И настанет день суда...

Вот пройдут мои года
И настанет день суда,
И простятся мне ошибки,
Лишь отсутствие улыбки,
Не простится никогда.

Чтоб не маяться в аду,
Позабудь свою беду,
Упакуй ее поглубже
Или лучше выбрось тут же —
Ненароком, на ходу.

Пусть ее подхватит вор,
Пусть ему ласкает взор
Разноцветная обертка.
Развернет — заплачет горько
И покается, что спер...

Блещет капелька слезы,
Словно капля бирюзы,
Словно капля лазурита,
Янтаря и малахита,
Словно капелька росы.

Будем бусинки копить
И нанизывать на нить.
Бусы блещут, слезы хлещут,
Люди дразнят и клевещут...
Вот и стало краше жить?!

Ты стоишь ко мне спиной.
Ты любуешься бедой.
Не гордись ее вниманьем,
Не прельщайся полыханьем!
Бог с тобой, приятель мой!

Все мы слабы и седы,
Все избранники беды,
У отчаянья в фаворе,
На крючке висим у горя...
Чем же всех несчастней ты?

Все бы горб тебе нести.
Дверь открытую трясти.
Распрямишься лишь однажды
Перед дверью самой важной
И...не сможешь внутрь войти.

Октябрь — ноябрь 1992