Путь молнии, или рыба в клетке

(Санкт-Петербург, 2000 - 2002)


От шизофреника - шизофренику, с любовью и пониманием

Любовь - это белый свет за пределами цветового спектра.
...черный-черный, очень черный, антитеза всех цветов.

Я - змей, я акула; я пантера, ищущая тепла. Я - дуновение над тьмой... Я - та лягушка, которую вы еще не целовали.

В кульминационный момент она выхватила откуда-то пистолет и выстрелила мне в голову. Но я не умер. Я превратился в гиену и засмеялся. Потом мы вместе с братьями по стае побежали в пустыню, а она осталась. И на бегу мы смеялись.

Должна пролиться кровь... Она рвала когтями - и пила, жадно пила: свой страх, свою ненависть, свою любовь... Это был барьер - невыносимый предел боли и страха, как вызревший до максимума нарыв. Он лопнул с последним, нечеловеческим криком - и лопнула боль... Из центра костра вылетел черный сокол и, смеясь, сел ей на плечо. Земля вокруг зацвела, и платье на ней стало белым.



***

Ты - ужас, летящий на крыльях ночи.
Я - ночь, летящая на крыльях ужаса.

Ты - жаба, которой еще никто не целовал.
Я - тот никто, что еще не целовал эту жабу.

Ты - пантера, ищущая тепла.
Я - тепло, ищущее пантеру.

Ты - ветер, витавший над бездной.
Я - бездна, впитавшая в себя ветер.

Ты - гиена, хохочущая в пустыне.
Я - пустыня, хохочущая вместе с гиенами.

Ты - акула, сожравшая камбалу.
Я - камбала, щекочущая акулу изнутри.

Ты - крест, сияющий в космосе.
Я - космос, обвивающий крест.

Ты - черный зрачок белого света "ян".
Я - белый зрачок черного мрака "инь".

Ты - Время, ограничивающее Вечность.
Я - Вечность, раздражающая Время.

Ты - Сатурн, обнимающий Тели.
Я - Тели в самом центре Сатурна.

Ты - Бог, расчлененный ради Вселенной.
Я - Шехина, связующая тело Бога.

Ты - Осирис, притворяющийся Сетом.
Я - Исида, видящая насквозь.

Ты клетка для рыбы, я рыба в клетке.
ЭТО ВЫСОКИЕ ОТНОШЕНИЯ...
19.12.01
 
 
***

Я не знаю, где прах моего короля,
И короны его мне никак не найти,
Только если дрожит под ногами земля
И сама я дрожу - я на верном пути.

Бог простит нас: Он нас, несомненно, поймет.
Мы - извечная цепь, что связует зарю.
Мы должны через страх продвигаться вперед.
Я боюсь - но над страхом своим воспарю.

Наше чувство натянуто - тонкая нить -
Над бездонным провалом чужой пустоты.
Остается сжать волю в кулак - и любить,
И молиться Тому, Кто наводит мосты.

И неважно, где прах моего короля,
Его сила - во мне, это жертвенный нож.
И, дрожа, в пустоту улетает земля.
И тебя сотрясает такая же дрожь.

СПб, 11.03.01



***

Бездонные розы - как водовороты -
Глядят на меня, испуская туман.
Над розовым небом летят самолеты.
Под розовым небом лежит океан.
Серебряный лед в бесконечном узоре
Скользит, отражая в себе облака.
И море как небо, и небо как море.
Держу я весы - и не дрогнет рука.
Когда небосвод предсказуемо синий,
Я знаю законы и знаю исход,
Но в розово-сером смешении линий
Возможно нежданное. Кто разберет,
Где небо, где розы, а где - самолеты,
Где ты, а где я, где реальность, где сон?
И серые перья, как стылые ноты,
Торжественно падают в чаши весов.

СПб, 13.03.01



***

Небо - свинец - элемент Сатурна.
Я реагирую слишком бурно
На все твои выраженья рожи.
Ты мне становишься все дороже.
И я хохочу, цепенею, таю;
Слезу роняю и ввысь взлетаю;
Рыдаю, в рот вцепившись руками;
Обалдеваю; торчу, как камень.
 
Крадется весна, подтаяли лужи.
Пучина сна все темней и глубже.
Пучина неба все злей и выше.
Спины дугой выгибают крыши.
А я хохочу, цепенею, таю.
Чего я хочу и о чем мечтаю?
Зачем я живу и к чему мне снится
Шипастая клетка подбитой птицы?

СПб, 16.03.01



***

Я сон воплощаю и делаю былью.
Дыша глубоко, выхожу на карниз.
Подбитого ангела рваные крылья
Дрожат на ветру, и он падает вниз.
Я плачу - мне больно! - а ангел смеется:
Зачем же душа, коль не бросить в огонь?
Последнее право, что нам остается, -
Осколком бутылки порезать ладонь
И, слушая жадно рассветные звуки,
Отвергнув бессмертие, вечность и власть,
Взглянуть друг на друга, сжать намертво руки
И вместе в бездонную пропасть упасть.

СПб, 20.03.01



***

Рваные тучи - и рана заката.
Рваная тень. Края циферблата.
На синей и алой сияющей грани
Мы с тобой встали - как на экране.
Мы с тобой плачем - и даже не надо
Слов, потому что меж нами преграды -
Нет, потому что за нами - погоня.
Раненой чайке подставлю ладони.
Рваные тучи. Белые крылья.
Сердце гвоздики - над синею былью.
Сердце тумана - в нем кроется тайна.
Все - не случайно. Необычайно.
Тают в тумане древние стены.
Кровью исходят древние вены.
Мир - бесконечный, потусторонний -
Раненой чайке подставит ладони.

