Разделённые восторги

всё дерьмо которое я сбрасываю в этот мир только ради тебя становится все больше и больше без ограничений и постскриптумов по волнам твоего сознания и рассудка любой свернулся бы в позу эмбриона и задохнулся от полного одиночества находясь в толпе и веря каждому твоему слову прогнившей аксиоме патриотизма и безумия мммммм в разбитом зеркале на дне колодца лежишь ты размазываешь тину по стенкам моей глотки глотоколодец задыхаешься ты как и я в твоем толплёном одиночестве и хочется залезть на крышу и посмотреть в даль где множество не таких же как ты рвут на друг друге платья и зашивают разорванные груди прогнившими нитками заведомо зная что они порвутся и можно снова будет обвинить когонибудь в бессердечности и забрызгать кровью его испуганное лицо тебе неизвестно чувство забрызганного лица у тебя вечное толпоодиночество в сеть которого ты ловишь себя же саму можно было бы защитить тебя от тебя же самой забрызгав твое лицо кровью как бы ты была красива в обтекающей кровью ванне с девственнокрасивым телом ты бы стала землёй на которой бы зарождался человек твои ноги стали бы тигром и евфратом посреди которых зарождается человек лежащий в позе эмбриона и задыхающийся от твоего толпоодиночества этим человеком стал я со временем сам того не замечая пугаюсь боюсь страшусь ненавижу не люблю угнетаю жгу на костре и распыляю по ветру он разносит пепел по знакам препинания и ты начинаешь все понимать ты красива когда умничаешь ты гордишься собой и все начинают тебя ненавидеть только потому что ты красива у тебя тонкие хрупкие пальцы пальцы тонкие и полупрозрачные я хочу их видеть такими и вижу даже если это все не так морелла по мёртвая и прекрасная как морелла со мнойэмбрионом тебя зароют вместе со мной и мы будем вечно рядом я везунчик я в тебе и мне тепло как никогда навсегда я так хочу видеть твои пальцы пальцы перста вечно гладили против шерсти и я блаженствовал поскольку понимал ты причиняешь боль и ты довольна все остальное неважно как и я смутно помню как я появился в тебе было нечто странное будто вылепливало по частицам то что раньше было мной ничем со временем я находил в себе все новые и новые ощущения они напоминали оппозитные разложению действия и их причины не видел не слышал только чувствовал нечто гладкое и мягкое возле себя вокруг себя медленно шевелилось и я шевелился в ответ напоминало цепную реакцию после которой всё вокруг затихало в ожидании нового позыва первородного братства было всеобщей игрой так было не долго после чего нас всех разом выплеснуло внутрь из внутренности во внутрь цепная реакция прошла быстро и все зашевелились ктото пытался успокоиться и вновь создать тишину и спокойствие ктото всё время раззадоривал близшевелящихся нагоняя свою дистанцию к тебе спешили не все ктото остался сзади или вовсе принял выплеск за очередную бесполезную игру в цепь но на самом деле все оказалось более чем серьезно и кто отставал вдруг исчезали и нас становилось все меньше и меньше и в конечном итоге вообще не стало никого я впервые увидел твое толпоодиночество тебя пожирал изнутри червь ты его пыталась вывести но не помог даже доктор и тогда ты привыкла к нему и смирилась со своей псевдострадальческой псевдожизнью и оболочным состоянием существования скорлупы с желтком внутри порой ты мечтала дабы тебя разбили и пожарили с томатом но никто не решался и было невмоготу терпеть и желток превратился в цыпленка и разбил тебя изнутри и стало еще более трудно не существовать как единое целое и ты привыкла жить порознь с собой со мной внутри чегото разделенного ты высвечивала каскад преломутра в колодец с изящными изгибами и входила в свет тебя никто не видел и ты не в ком не нуждалась после чего появился я покинув сферу и тогда все разомлело и забылось наплевать на всё наплевать на всех тогда я понял что сфера в которой я нахожусь вовсе не является бесконечной а напротив закована в черную скорлупу которая порой становилась светлой и мы вместе выходили на яркое свечение оказалось что мы лишь частица еще одного меня или тебя при отмирании которой ничего бы не изменилось вокруг стало бы только тише и радостней в скорлупе иногда появлялся свет сквозь маленькие дырки и тогда ты задумчиво вглядываясь в них говорила о чемто непонятном и загадочном рисуя из них животных которых ты никогда не видела ты обещала что я когданибудь все пойму но я до сих пор остаюсь в неведении наверное я очень глупый или просто еще не дорос а я не хочу вырастать я боюсь стать таким как они не умеющие чувствовать ничего кроме голода жажды испражнения эрекции и зависти знаешь дырки в последнее время стали какимито блеклыми и животные которых ты мне показывала слились в единый