В моих стихах нет ритма, нет и рифмы

В моих стихах нет ритма, нет и рифмы,
Но в них живет моя душа.
Об этом мне сказала нимфа,
Которая, во сне, ко мне, пришла.

Она пришла, и мир мой стал светлее,
Она пришла, как божья благодать.
И в феврале я стал мечтать о мае,
Ведь только май нас может разгадать.

Ведь в мае наши души расцветают,
А в феврале мы прячем их в тулуп.
Тулупы наши души согревают,
Не позволяя вьюгам превратить их в труп.

Как часто в теплоте душа стенает,
Тулуп долой и в прорубь с головой,
Но разум сердцу строго запрещает
И мы закутавшись в меха идем домой.

Так и моя душа, в тепле стеная,
Рвалась на улицу, где вьюга и метель.
Она боялась не дожить до мая,
Но вот за окнами уже апрель.

Апрель принес общенья радость,
Всего неделю, ну и пусть.
Зато душа уже не разрывалась,
Уже не так рвалась наружу грусть.

Май пролетел, за ним июнь не слышно.
Вот за окнами уже июль.
На день рожденья нимфы не пришел я
И этого простить себе не смог.

Она, конечно, не ждала меня на дне рожденья
И вспоминала она редко обо мне.
Но вот я номер телефона набираю
И слышу голос милый, для души.

Она тактична, вежлива, культурна,
Интересуется, слегка, моей судьбой.
В процессе разговора понимаю,
Что поезд мой давно ушел.

Но как любой из опоздавших пассажиров,
Бежать пытаюсь за вагоном вслед.
В один, прекрасный, вечер раскрываюсь,
О том, что ждал её я столько лет.

Она в ответ, нет, нет, не промолчала,
Она сказала, глядя мне в глаза:
«Тебя могу, я, только видеть другом.
Поверь, прости, пойми. Я не одна.»

Я понял всё и громко взвыл белугой.
Не наяву, а там, внутри, в душе.
И снова в сердце взвыла вьюга
И снова стало холодно душе…

…В моих стихах, как прежде нет той рифмы,
Но в них кричит моя душа,
О том, что май ушел и вечно воет вьюга,
А ты, по прежнему, всё так же хороша.