Желтые глаза

(Санкт-Петербург, 1994 - 2001)

Братцу Кролику посвящается.

У меня - желтые глаза, теплые глаза
Желтого огня...

“Конец фильма”

 
***

Сквозь судороги времени, изгибы, ответвления,
Короткие забвения и долгие дожди
Иду походкой медленной до полного затмения,
А ты меня не спрашивай. А ты меня - не жди.

А там, за перевалами, звенящими кимвалами
Дрожат мои мистерии, болотные огни.
Великими и грозными, усталыми и малыми -
Сплетаются, и чудятся, и дразнятся они...

Лежат мои мечтания, заскоки и метания,
Сомнения и комплексы - соленая вода.
Старания, шуршания, безумные признания.
Купается в фарватере колючая звезда.

Луна спустилась - алая. Гребу я, словно шалая,
Сквозь эту бесконечную ботву и чешую.
Не знаю я, что делаю. Устала я. Устала я.
Но я еще найду себя. Но я еще - спою.

СПб, 10.07.00



Молитва

I.

Сквозь зеленую щель уходящей луны,
О Великая Мать, дай себя заклинать!
Бесконечная рябь, безотчетная гладь,
Как причудливо злы, как отточенны сны...
Да войдешь ты в меня, половинка моя,
Да проникнешь в меня, да проникнешься мной,
На пасхальном балу, под ущербной луной,
Претворяя в закон серебро бытия.
О Великая Мать, черных кошек сестра,
Королева Земли-по-ту-сторону-сна!
Да сольет нас в одно эта злая весна,
И да будет моя сталь остра...

 
II.

Заклинание ветра и гроз, заклинание снов,
Бесконечный лазоревый серп уходящей луны.
Испаряется все - остается основа основ,
Сердцевина земли, порождение вечной весны.
И в чертогах Любви, что прекрасней и выше любви,
В необъятной заре за морями и пиками гор,
Мы сольемся в одно, ибо так повелела Она -
Так угодно Царице Луны с незапамятных пор...

СПб, 26.04.97



***

Сладкая дрянь -
Длинные руки твои, чешуя черна.
Да ты поглянь:
В темной ночи любви я не вижу дна.
Сладкая дрожь:
Даже тошнит порой, до чего сладка.
Режешь, как нож, -
Только порой некстати дрожит рука.
Пень обгорел.
Сажа ползет под руками, но день придет -
Сотнями стрел
Белых цветов душистых он расцветет.
Я не могу
Больше тебя держать: рассыпайся в прах!
Тень на лугу -
Черная тень на лунных литых цветах.

СПб, 01.12.94




***

Ночь
ветром проколота
влагой пропитана
золотом заткана - дождь.
Нити
чистого золота
золота чистого
падают, падают - в ночь.
Нам
это завещано
это подарено
наша корона - свет!
Срам,
глупая женщина!
По лбу - испарина.
Ты - недостойна. Нет...

СПб, 22.03.98




***

Чересчур обожала, люди, - вот в чем беда.
Вот немножко еще попой - и замкнется круг.
Я закрою глаза - меня понесет вода,
Меж пологих цветных берегов понесет на юг.
Я уже не могу мечтать о свечах, ведь воск
Очень жирен, горюч, неприятен и мертвен цвет.
Я хочу потерять весь шарм, весь приличный лоск
И резвиться, словно вчера родилась на свет.
Чересчур обожала, люди, а он - не Бог.
Он всего лишь одно из лиц, навеянных сном.
Берег мягко струится с-под ног моих, мимо ног.
Погоди-ка, родимый, мы вместе еще споем.
Вот когда я закончу припев, я закрою лист -
И начало романа уйдет, и сойдут снега.
Ты был чист, как пороша, как первопуток, чист...
Ну, а я так искала следа... не нашла... Пока!

СПб, 21.02.95




***

Безвозмездное зло
Ты мне дашь на дорожку, и я побегу.
Мне сегодня тепло.
Я такого тепла не желаю врагу.
Пожелаю вам звезд -
Золотых и печеных, в литой кожуре.
Синий с золотом мост,
Пролетев надо мною, утонет в заре.
Сладкий дождь упадет,
Прошуршит, отбушует - меня ты не жди.
Неожиданный ход:
Упадет солнце в море, начнутся дожди.

СПб, 22.05.95




***

Непонятно одно:
почему мы еще
не слились в один радужный шар?
Почему я еще
не скончалась от ран,
нанесенных стрелой твоих глаз?
В сердцевине горы
вулканический стонет - и стынет -
и воет пожар,
Гору вырвет огнем,
как ни мучайся, но
эта сказка - про нас.
Понимаешь, про нас
напечатано множество
радостных книг.
Существуют стихи,
и рассказы, и песни,
и сказы - и вот...
Наступает заря.
Наступает языческий
радужный миг,
От которого жизнь
исчисляется будто бы
наоборот.

СПб, 18.04.97




***

Жадные тени сжирают полотнища света.
В парке свежо и заливисто плещется лай.
Неторопливо дыша, начинается лето.
Солнце на крыше румянится, как каравай.
Тихо гоняя в бокале усталые льдинки,
Я вспоминаю зеленых полян тишину.
Я вспоминаю чужих сновидений картинки -
Так многомерно и зрелищно я не засну...

СПб, лето 1997




***

Я радостно и сладко расстелюсь
Под неба раскаленной киноварью.
Китайские фонарики медуз
Похожи на цветок иван-да-марья.
Они бывают желтыми, как мед,
Еще бывают темно-голубыми.
И суша подо мною поплывет,
Когда, как заклинанье, твое имя
Горячими губами назову -
Гудящее, как колокол старинный.
Сухую полумертвую траву,
Звенящую потресканную глину
Ногтями соскребая, запою...
Земля - твое волнующее тело.
Но душу я тебе не отдаю.

Севастополь, лето 1997

 

***

Разделение между друзьями - чужими - своими
И навеки любимыми хрупко, размыто, темно.
Я зачем-то опять назвала твое чаячье имя
И, легко улыбаясь, ладони разжала в окно.
Многоцветье ковров, покрывал, мексиканских узоров,
Непонятные сны о пейоте и странных богах.
Солнце рвалось наружу из снега и пачкало город
Предзакатною кровью, торжественно липшей к рукам.

