В поисках сокровищ - Северному Ледовитому

Бинокль, рюкзак, немного хлеба – в путь!
Сегодня день для поиска сокровищ:
в фиордах, скалах, берегах его,
Северного-Вечно-Ледовитого!

Песок и галька, битое стекло,
рыбацких снастей желтые обрывки,
стеклянный шар – несметный скарб его,
Северного-Опасно-Ледовитого…

Ищу сундук, монеты - что-нибудь,
что кладом называют люди,
но берег пуст и прост, как лик его -
Северного-Свинцово-Ледовитого…

Бревно, там - буй из USA, без дыр кроссовка,
бочки и бутыль от виски (без записки !) -
не верю, будто это скарб его,
Северного-Щедро-Ледовитого…

Здесь должен быть кусок обшивки…
Должен! Крушенья корабля истлевший след.
Но нет: вокруг лишь снег и стынь его,
Северного-Скрытно-Ледовитого…

Шуршание шуги солёной, шум прибоя…
Медуза-кроха, вдруг, во снежной каше!
Зачем-то заберу её с собой я
и даже отнесу в жилище наше,
где нету фикусов, герани, ярких рыбок,
где попугая нет и кошки нет, и пальмы.
Лишь примус «Шмель» и пума на рубахе -
животный мир вещей эпохи ‘Reebok’.

Пусть поживет медуза в старой крынке,
Воды морской плесну туда с надеждой.
Вот подивились бы на нашем Птичьем рынке,
и обозвали бы, наверное, невеждой.
И дали б перечень кормов: зерно и сало,
пшено, тушенка – «вискас» несусветный.
Я ж изобрел кусочек оленины,
и угадал – она его всосала!

Гости медуза, северное диво!
Удивлена безмерно ты, наверное?
Историю друзьям спою правдиво,
биологам добавлю фото верное.
Возможно, что своей Вселенной
ты странно обо мне расскажешь:
флуоресцентно клетками станцуешь,
и наш ландшафт химически покажешь.
Суровый океан и ветер свежий…
Мне ж хорошо в кухлянке лёгкой, летней.
Румянец на щеках и вид медвежий -
мазки зимовки многолетней.
Я отпускаю нежную медузу,
и благодарен, Север, за подарок:
ни россыпей, ни жил – их не нашел я,
но отыскал флюидов ярких друзу.

Сокровища других миров,
Откройтесь жаждущим проснуться!
Всем нужен друг, семья и кров,
и шанс в волшебность окунуться.
Шуршание шуги солёной, шум прибоя…
Последний караван вдали чернеет.
всё уплывает, тает, тень длиннеет…
В метель идущих провожаю стоя!

Мой скарб - на берегу и в океане:
в медузах, раковинах, лентах ламинарий
(в их вкусе йодистом), сопении лахтака,
голубизне неимоверной пака,
в кристаллах гротов, что ваяет влага,
в истлевших брёвнах врангельлага,
луче зеленом, миражах,
поклажах, сваленных в плашкоутах (баржах),
скрипучем снеге, чае, рукавице,
в плетениях крючком и на домашней спице,
в унтах, собаках, упряжи и нартах,
старинных, пожелтевших картах,
пузатых бочках, залежах солярки,
в ночи бурчащем дизеле полярки,
в записке, что хранит далёкий гурий,
в мерцании полосок голотурий -
глубин пришельцев, приводнившихся
в прибойной луже!
В январской леденящей стуже,
в медведице, просящей подаянье,
меняющей сгущенку на закланье. (Как жаль!)
В сиянии ракет, пронзивших Млечный путь,
Кассиопею, да и… мирозданья суть.
То всё - полярной ночью, в Новый год,
когда мужской шампанистый народ,
пуляет радостно в полярное сиянье.

Мой скарб - в их бородах, ораньях,
и в босых по снегу гуляньях,
в конвертах, ожидаемых как в ссылке,
в словах друзей, от матушки (!) посылке,
свечном огарке, лампе с керосином,
горячем чае (из Вьетнама), и VV гусином ,
и в свежем огурце с материка!
(Он пахнет так, что в голове почти истерика.)
В мехах, узорах, от жены камлейке,
и в лайке-друге: по-карельски – Вейке.
В надежном новом ледорубе, древних скалах,
лишь мне известных перевалах,
ведущих к Мысу Занес напрямик,
в просторах запада, что караулит Пик ,
далёком острове Находка,
где может «да», а может «нет»,
хранится неизвестных след.
И в мокрой яшме из прибоя, халцедонах,
вдруг, по весне оттаявших бидонах
с тем драгоценным А70-тым,
потерянных механиком Степаном.
(Их год искали мы всем нашим балаганом!)

Да, кладов клад велик – его не унести,
ни переслать, ни сдвинуть, ни спасти.
И лишь в стихах я растворю его,
прося с колен у Северного Ледовитого!

Киев
2007