Панкратион

Поэма

I
Вкус таинства невыразимый ужас, –
За грань известного шагнуть непросто,
Когда предельно разум перегружен
Решением незаданных вопросов.
Игра ума – блуждание в трех соснах,
Мы узники своих изобретений,
А вера в объяснимость микрокосма
Есть худшее из всех приобретений.
Но рушатся все карточные храмы
Дыханием неведомого мира,
И обнаженный пафос личной драмы
Развенчивает призрачных кумиров.
Для пустоты преграды нет на свете,
Все потеряв, легко минуешь сети.

Небытие дарует крылья душам,
Врачуя лень и праздность словопрений,
И воздаяньем истовых борений
Гремят слова не мальчика, но мужа.
В момент крушенья начинается отсчет,
Рождение ростка Великой Силы,
Крещенье тьмой, напутствие могилы
И умопомрачительный полет.
Триумф побед и горечь поражений
Равно питают пламень всесожжений
В горниле духа. Птица Феникс кружит,
Приветствуя зловещие знаменья.
Смерть есть источник вечный обновленья,
Тщета спасенью твари сущей служит.

Все потеряв, легко минуешь сети.
Небытие дарует крылья душам,
Вкус таинства невыразимый ужас,
Тщета спасенью твари сущей служит, –
Свобода прорастает страхом смерти.

II
Честь – чаша дивная тончайшего фарфора,
Симфония безумствующих форм,
Единый возглас мирового хора,
Прекрасных линий неуемный шторм.
Смешав развоплощенные начала,
Искомый в глине выразив состав,
Рука Творца творить не уставала,
Из праха самое себя создав.
Творение Кодекса есть воля выбирать,
Свобода устанавливать законы,
Их тля не тлит, и их не тащит тать,
Власть над собой для воина исконна.
Движения Мастера, как лезвие меча, –
Дух Ярости искуснейший гончар.

Радение – вязь священного узора,
Сплетение троп блуждающих светил;
Тиски причинности, игра случайных сил,
Неразделимые как яблоко раздора.
За пядью пядь, накладывая роспись,
В орнаменте автографов своих
Выводит Ярость гимна акростих,
Глаголом пестуя новорожденный космос.
Дитя прекрасное в предчувствии свершений
Притихло в колыбели песнопений…
Вселенских бурь растравленная свора
Кружит, замешкавшись, распутывая след,
Бросая вызов чести, – и в ответ:
Чистейший звон – причастие аора.

Честь – чаша дивная тончайшего фарфора,
Дух Ярости – искуснейший гончар,
Чистейший звон – причастие аора,
Раденье – вязь священного узора,
Закон творения – сгущенье светлых чар.

III
Начало мудрости – смирение страстей,
Терпение – секрет всех дарований,
Благая весть – отсутствие вестей,
Нет новостей, но смена есть названий.
Душа мятежная напрасно прах клянет,
Напрасно отрекается от плоти:
В ком веры нет, тот расточает мед
В невежестве и мелочной заботе.
Питье взыскуя, чашу мимо уст
Проносит, горько сетуя на жажду,
Умножив невоздержанностью чувств
Ошибки совершенные однажды.
Превыше слов молчание порою,
Глубокий интерес сродни покою.

Абсурд уравнивает значимость частей:
Все проще и сложнее в то же время,
Но многомерных истин легче бремя,
Чем разумение в пределах плоскостей.
Бессилен разум сердцу помешать.
Что сокрушит любовь и чувство меры?
И можно двигать горы силой веры,
Когда бы сердцем этот мир принять.
Во всем, что есть, живет небесный свет,
Но меркнет солнце, если веры нет.
Гудение космического роя,
Вибрация далеких звездных тел, –
Единства зов перешагнуть предел.
Всецелостность суть парадокс героя.

Начало мудрости – смирение страстей,
Глубокий интерес сродни покою,
Абсурд уравнивает значимость частей,
Всецелостность суть парадокс героя, –
Сплавляет вера Дух и Мир систем.

IV
Нет добродетели, чтоб тягостна была,
Блаженство – мера всякого свершенья,
Творцу единственно уместная хвала –
Дыханьем творчества немое восхищенье.
Что ныне чествуют, то завтра предадут,
И только счастье – подлинная ценность:
В нем обретают смысл жизнь и труд,
И надобность теряют ложь и леность.
Воистину любимцем Высших Сил
Я назову того, кто полон неги,
Кто плоть и кровь Эссенции вкусил,
Во всем присутствуя от Альфы до Омеги.
Свет искренности сторицей воздастся,
Искусство жить – искусство наслаждаться.

Вне заблуждения не существует зла,
Как нет и тьмы – есть недостаток света,
И мудрости вернейшая примета –
Увы, мой друг, не пламень, но зола.
Так соль земли сполна вобрал лишь тот,
Кто жажду жизни жизнью напоил,
И в упоении этим миром жил,
Благословив его круговорот,
Кто ведал – корень сущего глубок,
Неисчерпаем Благости Поток.
Весною сакура неистово цвела,
Но срок пришел, и лепестки опали…
Прекрасные, как снег они лежали…
От Полноты великие дела.

Искусство жить – искусство наслаждаться,
Нет добродетели, чтоб тягостна была,
Вне заблуждения не существует зла,
От Полноты великие дела, –
Блажен, кто волен духом возрождаться.

V
Исток извечного стремленья к совершенству –
Биенье жизни в жилах бытия,
Ненасытимое влечение к верховенству
И возвращенье на круги своя.
Проходит все. Нет новых комбинаций
В несотворенном хаосе монад,
И подноготная любых манифестаций
Есть воля к власти и безудержный распад.
Презумпция виновности превыше
Двуличия всех выдуманных прав –
Свой приговор не вычитать в афишах,
Ответственность вины не осознав.
Причастность сообщает существу
Тоска по запредельному родству.

