Про Нюру, Егора и гламур

Размечталась баба Нюра:
-Мне бы чуточку гламура…
С чем его, гламур, едят?
Внуки про него трындят,
я ж не видела в глаза.

-Ишь ты, старая коза,
ей ответил дед Егор,
-выйди-ка на скотный двор,
поменяй солому курам,
чтоб неслись они с гламуром.
А по осени съедим
из курей мы «галан-тин».
Будет нам с тобой гламур
из парных домашних кур.

Приготовишь «фри-кассе»…
Кто-то книжку на шоссе
обронил, когда мочился,
из неё вот научился
и манерам, и словам,
про гламурных светских дам
начитался. Как тут спать?!
Нужно, бабка, нам кровать
смастерить под балдахином,
будешь в «пень-ю-аре» длинном
квасить яблоки с капустой.

Уважаю твои чувства:
тянешься к прекрасному.
Ватнику ужасному
это должная замена.
Видишь – подрастает смена.
У внучат не будет кур:
всё заменит им гламур.
Ни пахать, не надо сеять,
не по-нашенски им блеять:
«о, ля-мур, тужур, бонжур».
Довоенный абажур
снова, прочитал я, в моде.
Про «винтаж» не знал, что вроде
старой прялки. У гумна
столько свалено говна,
что без проку много лет.

- Ты совсем рехнулся, дед?!
Тут запричитала Нюра:
-Заболел ты от гламура!
Но Егор не унимался,
бабке объяснить старался:
- Справим мы тебе чепец,
не варить в нём холодец.
Покопалась бы в комоде.
Одеваться не по моде
ты кончай, вяжи узлы,
пусть глядят на них козлы.

- Вот ещё! Егор, отстань!
- Слышь, на «КосмополитанЬ»,
на журнал я подписался.
- Ой! Без пенсии остался.
- Нюрка, ты не ерунди,
на картинки погляди.
Как увидел этот номер,
я, старуха, чуть не помер.
А пожить ещё охота.
Надоело мне болото.
Знай, тулуп да сапоги.
Как открыл - того мозги,
словно враз перевернулись,
к новой жизни потянулись.
Что видали-то с тобой?
И нажили… геморрой.
Не слетать за океаны,
телевизор сдохнет - Канны
не увидеть нам тогда,
как жируют господа.
Носят вон бельё какое…
- Дед, по-моему, срамное.
И куда его носить?
Не корову ж в нём доить.
В кружевах озябнешь спать.
Не собрать порою прядь,
прищепить седую чёлку.
Мне бы эту вот заколку.
- Нюр, подстричься тАк хочу.
- Да иди ты к Кузьмичу.
Пока трезвый наш Кузьмич,
подстрижёт за магарыч.
- Что ты! Он - не визажист.
- Ой, народный мой артист!
Визажиста ему, глядь…
Слушай, старый, наш–то зять
напоролся на «пейзаж»,
весь раскрасил свой «визаж»:
не увидел частокол.
Как нальёт глаза – козёл,
не надоишь молока.
Знай, отлёживать бока.

- Нам бы вот такой диван,
ведь осилил же Иван…
- Продал, слышала, корову,
чтоб купить себе обнову.
Говорит: «Хочу внутри
красоту!» И сухари
мочит он теперь в воде,
на простой сидит еде,
да на дорогом диване.
Я была вчера у Вани.
Бьёт его теперь озноб.
- Не Иван, а прямо сноб!
- Сноп? Соломенный он штоли?
- Стряпай,бабка, «ра-ви-о-ли».
- Дед, ведь это как пельмени.
- Вон измазала колени…
Не продвинутая ты.
Посадила бы цветы
у крыльца в «кашпо», «вазоны»,
в моде ведь сейчас газоны,
а ты свёклу, да укроп.
Дождь пройдёт – везде потоп.
Месим под ногами глину,
гнём свою больную спину.
Всё! По-новой надо жить.
А иначе можно сгнить.
Навела бы маникюры.
- У меня подохнут куры.
Не получишь «гильентина».
Просит корму и скотина.
Жрёт ведь сено, а не фикус.
- Вон какой у бабы прикус,
зубы словно жемчуга,
- Я же, дед, почти Яга.
И куда такие юбки?
Раскатал, похабник, губки,
любишь яркие обложки.
Так и пялишься на ножки!
Лучше б на завалинке
починил мне валенки.
Одеваюсь не по моде!
Кто у нас в гламурах ходит?
Только Клавка…
- У неё не гламур – одно тряпьё.
Вся одежда из ларька.
Видел этого хорька,
что таким дерьмом снабжает,
Клавку удовлетворяет.
- Из Парижу думал, чай,
гардероб?
- Да нет. Шанхай.
 Нюр, запал я на часы.
- Не хватает на трусы,
весь бюджет на два банана.
«Дольчу» бы ему «габану»,
иль «версачу» - один чёрт!
Каждый рубль под отчёт.
Вон будильник под подушкой,
целы ходики с кукушкой.
Новых ни одних порток,
а разинул свой роток.
Все в заплатах шаровары
из Китая, а журналы
покупаешь, чтоб смотреть.
Ими только подтереть…

«Космополитань» твой, дед,
годен лишь на туалет.
Щели с палец. Поддувает.
Без гламура он страдает!
Стенки им оклей – смотри,
развлекайся за рубли.
Отнесу пшено для кур.
Нет! Не нужен мне гламур.

Поразмыслил дед: «А Нюра
ведь моя совсем не дура».
Тут Егор немного сник
и отправился в нужник.
Думал под косым дождём:
«Без гламура проживём».

весна 2007г.