Еще один

Спасибо
тебе
мой друг
за все, чего не будет между нами. За то, что не кормил меня из рук пустыми, как попкорн в кино, словами - ты молча дал мне знать о том, что в круг теперь мне не войти без боли, вдруг, дыша, смеясь, шагая широко; ты дал понять - ни пламень мой, ни камень не попадут в игольное ушко, и вот, шифруя, прячешь за замками все то, что я и голыми руками сломаю мимоходом и легко, но просто влом.
Спасибо и за лень, пришедшую, несвойственную раньше, за прозаично-сумеречный день, продиктовавший рифму "ваше - наше", подпункты, тупорылые нули, пунктиры, оплетающие горло молчанием простым, как три аккорда - мы спеть о чем-то большем не смогли, от этого больней. И букв попкорн покалывает пошло на ладони, а из соседских пластикоокон доносится не Korn, а группа "Корни".
Куплю вина и выпью за почти. Избавлюсь от прокуренных привычек. Куплю себе весну и пенье птичек, и не отвечу на твое "прости" - ты даже здесь не можешь без кавычек, обычен в ироничности своей, промозгло-предсказуемо-комичен - чем это очевидней и ясней, тем боль моя час от часу слабей, как сигарета брошенная, тлеет. Одним скелетом плюс в моем музее. Чем дальше в лес, тем больше в нем костей; о поле-поле, кто тебя усеял.
Ты молча дал мне знать о том. Но я не жру попкорн в кино под мелодрамы. Проехали. Дадут другие дамы, придут другие темы и друзья, и льстивого, и мелочного хлама сполна найдется на твою башку, и душу залечить везде бальзамы, и разной дури, чтоб убить тоску, в продаже завались. На небе муть, застыла ртуть на метке плюс четыре. Ты только про кавычки не забудь, предохраняться надо в этом мире.
Мне все равно. Я больше не прошу. Куплю себе весну, чего же боле, а если не куплю - так напишу, о кто тебя усеял, поле-поле... Еще не загорелись фонари, когда тебя вдруг для меня не стало, а кем заполнить пустоту внутри, пока не знаю - много ли мне, мало, нужна ли мне иллюзия любви еще одной, причалы и вокзалы, чтоб изменить состав своей крови, чтоб отпустило, чтобы перестало, чтоб ломки больше не было...
...вагон качается по рельсам в полудреме. я не грущу о прошлом и о доме пока не вспоминаю. только сон свинцовый о непережитом чем-то. и в темном небе очертанья крон. ты мной повсюду стерт, везде зачеркнут, но номер твой зачем-то телефон еще хранит. за горизонтом черным в столицах зажигается неон.
как хорошо, что нафиг всё и к черту
ведь это был всего лишь ты, не он
пока еще - всего лишь ты, не он
всего лишь ты
не он
ты
не
он

 
апрель 2007