мотив и показывают сумасшедшую сюрреальную мозаику кусочки смальты блестят и косятся страшно и безлично как при тебе когда ты скользила ножом по моим ребрам и мягко вводила его в пощщелины по телу шла дрожь и от красных ручейков становилось тепло от которого я дрожал и истерично смеялся ты спускала ручейки в рот прикасаясь губами волосы щекотали тело и у меня перехватывало дыхание в горле навозные жуки скатывали клубки и я задыхался от наслаждения и просил снова и снова ты не отказывала ты поедала меня изнутри теперь моя очередь скрашивать твое толпоодиночество и есть пить испражняться и завидовать уподобляться бесподобному и выгибаться причиняя тебе боль приятную обоим уууууу осталось развесить фотографии по комнате и уйти в чтение твоих закорючек в конечном итоге снова забросить тебя на полку и меланхолить еще и еще слушать лай собак и снова не спать ерзать в кровати спирая сорванную психику на невыносимую жару и шум глобализации в которой прошла вся моя жизнь которую я боюсь и прячась по загаженным стенам подъездов притворяться матерным словом и молчать пытаясь не дышать жизнь в прочем как и у всех проходит в тумане из которого я выбираюсь только во время чьихто поцелуев и когда болею я все еще надеюсь на бесконечность в тебе но словно проживаю сотни жизней в неделю и ни у одной из них нет ни смысла ни начала ни конца одна бесполезная прострация ты скрывала это от меня зачем я не знаю кто я и зачем я может это хорошо ведь если бы я знал то попробовал бы бежать своего и твоего тела если бы знал кто они то попробовал бы бежать общества это невозможно ведь я слишком слаб дабы существовать в одиночку и без тебя и вне тебя я понимаю что ты скоро выкинешь меня и я останусь выкидышем а потом ты меня съешь как первородная глупая кошка свой выродок и это будет куда уж лучше чем остаться в пыли и плаценте одному и замерзать пока же бесконечность известна мне только в тебе так как я еще не видел ее конца математическим символом и дырками в сфере каждую ночь я просыпаюсь и смотрю на них одеваю кеды на мозолистые ноги и бегу за ними глотая пыль и спотыкаясь о поверхность внутреннего ядра сферы я думаю что в них скрывается то чистое и невинное блаженство к которому мы с тобой стремились порой мне кажется что дырки бегут ко мне а я к ним на встречу и только пересекаясь в зените и подыхая от непонятного удушья разбегаюсь с псевдомечтой в разные стороны а потом проклиная себя и с плаксивой дрожью в голосе встречаю солнце я понимаю что наша жизнь для нашего сознания бесконечна в любом случае ведь мы не сможем дать анализ конца после смерти а если можем значит она действительно бесконечна и если бы ты была рядом то объяснила что такое конец всего ведь пока мне известна только бесконечность а ты уже мудрее ты почувствовала конец не через третьи руки а через свои и даже если бы могла то передала бы мне только информацию о переживаниях но не сами переживания про это уже ктото долдонил несмотря на все я всегда думал о блаженстве только для себя и только себя в своем вечном единстве возможно в тебе я пылаю одиночеством и боюсь его без тебя я хочу быть с тобой в одиночестве так и получилось ведь как ты говорила все остальные кроме нас являются лишь серыми спорами ты говорила о нас думала о себе как я сейчас в тебе но в сущности мы представляем из себя одну большую грибковую плесень которая выкидывает на ветер новые споры собственных идей и мнений разрастающихся по всей площади сгнивших мечтаний которые мы никогда не понимали в целостности улавливая лишь долю информации потом хранили ее в себе как нечто личное и даже интимное если бы я был богом то начал бы сомневаться существую ли я но сейчас я не сомневаюсь я почти уверен в том что я не существую и не живу я проживаю и сживаю паразит червь пожирающий тебя изнутри и все что нужно в конечном итоге никуда не приведет это страшно грудь словно сворачивается подобно крышке от консервов и становится не по себе и наплевательски язык стирает нёбо в кровь я себя порчу момент когда хочется чтобы все тебя ненавидели и не понимали назло цветным сновидениям и липкому поту шрамам на запястьях и красной ванне только нечто истошное рядом или вокруг шипит ёрзает все движется быстро в замедленном кадре темнота рисует в воздухе белые изображения страхов и желаний но остается только страх над совершенством момента да истерические огляды вокруг себя в поисках наблюдающих и пускающих слюни свет пустота темень угол комнаты погрызенные ногти и пустые нервозные плевки желание смеяться но ктото сунул в грудную клетку свернутое втрое одеяло которое подобно подгузнику высушивает изнутри и я начинаю понимать твое положение нужна вода холодная обжигающая кожу вытягивающая