СПб, 28.03.01



***

Поющая ночь. Как я давно
Не слушала ветра нестройный гам.
Не открывала, смеясь, окно,
Чтоб влажный дым хлестнул по губам.
Не подставляла руки, чтоб вод
Хотя бы частицу в них удержать,
Не представляла, что дом - плывет
И бороздит зеленую гладь.
И не искала знаков - иных,
В которых мешаются свет и тьма.
Не сочиняла безумный стих,
И не сходила с ума сама.
Как я давно не плела мечты
Из вдохновения и огня!
Как я давно не летала! Ты,
Пожалуй, не зря разбудил меня...

СПб, 25.05.01



***

Миры. Отсутствие миров.
И со-ответ-ствие творенья.
Роса на краешках шатров.
Куста нетленного горенье.
Земля и мы - частицы сна,
И потому нас Время жалит.
Сияет белая Луна,
И Моисей несет скрижали.
А я смотрю, как дождь парит,
Как розовеет дно стакана,
Как Бог из бури говорит -
И славит Он Левиафана.
А я смотрю, как я жила,
Как стала частью мирозданья.
И перспектива так светла,
Что мне не надо покаянья.

СПб, 30.05.01



***

Бог был любовью. Он все отдавал.
Он раздробился, распался, растекся.
Что ты уселся? Подай мне кинжал.
Ночь по отрогам безумно несется.

Клочья тумана сползают, дрожа,
В темную впадину под колыбелью.
Что ты так смотришь на кончик ножа?
Руки трясутся - наверно, похмелье.

Ладно уж, будет. Сегодня никто
Не забывает, что Божьей любовью
Бродит по улицам ангел в пальто,
Молча читая отметины кровью.

Бог - вместе с нами, ты не забывай:
Вместе ответственность мы принимаем.
Дай-ка мне чашу! А ну, не зевай!
Ветер торопится с кашлем и лаем.
 
Бей поточнее... Теперь надави.
Пусть натечет с половину стакана...
Завтра я гимн сочиню о любви -
"Бог, сотворяющий Левиафана".

СПб, 30.05.01



***

Суперночь. Отголоски. Звезда. Переливы зари.
Облака, словно бледные кони, стремятся к закату.
Я иду вслед за ними. Я трогаю все фонари,
И отметины Времени ползают по циферблату.
Мироздание - мудро. Я это уже поняла.
Бог смеется сквозь ветер, и рушатся старые цепи.
И сиреневый дым, как летящая к Богу стрела,
Воплощается в странных словах - что ни год, то нелепей...

СПб, 02.06.01



***

Любовь моя чернотой сияла -
Чернотой черней черноты.
Поэтому я слегка испугалась
Света, в котором - ты.
Свет этот был вне цвета и звука,
Белей самой белизны.
И в нем была ясная, чистая мука,
И наполнил он мои сны.

И тогда я подумала: "Боже правый!
Мы знакомы в толще веков.
Мы должны вместе зализывать раны
От чьих-то жестоких слов.
Мы должны вместе залечивать шрамы
От чьих-то взглядов кривых.
Мы - пионеры и ветераны
Оскорбления душ и живых".

И тогда я подумала: "Боже правый!
Мы зеркальны, как ян-да-инь.
Мы - наследники вечной славы
И крайние, как ни кинь.
Мы не живем, а проходим мимо,
И на нас лежит свод небес.
Мы - серафимы и херувимы,
А теперь воплотились - здесь".

И тогда я подумала: "Правый Боже!
Зачем Ты нас сотворил?
Я понимаю: роптать негоже,
Но нет моих больше сил!
Ты затмеваешь рассудок гонкой,
Я же топлю в вине.
Жизнь - как стремительная воронка,
И правда лежит - на дне".
 
И тогда я подумала: "Боже святый!
А может быть, мы нужны?
Пожалуй, мы все же не зря крылаты,
Не зря в Тебя влюблены.
И все должно быть так, не иначе,
Энергия - навсегда..."

И если я о тебе поплачу,
Не тронет тебя беда.
Все солнце сожжет, все ветер развеет,
Но вечно со мною - ты.
И любовь твоя белизной белеет,
А моя - черней черноты.

СПб, 20.06.01



***

Это просто Время, миры дробя,
Созидает луны, которых нет.
Отражение мира, где нет тебя,
В отражении мира, где ты - как свет.
Воздух пышет жаром, здесь как в аду.
Этот город полон моей любви.
Я познаю себя, а потом приду,
Только ты, пожалуйста, доживи.
В моих странных грезах ты весь в крови.
Это просто боль - потерпи еще!
Это просто пальцы моей любви
Незаметно гладят твое плечо.

СПб, 19.07.01



***

Под мертвой звездой я миную колючий храм
И узкою улочкой выйду к обрыву в ров,
С которого виден город - огней бедлам,
Заколотый насмерть острой розой ветров.

Последние клочья дыма, стрелки часов
И страшные сказки тесно сплелись в узор.
Какое-то гуканье горлиц, уханье сов,
Рваные пляски нервов, астральный сор.

И все-таки этот город неотразим.
За всей мишурой и блеском таится дверь.
Пульсация перламутра сквозь прутья зим.
Моя любимая клетка. Мой нежный зверь.

Прага, 19.07.01



***

...Потому что это - моя заря,
И мой бледный всадник - моя Тоска.
И, тебя нелепо боготворя,
Я хочу ударить - наверняка.

Потому что в желтых глазах твоих
Удивление ветра и горький дым.
Потому что я сочиняю стих,
От которого ты умрешь молодым.

И совсем неважно - это судьба
Или просто прихоть, таков узор.
Ведь тебе не страшно, а я - права,
И звезда мигает, и нож остер.

И совсем неважно, кто мы с тобой...
(Мы - богов умерших кровавый пот)
Ты такой отважный! Это Любовь...
А быть может, Смерть - кто их разберет?

