Ана Мария Матуте. Из книги Странные дети

Ана Мария Матуте
Из книги «Странные дети»


Море

Бедный ребенок! У него были огромные уши, и когда он прислонялся спиной к окну, они отпечатывались на стекле. Бедняжка был толстым и желтым. Приходил человек, прятавшийся за очками, который лечил его. «Море, - говорил он, - море, море!». Все начали укладывать чемоданы и говорить о море. Они очень спешили. Ребенок представлял себе море, как внутренность огромной раковины, полной шума, музыки, голосов, кричащих вдалеке протяжным эхом. Он думал, что море высокое и зеленое.
Но, приехав к морю, он остановился в изумлении. Его поверхность – какая странная она была! «Мама, – сказал он, – я хочу увидеть, куда меня приведет море».
Он думал, что море высокое и зеленое, а увидел его белым, как поверхность пива, и щекотавшим прохладой кончики пальцев.
– Я пойду посмотрю, куда меня приведет море! – и он пошел, пошел, пошел… И море – как необычно оно росло, становилось синим, фиолетовым, подошло к его коленям, потом к поясу, груди, губам, глазам… Потом оно вошло в уши длинным эхом, голосами, зовущими далеко. И в глаза – всеми цветами радуги. А! Наконец-то оно стало настоящим! Оно было большой необъятной раковиной. Море действительно было высоким и зеленым.
Но на берегу ничего не поняли. Там, наверху, стали плакать и кричать: «Какое несчастье! Господи, какое несчастье!»


Девочка, которой нигде не было

Внутри шкафа пахло камфорой и цветами, сплющенными в пластинки. Белое платье и январский холод. Внутри шкафа коробка хранила красные башмачки одной девочки. Сбоку, в желтой пронафталиненной бумаге, сидела кукла, огромная, с круглыми твердыми щеками, которые нельзя было целовать. В круглых неподвижных глазах голубого стекла отражались лампа, потолок, крышка коробки, а когда-то – вершины деревьев в парке. Кукла, башмачки были девочкиными. Но в этой комнате ее не было видно. Ее не было ни в зеркале, ни на шкафу... Ни в желтом морщинистом лице, которое рассматривало свой язык и накручивало бигуди на голову. Девочка из этого дома не умерла, просто ее нигде не было.


Мальчик, у которого умер друг

Однажды он встал и пошел искать друга по ту сторону забора. Но друга не было, и, когда он вернулся, мать сказала ему: «Друг умер. Не думай о нем и ищи других для игры». Мальчик сел на пороге, лицом в ладони и локтями на колени. «Он вернется», – думал он. Потому что у него остались медная пушечка, грузовой автомобиль, жестяной пистолет и часы, которые уже не ходили, и друг должен прийти за ними. Пришла ночь с огромной звездой, а мальчик не хотел идти ужинать. «Входи, сын, уже холодно», – сказала мать. Но вместо того, чтобы идти в дом, мальчик встал с порога и пошел искать друга – с пушечкой, автомобилем, жестяным пистолетом и часами, которые уже не ходили… Он вышел за забор, но голос друга не раздавался ни с деревьев, ни из оврагов. В поисках прошла вся ночь. И это была длинная и почти белая ночь, полная пыли на одежде и ботинках. Когда взошло солнце, мальчик, который хотел спать и пить, потянулся и подумал: какие глупые и детские эти игрушки. И эти часы, которые не ходят, совсем ни к чему... И бросил все в яму и вернулся домой очень голодный. Мать открыла ему дверь и сказала: «Как вырос этот ребенок. Боже мой, как он вырос!». И купила ему костюм мужчины, потому что старый стал ему слишком мал.


Мальчик, который не умел играть

Жил-был мальчик, который не умел играть. Мать его видела из окна, как он ходит по дорожкам с неподвижными, словно упавшими вдоль тела, руками. А мальчику не нравились игрушки – слишком яркие, мяч – слишком круглый и грузовички со своими колесами… Он смотрел на них, притрагивался, а потом уходил в сад, на пол без крыши, со своими бледными и не очень чистыми руками, которые болтались вдоль тела, как два странных немых колокольчика. Мать беспокойно смотрела на ребенка, бродившего с тенью в глазах. «Если бы ребенку нравилось играть, я не мерзла бы, глядя за ним». Но отец весело говорил: «Он не умеет играть – это необычный ребенок. Это ребенок, который думает».
Однажды мать оделась и пошла за сыном, под дождем, прячась в деревьях. Мальчик подошел к берегу пруда и наклонился, ища сверчков, гусениц, выводки лягушат, дождевых червей. Всех он складывал в коробку. Потом сел на землю и стал доставать их по одному. Своими грязными, почти черными ногтями, он делал маленький щелчок – крак! – и раскалывал им головы.