Литературные пародии

 ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПАРОДИИ

 А ВСЁ ПОТОМУ

 
 «Как в годы сталинские я выжил?
 Да потому что однажды вышел
 В окно девятого этажа!..»
 ( Евгений Евтушенко «Прогулка по карнизу».
 

Сталин, злея, аж лез на стенку,
Курил беспрерывно, нервно дрожа.
Берия доложил, что исчез Евтушенко
В окне девятого этажа.
Вождь на даче не спал до рассвета,
Он только и думал, размышляя всласть.
Как бы ему посадить поэта,
Чтобы не рухнула советская власть!
Но Евтушенко стремился в выси,
Он ушёл-таки от палача.
И много лет пролежал на карнизе,
Свои стихи беспрерывно строча.
Но надо сказать, справедливости ради,
Евтушенко, конечно, большой поэт.
Порой, набегаешься, натрудишься за день,
А почитаешь его, и усталости нет.
Но, бывает, такое Евтушенко напишет,
Не расшифруешь потом ни шиша.
А всё потому, что когда-то он вышел
В окно девятого этажа!

 СЕЛЯВИ:
 
 «Крик прорезал великолепие
 Снятых ужасов. Се ля ви.
 Чехов умер от эпилепсии
 На премьере фильма «Свои».
 ( Андрей Вознесенский «Свои»)


Да, кино – искусство крутое,
Тут уж точно, блин, се ля ви.
Даже Чехов покончил с собою
Посмотрев картину «Свои»!
Представителей славной когорты
Не спасли ни мушкеты, ни шпаги.
И Дюма отбросил ботфорты
На премьере «Московской саги».
Господа, я молчать не смею,
Пусть укор будет нашей власти.
Но Жуковский Василий Андреич
Кончил жизнь на «Бедной Насте!»
От кино никуда не скрыться,
От него не вижу спасенья.
Я и сам хотел отравиться,
Посмотрев картину «Есенин».
Так уходим мы понемногу,
Как кино всё же нас подводит.
Вознесенский жив, слава Богу,
Видно, больше в кино не ходит!


 УДАЧНОЕ МЕСТО

 «Стою у Русского Собора,
 К Кремлёвской прислонясь стене…
 Нет в нищенстве моём позора,
 Подайте милостыню мне.»
 ( Людмила Щипахина )

Я место выбрала удачно,
Стена Кремлёвская за мной.
Когда вожди пойдут домой,
Я тут их встречу однозначно.
Вот первым вышел из ворот
Фрадков, и подал мне, не скрою,
Почти что целый бутерброд,
Который раньше был с икрою.
Министр финансов отстегнул
Мне две рублёвые монетки,
Затем Зурабов протянул
От гриппа птичьего таблетки.
Чубайс последним выходил,
И, ощущая явно муку,
Он тихо свечку положил
В мою протянутую руку.

 
 И СЛАВА БОГУ!

 «Когда Гомер был жив, его совсем не знали
 В Америке, в Германии, в Испании, в Албании,
 Во Франции, в Италии, в Норвегии и в Дании,
 Тем более – в Австралии, в Китае, в Мавритании,
 Совсем его не знали, никто его не видел,
 Никто о нём не слышал, о нём не говорил,-
 Вот ужас ведь какой!»
 ( Юнна Мориц «Вот ужас ведь какой!» )

Хоть Мориц и жива, её совсем не знают
В Катаре, в Эфиопии, в Танзании, в Бразилии,
В Ботсване, в Индонезии, в Нигерии, и в Ливии,
Тем более – в Либерии, в Бахрейне и в Боливии,
Совсем её не знают, никто её не видел,
Никто о ней не слышал, о ней не говорил,-
И слава Богу!

 ТИХО САМ С СОБОЮ
 
 «Я тихонечко поеду,
 и легонечко пойду
 и с самим собой беседу
 я неспешно поведу»
 ( Пётр Вегин )

Он провёл с собой беседу.
И, придя домой,
Сам с собою пообедал,
Выпил сам с собой.
Сам себе дал слово твёрдо
Больше не бухать,
Сам себе набил он морду,
Сам с собой лёг спать!
А чуть позже, сам с собою
Тихо, не спеша,
Делать начал он такое…
Но об этом ша!

