив к Горним Сферам звонким
где сонмы Ангелов и Сил
и с мозгом древнего ребёнка
я б Мудрость Божью вопросил

" кто я ? что я ? почто я создан?
влачусь в тенетах Бытия?"
от Гласа содрогнётся воздух
" живёшь чтоб прославлять Меня!"

*

порой по улицам шагаю
куда мой путь ведёт - не знаю
мимо домов, заборов, капищ,
заросших жирным лесом кладбищ

вновь вдоль каналов, вдоль домов
и на поверхности мостов
я замираю глядя в дали
где в синь завёрнуты детали

порой деньжат найдя в штанах
я забреду глотнуть вина
в полуподвальную кафешку
порой - водяру, нет - портвешку

там сев открою томик Ницше
нет - просто наблюдаю лица
жаль денег мало чтоб напиться
а то бы прихватил девицу

и мой тревожный хмурый ум
сквозь окна поглощает шум
на улице трамвай грохочет
с бульвара повернув на площадь

пойду и влезу я в трамвай
уеду где шумит трава
в полосках волн вода залива
тем став немножечко счастливым

*
аз прирыл свои мерклые буркалы
да уставился в нутро мозгов -
там хреновые мысли вампуками
одеялом из лоскутов

жизнь - трамваями мучаться поздними
да вокзальной котлетой сыреть
т янет долгой тоской и морозами
в поездами пробитой дыре..

*

бледны последние листочки
держась на ветках кое-как
и облака Борей полощет
как простыни, как белый флаг

я житель северной природы
сырой погоды не боюсь
пусть хмуро отражают воды
фигуру хмурую мою

пусть облако творит полёты
пусть дождь пойдёт - я крайне рад
ведь дома в печке беззаботно
пылает красный листопад

сойду в расхлябаное кресло
расслаблюсь ,заиграет Бах
звучит торжественная месса
и исчезает в облаках

вот скоро осень завершится
слепя глаза придёт зима
скрывь память о весёлых ситцах
в свои льняные терема

пускай в Покров она накинет
на всю окрестность снежный плат
но полыхай в печных глубинах
гори октябрьский листопад

*

... пил пиво требуя долива
немедля по осаде пены
но всё у нас невечно, тленно

не выпить поминая Блока
и глядя из широких окон
на церковь, где его отпели
попы и братья-менестрели

долива требовать напрасно
пивко в стекле зеленоглазом
во мне - уж больше чем в бутылке
допью - поеду в гости к милке

всё завершилось -пиво с Блоком
живя в эпоху эпилога
пора к законам вычитанья
привыкнуть уж и пусть не тянет

в когда-то милые места
там не осталось ничерта
Смоленка быстрая мелеет
желтеет кладбища аллея...

поеду к милке - пусть обнимет
пока не иже с Херувиме
средь облаков легко порхая
всё позабыв и всех прощая

*

я шёл по какой-то улице
там мост железнодорожный
ржавел железяками в небеси
через Неву переброшен

мост громыхал под вагонами
вниз осыпалась ржа
где зеркалами суконными
лужи у ног лежат

я - в настрое лиричном
мост надо мной парил
почти собором готическим
Нотр-Дам-де-Пари

одинок и свободен
я вспомнил счастье своё
нет, любовь не проходит
нет, любовь не пройдёт

прошли вагоны на запад
вагоны пройдут на восток
перестану стихи корябать
реки пересохнет исток

станут пусты и зловещи
прекрасные города
но любовь будет вечно
но любовь - навсегда

время стирает лица
на статуях в час ночной
это лишь репетиция
это будет со мной

разрушится Нотр-Дам-де-Пари
развалится Колизей
в небе последний закат догорит
в своей осенней красе

громыхают по мосту
грузные товарняки
мёртвый какой то воздух
здесь у самой реки

*

всё скрипичными часами
ходят времени жуки
шевелят во тьме усами
и беспечны и легки

вся окрестность - тьма да холод
у окна стою, курю
бархат полночи приколот
к угловому фонарю

время в комнате иссякло
истончилось, порвалось
лишь за стенкой - тики-таки
заколачивают гвоздь

за стеной движенье теней
полуночный хоровод
сходят тени по ступеням
грязной кружатся листвой

вон жуки часов заснули
видно кончился завод
только за стеной из тюля
кружит теней хоровод

ветер бархат рваный крутит
листья жалкие метёт
лужи цинковые студит
превращая воду в лёд

истончилось что-то время
кто там смотрит с высоты?
золотится купол? темя?
как глаза Его пусты!