Служение изначальному блаженству,
Укорененность осознания себя,
Благополучия открытая стезя, –
Столпы заповеданий духовенству.
Внимание – Верховный Принцип Врат,
Небесный Лук в предельном натяжении,
Стрела в молниевидном оперении
И тетивы рокочущий раскат.
Так предстает она в зените славы –
Поток клокочущей громокипящей лавы,
Влекущий светоносцев к Торжеству,
Прозреньями пронизывая миги, –
Любовь бессмертная, разбившая вериги, –
Срединный Путь возврата к естеству.

Исток извечного стремленья к совершенству –
Тоска по запредельному родству,
Срединный Путь возврата к естеству –
Служенье изначальному блаженству,
Прямое восхожденье к божеству.

VI
Гармония драконовых колец –
Звено к звену кольчужная рубаха,
Сплетаются начало и конец
В поэзии кузнечного замаха.
Рождение… Меха лелеют пламя,
И раскаленный добела металл
Тяжелыми кольчатыми волнами
Хранит безбрежность чистого листа.
И снова впору, снова ближе к телу
Наследие Великих Мастеров.
Есть связь времен – жизнь воина всецело
В искусство превращает ремесло.
Она – поток мгновенных вдохновений,
Мозаика счастливых совпадений.

Природной магии немеркнущий венец,
Сияющая звездная корона:
Свобода осознания закона,
Освобождающий закон творец.
Два двуединства множество миров
Объединяют в рамках соответствий
В единый мир. Оправдывает средство
Не цель, но ей присущая любовь.
В сплавлении бесчисленных аспектов
Духовная алхимия адептов
Вершит свой путь. Кружат родные тени
Над пустошью незнаемых полей.
Инициация. Расплесканный елей.
Простор неогороженных владений.

Гармония драконовых колец,
Мозаика счастливых совпадений,
Природной магии немеркнущий венец,
Простор неогороженных владений, –
Четыре достиженья в мастерстве.

VII
Намерение – мера миражей,
Зиждительный первотолчок спасенья.
Приводит в действие механику вещей
Сокрытая пружина обретенья.
Предельно истончаясь в пустоте,
Определенность двигает фигуры,
Игрок приветствует любой расклад мастей:
Случайность по нутру второй натуре.
Игра идет не в плоскости ума,
И все равно кто первый бросит кости,
Нет разницы сума или тюрьма,
Когда, не торопясь, приходят гости.
Слепая воля душу воплотила,
Осознанное знание есть Сила.

Возможность ускользнуть от сторожей,
Преследуя след в след единорога, –
По непримятой молодой траве дорога
Давным-давно проложена уже.
Владея всем, не исчерпаешь части,
У бесконечности есть собственный предел,
Границы укрепляет передел,
А воздержание взращивает страсти.
По существу нет ни души, ни тела,
Лишь то существенно, что целостно всецело.
Не километры пыльных стеллажей,
А память прошлого, в котором нет возврата,
Математическая точность результата,
Подспудные расчеты виражей.

Осознанное знание есть Сила,
Намерение – мера миражей.
Возможность ускользнуть от сторожей,
Подспудные расчеты виражей, –
Сотворчество в Единой Воле Мира.

VIII
Здесь и сейчас мельчайшее открыто,
Как на ладони виден шаг вперед,
Желаний пожинаемое жито
Желательный приемлет оборот.
Соль самоопьянения – свобода,
Иллюзия – наживка для снастей,
Стать – внутренняя формула исхода
Не предопределенных повестей.
Незнание и знание – одно,
Необъяснимое несокрушимо ждет,
Что вслед за потрясением основ
Придет его безвыходный черед.
Нас выбрали, и нам не выбирать.
Все знают все, что только нужно знать.

По сердцу – путь, по совести – молитва,
Во все концы – дорога в никуда,
Но все начала сходятся сюда –
В юдоль скорбей осиротевшей свиты.
Закат светил и сумерки богов,
Но слабый свет становится приметней,
Следы отчетливей, шаги конкретней
И беззаветней ставки игроков.
У становления есть только продолжение,
Дух – это перманентное движение.
Внутри вещей молчание разлито,
Ложь не находит прежних адресов,
Пренебрегая чашами весов,
По правилам – решающая битва.

Здесь и сейчас мельчайшее открыто –
Все знают все, что только нужно знать:
По сердцу – путь, по совести – молитва,
По правилам – решающая битва,
По ритуалу – подлинная знать.

IX
Зыбь самоидентичности незрима,
Неуязвима для продуманных шагов,
Неосязаема и невообразима
Для слишком человеческих умов.
Весь этот сон окутан паутиной,
Вполне логична только западня,
Что поймано, то зарастает тиной
Вчерашнего потерянного дня.
Конструкты самости конкретны, вместе с тем
Сознание не знает эталона,
Приоритет развития систем –
Предательское следствие уклона.
Как отыскать неотраженный луч?
Неделанье – универсальный ключ.

Противодействия волна необорима –
Нет частных окончательных побед,
Любой вопрос находит свой ответ,
Все движется, а сумма невредима.
Скользить на гребне буйства бытия
За шаг до неизбежного паденья,
Ловить малейшие стихии мановенья,
Любить ее как самого себя, –
Вот острие Великого Предела,
Где пустота преобразует тело,
Где изначально нерожденный ум могуч,
Где нуль вмещает минусы и плюсы,
И власть теряет искусы и вкусы.
Владыка недеяния текуч.

Зыбь самоидентичности незрима –
Неделанье универсальный ключ,
Противодействия волна необорима –
Владыка недеяния текуч.
Неразделимость Я неоспорима.