СПб, 03.02.98



***

Maremma - море - звучащий шорох
Холстины - свай - корабельных досок.
Маяк дрожащий кидает ворох
Лучей на берег в морских отбросах.
Моревна Марья - Тиамат Матерь -
Мария-Утреннее Светило...
Пронесся белой стрелою катер.
Рассветом плечи захолодило.
Но здесь, из пены, из темной бездны,
Из синей ткани, из винной мути
Родилось средство от всех болезней,
От зимней робости, смертной жути.
Пометы странные на конверте
Я не читаю. Я адрес помню.
Я знаю, как убежать от смерти.
Во мне - танцуя - играют волны.

СПб, 20.07.98



***

Увидев руки твои на руле,
Я внезапно решила помочь.
В эоне Гора - на этой земле -
Тебе, который чует сквозь ночь.
Какие звезды нас осенят!
Какие звуки нас воспоют!
Мы не увидим больше преград,
Только друзей, которые - ждут...
И тебе такой теперь путь открыт,
Какого предвидеть и я не могла.
Ты понимаешь, что я - Лилит -
Еву в себя приняла?
Среди бесконечных голодных дней
Сквозь сновидений прибой
Я, поглотив ее, стала ей,
При этом оставшись собой.
Так что не бойся: наш Путь омыт
Сиянием нового дня.
И та, что ушла, благословит
Наш союз - изнутри меня.

СПб, 17.01.99




***

Ставни закрыли доступ для света:
Пусть это солнце нас не тревожит.
Жаркие руки рыжего Сета
Жадно ласкают случайных прохожих.

Я принимаю тебя у бассейна,
Чувствуя мрамор прохладный ступнями.
Своды дворца - это наше спасенье.
Камень холодный. Пористый камень.

В узких проходах вельможных покоев
Зябко - как будто внутри пирамиды.
Я подготовилась к встрече с тобою.
Я принимаю облик Исиды.

Я для тебя превращаюсь в картинку,
Фреску, таинственный образ, табличку...
Тонкая женщина, профиль с горбинкой,
Систры - и лотос - похожа на птичку.

Плоская, словно в двухмерном пространстве,
Жрица - вершина любви Фараона.
Символ трагического постоянства
Мумии, век ожидающей трона.

Вечно спокойна поверхность бассейна.
Вечно бушует на улице лето.
Смуглая женщина в платье кисейном
Ждет - не дождется рыжего Сета.

СПб, 14.04.99

 


***

Мокрые звезды. Бездонное зарево лета.
Волны эфира вздымаются и опадают.
Разве имеет значение имя поэта,
Если стихи в бесконечном пространстве витают?

Разве имеет значение автор идеи,
Если идея рождается из ниоткуда:
Розовый камень, таинственный запах шалфея,
Хруст и шуршанье Вселенной - бескрайнее чудо.

СПб, 10.05.99




Night mare

Мы скуем вам венок железный -
Чтобы вы про нас не забыли.
В рамках ночи мой друг любезный
Разъезжает на черной кобыле.
И копыта ее чугунно
Так и цокают по надгробьям.
Тощий, остренький серпик лунный
Нависает над изголовьем.
Я запру на двери засовы
И уйду попеть на могиле;
Рассказать, как мой друг пиковый
Гонит вдаль на ночной кобыле,
И как щурятся злые звезды,
А зрачок у вампира - красный,
И о том, что прогулки поздно
Для людей, возможно, опасны.

СПб, 19.11.99



***

Звон голосов, музыка слов,
Стройные, яркие сгустки цветов
И соцветия теплых мотков тишины -
В сердце войны.
Я побеждаю, я не боюсь,
Я отгоняю страхи и грусть,
Я заплетаю узором слова -
Я снова жива!
И падает утро, словно стрела,
И рушится знанье, словно скала,
И между обломков всходит трава -
Я вечно жива!
И я возвращаюсь с этой войны,
И я упиваюсь теплом тишины,
И я побеждаю в этой войне,
И все бремя - на мне.
Потому что я знаю: смерть - ерунда,
И когда-нибудь станут песком города,
Но, пока я узора веду кружева,
Я вечно права.

СПб, 01.12.99



***

Я улыбаюсь. Я - улыбаюсь.
Смех неестественен, словно оскал.
Я - не признаюсь себе, не признаюсь
В том, что ты снова меня не узнал.

Время - холодное, скользкое, злое -
Медленно, каплями, падает в лед.
Вспомним былое - ах, вспомним былое!
Самообман, нас никто не спасет.

Там, где мы были - прекрасные мавры
С небом кровавым поверх головы...
Что нас восславит? Глухие литавры?
Шелест ослепшей от солнца травы?

Я не сумею разбить наважденья
Золота - платины - пыли веков.
Я не сумею забыть наслажденья
Запаха крови, пространства, костров...

Запаха мощи - и запаха были.
Где обоняние? Где - наша власть?
Все мы забыли, о боги, забыли,
Наша мечта - навсегда! - не сбылась!

Я объяснить эту слабость пытаюсь:
Искорки смысла сгорают дотла.
Я - улыбаюсь. О да, улыбаюсь.
Только улыбка осталась светла.

СПб, 11.01.00




***

Раз - разомкнута щель, в ней обитают боги.
Ты никогда не верь указателям у дороги.
Ты нынче - дикий зверь, на тропу войны выходящий.
Трусы, закройте дверь! Это ужас грядет из чащи!

Ломкая темнота преграждает дорогу к дому.
Жизнь твоя отнята, ты не вождь теперь, а ведомый.
Гулкая тишина замирает и отмирает:
То, что живет без сна, очевидно, не умирает.
 
Я узнала из книг, что такое полет над бездной,
Что такое - двойник, ужасающий, но любезный.
Что такое - глаза, проникающие в сердцевину.
Кто сказал, что нельзя быть живой лишь наполовину?

СПб, 11.01.00



***

Что такое покой? - Я спросила: никто не ответил.
Тишина, может быть, и незыблемость неких основ.
Видеть золото в каплях дождя, слышать ветер,
Улыбаясь, нырять с головой в глубину своих снов.

Что такое звезда? - Это дерзкая точка с лучами.
Она тихо искрит, и смеется, и бредит - про власть.
Ее можно воспеть. Ее можно приладить на знамя,
Или даже на лоб - чтобы выжечь на нем третий глаз.

Что такое любовь? - Сформулировать вновь не могу я.
Лишь избитое слово привычно тревожит эфир.
Со звездою на лбу, меж Луною и Солнцем кочуя,
Я разломы ищу, чтобы выйти в разомкнутый мир.

СПб, 16.02 - 22.03.00




Дочка Героя

I.

