Даун

Сидит, раскачиваясь на качелях, семнадцатилетний подросток с сознанием, расслоившимся от рождения. Неспособный, в своей аутичности, к ассимиляции знаний об окружающей иллюзорной действительности хоть он и воспринимает ее напрямую широко распахнутым сознанием, ощущая - через отношение к нему окружающих - свою ущербность, и в благости восприятия за их злые насмешки и тычки не шлет им угрозы-проклятия, спокойно улыбaясь на все над ним поношения, пытается наладить хоть какие-то отношения. Пусть даже с детьми. И такое у меня впечатление, что я - это он, и, раскачиваясь на качелях с начала возможности в этом моем воплощении я не жду понимания, не пытаюсь наладить какие-то с людьми отношения погружаясь в глубокую аутичность отрешившегося сознания, теряю последнюю практичность и живу по каким-то законам, навеянным то ли духом, то ли страданием, со старанием складывая в коробку моих знаний малейшие сведения об окружающей иллюзорной действительности, ассимилирую их в своем многослойном сознании, и покачиваясь на качелях спустя четыре тысячи двести семдесят пять дней с начала этого повествования я не претендую на обширность и качественность моего неассимилированного знания об иллюзии, которую все почему-то называют действительностью, хотя и зовете вы меня за глаза академиком, считая очень высоко образованной личностью. И мне кажется, что вот-вот настигнет меня озарение, в момент которого я пойму - я всего лишь маленький даун в начале пути бесконечного восхождения.