СПб, 02.08.01



***

Все неважно. Горит комета.
В рыжий кокон завился дым.
Ночь темна, и уходит лето.
Мы сквозь сгусток теней летим.
Так прекрасно, свежо и млечно
Окружающее меня.
Упоительно. Бесконечно.
Черный шелк на изнанке дня.
Отрицанье добра и света.
Игры месяца на клинке.
Это просто горит комета.
Это просто вхожу в пике.
Просто падаю в центр воронки,
Запрокинутой в край земли.
Просто финиш запретной гонки.
Просто мы навсегда ушли.

СПб, 04.09.01



***

Свобода ветра. Воля парусов.
Калитки синей медленный засов.
А после будет бездна, высота,
Пространство, ширина и долгота.
Вот только я засовы разомкну -
И кану в широту и глубину.
Внутри меня и вне меня нигде
Не будет места горю и беде.
Лишь сладкая и нежная тоска
Меня в объятьях сможет приласкать,
Когда, лелея музыку и сны,
Замру я в эпицентре тишины,
И будет непорочна гладь листа.
Во мне - лишь широта и долгота.

СПб, 04.09.01

 

***

Яркая прозелень звезд.
Месяц над темной грядой.
Тонкий, танцующий мост
Нежно висит над водой.
Ты меня не отвлекай -
Видишь же, я занята.
Ночи непочатый край
Ждет на перилах моста.
Если желаешь, дерзай.
Если желаешь, ищи.
Алые губы лобзай.
В белые двери - стучи.
Мчи сквозь потоп и огонь
Прочь по следам птичьих стай.
Можешь лизнуть мне ладонь.
Только лишь - не отвлекай.

СПб, 05.09.01



***

Город. Горечь. Гулкие грани.
Одиночество - как услада.
Снятся сны о том, что ты ранен.
Просыпаюсь и знаю - рада.

Ночи. Звуки. Радиотрепы.
Между миром и сном невнятно
Проступают строки и стопы.
На Луне индевеют пятна.

Говорят, это лунный заяц.
Называют же их - морями.
Я летаю. Я туч касаюсь.
Не хочу больше ездить к маме.

Не хочу больше видеть город
Из сплошной синевы и мела.
Слезы падают мне за ворот
И в стакан с вином "изабелла".

СПб, 05.09.01



***

То, что тебе скажу я, звезды чудесней,
Ярче зари, свежей осеннего ветра.
То, что тебе скажу я, звучит, как песня:
Так же светло и жарко, так же нелепо.

Я проникаю в души людей и бестий.
Я - вавилонская стерва в плаще пурпурном.
Я говорю себе: не бойся последствий!
Только тот, кто боится, поступит дурно.
 
Мы по земле проходим неутомимо.
Вслед нам кричат, и плачут, и проклинают.
Мы на семи ветрах царим - серафимы,
Что, кроме Рая, отчизны иной не знают.

Грехопадения, бездны, адское пламя -
Все это славно, только проклятье - не это.
Проклятье, что веки веков довлеет над нами, -
Потребность достичь Равновесия Тьмы и Света.

СПб, 10.09.01



***

И вот ночь - а может, и две -
Ловлю звуки, ритмы, слова.
Они скачут в моей голове
И тут же тают, блеснув едва.
И мне нравится их ловить,
Щипать, гранить, в бусы низать.
Хотя впрок их - не накопить.
Хотя все их - не записать.

СПб, 13.09.01



***

Город. Голод. Жажда. Грани стакана.
Жалость. Жадность. Холод. Старые двери.
Я иду по краю лжи и обмана.
Я кому-то верю - себе не верю.

Город. Голод. Жажда - цвета и звука.
Жажда долгих слов и прикосновений.
Этот мир - одна большая разлука
В лабиринтах лет, эпох и мгновений.

Я иду по звездам, крыш не касаясь.
Может быть, свобода - это причуда?
Я ныряю в небо и улыбаюсь.
Этот мир - одно извечное чудо.

Город, намечая дни и эпохи,
Утоляет жажду, смягчает голод.
Мы с тобой, пожалуй, не одиноки.
У меня всегда остается - город.

СПб, 20.10.01

 
***

Мне хочется отчего-то
Все время зрелищ и хлеба.
В бездонные повороты
Удачно вписалось небо.
Смотрюсь в потолки и окна
И строю подъездам мины.
Мне дьявольски одиноко.
Я жажду адреналина.

В сюжетах, заклятьях, нотах
Таятся мука и скверна.
На сводах и переплетах
Крошатся цветы модерна.
Искрятся во мгле трамваи,
Развылись коты и дети.
Зачем нас сюда позвали?
Нам здесь ничего не светит.

Я слышу сердцебиенье
Блуждающих рядом сотен.
Я чую: Петра творенье
Выходит из подворотен.
Его чешуи касаюсь -
Она, как слюда, сверкает.
И я в него воплощаюсь.
И я в него затекаю.

Теперь эти дыры, крыши
И тучи со мной - едины.
И все это пьет и дышит,
И жаждет адреналина.
Неистово лезет в небо,
В нем кутаясь, как в обнове.
И хочет зрелищ и хлеба.
А главное - больше крови.

СПб, 25.10.01



***

...Лететь сквозь марево и воды
Туда, где тонут корабли
И где вкусившие свободы
Коснутся западной земли.
Заката огненное лоно
Лежит в проеме темных врат.
Лефиафаны и грифоны
На синем бархате горят.
Там будет все, что ныне свято,
О чем мечтаем и поем.
Ведь жизнь закончится когда-то -
И мы останемся вдвоем.
Взойдут посевов наших всходы,
И мы увидим, что смогли,
Летя сквозь марево и воды,
Коснуться западной земли.

СПб, 09.11.01



***

Я блефую, танцую, пою, ворожу
И рисую прекрасные были.
Каждый вечер, смеясь, я опять ухожу
В Королевство Обеих Сицилий.

