Сон золотоискателя с Клондайка. Джек Лондон

Джек Лондон

В объятьях Морфея старатель лежит.
Завьюжило, холод всё более лют.
От голода волчий взыграл аппетит,
Былые пиры пред глазами встают.

Свой дом вспоминает, обеденный стол
И слуг, что готовы всегда угодить.
Он много бы съел, со стола всё бы смёл.
Что может прекраснее этого быть!

И вновь за фантазией следует он
И гонит тяжёлые мысли долой.
Клондайк исчезает как тягостный сон,
Туда он стремится, где сыт был – домой.

Он вовремя прибыл – к обеду как раз.
От кофе душистый идёт аромат,
Пирожные, пудинги радуют глаз,
Бифштексы, сочась, на тарелках лежат.

Тут руки дрожали бы и у святош.
Молитву стремится скорей прошептать.
Он пробует всё, и бифштекс так хорош,
И в теле такая царит благодать!

У спящего челюсть так смачно хрустит,
Так сладостно нёбу, страдания – прочь.
И пледом блаженства старатель укрыт.
О, Боже! Пускай продолжается ночь!

Но чьи силуэты приблизились вдруг?
Чей голос коснулся внезапно ушей?
Собаки Клондайка собрались вокруг,
Грызут что-то, рады добыче своей.

Встаёт он и тут же ружьё достаёт.
Костлявая, жалкая тень возле ног.
И вот, пораженье почуяв своё,
Собаки пустились скорей наутёк.

Остатков бекона в мешке не видать,
Былого богатства уже не вернуть.
С беконом растаяла вся благодать,
С бобами и хлебом продолжит он путь.

Старатель Клондайка, расстанься с мечтой!
Уносится вдаль она словно дымок.
Где сочный бифштекс, и печенья горой,
Где пудинг, и кофе, и сладкий пирог?