Крым, или быль о Единороге

Посредине палящего солнца...
Посредине пьянящего моря...
Посредине камней прибережья...
Жили мы, жили славно и дружно.
Жили просто мы и безмятежно,
Уходили во взгорья надолго,
Собирали коренья и травы,
Собирали, отвары варили,
Отдавая их жителям местным,
Чтоб у них ничего не болело...

И недвижимый воздух был горек
Ароматами крымской полыни,
Ароматом лаванды и соли,
Он ложился на темное тело.
И ничто, как казалось, не стронет,
Эту глыбу небесного свода
И уже никогда не прольется
Ни слеза чья-то, и ни дождинка.

Но однажды неистовый ветер
За секунду рожден из ущелья,
Подхватил шалаши и палатки,
Перепутал деревья и камни...
Дождь прорвался сквозь рваную рану
В небесах- за наивную радость,
За уверенность в вечном спокойстве,
Шторм людей убивал беспощадно.

Мы все выжили. Ржавым рассветом,
В одеялах на бронзовой коже,
Люди жизни пытались наладить.
Кто срывал от жилища лохмотья,
Кто курил, много пил, матерился...
Но случайно глаза поднимая,
Мы один за другим выпрямлялись.
Мы смотрели и видели чудо.

Мокрым берегом, мимо разрухи,
Мимо стонущих, калечных мимо,
Проходила, как будто случайно,
Саша. Девушка, белая ликом.
Кожа снега белее бывает
Не на юге, но люди дивились
Не тому- вслед за нею вставали
Все и стонущие, и калеки...

А по склону горы, где ночью
Сель лавиной дома сносила,
Шел, как будто всегда ходил там,
Конь. Лошадка. С единым рогом,
Остро-белым, как кожа девы,
Нереальным, как снег в июле.
Под копытом Единорога
Восстанавливалось селенье.

И пути этих двух скрестились.
Лошадь- милая однорожка -
Подошла, наклонила морду,
На плечо положила деве.
Саша! Пальцы твои завили
Сто косичек единорогу,
Гриву ласково расчесали,
Заплели... Почему, откуда?...

Разве в наших веках постыдных,
Временах патогенно-пресных,
Среди блуда и общих спален,
Сохраниться могла невинность?
Мы же помним легенду - если
Кто погладит Единорога,
Приручит, уведет с собой-
Та чиста. И честна. Невинна.

...

Жаль, не верите... А ведь- было!
Отраженные в море солнце,
Шторм, и ветер, и сель, и чудо...
Было! Девушка с белой кожей
Среди темных смурных туземцев,
Подходила к Единорогу,
Уводила его с собою.

А потом мне явилось Счастье.
Но об этом- другая песня.