Я срываю цветы, я сплетаю венки -
Васильки, лопухи, розмарины.
Мои руки - сильны, мои ноги - легки,
И плыву я быстрей субмарины.

Мне известна вся ночь, мне понятен весь день -
Все подпункты вселенской программы.
Надо мною сияет пурпурная тень
Запрокинутой ниц пентаграммы.

Шехина я, и Муза, и Просто Звезда,
В моем сердце бескрайнее лето.
Я дрожу, как огонь, и теку, как вода,
Вдохновляя на битву поэта.

Я - родник, я - пучина, я - темная мгла,
Я - виденье, Геката и Мара.
Королева, что в ад добровольно сошла.
Кобылица ночного кошмара.

Тьма предельной любви, апогеи мечты,
Необъятное Вечности бремя.
И мне нужен теперь только ты, только ты -
Мой Спаситель. Мой Крон. Мое Время.

СПб, 20.11.01



***

Бездонный полет сквозь утро. Крупица боли,
Живущая где-то в сосудах - ради спасенья.
Утрата себя - навеки. Утрата воли,
В конечном итоге, ведущая к просветленью.

Бесславный полет сквозь жизнь. Коридоры рока,
В которых не знаю пути, - но сказать не смею.
Утрата покоя. Слышишь, мне одиноко!
Мне хочется прицепиться тебе на шею.

А впрочем, полет бесцелен, и все - едино.
Мешаются на рассвете огонь и воды.
И все-таки есть надежда. Ведь ты - мужчина
Одной со мною крови, одной породы.
 
Глаза твои - омут боли, полны испуга,
Но даже в этой муке светятся - гордо.
За то и люблю: ты - хищник, загнанный в угол,
Но все же еще способный вцепиться в горло.

СПб, 02.12.01-13.01.02



***

А после - ночь вздувается светом -
Разнузданно льется в щели заря,
И в паруса, набитые ветром,
Я смотрю, молитву творя.
А после - день стирается тьмою,
И зажигаем факелы мы.
Пересекаем ночное море,
Держа на маяк, глядящий из тьмы.
А после - берег, каналы улиц,
Веселый город, наплыв голубей.
И я иду по камням, сутулясь,
Среди непонятных, тупых людей.
Они погрязли в позывах тела
И, держа в руках кусок янтаря,
Они не видят, что в нем созрела
Одна сиятельная Заря.
Она способна сжечь все кумиры,
Она прекрасна, она чиста,
Она похожа на выход из мира,
На золотые в Вечность врата.
И в Вечности этой не будет горя,
Не будет этих тупых людей.
Когда я увижу ее над морем?
Когда-нибудь! Скорей бы, скорей!

СПб, 09.01.02



***

Стихи становятся рваными,
Похожими на истерику -
Плач над твоими ранами
И над моими потерями.
Стихи становятся ломкими,
Звенящими неприкаянно,
Тонкими льдины кромками,
От которых по лбу - испарина.
Стихи становятся жуткими,
Потому что они - сбываются.
Растраченными минутками
Улетают - не возвращаются.
Жадными, бессердечными -
Паутиной липкой колышутся.
Стихи становятся вечными,
Когда они кровью пишутся.

СПб, 01.04.02

 


***

Возвращение ветра. Анализ мечты.
Стройка века - и поиск себя.
Я не верю в приметы - я верю, что ты
Победишь и поступишь, любя.

Я куплю себе дом в основании вод,
Перед входом в загробную даль.
Я пучин не боюсь. Я сама - Бегемот,
Оттого мне себя и не жаль.

И вернется все в мире на круги своя,
Установка ужасно проста.
Остается один только поиск: змея
Не умеет прожить без креста.

СПб, 03.11.01



***

Продолжение дней. Замыкание желтого круга.
Атанор наших страхов, в котором мы вместе горим.
Вот Земля - и на ней мы, как звезды, вонзились друг в друга.
Отразились в себе, как дороги, ведущие в Рим.

Продолжается сон. Этот мир - нескончаемый морок,
Пелена наших бед, наших радостей хрупкая вязь.
Я хочу рассказать всем и каждому, как ты мне дорог.
Я хочу научиться летать и страдать, не боясь.

Мой неведомый друг. Восхищенье и оторопь зала.
Неопознанных чувств неуемный и горький прибой.
Замыкается круг, и я знаю: мне мало, все мало.
Успокоюсь я, только лишь намертво слившись с тобой.

СПб, 26.12.01



***

Воды рушатся. Воздух восходит,
И расклад отношений не нов.
То, что с нами теперь происходит,
Обозначено в толще веков.
По законам природы взлетаю -
И, согласно им, падаю вниз.
Пирамиды, как белая стая,
Устремляются в солнечный диск.
Мир звучит, как протяжная нота,
И, его ощущая спиной,
Я боюсь неизменно полета -
Но теперь ты летаешь со мной.

СПб, декабрь 2001

 

***

Это город, где плачут весны
И опасны водовороты;
Где я пру по прямой на север,
Невзирая на повороты;
Где растут не цветы, а льдины.
Вдохновение - блеск кинжала.
Тот, где я тебя породила
И с любовью уничтожала.

Это город, где ты - мой ангел,
А сама я - свое проклятье;
Где я вижу себя на крыше,
Распевающей в черном платье;
Где объятья и клятвы - ложны.
Постоянство - Звезде Полярной.
Где, пожалуй, выжить возможно,
Если стекла бить - регулярно.

Это город, где я, преступна,
Злобно щурю глаза косые;
Где мне в принципе недоступна
Жизнь без вкуса шизофрении.
Он мне нужен, чтоб я забыла
О горении карнавала.
Том, что я тебя полюбила.
Том, как я тебя потеряла.

СПб, 13.01.02



***

Боль - и груз нестыковок. Ржавая мгла,
Объемлющая притоны, мосты, причал.
Время вонзается в сердце, словно игла.
Я хотела бы, чтобы ты помолчал.