Солнечный ветер. Брызги - и мгла.
Темная доля - чего не бывает!
Может быть, я с тобой умерла.
Может быть, ты во мне оживаешь.
Там ароматна на окнах герань,
Там бесконечностью дышит пространство.
Хрупкая, тонкая, легкая грань
Между реальностью - и постоянством.
Там, где мы вместе, - там чист небосвод,
Даже сомнения неповторимы.
Снова туда меня ветер несет,
Папа - любимый, любимый, любимый!
То ли - Огонь это, то ли - Вода,
Золотом ясным сияет былое.
Я не забуду тебя никогда.
Я - Дочка Героя...

СПб, 11.03.00

II.

Разве я знаю, чего хотела:
Верить, плакать, искать, обрести?
Может, найти твое мертвое тело,
А может, от смерти тебя спасти?
Быть возлюбленной - или дочкой?
А, быть может, строго тобой?
Восклицательным - или точкой -
Вопросительным - запятой?
Там, где ломкое представленье
О разрыве разных миров,
Там, где зиждется преломленье
Света жизни моей костров,
Там, где ты пребываешь вечно,
Вечно юный - и вечно мой,
Зелень шепчет. И плачет речка.
Еле слышно зовет - домой.

СПб, 11.03.00

III.

Я смогу это сделать. Думаешь, это сложно -
Найти в белом стихе желтое солнце,
Найти в белом стихе синее море
И царственный пурпур герба -
В сочетании с белым,
Мне помнится, ты этот пурпур предпочитал.

Среди тех, кто в истории ищет виновных и правых,
И тех, кто ищет смысл твоих странных действий,
И тех, кто давно мечтает найти твое тело,
Чтобы торжественно захоронить в Париже
На кладбище Пер-Лашез,

Я, не имеющая оправдания
В виде научной степени, родословной
Или даже (пока что) бонапартистского бара,
Просто ищу тебя.

Я знаю, как это глупо. В конечном счете
Ты давно уже часть меня - как солнце, как море,
Как пурпур моей заурядной крови, но все же
Я обо всем забываю, вгрызаясь
В белую твердь стиха...

СПб, 15.03.00



***

Ты снова во мне. Так бывало, пожалуй, и раньше,
Но хватит пошлить: наша близость к тому не сводилась.
Плыл сумрак в окне, и на пустоши плакали баньши,
И ты говорил: "Обойдется!" - но не обходилось.

Сверкала луна, и на ней, как на праздничном блюде
Стыл плачущий кролик - он был сервирован до срока.
На мутной картине худой Бонапарт на верблюде,
Глазами горя, устремлялся в просторы Востока.
 
И я говорила тебе: "На луне - непорядок.
Ты разве не видишь: горячее подали рано?"
Ты прятал глаза среди кипы бумаг и тетрадок.
Рука Бонапарта легла на обложку Корана.

А я размышляла, кого ненавижу сильнее:
Наверно, тебя, - а быть может, мне так показалось.
И глупые баньши орали у входа в аллею.
И я была пошлой. А что же еще оставалось?

СПб, 15.03.00


***

Я, пожалуй, перебрала романтического чтива, -
Только я тобою грежу и во сне, и наяву,
Человек, который умер ослепительно красиво,
Человек, который верил и влюблялся в синеву.

Это просто поздний вечер. Это просто мокрый город,
Продираясь сквозь который, я пытаюсь побеждать.
Я бегу к тебе навстречу. Капли падают за ворот.
Я хватаюсь за пространство - мне его не удержать.

В этом солнечном пространстве все слова и мысли - ложны,
Непреложно только чувство - как прекрасно, Боже мой!
Там уйти с прямой дороги, если веришь, невозможно;
И, куда не повернешься, все равно идешь домой.

Я раскладываю карты. Разум гаденько смеется.
Да и ну его в болото - разве он мне чем помог?
Я тяну к колоде руку - и вытаскиваю Солнце.
Это значит, что ты - рядом, ослепительный, как Бог.

СПб, 15.03.00



***

Вонзится в ночь звенящая заря,
Держа тугое солнце на весу.
Сияющие брызги янтаря
Просыпятся в холодную росу.
И в темно-золотистой тишине
Я медленно коснусь твоей руки.
Как будто вся вселенная - во мне.
Как будто наши дни - не коротки.

СПб, 22.03.00



***

Мы считаем шаги. Мы выходим во двор. Утро.
Я плечами встряхну - и мгновенно спадет усталость.
Я не знаю, как быть, - а хочу поступить мудро.
Мы еще не враги, но немного до них осталось.
Я считаю шаги. Я пытаюсь взойти выше -
Но не так много сил, а инстанций еще много.
Целых пять этажей, и чердак, а потом - крыши,
А потом - облака, стратосфера, чертог Бога...

СПб, 24.03.00



***

А потом... пророк прищурил глаза
И увидел: мчится бешеный конь.
Незамеченная, просохла слеза.
Было жарко, юг. Он сказал: "Огонь!"

Он сказал: "Огонь!" спокойно, смеясь,
Подставляя пулям мощную грудь.
Выводил пророк корявую вязь.
Фитилю свечи осталось чуть-чуть.

И вонзились пули - капли вина,
Золотые капли, сестры Огня:
Шесть - под сердце, и в правую щеку - одна,
Ту, где глубже ямочка у меня.

А пророк смотрел в дрожащий огонь,
И не видел в нем уже ничего.
"И, когда его брата унес дикий конь,
Закатилось лютое солнце его..."

СПб, 10.04.00



***

Бесконечные грани бездонного желтого неба
И коричневый ветер - на стыках, в изгибах, в изломах;
Я молюсь Тебе немо, о Бог; я молюсь Тебе слепо -
Огнедышащий Лев, Тот, что гривой хрустит, как соломой.
Я молюсь не спеша, я тяну загорелые руки
Прямо в солнечный зев. Я зову стихотворно и в прозе
Обжигающий ветер, в котором ломаются звуки,
Словно листья сухие, крошатся и падают оземь.

СПб, 14.04.00



***

Но каждый мудрый имеет право
Пройти путь бога - и подлеца.
Изведать роскошь, изведать славу,
Изведать Творчество - до конца.
 
Побыть ученым, поэтом, ведьмой,
Великим воином - и шутом.
Прожить богато, нище и средне.
А сладость Вечности - на потом.

СПб, 30.04.00


***

Откроются жерла подлунных дорог,
Которых пока я не знаю,
И белые кони меж пламенных строк
Помчатся, гремя и сверкая.

