Я в ушу

Он может, был бы узкобёдрым
Когда бы не сложилось так,
Что очень уж любил парнишка
И оливье и доширак.

Его пример, другим наука,
Быть толстяком такая скука!
При том пылать любовью к спорту,
И быть в любви своей, упёртым.

Потеть практически задаром,
Не убавляя вес слона.
И не дохнёшь вдруг перегаром,
И без спиртного жизнь полна.

Я опишу вам очень просто,
Пытаясь выбирать слова,
Как людям маленького роста,
Непросто жить. Как дважды два.

Лишь день занятий опишу я.
Как в зале напрягался он.
И как там заработал званье,
«Почётный инвалид Ламсон»

Вот на занятие приходит,
Ворвался в раздевалку резв,
Пока в коленях боль проходит,
Качает потихоньку пресс.

Распределяет, то есть нагрузку,
Переодеваясь так и сяк,
То брюки водрузит на гузку
То правит спину о косяк.

Вот пояс, лёжа завязав,
Слегка вспотев, слегка устав.
Он в зал выходит улыбаясь,
Уже с колен почти - что встав.

Разминка. Чудо упражненья!
Стой и крутись, не западло!
И целый час на то везенье,
Вот это братцы, повезло!

Потом суровый тренер строит
И говорит, - Пора за труд.
Наш друг в душе тихонько воет,
Лаская подбородком пуп.

Кто там сказал, что невозможно?
Вы приходите с нами в зал.
Там чувствуешь себя тревожно,
Едва поняв потенциал.

Там ушуисты с синим ликом,
Бредут от стенки, до - другой.
Идя по кругу, хороводом,
Махают изредка ногой.

Но махи, это не проблема,
Вот ты собачкой пробеги,
Когда вверху торчит богема
И массой, давит на мозги.

Переливаются сосуды,
Закон мне этот не понять.
Туда мозги идут, оттуда,
И где останутся.…Как знать.

Но снова я отвлекся, к трудным
Раздумьям, непростым своим.
Меня, не мните вы занудным,
Я проявляю гений сим.

Итак, парнишка на исходной.
В глазах, застывшая любовь,
К китайской, да ещё народной,
Ушу - Ламсон проникла в кровь.

Дорожки! Сколько восхищенья!
Он в предвкушение дрожит!
Любовь не скроешь к сожаленью,
Она сквозь всё в тебе торчит!

Вот в низкой стойке «по-пластунски»
Гунбу, мабу, сюйбу, упал,
Проходит их легко! По-русски!
Так быстро! Лбом, аж, в стенку дал!

Так стенок сотрясений десять,
Пора серьёзные дела,
Уже творить. Сейчас навесят,
Уж лучше б мать не родила!

Вот на дорожках отдохнувши,
И причесав нагрудный ворс,
Он на позицию выходит.
Слегка напряг на мышце торс!

Фигура разом всколыхнулась!
Прошла неслабая волна,
Футболка сильно натянулась,
Похоже мышц она полна…

И ноги в стойке, загляденье!
Ты в восхищение гляди!
Одну сумел согнуть в колени,
Другую, привязал к груди!

Руками в воздухе рисует,
Он устрашающий узор.
Противник тихо комплексует,
-Вот и пришёл он, мой позор!

Но парень благородной крови.
Не может унижать людей.
Ты говорит, попрыгай подле,
Нечасто только мимо бей.

Короче, драка вся в разгаре.
Мелькают кулаки вокруг.
И вдруг, пока бойцы в угаре,
Вбегает тренер смело в круг.

И говорит, - Кто так дерётся?!
Вы обалдели чтоль бойцы?!
Вот у тебя рука не гнётся,
А ты не пропускаешь ци!

Мосты используй дурачина!
По морде поискусней бей!
А говорил, что ты мужчина!
Коня ты вялый дребедень!

Но парень наш, боец не вялый!
Обиду он в себе раздул,
На тренера взглянул коряво,
И ей вослед, весь пот стряхнул!

Но тут-же, развернулась тренер,
И в челюсть вставила ногУ.
Но разве может полуцентнер,
Да шесть пудов, согнуть в дугу?!

Презрительно он кровью сплюнул,
Последний пот с него опал.
Под нос ей смело дулю сунул,
И глазки закатив, упал.

Ну что ж, в мабу ему сегодня,
Стоять не довелось. Всё хлеб.
Нога вошла весьма прикольно,
А чуть бы выше и ослеп.

Во всём он позитив находит,
В больнице, можно почитать,
На хирургии, отобедать,
В травмотологии, поржать.

Когда вернётся из больницы,
Продолжу я о нём рассказ.
О болях, возле поясницы,
О том, как получил он в глаз…

О том, как смог переродиться,
Сказал таблеткам твёрдо-Нет!
И стал молиться и поститься,
Из спорта, перешёл, в балет.