Если ты помолчишь, возможно - прижать
Лоб к твоему плечу, храня теплоту.
Стрелки с часов опадут. Острие ножа
Не будет больше скрывать свою наготу.

Радуга станет мраком, белым, как свет.
Вселенная сложится, словно ненужный зонт.
Мы превратимся в подобия наших планет
И улетим, как на гонках, сквозь горизонт.

Слышишь меня? Откройся! Я так хочу!
Сбей с этой древней клетки глупый засов.
Мы рождены, чтобы вниз скользить по лучу,
Слушая, как опадают стрелки с часов.

СПб, 24.01.02

 

***

Что же, давай! Настал этот час.
Скоро ты в ночь воспаришь, горя.
Люди, живущие здесь и сейчас,
Неистово жаждут жизни царя.

Чтоб дней и лет не порвалась нить,
Чтоб сгинувший год возродился вновь,
Чтобы выжить, им надо убить -
Пожрать твое тело и выпить кровь.

Что же, пускай! Мы родились,
Дабы связывать и разрешать.
Если им надо тебя убить,
Мы не вправе им помешать.

Мы здесь - не дома. Это - их дом.
За что нам это - я не пойму...
Ладья карнавала вспыхнет огнем,
И ты драконом взмоешь во тьму.

А после все повернется вспять
И повторится - множество раз.
Затем, что нам суждено - держать.
Затем, что время лежит - на нас.

СПб, 24.01.02



***

Это символ любви: вода уходит в песок,
А песок, вдохновленный ею, канет в моря.
Все мы разные: кто-то пулей пробьет висок,
Кто-то сердце колом пронзит - только всё зря!
Что мы делаем всуе - это пена и прах,
Окончания снов, у которых начала нет.
Что мы делаем, вшито в столетья, слито - в веках,
Сотни раз преломилось в призме, где тьма - как свет.
Мы уже не знаем, где ноумен, где феномен,
Кто из нас духи света, кто из нас - духи тьмы.
Я даю змею душу и знанья прошу взамен,
Но оказывается, что змеи глупей, чем мы.
Вот же Истина, рядом! Мы стоим у двери
И не знаем, что нам с ней делать: тянуть, нажать?
Это символ любви: вода у песка внутри,
А он хочет всё на себе ее удержать.

СПб, 28.01.02



***

Последнюю ноту я вслед прокричала,
Когда появилась, как утро, из мглы.
Волна целовала колени причала
И пели усталые песни стволы.
 
И все, что я помню, раскрылось в узоре,
Похожем на древнюю кельтскую вязь.
Уже тридцать лет я сижу на заборе,
А дьявольски хочется жить, не таясь!

Но кто-то продумал концы и начала
И росчерк поставил на нашей Судьбе.
Последнюю ноту я вслед прокричала -
И сердце навылет пронзила тебе.

СПб, 28.01.02



***

Дождь, где сплавлены в сетку строки стихов,
Пляшет по тротуарам. Влажная ночь.
Город странных созвездий - душных духов -
Гибнет милый, а я - не в силах помочь.

Будет, будет и лето: мой океан
В песок прольется, и станет песок сухим.
Вот проклятье поэта: голоден, пьян,
С нечистой совестью, он слагает стихи.

Вот проклятье поэта: рубеж января,
Чьи-то дикие взгляды, страсти твои...
О чем бы я ни писала, все это - зря.
О чем бы я ни писала, все - о любви.

СПб, 31.01.02



***

Понимаешь, это пиво посвящается Исиде.
Мы же замкнуты с тобою в пирамиде чреве темном.
Мы - спеленатые в саван, мы - жрецы и фараоны,
Никому мы не расскажем, что законы - нарушают.

Понимаешь, там снаружи бесконечная пустыня,
А у нас от стужи лютой даже "ка" заледенела.
Мы под грудой благовоний прозреваем, как на небе
Рвутся нити, и планеты из сетей на волю лезут.

И заканчивается эра. И заканчивается вера.
И порядок погибает, оттого что мы - не вместе.
И обрушиваются связи. И теряются минуты.
И мгновение - не вечно. И поэтому нет рифмы.

СПб, 08.02.02



***

Как хорошо, когда туман,
И в недрах туч таится дождь.
Как хорошо, когда ты пьян,
И, может быть, меня ты ждешь.
 
И я, смеясь, гляжу в окно
И глажу усики планет.
Как хорошо, когда темно -
Ведь это значит: будет свет.

Как замечательно: февраль
Летит на бешеных ветрах.
С тобой я покоряю даль.
С тобой я побеждаю страх.

Как хорошо, что всё - равно,
Что боли - нет, и смерти - нет.
В луну смотрю я, как в окно,
И говорю: "Да будет свет!"

СПб, 12-14.02.02



***

И вот мы попадем в Дом Утренней Звезды.
Под матовым дождем разводятся мосты.
Я мокрые края стакана оближу.
Давай-ка я тебя покрепче привяжу.
Глаза не закрывай и громко не стони.
В невнятный синий май вплетаются огни.
Неяркий свет дрожит в рельефе мышц твоих.
Я пробую ножи - и сочиняю стих.

СПб, 18.02.02



***

На лаковых гранях чужих амулетов
Ласкающий сумрак лежит, фиолетов.
А тот, кто желает добраться до сути,
Увидит моря из расплавленной ртути.

Пройдет по пугающей гари, не каясь;
Промчится сквозь ветер, земли не касаясь.
Возьмет в руки молнии - не обожжется.
И спустится в ад, и из ада - вернется.

Летают, срываясь с трамплина, трамваи.
Рыдают коты, своих чувств не скрывая.
И пульс мой бушует, как грома раскаты.
Ты - Черное Солнце. Ты - мой провожатый.

