Она кричала, и вослед

***

Она кричала, и вослед
За голосом глухим и сизым
Спускался ветер по карнизам
К дождём пресыщенной земле.
Когда закончилась война
Она осталась жить в палате,
Где на погибшем циферблате
Рубеж реальности и сна
Застыл минутной стрелкой с тем
Чтоб быть нагляднее и строже.
И вот ничто уже не гложет
Её в пространстве зыбких стен...

И только старый хитрый бес
Являясь к ней при непогоде
По амальгаме глаз наводит
Сырое зеркало небес...

***

Сухой подсолнух бытия
Переполняем семенами.
Он тяготится всеми нами,
Но продолжает жить. И я
Не притворяясь, не ропща,
Став осторожней и мудрее,
Вновь прижимаюсь к батарее
Рябыми складками плаща,
И наблюдаю.

Детский гвалт
Стихает. Радио «Свобода»
Передаёт по небосводу
Концерт сбесившихся кувалд,
Закат, сорвавшийся с оси,
За водным прячется потоком,
И в чёрных дырах мёртвых окон
Под лунным светом Дебюсси
Теплятся звезды на манер
Углей, забытых в старой домне…

Она кричала. Я не помню
В мелодике надземных сфер
Столь мрачных тем.
Они в душе
Сопряжены с таким стенаньем
Что композитор мирозданья
Их не использует уже...


***

Я называл её «мадам»
Старуху в драной кацавейке
Что восседала на скамейке
Теряя счет своим годам,
Поминкам, свадьбам, Ильичам,
Деревьям, лужам и соседям…
Она здоровалась со всеми
Одним движением плеча,
Она хранила каждый вздох
И скрип разбитых ржавых петель
Последний выживший свидетель
Трёх развалившихся эпох,
Седая фрейлина трущоб
С газетой вместо опахала...
В последний день весны пропала
Бесславно смытая дождём

***

Я развенчаю этот миф
Поскольку истина без грима
Никчёмна больше, чем незрима
И мой лирический мотив
Не стоит музыки. Заря
Кладёт конец пустым интригам
Радиоточка бредит Григом.
В пещере горного царя
Восходит солнце.

Вдалеке
В дыму асфальтовых артерий
Зевают зрители в партере
И кровь кипит на молоке,

И только старый хитрый бес,
Слегка отбившийся от стаи,
Все видит, но не проявляет
Свой интерес.