*

море плещет в берег финский
пенясь бъётся о гранит
солнце в соснах золотится
мил посёлков дачных вид

Феокритовым утехам
летом предавался аз
флейту лёгку ради смеха
вырезал себе не раз

посылал по звонким рощам
ионийский флейты лад
вёдро было ль, лил ли дождик
аз всему был, грешный, рад

пой же лира славны годы
воспевай прекрасны дни
что тиранства, что свободы
равно были мне они

*

вот так - ничего не осталось
прервана с Небом связь
лишь снег - серафим усталый
свалился в ночную грязь

и мы навсегда солдаты
отрезаны от своих
всей госпитальной ватой
где рассвет кровавит бинты

убитые командиры
улеглись под кресты
лишь холодом тянет в дыры
от пуль поразивших их

чернеет в углу икона
нерадостен лик её
хором орут вороны
а муза сверчком поёт

как реки течёт здесь время
да скоро сковано льдом
покроет моё отраженье
серым-серым рядном

*

 сидел в кофейне а за окном
 был дождь и ветер
 читал я книжку я пил вино
 один на свете

 мёл по Обводному листву
 Борей угрюмый
 мою седевшую главу
 терзали думы

 к земле склонялись тополя
 в саду напротив
 где Лиговский тянулся шлях
 никто не бродит

 там проблеснули купола
 Всесвятской церкви
 здесь туч капустные поля
 висели сверху

 некуротим канал Обводный
 весь в белой пене
 и гонит дождь людей ко входу
 пустой кофейни

 вначале показалось мне
 что лист кружится
 но тут я вижу - на окне
 уселась птица

 лети же птичка над Обводным
 над серединой
 ревёт он дикий и ,свободный,
 крушит теснины

 лети же птичка крылышкуя
 рви перьев платье
 пускай сильнее грянет буря
 тебя подхватит

 обрывки волн бросают в лица
 ошмётки пены
 бушует буря, ветер злиться
 но непременно

 настанет вёдро - а после бури
 лазурь светлее
 ведь хорошо тебе в лазури
 и веселее

 и будет Свет над тополями,
 над куполами
 и в окнах вспыхивать углями
 пылать как пламя

 а птичка смотрит сквозь стекло
 и глазик щурит
 мол накурился для чего
 какой-то дури




*

он был поэтом
философом
местночтимым святым
жил на Петроградской
Васильевском
неизвестно где
я его знал уже стариком
в расцвете сил
совсем молодым
его биография - толстый том ин-кварто
в покетбуке
на одном листе


он предпочитал одиночество
некрасивых женщин
красивых мужчин
не любил диктатуру
демократию
солёные огурцы
верил в бессмертьё
не верил в бессмертье
верил в бессмертье души
писал стихи
не писал стихов
не читал Лао-Цзы

дом где он жил сохранился
разрушен
он там никогда не жил
издано всё что он написал
издан только один трактат
издана брошюрка о...
там всё очень абстрактно
удивительно глупо
точно схвачены типажи
к старости он обрюзг
похудел
оброс жирком

он умер в Эстляндии
в деревне под Вологдой
в Свободной Литве
перед смертью ругал Россию
стал русофилом
писал стихи
сжёг все стихи
написал поэму
всё держал в голове
много ходил пешком
слыл домоседом
не видели не бухим

достоверно о нем известно одно...
(дальше не разобрать, текст испорчен,большое пятно)