СПб, 25.02.02



***

Этот мир, где умерли мы,
Был ужасен, как холода.
Бахрома сверкающей тьмы
Обрамляла дни и года.
Мы скользили, кольца плели,
Мы срастались в страстный клубок.
Мы могли все это, могли!
Отпусти! Ведь ты же - не бог!
 
Повисаю в мертвой петле.
Подо мной - тот мир, где живем.
Здесь вино стоит на столе
И огнями светится дом.
Здесь судьба, твоя и моя.
Нам есть место в этой судьбе.
Только я всё равно - змея.
И ползу всё равно - к тебе.

СПб, 25.02.02



***

Отгремели бои, успокоилось эхо войны,
Я засыпала ров, заросли паутиной бойницы,
И ничто не нарушит упорной глухой тишины,
Только ветер, журчание вод, и коровы, и птицы.

Я читаю стихи. Вечерами гуляю одна.
Я бойцовские навыки, силу и память теряю.
Я топлю бесконечную скуку в стакане вина.
... И лишь только во сне снова - нежно - тебя убиваю.

СПб, 07.03.02.



Конец игры

Так бывает: ешь, пьешь, а потом вдруг - бац! -
И ногами вперед несут.
А потом душа открывает глаз:
На тебе! Страшный суд.
Вижу: ангелы, гладкие, как коты,
Все сгрудились - вокруг одного.
- Что хорошего в жизни сделала ты?
Отвечаю:
- Любила его.
Серафим поглядит на него в упор:
- Ну а ты - чего же ты ждал?
И мужчина ответит, потупив взор:
- А я ее не узнал...
- Ну и что: еще один шанс дадим? -
Бес наставит грозно рога.
И промолвит царственно херувим:
- Ладно! Времени ж - до фига!
И, пока они делают ставки на нас,
А главный крупье - Господь,
Мы глядим друг на друга - в который раз? -
И снова падаем в плоть.
Нам опять скитаться, бродить, страдать,
Как столетья тому назад,
И опять по свету всему искать
Те единственные глаза.
А потом, скользнув по ним взглядом в толпе,
Неизбежно мимо пройти.
И я потому не войду к тебе,
Что нет конца у пути.
Потому, что мы знаем с тобой: в тот миг,
Когда мы друг друга найдем,
Трубный глас раздастся, и страшный крик,
И вспыхнет небо огнем.
Серафимы поделят ставки свои -
И пойдут создавать миры.
Мы с тобой не смеем желать любви,
Ибо это - конец игры.

СПб, 25.02.02



***

Я помню: контур далеких гор -
Словно сапфир на моей руке.
И как твой бешеный яркий взор
Впился в узор на моем клинке.

И как мы с тобой танцевали - зло.
Топтали зло травы изумруд.
И ты сказал, что мне повезло,
Но я-то знаю: мужчины - врут.

И я ответила: "Очень жаль,
Но надо лучше владеть клинком".
Янтарный закат отразил кинжал,
Когда я обтерла его платком.

И опять осталось мне ждать в тоске
Неведомо сколько ночей и дней.
И кровь сверкала на белом песке,
Словно рубин в короне моей.

СПб, 07.03.02



***

Среди мира сплошных теней
Неизменна одна Звезда.
Апокалипсис наших дней -
В нем сгорели все города.
В нем горит весь ненужный прах -
Это мной оборвана нить.
Все, что мы вершили в веках.
Все, что мы хотели свершить.
Пусть хохочет стая твоя -
Я совсем ее не боюсь.
Неизбежная - это я.
Без последствий лишь я смеюсь.

СПб, 01.04.02

 


***

Безграничны, безгрешны, бездонны, бескрайни, бессонны,
В темнотище кромешной на дне умирают колонны.
Навевают старинные грезы заросшие глыбы.
Между ними танцуют, дрожа, пучеглазые рыбы.
Этот мир уже умер - в нем нет ни страданий, ни чувства,
Нет надежды и боли, нет памяти, нету искусства.
Но Богиня жива, но Богиня меня призывает,
Пусть она забывает Слова и владенья теряет.
Безупречны, бесправны, безмерны, безвинны, безлики,
Расстелились руины, в которых я слышала крики.
В них я слышала некогда хохот - и стоны разлуки,
И тебя обнимали мои бесполезные руки.
Я тебя упустила тогда - а кинжал удержала.
И сижу на развалинах, блеском любуясь кинжала.

СПб, 28.03.02



Закатное

I.

Закат, как чудовище, все проглотил самолеты.
Я тряпкой смахнула с линеек усталые ноты.
Я тупо уставилась в мокрые крыши косые -
Пространство. И холод. И в холоде - шизофрения.

Закат, как чудовище, все проглотил самолеты.
Я знаю твои извращения и навороты.
Я все от тебя получила, но я - недовольна.
Я чую твое одиночество: Боже, как больно!

Я бьюсь головой о стекло, и мне в общем понятно,
Что заяц сидит на Луне, а на Солнце есть пятна,
А я прозябаю опять в этом гребаном теле,
Следя календарные игры Сатурна и Тели.

Закат, обожравшись, заплакал слезой крокодила.
Я тупо уставилась в окна: как все мне постыло!
В такие минуты мне хочется сдохнуть до срока.
Откуда я знаю, насколько тебе одиноко?

И мертвые боги над нами устало смеются,
Но я благодарна им - все же они остаются.
Вот только у них у самих тоже все хреновато.
И мы, два чудовища, плачем на фоне заката.

СПб, 19.03.02

 
II.

Закат похож на таракана.
Все незаконченно и странно.
Мы не найдем дороги сами
В закате с длинными усами.
Закат похож на таракана.
Я изучаю дно стакана.
Я на него ныряю тенью
Навстречу полному забвенью.
Закат похож на таракана.
Черты великого аркана,
Который Смерть изображает,
В нем неизбежно проступают.
Вино кончается. Я таю.
Я опадаю, отцветаю.
Лишаюсь сил, лишаюсь права.
В закате пламенеет Слава.
Но нет! Какого, на хрен, черта!
Моя судьба еще не стерта.
Я, отрываясь от стакана,
Иду войной на таракана.
...И смотришь ты сквозь клочья дыма
Так нелюдимо и любимо.

