Рыцарь и Дева. Баллада крестоносца

Нет сил для шага… Нет конца пути…
И в дикой пляске Смерть несётся мимо…
Стремясь в сраженье славу обрести,
Я погибал близ Иерусалима.

Восточная рассвирепела Тьма,
Во мраке смерчи бешеные выли,
И я был близок к шествию с ума,
Дыхание теряя в тучах пыли

И сам Господь бессилен был помочь –
Я гибнул, заметаемый песками,
Когда безмолвье охватило ночь
И отворило дверь Прекрасной Даме…

Над небом встали белые кресты, –
Штандарты Высшей в этом мире Власти
И по ступеням в ночь спустилась Ты
Верхом на жеребце полярной масти…

Пустыня опрокинулась рабой,
Безмолвной, беззащитною, нагою.
И ветер мчался следом за Тобой
Покорным и безропотным слугою…

Сжигало огневое мрак копьё;
Серебряное, дивное зерцало
Хранило тело дивное Твоё,
И в лунном излучении мерцало.

Ступив на злую землю из седла,
Ты любяще склонилась надо мною,
И по челу ладонью провела,
Умаслив язвы влагою святою…

Запели струи ключевой воды,
Смывая с лат следы застывшей крови…
Колтунные колечки бороды,
Репейником запёкшиеся брови

Ласкала Ты, едва-едва смеясь,
Шепча на ухо утешенья слово,
Как некая таинственная вязь
Текла ко мне из Бытия Иного...

Душа, овеяна крылами чар,
Взлетала в самый Рай, бросалась в Лету
Но на Востоке оживал пожар,
И конь Твой ржал, ведя главой к рассвету…

Взметнувшись в лучезарное седло,
Ты свесила поводья на свободу
И дивное видение ушло
Тропою света к алому восходу…

И я, не веря самому себе,
Глядел по солнцу – там, где пело пламя,
Пустыня уподобилась рабе,
Препоручив себя Прекрасной Даме…