ненужную пленку с тела она скатывается с лица намоченной бумагой начинаю чувствовать воздух незнакомые запахи бетонный пол и сырость кап кап кап кап омерзение толпоодиночество это не одиночество в толпе это толпление в одиночестве толпа внутри шумит и бесчинствует высшая стадия паранойи кусочки кожебумаги падают на пол теряю свое сверхнея и грязными руками собираю его с загаженного бетона и снова втираю в лицо кап кап кусочки кожебумаги падают на пол теряю свое сверхнея и стертыми руками собираю его с загаженного бетона и сую в рот на лице потеки меланхолии покрытые липкой плацентой полиэтиленом в живом виде скоро он снова зарастет кожебумагой и ты меня снова узнаешь пока же я чужой для всех близко только чувство вегетарианского каннибализма через безличный поцелуй с темнотой или приведением все в но все сквозь снова сквозь на губах тает лёд и все живое останавливается скорлупные дырки сваливаются на ядро и снова холодно я ожидаю твоих острых зубов в своём теле но холод пожирает и я понимаю что ты ушла ушла ушла давно небо было затянуто свинцовой пленкой лысые деревья смотрелись на этом фоне как нервные окончания под микроскопом мои нервные окончания ветер теребил их и они пульсировали в такт его сбивающегося ритма сердца пленка висела низко создавалось ощущение что если быть хоть немного выше то можно достать до нее рукой начинало давить и гложить проносится лёгкая дрожь и становится немного приятной словно твои волосы вновь рассыпаются по моей груди лавиной хахаха ой хотелось раздеться и чувствовать это всем телом и плакать реветь закатить истерику для себя для собственного наслаждения ни души вокруг нежный приятный шелест листьев по асфальту гармония с окружающим с собой блаженство кайф и все тот же рефлекторный страх над совершенством момента челюсть сводит судорогой истерически оглядываюсь по сторонам со страхом сзадистоящего нечто прелюдией ужаса перед тобой когда ты стояла с восковым взглядом сквозь и в помешательство я тебя представлял иной на бледном лице скатанная маленькими рулонами кожа блестит ты белая тень безэмоциональное ощущение существования растворившаяся в луже крови которая конденсирующим окном выжимается из твоей кожи и ты вливаешься в дёрн оставив длинный полупрозрачный белый балахон который я долгое время вдыхал пытаясь понять вкус твоей крови смешанный с землёй истыкивал вены и сравнивал свою я собрал твою кровь в круглую формочку и запер в полке после чего она задеревенела копейкой и я носил ее на шее она прилипала к телу и мне казалось что это твое липкое тело снова касается меня я просыпался в поту под липким одеялом уже в тебе с новыми шрамами на рёбрах пытался разогнуться и избавится от дикой спиноболи ощутить себя в пространстве одеяло прилипало к телу и начинал судорожно дрыгаться ища выход к воздуху но воздух избегал и прятался я учился дышать тканью до тех пор пока не понял что зарыт в чемто вязком что очень напоминало на ощупь и на вкус пластилин вязь и безвкусие я с трудом шевелился и пытался чтото говорить или кричать пробовал истерить но оставался под липкой твердью которая то остывала то разогревалась и сдирала мелкие волоски с кожи потом все сдвинулось и меня засосало в формальдегидовую воронку выкинуло наружу я наконецто смог снова видеть сквозь соленую синюю слизь которая разъедала тело и глаза но больно не было было приятно от осознания того что теперь я уродлив и если ты будешь меня любить то только за за запертой дверью сидел тихо упершись спиной в дверь ногами в кровать плакал и дрожал ты была снаружи просовывала под дверь зеркальца и тссссс тише тише я просто не в себе и всего то скоро все зарастет но чем ты не знаешь нет ххххлип не больно хм относительно и что тебе до этого чего молчишь хэ улыбаюсь над чем не знаю нитки нужны и слышен смех смех без улыбки что там происходит ых не молчи говори нарушь тишину не отвлекай ых дверь открылась я стоял молча в голове орали сотни голодных цыплят сволочно перебивая друг друга голова кружилась и я ухнул на пол ты чувственно улыбнулась и подложила под голову подушку с интересом посмотрела на ниточный зиппер на груди и пошла за ножницами клац ых хахаха щекотно хаха перестааа ах до одури просто топоодиночество переросло и развилось раны стали шрамами а подземная вязь стала замкнутой колбой со спиртом кунсткамера для одаренных детишек все подходили и вглядывались рассматривая меня как стенгазету порнографического содержания пускали слюни и наэрекционизировавшись бежали в туалет спускать детей в унитаз I have played in every toilet трампампам спасибо спасибо все свободны от всего пошли вы к чёрту ублюдки метафизические подхлебатели они даже не знали что что знал я что знала ты к чему сквозь