После смерти тирана

.....После смерти Сталина народ отогревался душой в хрущёвской "оттепели". Всё ещё с опаской и оглядкой, но по городу передавались новости: вышла на свободу Лидия Русланова,.. Галина Серебрякова,.. профессор Александр Чижевский,.. "золотой" трубач Эдди Рознер,.. Всенародные любимцы и мировые знаменитости оставляли застенки трагически знаменитых Карлага, Акмолага, Джезказгана, выходили в свободную жизнь. Это были жертвы "раннего репрессионизма" и печальные герои "позднего реабелитанса" (так острословы обозначили периоды советской истории; до "ухрущения строптивых" ещё оставалось немного времени) Постепенно именитые перемещались ближе к столице страны. А рядовые "враги народа", получив документы о реабелитации, оседали в нашем городе. Так осел в Караганде некий человечек - был он маленького росточка и невзрачной внешности - человечек по имени Александр Михайлович Гуревич. Он имел две броские особенности. Одна щека у него носила след огромного ожога, который он всегда прикрывал ладошкой. И - он приставал к первому встречному с рассказом о своей музыке. Гуревич слыл городским сумасшедшим.
.....Мой папа был главным редактором областного радио. Естественно, что Александр Михайлович "доставал" его телефонными звонками, визитами в редакцию, перехватывал на улице. Он хотел одного: чтобы его выслушали. И папа стал первым, кто понял - Гуревич на самом деле композитор. Редактору радио доверился Александр Михайлович, показав единственное свидетельство своих былых успехов - затёртую вырезку из старинной газеты. В статье сообщалось о концерте выпускников Московской консерватории, на котором самым ярким событием было исполнение музыки молодого композитора А.М. Гуревича. Имя его авторы статьи ставили, если не выше, то в один ряд с будущими знаменитостями. В том числе - с Исааком Дунаевским.
.....Всё это важно знать, прежде чем вы прочитаете один трагический во всём своём комизме эпизод из жизни загубленного в лагерях таланта. Поскольку, в конечном счёте, Гуревича лагерь изломал нравственно и психически. Судите сами.
.....Написал Александр Михайлович крупное музыкальное произведение и напросился на приём в обком партии - показать партитуру. В том, что обкомовские работники вряд ли могли что-либо понять в рукописях композитора, сомнений нет. И там даже не было фортепиано, чтобы наиграть основные темы нового произведения. Но Гуревич свернул нотные листы в трубочку, запихал в карман единственного пиджака и устремился в центр города, в обком. По пути от волнения у несчастного начались некоторые неприятности в организме. Он зашёл в соответствующее деревянное строение и... рулончик с нотами вывалился из кармана в яму с нечистотами. Охраняя вход от новых страждущих, Гуревич уговорил кого-то найти кусок проволоки. Он согнул кончик проволоки крючком и добыл из ямы свои листочки.
.....Он заскочил к нам, поскольку это случилось недалеко от нашего дома. Родители были на работе. Но я-то Гуревича тоже знал...Он отмыл листки, отгладил их угольным утюгом, и помчался в обком - показывать свою спасённую музыку. Этой встречи мне по возрасту и положению наблюдать было не дано. Однако Гуревич каким то образом перестал быть в нашем городе. Уехал? Упрятали куда? Не знаю. Но помню, что его студенческую музыку газетный критик ставил выше, ну, может, в один ряд с произведениями самого Дунаевского.
.....Сколько же невинных людей и больших талантов погубил тот жуткий режим! Нельзя забывать...