Джон Уилмот - Второй пролог к Императрице Марокко

Второй пролог при дворе к «Императрице Марокко». Произносился леди Элизабет Ховард

Коль нынче остроумье предстает
Иль в виде грубых, или злых острот,
С поэтами один удел у нас:
Мы терпим крах, развлечь коль жаждем вас.
И вряд ли презирать вам стоит тех,
Кто тщится вызвать искренне ваш смех.
Коль мы старанья ваши осмеём –
Вы грубость углядите в смехе том.
Сдержитесь же, пусть есть за что бранить:
Коль остроумцу негде применить
Свой дар – ему шутом придворным быть.
Цель остряка – смешить, а не пугать:
Всегда ему ведь правым не бывать,
И здесь вам таковых не повстречать.
Немногие прийти дерзнули к нам,
Чтоб лишь придраться к женщины словам.
Нам важно лишь не что, а как сказать,
Как «Ненавижу!» нежно прошептать.
Мужчинам сколь угодно смейтесь вслед:
До вас им, себялюбцам, дела нет.

Но что ж одним святым лишь острякам
Молюсь я? Бог их восседает там.

[К королю]

Сэр, представляя юность и красу,
Что вам друзья, я эту весть несу.
Верительная грамота моя –
Само лицо; итак, эти друзья
В вооруженьи чар явились к вам,
Грозя вашим удачливым войскам.
Рой купидонов реет там в тылу:
Подобен всякий вещему орлу,
Что смотрит, рассекая облака,
На горе-смельчаков, чья смерть близка;
И вы к нам в нежный плен смогли попасть –
Лишь старость уничтожит эту власть.
Так роковых последствий сих побед,
Сэр, опасайтесь, ибо не секрет:
От нас у вас защиты вовсе нет.
Так мудро вы примкните к нам сейчас:
У нас есть очи, сердце есть у вас.
Иначе поздно сможете понять:
Мы рождены монархов покорять.

Но, ах! Об этом тщетно грежу я:
Любовь – наш командир; вы с ней – друзья.
Так возвеличит наша вас рука:
Любви победы - ваши на века.


John Wilmot – The Second Prologue at Court to ‘The Empress of Morocco’, Spoken by the Lady Elizabeth Howard

Wit has of late took up a trick t’ appear
Unmannerly, or at the best severe,
And poets share the fate by which we fall
When kindly we attempt to please you all.
‘Tis hard your scorn should against such prevail
Whose ends are to divert you, though they fail.
You men would think it an ill-natured jest
Should we laugh at you when you did your best.
Then rail not here, though you see reason for ‘t:
If wit can find itself no better sport,
Wit is a very foolish thing at Court.
Wit’s business is to please, and not to fright:
‘Tis no wit to be always in the right;
You’ll find it none, who dare be so tonight.
Few so ill-bred will venture to a play
To spy out faults in what we women say.
For us, no matter what we speak, but how:
How kindly can we say, ‘I hate you now!’
And for the men, if you’ll laugh at ‘em, do:
They mind themselves so much, they’ll ne’er mind you.

But why do I descend to lose a prayer
On those small saints in wit? The god sits there.

[To the King]

To you, great sir, my message hither tends
From youth and beauty, your allies and friends.
See my credentials written in my face:
They challenge your protection in this place,
And hither come with such a force of charms
As may give check ev’n to your prosperous arms.
Millions of cupids, hovering in the rear,
Like eagles following fatal troops appear,
All waiting for the slaughter which draws nigh
Of those bold gazers who this night must die;
Nor can you ‘scape our soft captivity,
From which old age alone must set you free.
Then tremble at the fatal consequence,
Since ‘tis well known, for your own part, great prince,
‘Gainst us you still have made a weak defense.
Be generous and wise, and take our part;
Remember we have eyes, and you a heart.
Else you may find, too late, that we are things
Born to kill vassals and to conquer kings.

But, oh! to what vain conquest I pretend
Whilst Love is our commander, and your friend.
Our victory our empire more assures,
For Love will ever make the triumph yours.