Что такое Осень? Это...

Интересно, как выглядела Осень в глазах наших пра-пра-пра, так сказать, на заре человечества? (Тропики и полюса - не в счёт.) Конечно, по разному. Но со времён незапамятных приобрела она эпитет Золотая. Агония лета окрасилась в оттенки презренного металла. "В багрец и золото одетые леса", "Отговорила роща..."- список можно ограничить далеко не однотомником. Рыжеволосая печальная фея с плачущим небом, простуженные, но счастливые, в хмельном бреду - поэты и живописцы, оставленные на произвол судьбы до весны скворечники, грибники в резиновых сапогах, школяры с горбиками ранцев за спиной, дворники с мётлами - все стали неизменными участниками этого загадочного ритуала. Но у каждого из них Своя осень.

Моя осень - это глаза моего Фильки.
Топот десятка шустрых ног по гулкому длинному общажному коридору. Орава несётся по хлюпающим пузырям зелёного линолеума мимо меня, вышедшей в коридор. "На пятый! Он полетит с пятого!" На груди заводилы угольно-чёрный комок с огромными глазами. Заводила выше меня на голову. Но таран - штука неожиданная, и я успеваю схватить котейку ещё на лету. Теперь толпа "ливонской свиньёй" несётся за мной. Тётки с кастрюлями жмутся к стенам, фуражки, если они не крепко нахлобучены, слетают с незадачливых советских офицеров, вахтёрша с комендантшей разевают рты и даже пытаются что-то крикнуть. Лавине. Разводят руками с растопыренными пальцами. Но я не попадусь. Я не сдамся. Между Сциллой и Харибдой, и - дальше.
Не знаю сколько прошло времени с начала облавы, но мне в этой гонке по этажам пришлось перевести дух. Влетела в какую-то "умывалку" и - в боковую дверь подсобного помещения. Подпёрла дверь трёхъярусным стеллажом с тазами и вёдрами. В темноте, при свете уличного фонаря, забралась на подоконник, вынула из-за пазухи дрожащего зверька и под грохот и грозный рёв за дверью осмотрела. Задняя лапка сломана, уже "летал", с третьего... Грохот за дверью переродился в стук, начальственный бас просит детей разойтись спать, а меня к тому же ещё и освободить помещение. Прежде чем разобрать баррикаду, положила котёнка на верхнюю полку и накрыла ведром: "Подожди здесь. Я вернусь." И делая вид, что он у меня на груди, отдохнувшей пулей вылетаю в коридор и несусь до своей комнаты. После того, как детей растащили по домам, выключился пунктир люминесцентных ламп в коридорах, я пробралась в подсобку и взяла своего спасёнца домой.
Родителям зверёк понравился и, не помню, кто предложил, назвали мы его Мефистофелем. Филькой по-нашему.
Тогда же, наверное, я и прочитала "Фауста". Хоть до школы было ещё далеко, но больно уж было интересно - что из себя представляет тезоименитый моему родному существу Мефистофель. (С тех пор выражение "Эта вещь посильнее Фауста Гёте" для меня не имеет никакого смысла, кроме хохмического.)
Филька вырос, лапа зажила. Но немного он всё же прихрамывал. Я не помню его голос, и сама с ним мало разговаривала, но такой сильной телепатической связи нам хватало с лихвой. Он ходил с нами в далёкие походы на лесное озеро, в ближний лес - помогал мне искать землянику. Мир был нов и чудесен, и рядом шёл сказочный друг.

Когда Филька выходил гулять один, он любил греться на солнце сидя на газонной крышке люка. Часто его неизменными спутниками становилась целая стая ворон, они поочерёдно подходили к нему, кланялись и усаживались рядом. Когда солнце заходило за угол нашей пятиэтажки, они все чинно шли рядом с котом на следующий незатенённый люк.
Один раз мы были свидетелями забавного происшествия: огромный (в два раза больше нашего Фильки) толстый подвальный котяра Рыжик пытался то ли наехать, то ли налететь на нашего кота. Не успел Филька занять классическую боевую позицию, как с ближайших елей, фонаря, крыши и ещё непонятно откуда, камнепадом сорвались вороны. Они оттаскивали рыжего за хвост, долбили клювами, так, что ему пришлось отползать на спине, размахивая и отбиваясь лапами, до самого спасительного оконца подвала под вороний грай и хохот жильцов нашей общаги, видевших это из окон восьми на всех жителей кухонь и комнат четырёх верхних этажей выходящих на лес.

Так получилось, что первого сентября своего первого класса в школу я поехала на тракторе. Возможно, виной тому был бант или ещё какая житейская закавычка, но на автобус мы опоздали, и папке пришлось поймать попутный трактор (очень забавная модель с тележкой впереди). Помню, как мне доверили его руль, когда мы обогнули лес и ехали вдоль поля. После поворота в посёлок- обратно всучили букет. Филька провожал меня и на этот трактор и после - на автобусы, на которые я не успевала опоздать.

Осенняя дорога усыпанная листвой, а рядом бежит Филька. Ведь то, что я могу назвать своей ходьбой - было для него марафонским бегом. То, что может позволить себе собака, не может позволить себе обыкновенный кот. А Филька мог, мог бежать километр до автобусной остановки, садился отдышаться и провожал меня глазами, глядя в последнее окно автобуса. Золотыми-осенними глазами.

Такая вот она - моя осень.