И ты, улыбаясь, откроешь глаза
И вытянешь властно десницу,
И в синий, бескрайний, заоблачный зал
Свою поведешь колесницу.

У синего зала нет стен и границ,
Он брызжет расплавленным светом,
Но узка тропа боевых колесниц -
Надеюсь, ты помнишь об этом?

Надеюсь, ты помнишь, как этот огонь
Вселил в тебя страсть и тревоги,
И ты оступился, и бешеный конь
Унес тебя с верной дороги?

Надеюсь, ты помнишь, как Солнце тебя
Горячим лучом ослепило?
Тогда ты ведь так и не понял, скорбя,
Как пламенно Солнце любило.

И просто хотело сияньем согреть,
С тобою обняться мечтало...
Но пышущий жар - неизбежная смерть:
Любви оно не рассчитало!

Давай же, смелее - ясней, холодней,
Смотри: тебе Солнце смеется!
Суровой рукой укрощая коней,
Пытайся, возлюбленный Солнца!

Пытайся: глядишь, и удержит коней
Твоя волевая десница,
И в область божественных вечных огней
Умчится твоя колесница...

А дальше... Откуда ж я знаю про то?
Из тех, кто сквозь Бездну прорвался,
Насколько я помню, пока что никто
В наш мир еще не возвращался...

СПб, 02.05.00

 

***

Ветер, в котором слегка горчит океан,
Ставнями бьется в стену. Это весна.
Новой зеленой жизнью вздохнул бурьян.
Степь раскрыла глаза от зимнего сна.

Все неожиданно. Это какой-то срыв.
Я в таком счастье долго не протяну.
Куда-то в дальние дали летит обрыв,
Когда я сажусь на него и смотрю в волну.

Волна, сиятельно-синяя, морщит нос,
Шурша и плача, бормочет узоры слов.
И каждая щель на калитке - вход в область грез.
И каждый лишайник на камне - вестник богов.

И я, утирая подолом врагу с лица,
Читаю знаки, щурясь и веселясь.
Настала весна. Я могу теперь ждать конца.
Упряжка Солнца сквозь воздух мчится, резвясь.

А после вечер укроет меня, как щит,
Литой и медный, в узорах - не разглядеть.
Я глажу древний, хранящий тепло, гранит.
Стираю платье, чтобы завтра его надеть.

Смываю прах со ступней, подметаю дом,
Сгоняю чаек с забора, думы - с лица.
А после - плачу. Скорее всего, о том,
Что этот день не может быть без конца.

СПб, 07.05.00



Как надо жить

Идти вечно вперед, сквозь золото стран,
И запахи слов, и тень рыбачьих сетей.
Дышать сияющим небом, пить океан,
Искать незнамо чего, без лишних затей.

Смотреть часами в огонь, а может, в волну.
Лелеять много веков ту же мечту.
Засунув руки в грунт, расти в глубину,
А может быть - как знать! - и в высоту.

СПб, 22.05.00



***

Средиземное море. Полночь. Губы дрожат,
И беззвучно дышат рыбы в темной воде.
Сладко пахнут ветки. Блещет кончик ножа
И бросает искры окрест, подобный звезде.
 
Я читаю мысли. Я носом чую огни,
Я плечами чувствую время, как тренажер.
Извини мою дерзость, милый, ах, извини!
Только я, не краснея, смотрю на тебя - в упор.

Эта горечь общения манит, дразнит, пьянит,
Перевернутая пентаграмма цвета царей...
Тихо рыбы поют, и мрак питает огни.
Средиземное море. И я сижу у дверей...

СПб, 23.05.00



***

Утром к нему прилетают птицы,
Птицы, несущие в клювах книги,
Которые пишет ночами Бог.
Солнечный ветер треплет страницы,
Птицы, смеясь, разжимают клювы,
Книги падают на песок.
Он тихо обходит пляж, собирает
Мятые, белые Божьи книги,
И тихо читает. Только пробелы
На мягкой коже. Песок сдувает
С морщинок. И кожа становится белой.
Еще белее... Странные книги,
Но в них есть все.
Но только для белых.
Для тех, кто умеет читать между строк.

СПб, 23.05.00



***

Гоните от нас лисиц, лисенят -
Мои виноградники звезд прекрасней.
Кровавый сок ягоды цвета огня
Впивается в нёбо, а небо - ясно.

Есть ты, дважды угодный богам,
И я - неугодная и никакая.
И путь спешит навстречу шагам.
И, словно смарагды, грозди сверкают...

СПб, 23.05.00



***

Потом наступает утро. Белые тучи
Слегка касаются крыши мохнатым телом.
И я поступаю мудро. Хочу, как лучше.
Скрываю от всех, до чего это осточертело!
Мне хочется быть кровожадной, лютой и дерзкой,
Рвать когтями на части мужчин и время.
Мне хочется, чтобы утро запахло перцем -
А утро пока что тонет в волнах сирени.
А утро поет, щебечет, танцует танец,
Смешной, легкомысленный, праздничный - воскресенье.
И только, если разрезать лезвием палец,
Кровь будет красной. И в этом - мое спасенье.

СПб, 27.05.00



***

И кто-то в скале высекает ступени,
А после веками их гладит вода.
И плещутся в камень звенящие тени,
И тихо звенят: никогда, никогда...

Мы смотрим во тьму осторожно, без веры:
Она непонятна, и этим страшна!
Бессмертник и розы. Скрипящие двери.
Дрожащая в раме колодца луна.

Колотятся в камень звенящие тени...
Размеренно бьются - звенящая нить...
Извечный будильник. Эльфийское время,
Которое нам никогда не вместить.

СПб, 29.05.00



***

А после... сквозь грани вибрации мира,
Дрожащие, желтые, словно слеза,
Уходим... сквозь дыры громадного сыра,
Который ни съесть, ни осмыслить нельзя.
Уходим... Мне кажется, я улетаю.
А может, схожу потихоньку с ума.
А может быть, просто чуть-чуть засыпаю.
Неважно. Я даже не знаю сама.
Ведь важно не это - а важно пространство,
Которое пахнет сегодняшним днем,
Бездонное солнце. Беспутное пьянство.
Бескрайнее небо, которым живем.
И если ты думаешь: все это шутки, -
Ты вовсе не прав, хотя я не сержусь.
Пока потерпи. На работе, в маршрутке,
В кафе или в парке - но преображусь...
И стану - царицей, накрою - полмира,
И всех завоюю, и даже - тебя...
Сквозь желтые дыры прозрачного сыра.
Сквозь жизнь, от которой скрываюсь, любя.