мескалин шел хаксли сквозь галлюцинации и любования повседневными предметами мы пришли к этому сквозь друг друга каждый вылез из пластилиновой земли смывался в формальдегидах зашивал свою грудь справлял повседневные потребности резал нагрудные ниткозипперы и верил что его точно будут любить даже в уродстве его тела в окончательном же итоге все сводилось к заспиртованной колбе где вокруг стояли точно такие же с подобными уродами внутри упирались лицом в стекло корчили физиономии но были в изоляции и единении когда хотелось быть рядом возле вокру0г вырезать иероглифами чьёто имя на запястье и дышать ночью в такт в застенках чьегото тела пока не разочаруешься в бесконечности больше всего мне не хотелось увидеть тебя старой когда бы твои руки сморщинились отекли и в прозрачности кожи появились синие гофрированные шланги вен я бы вглядывался в них и с ужасом представлял что в них кровь той которой ты была это суициду подобно суицид красивое слово су и цид он сам по себе красив особенно через вскрытие вен я бы хотел попробовать даже несколько раз обдумывал где и когда но был настолько ленив даже смешно это некая депрессивная направленность смеха было бы интересно посмотреть реакцию некоторых людей на мое самоубийство твою реакцию как бы ты себя чувствовала как бы себя повела иногда я представлял твое самоубийство ты окровавленная ванна я даже ловил себя на мысли что получил бы неписаное удовольствие от горя хы наверное трудно было бы открыть пробку ванны и спустить тебя в канализацию in nomine patres et filii et spiritus santci осталась бы очистить свое тело от тебя под расплывающимся в глазах душем и я в тебе и мне тепло как никогда навсегда и не надо катать мыло в руках и злиться на окружающую грязь ты чиста стерильная венера а я словно спидоносный транссексуал покинутый семьей и страшимый гонениями общества глядящий каждый день в облупившееся зеркало на новые серые пятна на лице впалые щёки и ребра готические бессонные синяки вокруг глаз окостеневшие руки и ждущий смерти на огромной некогда приносившей столько счастья кровати вокруг только легкие пуховые одеяла и кошки лежащие в холодных ногах картинка тускнеет дыхание переходит в единый с ветром поточный порыв и кошки лениво и бесшумно соскакивают с ложа цокая когтями о линолеум удаляются за угол на кухню утолять голод наложенной мною едой сейчас колени возле лица уааааааааааа я научился ждать и обманываться ожиданием рассматривая свое тело уродство в чистом виде урод урод урод у р о д ууурод урооооооод фрикмэн тавтология нет ээээээ как же эээ риторика это риторично во мои ноги неужели они у всех такие если приглядеться отросток стопы пальцем ураганом вокруг как старческая подмышка безобразие гнусь пупок ты однажды мне сказала что он у меня не красив он не спрятан в животе он смотрит как пузоглаз на нем две непонятные точки как на пуговице и две складки идущие горизонтально живота они появились наверное изза того что изза наклонений как у толстяков складки когда человек рождается у него все тело гладкое без складок он шевелится и получаются складки как смятая подушка под головой когда я очнулся клац ых хахаха щекотно хаха перестааа ах ссссаааhh не больно не больно не бо о о о ль но о о о о и все падает вниз паника тошнота паника тошнота скорлупа вдавленная в тело сотни цыплячьих голосов в голове о да бог любит своих детей он кидает на них балки разрушенных домов и вслушивается музыку придумал человек богу она ни к чему я знаю ведь я придумал бога а ты дала ему имя и кормила головастиками он вертелся на хвосте и пыхтел но кинула в пасть только одного и добрался до цели и развился в тебе а потом ты долго мучалась пытаясь понять насколько они были важны для тебя насколько они были вкусны ха вкусны неправда ли я дрянь я создал тебя чтобы потом развиться в тебе в толпоодиночестве с резким запахом нафталина и длинными узкими коридорами с высокими потолками и висящей под ними лампами на которые слетались о нет слеталась ты как мошкара на болото с головастиками с го ло ва сти ка ми по губам спе рма то зо и да ми до ре ми финальные фанфары цветы в ноги актерам чао уродцы менталомастурбирующие детишки и твои святые перста прикусываемые слегка чуть выше первого фаланга пальца язык у ногтя соль bliss и рука нежно обхватывает горло проходя всеми пальцами по адамову яблоку артерия сон ты поцелуй влажное соприкосновение вдох внутрегрудная хандра вечность пластилиновое тело зубы застегиваются зиппером на груди переворачиваясь в пространстве языки уходят в гортань и разделённые восторги вливаются в единый мотив мазаечной смальты с неведомыми животными пока солнечный свет не затмит свечение скорлупных дырок пока ты рядом пока ты везде пока…