Полярное

Надежда, я пришёл сегодня пьяный…
Считай, что я немножечко поддал, -
Давным-давно… сегодня… Водопьянов
Челюскинцев на льдине увидал!

Ты на груди не рви с досадой блузку.
Сойди… не загораживай проход…
Был, Надя, пароход такой «Челюскин»,
Серьёзный, между прочим, пароход.

Мы про него читали книжки в школе…
Завидовали стойкости людей…
Когда б не ты… и я б на ледоколе
Гонял по льдинам белых медведей…

Тебя бы бить, Надежда, и ругать бы…
Ну что забилась в угол, как Му-Му?
Ведь ты ж через неделю после свадьбы
Ушла из дома, выставив «корму»!

Всё собрала, до нитки, до единой…
Сломала жизнь, как стрелки на часах.
Тебя б, змею, к Папанину на льдину…
Он бегал бы по ней… в одних трусах.

Да замолчи! Какая, к чёрту, пьянь я?!
И не кричи – я ж руки не кручу.
Про северное ведаешь сиянье…
Так вот… гляди, я мигом засвечу.

…да – а… юбилей. Представь, какая дата!
Представь… и дай скорее - на цветы.
Ведь я мечтал в «челюскинцы» когда-то,
Но в это время… подвернулась ты.

И мать твоя все уши прожужжала.
И я на вас геройство променял.
А мне «Папанин» было «погоняло»,
Когда я… круг полярный охранял.

Э – эх жизнь… незаживающая рана,
До гроба я её не залечу.
Кто пьян?! Я трезв сейчас, как Водопьянов,
И в магазин на полюс полечу.

Ты трескотню заканчивай сорочью…
Не на меня, ты на себя гляди:
С тобой… на люди… - лишь полярной ночью,
И то, когда бульдозер впереди.

Ты поломала жизнь мою, Надежда!
Я посыпаю голову золой.
Забудь про всё, что было... сдай одежду…
Дай на цветы… и скройся с глаз долой.

Пойду лечить полярную простуду,
Не в силах серость вынести твою.
Да слезь ты с люстры. Нынче бить не буду.
Сегодня праздник, в праздники не бью.