СПб, 02.06.00

 

***

Звезды и камни.
Пурпур на темной земле.
Майские грозы,
сияние в каплях дождя.
Я оставляю
карту на древнем столе.
Я отпускаю
поводья - и чую тебя.
Там, где танцует
свобода с косою в руках,
Там, где заря
Выползает, дрожа, на песок,
Там мы встречаемся.
Злоба, надежда, и страх,
И бесконечная радость,
и белый Восток.
Звезды и камни.
Руины - вверху и внизу.
Я между ними
танцую, легка и бела.
...Только на Запад,
в свинцовый туман и грозу,
Тень устремляется,
ровная, словно стрела.

СПб, 07.06.00



***

Слова прекрасные лежат,
Как будто россыпь самоцветов.
Слова испуганно дрожат -
Она всегда боятся света.
Неугомонные слова,
Они достойны преклоненья.
Они свивают кружева -
И никнут от прикосновенья.
Они опасны. Иногда,
Уничтожая чародеев,
Они тепло хранят года -
И все же ими я владею!
И все же я произношу
Их с упоением и снова...
Иной судьбы не попрошу,
Таков наш путь: от Ритма - к Слову...

СПб, 07.06.00



***

- Это дождик. Это лето.
Это радуга Завета.
Между синим и свинцовым -
Нерушимая основа.
Это грохот водостоков.
Это - в лужицах сиянье.
...Это глупо и жестоко,
Но полно очарованья.

- Что жестоко? Вы о лете?
Или, может, о Завете?

...Тишина. И только дождик
Отвечает на вопросы.
Ветер в лужице гоняет
Две размокших папиросы.
Я сижу, сжимая зонтик,
У Московского вокзала.
Что сейчас сказал мне дождик?
Что же я ему сказала?

СПб, 07.06.00



***

Грубые, глупые, ломкие сны.
Гнутся, трещат - ладно!
Смотрит она на огрызок луны
Жадно.
Высосать, выпить, безбожно сожрать,
Не отвести взгляда.
Эй, дорогая, не бойся летать!
Надо!

Магия, если ее не сдержать,
Вспыхнет, что твой порох.
Крылья расправлены. Тихо дрожат.
Шорох.
Мышью летучей воспрянет она,
Прянет - подаст выше.
Дикие крики за створкой окна?
Слышу!

Снова вираж и еще поворот,
Круче, верней, ближе.
Страшно испуган тот, что орет?
Вижу!
Миг отрешенья, отрыва - и вновь
Дома одной грустно.
Слижет с клыков темную кровь...
Вкусно!

СПб, 10.07.00



***

Там, где мы с тобой откроем Врата,
Вечер тих и спокоен. Блещет звезда.
Синим взглядом смотрит в нас пустота
И зовет с собой туда - в никуда.

В бесконечной мгле бездонной земли
Плачут тихо камни, а на волнах
В бесконечном море ждут корабли,
Побеждая дрожь, сомненья и страх.

В тесном мраке неба птицы кричат,
В тесном мраке сердца кровь - как вода.
Мы не умеем жить. Фиксируем взгляд.
Мы умеем с тобой смотреть в никуда.

Мы с тобой - половины одной зари,
Той, которой предшествует полный мрак.
Мы умеем смотреть - давай же, смотри!
Ты слышал: любовь - темна, - но не знал, что так...

СПб, 20.07.00



***

Когда я на крыше стою, я боюсь.
Не того, что земля - далеко, и на ней - острые камни,
А того, что небо так близко,
вот-вот затянет.
И, когда я стану каплей росы,
Одной из многих,
Мягких, рассеянных между безвольных туч,
Я утрачу способность испытывать боль
Даже от острых камней.
Таким, как я, не смерть страшна, а нирвана.

СПб, 20.07.00



***

Я вижу желтые сны,
Которых нельзя понять.
Обломок ржавой луны.
Затрепанных слов тетрадь.
И пена с горячих морд
Коней, и пепел ночей.
Тугого ветра аккорд
Все громче и горячей.
Мне хочется жить взахлеб,
Смеяться, орать, рыдать,
Бежать, разбивая лоб,
И гневаться, и страдать,
На крыльях лета лететь -
И смехом брызгать из глаз.
И всюду в жизни успеть.
И жить еще много раз.

СПб, 22.07.00

 


***

Сыпь же, сыпь мне соль на раны!
Я устала от нирваны.
Дай же, дай-ка мне страданья!
Тошно мне от созерцанья.
Слишком много, видно, знаю,
Оттого - обалдеваю...

СПб, 22.07.00



***

Да, я боюсь! А ты - пугай меня,
Буди страстями пылкими и злыми.
Держи меня в объятиях огня.
Как он трещит - твое он шепчет имя.

Я буду жить, рыдая и смеясь,
Гореть глазами, петь и материться.
И вдаль бежать. С размаху падать - в грязь.
Моя душа дрожит, как в клетке - птица.

Да, я хочу, чтоб страсть теснила грудь,
Чтоб было вечно, бесконечно - мало!
Чтоб от тебя - без водки - не уснуть,
Чтоб я худела и стихи слагала!

Хочу, чтоб жизнь горела, как свеча,
И я жила, эмоций не стесняясь,
Рыча, изнемогая, трепеща,
Стуча копытами и задыхаясь.

Да, это бред (сегодня и теперь),
Да, в этом смысла нет - и на фиг надо!
Я открываю, открываю дверь,
Держась за трос пылающего взгляда.

Давай же, милый, зарыдай-ка, ну!
Хочу, чтоб ты страдать меня заставил.
Я объявляю логике войну.
Да здравствует эмоция без правил!

СПб, 07.08.00



***

Голубые, как небо. Золотые, как солнце.
Одежды суфия? Автомобили?
Какая разница! Мне остается
Плюхнуться в трещину сна и были,

И там, в разломе, где все едино,
Я стану вольной в белом просторе.
Непобедимой. Неукротимой.
Бешеной каплей цельного моря.

И ткань рассудка трещит и рвется.
Известно, люди: рвется, где тонко.
Золото сквозь синеву смеется:
Зеленый свет тебе! Прыгай, девчонка!

СПб, 29.08.00



Самурайское

Человек, не боящийся смерти, способен на все.
Умирать - только раз. Мы бояться не смерти должны.
Мы бояться должны, что вот-вот она глянет в лицо -
Заберет, и не даст испытать ни любви, ни войны.