СПб, 25.03.02

III.

То, что мы потеряли, - это свобода,
А может, нет?
То, что мы обретаем, - это безумие,
Или - свет?
И, кажется, я перестаю быть поэтом.
Но дело не в этом.
Знать бы еще, в чем дело.
Все перекипело,
Дошло до стадии алхимической красноты,
А ты
Все равно остаешься в самом центре меня.
Два сигнальных огня
Горят на Башне моей, отражаясь друг в друге,
И я говорю подруге:
"Любовь-судьба", -
А она пожимает плечами.
Два пограничных столба
Ограничивают ту область, в которой ночами
Мы ищем друг друга, не находя.
И слезы - как капли дождя.
И столбы называются эти - Яхин и Богаз,
И вся каббала - это про нас.
И порою мне кажется: нас не догонят,
И свезут в одно место нас не белые кони,
А люди в белых халатах.
Но я в этом не виновата.
И ты тоже - не виноват.
Догорает закат -
Я боюсь заката,
Ибо он - преддверие тьмы.
Но впервые за тысячу лет я могу сказать: МЫ...

СПб, 01.04.02



***

Протон и электрон
В кусочке янтаря
Находятся - всегда! -
В единстве и борьбе.
Та капля Божества,
Которая во мне, -
Магнит для капли той,
Которая в тебе.

И я ползу во тьму,
А ты - летишь на свет,
Чтобы слиться в организм
Ужасной красоты.
Я верю в этот бред?
Я верю в этот бред...
Я - ВЕРЮ - В ЭТОТ - БРЕД!!!
...А вдруг - поверишь ты?!

СПб, 01.04.02



***

Небо - как неохватно
пространство! - на ночь похоже...
Звезды размылись в пятна,
пали в черную кожу.
Молния! И скрежещет
металл о металл зубами.
Молния с неба плещет
И крошится под ногами.
Сквозь воротник протекает,
щекочет нежное тело.
Сердце бешено тает,
ибо я - захотела!
Молния - сгусток воли.
Струится по Древу плазма.
Выражение острой боли
идентично муке оргазма.
Это - залог спасенья.
Это - мой символ дома.
Романтика преступленья.
В лице у тебя - истома.
Глаза закрыты - загадка.
Откроешь - затянет воронка.
Молнию! Ну же, сладкий...
Рукой потяни... легонько!

СПб, 04.05.02
 


***

Да, я пью! И всё - распадается.
Сладок, сладок процесс распада!
Все приходит в упадок. Небо качается.
Кроме тебя, ничего не надо.
Настала весна. Деревья - зеленые.
Аксиома: за нею наступит лето.
Аксиома: слезы и пот - соленые.
Кровь - соленая. Красного цвета.
Терзаю пальцы. Хрущу фалангами.
Ран, себе нанесенных, касаюсь.
Говорю: "Мы люди. Люди - не ангелы".
Не получается. Не убеждаюсь.
Над каждой погибшей своей святынею
Останавливаюсь. Слов - не надо.
Только ты остаешься твердынею -
Шивалингой - в центре распада.

СПб, 09.05.02



***

Раскаленный металл. Пытки огнем,
Страстью, которой выхода - нет.
Для кого-то любовь - каменный дом,
Под абажуром - ласковый свет.
Для кого-то любовь - комфорт и уют,
Подушки, шарфики и носки.
А нас с тобой терзают и жгут
Демоны ада, клещи Тоски.
Эта Тоска раскалена -
Огромный огненный океан.
Эта Тоска обнажена
И распалена, словно вулкан.
На вертеле Времени над костром,
Пылая, корчимся, зубы сжав.
Неужто промучаемся - умрем -
Так друг друга и не узнав?
Я уже перешла болевой порог,
От которого нет дороги назад.
Ты прекрасен, Сет, - как распятый бог.
У тебя в глазах пламенеет ад.
Я хочу твою энергию пить -
И кусать в экстазе губы твои.
Может быть, удастся пожар залить
Животворной влагой нашей любви?
Не удастся - ладно! Язык огня
Обовьет нас, жаля, сплавив в одно.
Только чтобы ты крепко держал меня
И смотрел в глаза мне - так быть должно!
Наше брачное ложе - этот костер,
Полыхающий ярче самой Зари.
Золотые искры мечет твой взор.
Золотые змеи - у нас внутри.
Целовать - до боли. В голос кричать
И лизать безумно слезы твои.
Только чтобы вместе, вместе пылать,
Наслаждаясь сладкой пыткой любви.
Только чтоб неотрывно в глаза смотреть,
Как мгновенье - как вечность тому назад.
Только чтобы вместе, вместе гореть -
И тогда покажется раем ад...

СПб, 05.05.02



***

Собираю ножи. Выхожу на прогулку в аллею.
Мир основан на лжи. Я людей бесконечно жалею.
Избавляю, скорбя, от печального жизни удела.
Разрезаю, любя, на кусочки их бренное тело.
Отчего-то потом, эти плоти куски собирая,
Их жалеют, причем ничего о них даже не зная.
И родные, терзавшие часто им сердце и душу,
Горько плачут, несчастны.
Как будто та плоть, что я рушу,
Для кого-то важнее, чем сердце. Вот странное дело!
Извините, я плачу: внутри у меня накипело.
Но я право на слезы имею побольше, чем эти -
Кто покойникам самые близкие люди на свете.
Никого не смущает: родные, что плачут коварно,
Разрывали им душу на части, причем регулярно.
Их терзали словами, упреками и невниманьем,
Убивали любовь, не давали сбываться желаньям.
А теперь вот толпятся в раскрашенной кровью аллее -
И рыдают, несчастных жалея, жалея, жалея...

