Вестник апокалипсиса

Я схожу с коня
На полном лету,
И грива моя,
Как грива коня,
Развевается на версту.
Я несу с собой кнут
И свищу как спина,
Что ударами рвут,
Примеряя свой кнут,

Я пробудился от сна.

Мои вежды открыты на тысячу вёрст,
Моя правда отрыта,
Мой кончен пост.
И под чёрной рубашкой
На нитке зелёной
Привет мне оставил Христос –
Как будто букашку.

Я убрал маскхалат,
Я надел пентаграмму,
Рая розовый сад
Мне доверил программу.

НО я должен сказать своему окруженью,
О несущейся вдаль в глазных отраженьях.
Угрозе.
Я должен. Я говорю,
Из-под наркоза
Выходят лишь те, кого я люблю.

Я опричник, служитель священной земли,
Я по шею готов искупаться в крови,
Я пришёл жечь крамолу и ставить клеймо,
Я пришёл разбираться со всяким дерьмом.

Мои спутники сзади сигналом копыт
Говорят, что пора. Пора пламенных пыток,
И идти остаётся по лужам в пыли,
Отражаясь в глазах своих собственных линз.

Моё сердце горит,
И языческий символ,
Словно пламенный щит,
Надо мною горит,
Руной правильной силы.

Я узнал правду лет
Сотен тысяч назад,
И я вижу свет,
Направленный в зал,
Где Ад.
Там, где Ад, неуютно,
И надо сказать,
Что пора воспитать
В себе новую стать.
Неприлюдно.

Я пришёл сообщить, что сказали мне там,
Я пришёл и ударил в забытый тамтам,
Не трубой, а ударом прошло в головах,
То, что есть в мире страх, те, кто есть антистрах .

Крестный ход стал на мель,
Когда ясная цель,
Когда я! Вот он – я!
Слышен хохот коня,
Слышен топот небес,
Искушает нас бес,
Иссушает нас треск.
Нормально.

На мне чёрный мундир,
Вижу сломленный мир,
Вера крепче, сильней,
Веры жёстче, пьяней
Выдумать нереально.

Каждый шаг – каждый год
Видит русский народ
Вереницу коней,
Из террора и змей,
Из костей и страстей,
Из забытых идей,
Из невытертых луж,
Из откормленных нужд.

Мой распахнутый глаз
Видит мир как стекло,
Где разбавленный Спас
Или дьявола глаз
Меж облаков.

У Меня на спине череп и кости –
У меня на спине символ праведной злости,
У меня на плече три шестёрки с распятьем,
И похож я всё боле на чуждого татя.

Копны белых волос рассыпаются снегом,
Позволяя назваться мне бледным и пегим,
Позволяя мне ржать в осознании счастья,
Позволяя мне рвать плоть людскую на части.

Я НЕсу высоко металлический нимб,
Я не суть, это раньше был всеми любим,
И асфальт как болото из грязной крови
Принимает зловещий и сумрачный вид.

Мне известное слово
Застыло в гортани,
Слово – первооснова,
Не оружие. Слово –
Правящей Божьей длани.

Я слуга господина,
Я вассал властелина,
Я сильнее удушья,
Веселее оружья.

 И мне просто плевать
В сатанинскую морду,
Я рождён воевать
Благородно и гордо.

Метод Ада знаком –
Применяем на деле,
Чтоб антихристов ком
Не расползся по телу.
Чтобы Ад не успел
Под Сионской горой
Выжечь новый предел
И Израиль построить,
И в Израиле том
Выдать новую порчу,
Чтобы божий закон
Даже редьки стал горше.
Нужно вскрыть организм,
Препарировать сердце,
Материальный чтоб низ
Не родил снова мерзость.

О коне же моём,
Говорить и не надо,
У него в пасти лёд -
Из горящего Ада.

Он оттуда, но я –
Воли неба служитель,
Гладко выбрит, не пьян,
Словом, вечности житель.
Солнце плавится в воск
В гуталине ботинок,
Также капает мозг.
Ярко. Слишком картинно.

Сколько было б доктрин,
Нераскрытых и явных,
Знаю, наш властелин
Будет с нами на равных.

Насмехаясь, иду
Выполнять слово божье,
Чтобы тихий мой бунт
Не сочли люди ложью.

Чёрный строгий халат,
А в кармане – программа,
Взгляд понятен: фанат,
Небогата реклама.

Люди! Ад ни при чём,
Здесь иная причина,
Вместе с грозным конём
Этот странный мужчина –

Это я. Я готов
Возвестить о грядущем.
Среди ваших голов
Разверзаются тучи.

Мой весёлый прикид,
Это фальшь и неправда,
Эта правда претит
Верить в светлое завтра.
Повод к панике есть.
Не во внешнем, не в виде.
Где-то продана честь.
Небо кто-то обидел.

Время вести кричать,
Не шутя ж я стараюсь;
Возглашая опять
Новый вам апокалипс.

Было тысячу раз.
Будет тысяча первый.
Веник. Псовая пасть -
Атрибут моей веры.