Человек, не боящийся смерти... Быть может, и так.
Мы сидим, культивируя сны, - их пощупать нельзя.
Только кажется мне: это глупо все, это пустяк.
Мы не смерти боимся, о нет! Мы боимся себя.

Мы боимся пучины и бездны, сияния глаз.
Представляете: двери откроешь, а там - темнота.
Он прекрасен, тот хаос, который свирепствует в нас.
Он прекрасен - но как неуютна его красота!

Человек, не боящийся смерти, способен на все...
А быть может, и нет: может быть, через несколько дней
Он поймет, научившись смотреть своей смерти в лицо,
Что бессмертие для человека гораздо страшней.

СПб, 29.08.00



***

И мне дали белый камень
С новым именем на нем.
Я дрожащими руками
Запираю старый дом.
Поворачиваюсь задом
И иду, всегда вперед.
По-над раем - по-над адом,
Нескончаемый поход.
Так и буду веси мерить,
Лбом стучаться в небеса,
То ли верить, то ль не верить,
Слышать чьи-то голоса.
А потом найду я все же
Пляж пустынный между скал,
Где когда-то добрый Боже
Белый камень подобрал.
Погляжу Его глазами,
Выну мысли из ума,
Брошу в море белый камень,
А потом за ним - сама.
И за краешком Вселенной,
Бесконечен, сыт и пьян,
Будет биться только пенный,
Необъятный Океан.

СПб, 30.08.00



Судьба поэта

Я выучусь на барменшу - и смоюсь в далекий край,
Где зелень ползет по стенам, и редко идут дожди.
Я буду сильной и стервой. Сомненьям скажу "прощай".
Я буду такой путаной - другого теперь не жди!

Коктейли из льда и солнца, из пряностей и волны
Я буду сливать, танцуя, и пить, и любить - слабо?
Лишь только бы впредь не слышать ликующей тишины.
Я слишком прекрасно знаю, что сделал с собой Рембо.

СПб, 05.09.00



Размышление о христианской цивилизации

И ветер был - сизым, и ночь была - глыбой,
И весом любовь выражала свою.
А я была толстой серебряной рыбой,
С желанием вновь обратиться в змею.

Спаситель учил. Помню жесты и руки,
А также лукавый, смеющийся взгляд.
Какой же родитель подсунет змеюку,
Когда его дети о рыбе кричат?

И солнце лежало, как жидкое пламя,
И тень замыкалась в ощеренный круг,
И время бежало - витками, волнами,
Сплеталось, хрустело, ломалось вокруг.

...Свершилось. Теперь трепыхаюсь на глыбе,
Таращу глаза и свирепо молчу.
Какие уроды! Просили о рыбе!
А может, я рыбою быть не хочу!

СПб, 07.09.00



***

Откроется дверь. Белая ночь.
Рама острова. Желтый свет.
Ты ничем не можешь помочь.
Ты невидим. Тебя здесь - нет.
До боли ясных, сияющих глаз,
Ушей торчком, высокого лба...
Тебя здесь - нет. Ты - не про нас.
Я одинока и так слаба...
Ну нет уж, дудки! Открыта дверь.
Коты утробно зовут весну.
Я стану звать тебя, ты же - верь:
Я не струшу и не засну.
Чувства ероша и теребя,
Из всего, что сейчас люблю,
Тихой сапой выну тебя
Из недр души - и овеществлю.
И будет здорово. Будешь ты -
Сильный, теплый, близкий, живой.
И я смогу различать цветы
И знать, как пахнет спелой травой.
Сумею жить без лишних идей,
Играть, творить, танцевать и петь.
Сумею быть не хуже людей.
Главное только - к тебе успеть.

СПб, 21.09.00



***

Желтая, в небе виснет луна.
Город открылся - сдался в борьбе.
В самой вершине айсберга сна
Стоит мое знание о тебе.
Еще (это глубже) я знаю, что
Есть два пути к абсолюту. Ночь
Спускается медленно. Если что,
Она успеет убраться прочь.
Я медленно думаю о тебе,
И ты не спеша появляешься здесь.
Есть путь к совершенству - и путь к себе -
И, говорят, середина есть.
Пытаюсь тебя удержать. Луна
Мне помогает из веских причин.
Затем, что дно у айсберга сна
Лежит в сердцевине морских пучин.
В таких пучинах, что даже свет
Там беспомощен, как и тьма.
Куда проникнув, найду ответ,
Что совершенство есть я сама.

СПб, 09.10.00



***

Заря. Тишина. Быстротечные заводи света.
Изнанка небес приоткрылась - и что-то поет.
Кончается осень. Давно уж закончилось лето.
Пока не влюблюсь, все чего-то мне недостает.
 
Заря и трамваи. Из снов ниспадаю в реальность.
Реальность - основа для сна, оттого хороша.
Я вижу вполне объективно твою гениальность.
Она - налицо. У тебя не лицо, а душа.

СПб, 16.10.00



***

...Потому что я вечно - Жрица,
Жрица Бога желтого цвета.
Я хочу спокойно влюбиться,
И чтоб было вечное лето.
Этот Бог не требует жертвы,
Кроме времени и пространства.
Этот Бог не требует жертвы,
Кроме нашего постоянства.
Мы глядим в Его очи мило,
Утопаем в них, умираем.
Только после нашего мира
Эта смерть нам кажется раем.
В этой смерти вечное лето,
Она ярка, как на экране.
Только я существую где-то,
Я танцую на желтой грани.
И ужасно тянет напиться -
Потому что не скоро лето.
Потому что я вечно - Жрица,
Жрица Бога желтого цвета...

СПб, 24.10.00



***

И снова - говорю, и снова - замолкаю,
Учусь зачем-то петь и Майринка читаю,
Пытаюсь преуспеть - от страха отступаю,
И толку в этом - нет, и так - день ото дня.

Кружат, как листопад, подруги и мужчины,
Привязанности жгут - и гаснут без причины,
А надо мне всего меж этой чертовщины
Доподлинно узнать: любил ли он меня...

СПб, 10.11.00

 


***

До Солнца осталось немного.
Сияние падшего Бога
Меня озарило. Голодный,
Что сытого не разберет,
Мне встретился на перекрестке.
Он ангел был - мягкий и жесткий,
Упавший с небес и холодный,
Холодный, как колотый лед.
Дотронешься - обожжет...

