Эдельвейс

Он за цветком полез на край обрыва,
чтоб для тебя его подарком принести,
ни он, ни ты не ожидали срыва
лавины, что возникла на его пути…
Ты долго рыла снег… вас в мире двое
было, толь ты и он делили целый мир…

Ему легко, его душа в покое,
а как быть ей, вновь приходя на снежный пир…

Шли годы, но так жестока память,
что ей покоя не давала по ночам,
а в женском теле бушевало пламя,
душевной болью, разливаясь по ногам.
Чтоб не предать, а может не разбиться,
инстинкт, что сохранит, у каждого из нас,
решилась лишь в подругу ту влюбиться,
что в связке с ней в горах была не первый раз.
Её, смеясь, назвали лесбиянкой,
мужчины, презирая, отводили взгляд…

Подруга ж называла её бьянкой,
и улыбалась ей частенько не впопад.
И каждый раз спасала от паденья,
заклеивая лаской раны на душе,
и каждый раз, не дав уйти в забвенье,
экстазы страсти ей дарила в неглиже.

Но вновь расцвел цветок на том обрыве,
а может быть, его душа её звала…
Подруги не подумали о срыве…
обоих под себя лавина подмялА…

Остался обелиск, в краю далеком гор,
три фотографии на нем их пылких душ.
И белый эдельвейс, тот самый, цветок – вор…
Играет только ветер, им, победный туш…