Мавзолей

 
В этот год разгорелась зарница
Той ужасной кровавой войны,
Мутный глаз наблюдал сквозь бойницы
За кошмаром предсмертных конвульсий страны.

Как тот глаз, затуманены мозги,
В уши рвётся картавая речь,
Красным обухом сломаны розги,
Стяг Андреев не в силах сберечь.

Закипела, зашкалила, захлестнула
Злой пучиной волна человечья,
В гной зловонный меня окунула,
И убила покорность овечья.

Пролилася под самую глотку,
Забурлила, прилипла вонючей рекой
Месть кровавая, что даже водкой
Не залить, не отмыть нам святою водой.

Что замкнуло и где переклинило
В наших душах, сердцах и сознании?
Только нас Богородица кинула,
Обрекла на ошибок познание.

Бога прокляли суки продажные,
Что семейство царя изничтожили,
Разлеглись в мавзолеях вальяжные
И деянья свои приумножили.

Гнули Русь Православну поборами,
Распинали в Христа горемычную,
Обносили стальными заборами
К воронью да зверью же привычную.

Только в бой Она шла не за Сталина,
Погибала лишь только за Родину,
Пусть кривую, косую, опальную,
Пусть забытою богом уродину.

Не сломались – согнулись, вынесли
Русь родную из пекла пожарища.
Да вражину постылую вымели,
Только жаль – не сумели «товарищей».

Сорок лет к сорока продолжается
Бой с великой неистовой силой,
У Кремлевской стены возвышается
Бесов дом отвратительной глыбой.

Для того ли терпели Кровавую,
Побивали татар, гнусных, полчища,
Чтоб на стыке эпох нам, бесславную
Смерть несло сатанистов урочище.

Сжечь – спалить и развеять над полюсом
Прах бесовский чернющий и гадостный.
И Россию воспеть мощным голосом,
И живым, и свободным, и радостным.

Вот и все, это только видения
Ночи буйной, да мозга болезного.
Может быть, их предать осуждению?
А, быть может, в них есть что полезное?..