СПб, 10.11.00



***

Открываются порталы.
Застывает в небе ветер.
Безграничная мандала
Расцветает на рассвете.
В лепестках мандалы этой
Я парю, теряюсь, таю.
По-над сумеречным светом -
Неохотно - расцветаю.
Трапезунд и Амазонка,
Неохватные пространства.
Теневые горизонты
Неумеренного пьянства.
Отражение желаний
И идей столпотворенье.
Мифология и пламень,
Оправдание творенья.
Сквозь горнило лютой ковки
Не спеша проходит чувство.
Утром рюмочка перцовки -
Воплощение Искусства.
Утром мутная картинка
Обретает очертанья.
Утром я - лишь половинка
От основы мирозданья.
Пребывающая - в гневе,
Прозревающая - вяло,
Как в рассветном бледном небе
Открываются порталы.

СПб, 29.11.00



***

Условности времени. Фазы солнца.
Кто-то придумал - а ты теперь верь.
Утро - и я открываю оконце.
Вечер - и я запираю дверь.

Звучит "И целого мира мало".
С тихим лязганьем встал засов.
Повседневные ритуалы
Укрепляют отсчет часов.

В самом деле, мне маловато.
Мир заключен, ограничена власть.
Обряды белого циферблата
Не дают нам в бездну упасть.

Обряды белого циферблата
Избавляют нас от тоски,
Оборачивают, как вата,
Чтоб не распались мы на куски.

Круг Зодиака. Замкнутость года.
Созвездий выверены пути.
Свобода от времени - та свобода,
Которой здесь нам не обрести.

СПб, 02.01.01



***

Золото. Марево. Дождь - и блестки.
Апофеозы туманных снов.
Я прохожу сквозь тебя - как жесткий
И ослепительный сдвиг основ.

Время - неловко, неумолимо
И очень навязчиво рвется - ввысь.
Падают сроки - мимо, мимо.
Холодные звезды в сердце впились.

И там, где последнюю примем муку,
Горя на костре зеркальной зари,
Я протяну тебе - твердо - руку,
А ты держись, и в глаза - смотри.

Чтобы золото - чертовщина! -
Взорвалось, и стало сияньем дня.
Чтобы оказалось, что ты - мужчина,
Который единственный знал меня.

СПб, 02.01.01


Solve - coagula

Зелень и золото - смешано, смолото -
Есть! Алхимический брак.
Выпито, растворено и расколото.
Вот результаты. Итак:
Красного льва несомненно, безжалостно
Серая съела зола.
Ртуть неуемная прячет - пожалуйста! -
Белого прячет орла.
Тигли, реторты, шприцы и бокальчики,
В алом огне - атанор.
Что же получится, девочки-мальчики,
Как же нащупать узор?
Странные цели. Запутана фабула.
Трепет, стенанье и ржач.
Solve - coagula, solve - coagula.
Dear, I love you too much.

СПб, 02.01.01



***

И ты - мое призвание.
Усталые гадания,
Безумные камлания
И странные стихи,
Очей очарования,
Основы мироздания -
Все было лишь иллюзией
И грудой шелухи.
Но есть теперь - единственный,
Талантливый, воинственный,
Безумный и безудержный,
Бездонный - как заря,
Сияющий и пламенный,
Холодный - твердокаменный,
Мой редкий ископаемый
Комар из янтаря.

СПб, 02.01.01



Искусство

Ты знаешь, милый, я пуста -
Как плоскость чистого листа,
Который можно невзначай
Заполнить песней - и молчать,
Как будто знаков рой кривых
Поет для мертвых и живых,
Поет торжественно. И ты
Заглянешь в очи пустоты.

Ты знаешь, милый, я черна,
Черна, как темная луна -
Та, что с обратной стороны
Той романтической луны,
Что вдохновляет соловьев
И наполняет до краев
Моря соленые водой,
И буду черной я с тобой.

Ты знаешь, милый, я бела,
Как известковая скала,
Как Откровенья голыши -
Награда праведной души,
Что нам вручат однажды днем,
И с новым именем притом,
Которое проводит в сны, -
Потрогай душу белизны!

Ты знаешь, милый, я красна,
Красна, как солнце и весна,
Красна, как жертвенная кровь,
Что окропила камни вновь,
Во имя Белого орла
И ради нашего стола,
И за него садишься ты,
Вкушая сердце красоты...

СПб, 04.01 - 28.02.01



***

Золото. Платина. Желтый мед.
Бессчетные соты - ячейки лун.
Тот, кто душою меня возьмет,
Достоин многого, свеж и юн.
И я - цинична, но я - чиста,
Свежа, как ветер в отрогах гор.
Неодолима - как гладь листа.
Необорима - как древний спор.
Звенят подковы. Звенит заря.
Колоколов созревает медь.
Медленно в капле зари-янтаря
Наша с тобой созревает - Смерть.

СПб, 14.01.01



***

А это - последнее зарево лета,
Последняя ночь без сна.
Посмертными ласками солнца согрета,
На небе дрожит луна.
И я - осторожненько, с камня на камень,
Вползаю вверх по тропе.
А там, на вершине, - заветный пламень,
Который храню в себе.
Земля распласталась в чертогах света,
Она навек влюблена.
А это - последняя вспышка лета.
На небе дрожит луна.
Она опускается мне на шею,
А я на нее смотрю.
Возможно, пламень сдержать не сумею,
И значит, я в нем сгорю.
Но что поделаешь: это - лето,
Сиятельней не бывать.
Огонь дается также для света
Или - чтоб согревать...

СПб, 14.01.01



***

Желтая ясная магия слов,
Ритма торжественный порох.
Я притаилась за краем стихов,
Слушая медленный шорох.
Не торопясь, открываю глаза.
Вижу на долю мгновенья,
Как по опоре вползает лоза,
Неподчиненная тленью...

СПб, 17.01.01



***

Тяжелый ветер промчался, рухнул,
Обдал вселенную вихрем брызг.
Они залетели ко мне на кухню,
Где я мечтаю, пьяная вдрызг.

Они закружились вокруг, как мухи -
Как желтые пчелы из ярких сот.
Глубинные звезды - далекие звуки,
И кто говорил, что мне не везет?

Кто говорил, что я - не успею
Спасти того, кто сам хочет спасти?
Кто говорил, что я не сумею
Сквозь темные воды огонь пронести?

Кто говорил, что я все забыла?
Я помню все, беспощадный Бог!
На дне источника я - Сивилла,
Миры сплетающая в клубок...

