Капризы модерна

 «Произведения античного искусства до наших дней сохраняют значение нормы и недосягаемого образца», Карл Маркс.
 Античное искусство не знает современного противоречия между физическим и духовным – через телесную оболочку в нем выражается духовная жизнь, а созерцание внешнего облика, как формы, ведет к познанию божественной идеи, как сущности.
Оно стремится к идеалу красоты, как к естественному результату гармонии, и доставляет человеку чувство глубокого эстетического наслаждения.
 Против этого выступает модерн ( от фр. modern – новейший), который определяет максимальную выразительность произведения, как основную задачу искусства. Этот тезис выдвинул еще Делакруа , но окончательное развитие он получил у теоретика модернизма Арно Гольца в утверждении, что искусство стремится стать жизнью.
Все происходящие в жизни явления равноценны безотносительно к гармонии. Описать их абсолютно реалистично и максимально выразительно, отказавшись от готовых форм, философии , символики и приукрашивания – вот что предлагает модерн, как основную задачу современного искусства.
 Если при этом страдает красота – ну что же, ею можно пожертвовать ради объективного отображения правды жизни. Модерн сам по себе беспристрастен – красоту он отображает красиво, а уродство – уродливо, не давая им никаких идейных оценок и преимуществ. Так же модерн поступает и с формой – он использует сочетания всех возможных форм в творчестве, руководствуясь тем же принципом достижения максимальной выразительности.Наглядный пример - картина Ренуара «Зонтики», где фигуры на левом плане изображены в классическом стиле: лаконично и четко, а на правом – мягкими размытыми тонами импрессионистов.
 Модерн всеяден – как сама жизнь. Он все переварит, и в его чреве всему найдется место.
Что это значит для искусства? Прежде всего, отрицание любых устоявшихся форм, как несоответствующих духу времени. Для модерна это те этапы, которые преодолевает ребенок, учась ходить – они необходимы, но не являются самоцелью. Стоит заметить, что гений прежде всего новатор для своего времени, его искусство вместе с вневременным гуманистическим содержанием вносит в искусство изменение формы, как дань современности. Живи Шекспир в наше время – он бы писал иначе…
  И то, что форма органически связана с содержанием, больше того – форма сама по себе содержательна, не изменяет задачи модерна.
 Для современного человека характерен глубокий и драматичный разрыв между теорией и практикой, между поступками и убеждениями – сегодня эту пропасть пытается преодолеть модерн. Поэтому он, как современное искусство, является актуальным и востребованным.
 Импрессионист Артур Шницлер писал : « Жизнь импровизируется, поэтому дозволено все». Вероятно, надо сначала принять это все, чтобы потом выбрать то, что действительно нужно.
Замыкаться в рамках готовых форм и стереотипных убеждений для автора значит одно –создавать декоративный муляж красоты, как нежизнеспособной иллюзии.
 Можно, конечно, делать так для эстетического самоудовлетворения – но нельзя признавать это главной задачей искусства.