 ДОЛЕЖАЛСЯ

 «Прошли по мне лихие кони,
 Одни копыта на лице…»
 ( Андрей Дементьев «Вести РТР

Беда пришла и сердце стонет.
Когда лежал я на крыльце,
Прошли по мне лихие кони,
Теперь копыта на лице.
Потом прошли по мне верблюды,
И эти твари не легки.
И после них, скрывать не буду,
На голове теперь плевки.
По мне прошли олени с рёвом,
Теперь одни рога на лбу.
Затем прошли по мне коровы,
Теперь лепёшки на горбу!
Ну а вчера по мне ходили
Слоны, и видно неспроста,
Ступить всё время норовили
На потаённые места.
Такое отдавили, гады,
Что мне теперь, как ни крути,
Стихи писать уже не надо,
Мне надо в евнухи идти!
 
 В огороде бузина, а в Киеве дядька
 
 «Что-то сердцу стало одиноко.
 Сильно обмелела речка Трубеж…»
 ( В. Костров )

Что-то печень ныть ночами стала,
В Мексике посохли урожаи
Как-то ночью почка отказала,
С рельсов паровоз сошёл в Китае.
Отказала нервная система,
В Гондурасе было наводненье
Начались с кишечником проблемы
Кубу потрясло землетрясенье.
Целый месяц провалялся в гриппе,
Полисмена стукнули дубинкой.
Если обмелеет Миссисипи,
Я уверен, - заболею свинкой!




 ВСЕМУ СВОЁ ВРЕМЯ
 
 «До сорока ходила в девушках,
 Меж тем ровесницы в сугревушках…
 Кином казалось их житьё.
 Но вот один… пропахший стружкою,
 Вдовец с дитём и раскладушкою
 Назвал Зинушкою её».
 ( Татьяна Брыксина )

Но Зина наша не растаяла,
И попросила всех учесть.
На раскладушке не пристало, мол,
Терять свою девичью честь.
Решила подождать красавица,
Была уверена вполне.
Что принц прекрасный скоро явится,
Как в фантастическом кине!
А время мчалось бестолковое,
Седая старость впереди.
Она уже на всё готовая,
Не Новодворская, поди.
Но к сожаленью, видно, в девушках
Кончать придётся ей житьё.
Поскольку все, и даже дедушки
Уже не смотрят на неё!
Шарахаются от неё!

Лучше не надо

 Я стакан в руке верчу,
 Нет с привычкой слада.
 Пить порою не хочу,
 Не хочу, а надо!
 ( Владимир Силкин )

Вот зажгла жена свечу,
Примостилась рядом.
Спать с женою не хочу,
Не хочу, а надо!

Утром я зашёл к врачу,
Вот где муки ада.
Делать клизму не хочу, ( Пить касторку )
Не хочу, а надо!

Ручку я в руках верчу,
Экая досада,
Сочинять я не хочу…
Милый, и не надо!


Как хорошо не быть никем

 «Как хорошо не быть никем –
 Везде зачисленной в потери.
 Я ветер пью и воздух ем,
 И сплю на коврике у двери.»
 ( Ирина Знаменская «Письмо из Киева» )

А выпив рюмку ветерка,
И воздухом заев прилично.
На коврике дам храпака,
И утром в лес бегу обычно!!

В лесу встречаю я восход,
И мою рожицу росою.
В дупле справляю Новый Год,
И под кустом всё остальное!

Без платья я и без пальто,
И без белья, хоть и не лето.
Мне можно всё, ведь я никто,
И по стихам заметно это!

 ПРО НИНКУ

«Юрка спал в своей конурке,
Прибежала Нинка к Юрке.
И сказала Юрке: - Юрк!..
И к нему в постельку юрк!..»
 ( Нина Краснова «Частушки» )

 Судя по всему частушка автобиографическая, ибо и автор частушки и героиня частушки – Нинка. Как пародист я решил продолжить тему.

Стёпка спал в своей подсобке,
Прибежала Нинка к Стёпке.
И сказала Стёпке: - Стёп!..
И к нему в постельку хлоп!..

Петя спал на парапете,
Прибежала Нинка к Пете.
И сказа Пете: - Петь!..
И к нему в постельку геть!..

Гоги спал в своей берлоге,
Прибежала Нинка к Гоги.
И сказала Гоги: - Гог!..
И к нему в постельку скок!..

Изя дрыхнул на карнизе,
Прибежала Нинка к Изе.
И сказала Изе: - Изь!..
И к нему в постельку хлысь!..

Вот такая вот картинка,
И вопрос меня гнетёт.
Где найти мне эту Нинку,
И почём она берёт?!


 БРАЧНОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ

 «Я горячей, чем негр на пальме,
 Страшней чем Мировая Третья!..»
 ( Игорь Тюленев. «Женщина» )

Я горячей, чем негр на пальме,
Страшней, чем мировая третья
Глупей, чем Шукшина в рекламе,
Опаснее, чем гвоздь в котлете.
Горбатей я, чем Квазимодо,
Противнее болотной гнили.
Тупее даже, чем колода,
Злей, чем собака Баскервиллей.
Я кровожадней Чикатилло,
Отвратней чем чума заразная…
Ищу жену, чтобы любила,
И что б ценила всё прекрасное!
 

 МОЙ ВЫБОР
 
 «Не отпускай его, земля моя!
 Будь он неладен, странник одержимый!
 В конце концов он доведёт меня,
 Что я рожусь вне родины родимой»
 (Белла Ахмадулина «Моя родословная» )

Я перед тем как выйти мне на свет,
Решала долго, где бы мне родиться?
На родине родиться? Ну, уж нет!
Здесь холодно, уж лучше за границей.
Китай моей бы родиною стал,
Но только стало мне китайцев жалко.
И так их много…Может быть - Непал?
Я там бы сразу стала бы непалкой.
А может быть мне выбрать Гондурас?
Там от морозов я обезопасюсь.
Шмыгну наружу, раз и на матрас,
Потом пойду и в дым нагандурасюсь!
Что заграница, что родная Русь…
Я поняла, - меня везде угробят…
И я решила, – вовсе не рожусь,
И буду сочинять стихи в утробе!

 ИЩУ УЛЫБКУ

 «И не нужны ей дорогие платья,
 С их откровенно-жарким нетерпеньем,
 Она идёт в рубахе мешковатой,
 Зато улыбка в наглом декольте!»
 ( Ольга Манвелян) .

Меня всё это очень удивило,
И заглянул я нагло в декольте.
Хотел увидеть, где же там улыбка?
Искал её я там довольно долго,
Я не спешил, я шёл всё глубже, глубже,
Дошёл аж до…
И должен вам признаться,
Немало интересного я встретил,
Но вот улыбки так и не нашёл!
За декольте взглянувши, будь мужчина, гибок,
Поверь мне, там есть всё, но там не до улыбок!

 ПОЛУСТИХИ

 Праздничны осенние деревья,
 Увлекает роща в глубину.
 Всё полупоёт и полудремлет,
 Всё оберегает тишину.
 ( Валентина Коростелёва «Дубы» )

Я ходила в райсобес и в школу,
В думе я была раз пять подряд.
Но и там все полу, полу, полу,
Полудремлют и полухрапят.
Мне в полукафе полуподали
Полусок, причём, из полугруш.
Съела полусуп, полухинкали,
Полурасплатился полумуж.
Полупишет наша полупресса,
Всюду полузвон полугитар.
И я тоже полупоэтесса,
Полный у меня лишь гонорар!


 А ЭТО КТО?

 « Как заканчивали поэты у нас
 Запечатлелось на этой паре:
 С левой –
 Есенину между глаз,
 С правой –
 Маяковскому по носяре».
 ( Владимир Жуков «На выставке посмертных масок )

Мчатся годы вперёд всё быстрей и быстрей,
И промчится лет триста возможно,
И на выставку масок посмертных в музей
Посетитель заглянет дотошный.
По музею пройдет, постоит и не раз,
У каждого экспоната.
Вот Есенина маска, и шрам меж глаз,
Маяковский с носом помятым.
А потом походив, то вверх, то вниз,
И чуть-чуть устав от обхода,
У маски посмертной помятой вдрызг,
Спросит эскурсовода:
А кому ж это и с левой дали меж глаз,
И к носяре приложили руку?
И ответит служитель музея тотчас:
Как же, это Владимир Жуков!

 ЗДРАВСТВУЙТЕ, Я ВАША ТЁТЯ!

 «В Тёмном Стане ставни открываются,
 Ночь, как тётка толстая ушла…»
 ( Леонид Завальнюк )

Столб фонарный на ветру качается,
Точно кум, раздетый догола.
В Тёмном Стане ставни открываются,
Ночь, как тётка толстая ушла.
Вся ушла, вещички взявши в ручечки,
Отойдя не сразу ото сна.
И, шатаясь, Утро из-за тучечки
Вышло, будто тёща с бодуна.
Облака по небу скачут комьями,
Словно внуки в шапках набекрень.
И как зять, неделями не кормленный,
Постучал в окно ногою День.
Тополь шелестел противно листьями,
Точно сват, жующий холодец.
И как деверь, выйдя по аминистии,
В дверь ввалился Вечер наконец.
Фонари горят, на ночь окрысившись,
Будто отставные женихи.
И как детки малые описавшись,
Плачут рахитичные стихи!