СПб, 20.01.01



***

Я дам тебе полные пригоршни света
На лунном ущербе морозной зимы,
А солнечным утром горячего лета
Я дам тебе полные пригоршни тьмы.
А ты говоришь, что ты - теплый и серый,
Говоришь, что ты - трус; но какой же ты смелый!
Обжигающе черный, ослепительно белый,
 
Как волнистая грань меж зимою и летом,
Как стихи, что во сне позабыты поэтом,
Равновесие звезд между тьмою и светом,
И встречаемся где-то вне времени мы.
Полный спектр всех цветов - и отсутствие цвета.
Как зияние дня - и сияние тьмы.

СПб, 13.02.01



***

Погрешность равна нулю.
Север равен звезде.
Я дико тебя люблю,
Поэтому ты - нигде.

Незыблемость тишины
И выпуклость парусов.
Глаза, как долгие сны.
На клетке твоей засов.

И в матовой глубине,
В которой тебя ищу,
Я слышу шаги извне,
Поэтому - трепещу.

Я слышу Божью грозу,
Грозящую кораблю.
Я слышу твою слезу.
Погрешность равна нулю.

СПб, 26.02.01



***

Зимний вечер. За окнами сине, мглисто.
Я б могла уничтожить в тебе артиста.
И зима прекратится, и будет лето.
Ты бы мог уничтожить во мне поэта.
И тогда мы сумели бы жить, как люди,
И, на зависть людям, любить друг друга.
А быть может, и нет. Может, мир иллюзий
Нас накрыл бы совсем - как волна, как вьюга,
И мы б удалились тропой тернистой
Туда, где безумие тьмы и света
Превратило б нас в одного Артиста.
Превратило б нас в одного Поэта.

СПб, 09.03.01



***

Потоки времени льются в дыры,
Смывают напрочь листву и связи.
Я запираю двери квартиры
От своей странной любвебоязни.
Потоки времени все связуют -
При этом хлещут нас, разделяя.
И наставляют, и указуют,
И отвращают нас, наставляя.
Зеленым золотом Смерть танцует -
Она прекрасна, как медный идол.
Она целует нас и связует -
Кто бы ты ни был, где бы ты ни был.
И небо синее рвется, тает,
Шатаясь, рушится в бесконечность.
Потоки времени в нас втекают.
Но между нами таится вечность.

СПб, 25.03.01



***

Прислушаться к утру. Пощупать ветер.
На белой стене поправить картины.
Размазать по лбу траурный пепел.
Понять, что пространство и я - едины.

Потом - опрокинуться, рассмеяться,
Поплыть меж звезд, сплетаясь с тобою.
Как сгусток духа. И не бояться.
И быть постоянно готовой к бою.

И чувствовать телом: на солнце - пятна,
На дне - провалы, в тебе - ответы.
Выйти в Вечность, войти - обратно,
В новой форме из тьмы и света.

СПб, 21.04.01



***

Мои грехи вылезают, ворча, на свет -
Им несть числа, и они умеют ворчать.
Мои стихи - к ним вернусь через десять лет
И тупо гляжу в глаза, не в силах узнать.

Моя судьба... Это сон или просто бред?
Мужчины, которых раню в кровавых снах.
Моя борьба за идею, которой нет.
Поход туда, где растет - неизменно - страх.

Мои виденья. Смех моего короля -
И любимый из зеркала, что приходит во сне.
В одном лишь уверена я: под ногами - земля,
Только пока она интересна мне.

СПб, 03.05.01

 


***

Он спал в гробу. Он смотрел в камин -
И видел в пламени целый мир.
Людей, цветы, потоки дождя -
И он созидал их вокруг себя.
Она спала на жесткой тахте.
Ее доходы были не те,
Чтобы что-либо созидать -
Кроме разве стихов в тетрадь.
А между ними стыл океан,
Двигалось множество разных стран,
Плотный астрал завесой висел,
Кто-то ругался, смеялся, пел.
Меж ними лежала толща земли,
И многие мили, и корабли,
Остовы ржавые и вода -
И им не встретиться никогда.
Но в полнолуние, уж давно,
Он, улыбаясь, смотрел в окно
И представлял себе, как, легка,
Она прибудет по облакам.
Но в полнолуние, сквозь луну,
Она смотрела на ту страну,
Где правое - слева, и наоборот,
Как будто знала, что он там - ждет.
И между ними был лес и дол,
Красный лев и Белый орел,
Ясный день и темная ночь,
Судьба, которой не превозмочь.
И между ними были стихи,
Благословения и грехи,
Суда, самолеты и поезда -
Они едины были всегда.
Они не знали лишь, что должны
Сделать шаг во Врата Луны.

СПб, 01.04.01



***

Наверно, нужно мужество, чтоб совершить падение.
Быть может, мы и местные, - но верится с трудом.
Мы ползаем по времени, цепляясь за мгновения,
А если вдруг отцепимся, то смертию умрем.

Минуты, циклы, месяцы - печальные условности.
А мы боимся вечности - но вечности хотим.
Мы сковываем временем, как клеткою, способности,
Боясь, что, если вырвемся... рассыпемся? взлетим?

На самом деле, знаешь ли, я не желаю вечности -
Пускай святые силятся к Предвечному уйти.
Мне хочется до ужаса линейной бесконечности -
Языческого, белого, слепящего пути.
 
Мы шли бы, безоглядные, как до грехопадения,
Счастливые и сильные, без возраста и бед.
Сейчас же мы закованы в проклятые мгновения.
Свободы в этом времени у человека нет.

Меж смертью и бессмертием, рептилии бескрылые,
Мы ползаем, толкаемся - а выхода все нет!
Меж временем - и вечностью, любовью - и могилою,
Но я найду - решение, но я найду - ответ!

Меж солнцем - и пучиною, итогом - и причиною,
Сиянием - и бездною, колодец - минарет,
Лежит мой путь, отмеченный блаженством и кручиною,
И ты, мое сокровище. Мой лук. Мой арбалет.

Чужих краев наречие. Мое противоречие.
Мой разум - брат мой истинный - мои глаза огня.
Держи меня. Храни меня. Созвучие - не встречу я
Такого же созвучного, настолько полменя.

Основа - отражение - мое преображение,
Кита - в археоптерикса, и рыбы - во змею.
Тугое вдохновение - до жути, сквозь мгновения
Мы выйдем прочь из времени - и я опять спою!

СПб, 02.04.01