Муки тела понятны, близки, им сочувствует каждый.
Жаль, что помощь мою невозможно оказывать дважды.
Я довольна собой, своей целью и предназначеньем.
Я работаю совестью - благом - безмолвным прощеньем.
И одну лишь мечту, сколько помню себя, я лелею:
Пожалел бы меня кто-нибудь, как других я жалею!
Меж вечерних теней, что аллею окутали зыбко,
Нет отраднее зрелища: нож - но не мой! - и улыбка...

СПб, 05.05.02



***

Город разрушен. Сожжен дотла.
Твое тело растерзано на куски.
Я беспомощна. Я умерла.
Я заключена в объятья Тоски.
Но эта Тоска уютна, как дом;
Приятна, как дым горючих костров.
Я не сдалась. Просто дело в том,
Что мне не хватает еще кусков.
 
Черные птицы - над головой,
Гиены сбегаются на обед.
Ты - замученный, но живой, -
Одновременно Осирис и Сет.
Боги извечно ведут игру,
Сами свою проливая кровь.
Я собираю. Я соберу!
Чтобы все повторилось вновь.

СПб, 06.05.02



***

Убей свою боль. Уничтожь свой страх.
Дай, я поцелую раны твои.
Путь Молнии выжжет в наших телах
Спираль восхождения - путь для змеи.
Путь Молнии вытравит в наших сердцах
Бессмертные знаки - золота цвет.
Палач и жертва едины в веках.
Возможности отступленья - нет.
Мой нежный, мой сладкий!
Красная кровь
Струится весело вниз по ножу.
Это спасение. Это любовь.
Не бойся - я тебя удержу.
Расплавь свою клетку. Разрушь свой дом.
Расправь могучие крылья свои.
Мы прижмемся друг к другу - и упадем
В раскаленное море нашей любви.

СПб, 06.05.02



***

Этот мир - юдоль скорбей и смертей.
Я сижу в долине сухих костей.
Они выжжены солнцем, белы и легки -
Равнодушно-безликие костяки.
Бесконечно небо над головой.
Я знаю: один из скелетов - твой.
Я хочу наваждение перебороть.
Я хочу вернуть им душу и плоть.
Но все мертво, куда достигает взгляд:
Не шевелятся, сволочи! Не хотят.
Здесь нет птиц и гадов, ни ветерка.
Здесь безраздельно правит Тоска.
Здесь никогда не растет трава.
Отчего же я думаю, что жива?
Может быть, в течение этих лет
Я сама давно уж - сухой скелет?
И только где-то через года
Светит Звезда. Светит Звезда.

СПб, 08.05.02

 


***

Когда виртуально тебя обижают:
Стреляют, бьют и ранят ножами, -
Меня это дьявольски возбуждает.
Я завожусь. Я тебя обожаю.
Ты для меня очень много значишь.
От вожделения в чакре тесно.
Ты так восхитительно стонешь - и плачешь -
И губку закусываешь прелестно!
Я этого счастья ждала веками:
Всем телом твои впитывать спазмы;
Пытать - руками, губами, зубами -
И не давать дойти до оргазма.
Полжизни пожертвую - сукой буду! -
Чтоб стать свидетелем сладкого мига,
Внимать восторженно хрупкому чуду
Беззвучного вдоха - а может, крика?
Чтоб ты, прижимая мою ладошку
К груди мохнатой, где сердце - бьется,
Мне улыбнулся - не понарошку.
Может, тогда я поверю в Солнце.

СПб, 08.05.02



***

Процесс созидания сложен.
В одиночку - почти невозможен.
Но жажда терзает душу,
Оттого я старое - рушу.
Мой мир не имеет названья.
Ты мне нужен для созиданья.
Мой Осирис - вечное лето,
Скрытый под личиной Сета,
Огненный вихрь пустыни,
Рог нерушимой твердыни,
Магия черного Нила -
Отчего я тебя полюбила?!
Не сдержать мне эти порывы:
Мы воскресли, мы живы, живы!
Перестану плакать отныне:
Ты - мой кактус, расцветший в пустыне...

СПб, 09.05.02


***

Разорвать тебя на части
И подумать: "Это - счастье!"
А потом, ядрена мать,
Эти части собирать.
Разрушая и скрепляя,
Ритуалы повторяя,
Созидать из светотьмы
Новых выродков - как мы...

СПб, 08.05.02
 


***

Взмыли в небо черные птицы.
Я наконец перешла экватор.
Свобода. Разомкнуты все границы.
Я адекватна. Я - фульгуратор.

В жизни тех, кто несет спасенье,
Нет никаких берегов кисельных.
Первая молния - предупрежденье,
Вторая - ранит, третья - смертельна.

Старшая кровь. Древнейшее племя.
Мы оба правы - и виноваты.
Владыки кармы. Вечное время.
Шестикрылые социопаты.

Скрепляется и расторгается кровью
Все - от зенита и до надира.
Между Возмездием и Любовью
Цветет Красота подлунного мира.

СПб, 07.05.02



***

Я - такая, какая есть.
В этом мире, сейчас и здесь.
В этом закате, в этой заре,
В этом расплавленном янтаре.
В этой клетке - словно змея.
Извивы Вечности - это я.

Я никому тебя не отдам,
Пускай ты далекий, пускай ты там.
Прометей, принесший земле огонь.
Держит Время твоя ладонь.
Все распятия, все мосты,
Все, что связует мир, - это ты.

Мы - создания света и тьмы.
Хранители Магии - это мы.
В этом мире, в этой весне;
В моих стихах, что ты видишь во сне;
В том, что Бог - через нас - един.
И я уверена: мы победим!

СПб, 05.05.02