Мои Университеты

Я жил на улице Алеши Пешкова –
будущего гения Максима Горького –
в Новгороде Нижнем.

В крутом подвале, почти у самого вокзала.
Крут был подвал оттого, что ступени его
крошащиеся
были круты.

Да и обитатели – под стать:
известное тело – рабочий люд – обочина жизни.

Я укрывался грубым прожжённым
солдатским
верблюжьим одеялом,
квартируя в прокисшем подвале,
как бы зачёркивая суетный заоконный законный мир.
И в сны мои врывались
райские гурии и блаженные цветущие кактусы.

Я просыхался утром, в махорочном сизом дыму –
и шествовал в «едальню» при супермаркете
по старым, облупившимся ветхим
привокзально-заветным улицам:
сначала по Коммунистической, потом сворачивал на улицу
Даля Владимир Иваныча,
пересекал Маяковского Владим Владимыча,
и мощно, вброд, всходил на Канавинскую,
чрез крутобоких торговок
одноименного Канавинского рынка.

Вот это был рывок,
вот это был урок!
Вот это были усилия!

Грубость и пряность жизни меня обнимала.

Потом я переехал в гостиницу старого цирка – неподалёку:
там где Ока выливается в Волгу.

В моем бурном номере, до меня, жил
дрессировщик бурых медведей.
Пил, говорят, не просыхая.
Я долго думал и отгадал – почему.
Он боялся. Своих же подопечных.
Вот и пил из страха стаканами-сутками.

Горький и одинокий, как классик.

Я засыпал на рассохшейся кровати
короля дрессуры,
и мне отчаянно снились всю ночь напролёт
его сны:
голубые банты девочек-наездниц, акробаты,
и радужные кольца одногорбой Фортуны...

И я был, признаюсь, так невыносимо,
так по-детски, так пронзительно счастлив.

30 июля 2007 г., Нижний Новгород