Струи

— Алёшка, не прыгай с моста!!!
— Дура. Предложение не прыгать с моста — это и есть предложение прыгать…

Жить вообще скучно, поэтому все себя кем-нибудь воображают. Балеринами, проститутками, моряками… Я вот моряк, а Аня так балерина. Кто проститутки — известно.
— Эй, балерина, потанцуем? – предлагаю я.
— Иди поплавай, моряк, - отвечает Аня.
— Динамщица, - говорю я возмущенно и иду гулять. Иду один, потому что если кто не танцует – тот и не гуляет. А я предлагал танцевать.
Иду себе, жизни радуюсь. Аньки рядом нет - пилить некому. Были б деньги, я б себе еще пива взял, ну да ладно. И так хорошо.
Прекрасный осенний вечер. Не очень-то и холодно. Листва с дерев почти вся облетела. Фонари горят. В небе – местами сером, а местами совсем черном – то тут, то там светятся маленькие желтенькие звездочки. А луны нет. Вернее, ее не видно. А еще струятся в небе такие восхитительные струи, похожие на дым из печной трубы. Струи струятся себе, струятся. Струятся, струятся, струятся. А я гуляю и на них смотрю.
Я уже фактически стал совсем счастливым, когда пролетающая мимо тварь притормозила и заметила:
- А ведь всё это чушь!
- Что "всё"? – спросил я.
- Ты. Анька. Вечер. Струи эти твои… Всё.
Настроение сразу испортилось.
- Откуда знаешь, - спросил.
- А вот, - ответила тварь.
- Ты, тварь дрожащая, куда летела-то? Тебе, быть может, некогда? А? Ты ведь, наверно, спешишь?
Тварь обиделась:
- Какой! Уж и сказать ничего нельзя. Ты полетай с моё…
- А ты мои струи не трогай!
- Нужны они мне! Тем более что, кстати говоря, струи-то общие…
Тварь улетела.
И тут я увидел ЕЁ. В смысле, большую ржавую бочку. Она катилась прямо на меня и явно намеревалась убить. Рассуждать было некогда. Ну, и бросился от неё. Сначала по прямой, а потом понял: просто так её не наебать. Это я понял, когда бежал от неё по прямой. Ну, я и прыгнул в сторону. А сторона — возьми и обвались. Очень сильно ногу прижало…
Я забежал в какой-то дворик-скверик и присел на лавочку отдохнуть. Отдышался, закурил. Смотрю, а рядом-то ещё кто-то сидит. Человек в чёрном. Чёрный человек. Его лицо показалось мне знакомым. Особенно нос.
— Вот ведь как получается: пишешь-пишешь, а результатов нет. Вы как, вообще к литературе относитесь?
— К хорошей — хорошо, к плохой — плохо. К средней — никак.
— Хотите купить у меня третий том моей книги? Меня бы устроило рублей 15-20…
— Денег нет совсем, — отрезал я, чтобы прекратить какие-либо торги.
— Что, совсем?
— Совсем.
— Берите так, — человек протянул мне рукопись. — Второй-то я сжёг, а третий сохранил. Жааалко…
— Не, у меня своих текстов навалом. — Я затушил окурок о щёку фантома и пошёл домой.
Когда я пришел домой, Аня сладко дремала, свернувшись в кресле калачиком. Настоящая кошка. Я не хотел ее будить, однако спросил:
- Ты спишь?
- Угу, - ответила Аня.
- Слушай-ка, сегодня я видел летучую тварь и живого Гоголя. А большая ржавая бочка пыталась меня убить.
Аня зевнула.
- Тварь была говорящей?
- Ну.
- От бочки ты убежал.
- Ну.
- А Гоголь предлагал купить у него второй том "Мертвых душ".
- Третий.
- Да хоть четвертый…
Аня еще раз зевнула.
- Чушь. Для всего этого вовсе не надо было уходить из дому и шататься до часу ночи бог знает где. Пошли-ка спать.
И мы пошли спать. Во сне я видел себя в виде матроса на мачте. Была страшная буря, сверкали молнии, и гремел гром. Говорящая тварь сидела у меня на плече и, дрожа мелкой дрожью, диким хохотом хохотала. А где-то вверху над всем этим танцевала дурочка-балерина. Но по-моему это была не Аня, а все та же говорящая тварь. Кто же тогда сидел у меня на плече?