Ванечкино. Past Perfect

Ivan Sh.izov

Подборка «Избранное especially for…»
(и ю л ь 2 0 0 4)

«Абонент недоступен…»
==========================================================

*нетелефонный разговор...*

я разучился говорить
в глаза, а не по телефону,
в упор, под взглядом непреклонным,
когда нам трубку не прикрыть
ладонью,
сделать передышку,
и страшно хочется курить,
разъединиться, стать неслышным…

но сохнет рот, и рвется нить
мои связующая мысли,
и не спасут телефонистки,
жетон последний… не свалить
в сторонку,
не повесить трубку…
ты ждешь, покусывая губку…

я разучился говорить…


*пара(не)нойя…*

надоело... множественное нытьё.
куда ни кинь - всюду «крысы, крысы...»
а тут и в печени колотьё,
одышка и череп лысый,
но так не хочется в небытиё,
и хочется женщин kiss-ать.
с друзьями триндеть про житьё-бытьё,
за стойкой бара, как за кулисами,
врезать по пиву (что делать? пьем...),
на брудершафт пописать,
и верить в их «колоколов литье» -
рассказы лисы-Алисы.

надоело… некачественное враньё.
неталантливое, без смысла.
осень, конечно, и дождик льет,
и население скисло…

но так не хочется в небытиё,
а хочется женщин kiss-ать…


*не наоборот...*

осколками
выложу зеркало.
зайти бы со стороны спины
или с другого бока:
бестолково ли, с толком ли;
снизу ли, сверху ли...
не жизнь моя разноока -
словами глаза полны.

вроде бы не безрукий,
да не хватает пальцев...
думаю - по науке,
вижу - не по-китайски...

на белый холст
я нанесу мазки
о пройденном. то что увидеть смог,
вывернувшись изнанкой...
ты утончен или кожей толст -
мне не залезть в мозги,
измученные морзянкой
дробящих сознанье строк...

вроде бы - не бессмысленно,
вроде бы - не коряво.
прожито, как написано:
слева - направо...


*ДРА – синдром*

«…ташкент. общага – «скотобаза». к декабрю
привязан дождь. он кажется мне вечным.
тоскую я, и привезенный «из-за речки»
друзьями контрабандный «кент» курю…

в такой же день страна узнала про «пуштУ».
и «брат» мой не поёт – скулит по-волчьи…
я выпью третий этот тост бесслёзно-молча,
и вяленою дыней закушу…

ташкент. фонтаны и чинары, рынков гул,
но десять лет, как база «черной вести»,
он гонит «пушечное мясо» и груз «двести»
по трассе «домодедово – кабул»…»
…
но просыпаюсь. за окном декабрь и снег.
в нечищенном дворе авто буксуют.
я подакцизное курю. я не тоскую.
и все-таки… бываю… в этом сне…


*нелюбоф-ь*

это болячка была. я пресек заражение
крови путем хирургии несложной.
внутривенно дожди. холода, снег – подкожно.
нелюбоф-ь… она поддается лечению.
тем не менее, тем не менее
далеко до полного выздоровления,
но между нами почти что век
и немерянные пути.
так выкриком резким судьи
прерывается клинч: брэк!
и… продолжаем движение.

это заноза была. после точки кипения
я ее вытащил рукой не дрожащей.
ты теперь и не над, и не под лежащее,
нелюбоф-ь, и даже не место имения…
тем не менее, тем не менее
по инерции продолжаю горение,
а между нами уже парсек
и целых семь световых лет.
высказались: я - нет, ты – нет…
значит, практически все.
и вряд ли возможны прения…


*Песня мужчины-фидо'ина*

я растрачивал музу свою понапрасну.
песни пел никому. струны рвал просто так.
был свечой. и горел, да не грел. всё боялся погаснуть.
эта теплоотдача без смысла... как курево "не в затяг".

я завинчивал нервы в узлы до предела.
я хрипел, я плевался, я плакал навзрыд.
но теперь моё сердце устало молчит. отболело...
а душа живёт верой... да город снегами укрыт.

как не дать умереть этой вере до срока?
здесь любовь как тоска, а размолвка как месть.
средство есть - новый год мне расстелит по-новой дорогу.
до свиданья, любимая... помни, что я где-то есть...

----------------------------------------------------------

*фидо'ин - борец за веру. - борец за веру.- борец за веру.


*крылья*

у нее за спиной никем не замечены
выросли крылья. пока не поздно
улететь бы, в небо подняться вечером,
опереться о воздух,
................рвануться к звёздам...

не привязана же тугими канатами:
брачным контрактом, детьми, долгами...
если небо ночное в невесты сватает,
что ж сидеть в моногамии,
.................ходить ногами?...

у нее за спиной красивые, белые
крылья выросли. ей на плоскости грустно.
не держи ее. ничего не поделать.
"рыба"... летать искусство,
.............а ты для нее "пусто-пусто"...


*атлантида-любовь*

ушла любовь, рассеялась как дым,
и нежности исчезли острова
в безбрежном океане игр в слова,
оставив росчерком на плоскости воды
лишь отблеск рано выпавшей звезды...

и в лодке было место лишь одно,
к большой земле, к заманчивым огням
она ушла с тобой… но без меня.
а я, как продырявленный дреднот,
как остров атлантида, лёг на дно…

тепла атоллы под морские мили
ушли, меж нами бездна пролегла.
лежит на дне любви архипелаг,
и млечный путь - скопленье звёздной пыли -
прощально шепчет сверху мне: "приплыли..."

…последний раз взгляну на звёздный пул,
…и поплыву… стихи писать на дне,
…где рыба-мичман светит в глубине…

...там в мире, что навеки утонул,
...я стану самой нежной из акул...


*обещаю...*

эх, ребята... все мы зомби,
вспоминаем о друзьях,
как о выскочившей пломбе
в заболевших вдруг зубах.
плохо нам - идем к дантисту:
здравствуй, друг, закрой дыру.
а утихнет боль, со свистом
исчезаем на ветру.
...
жизнь похожа на игру,
на гадание на гуще,
на искание непьющих,
легких, умных, власть имущих,
и надежды подающих...
но от грусти душу рвущей
кто утешит? только друг...
...
отогреет сердце словом :
вечер, скрипочка, луна...
до тех пор пока ты снова
не захочешь быть одна.
и на выход. и с вещами.
ладно. так тому и быть...
...
не запомнить обещаю.
...
обещаю не забыть...


«Ad curiam...»
==========================================================


*пост-шизоидное...*

нет расписаний у Господа Бога,
и каждый день у него - приемный.
путь на Голгофу - тоже дорога,
и крест - не такой уж груз неподъемный...
фатастрофично... всего лишь слово
между фатальностью и катастрофой...
твоим истерикам нужен повод,
чтоб, обнажившись, излиться в строфы...
и завизжать от любви и боли,
завыть, подушкой сжимая стоны...
пусть этот повод - самец всего лишь,
тебя настигший во время гона...
но как проходит у самок течка,
так боль пройдет под рефрен "forget me"...
вот только муки Господни вечны
и бесконечны людские ветви...
и по годам и событьям знаковым
каждый несет свою ношу к грыже...
перед Всевышним все одинаковы.
только поэты... немного ближе.


*колото-резано...*

она, походя, сумнясь ничтоже,
режет словами, острыми как мачете,
нежные клетки глаз
сетевого читателя-анонима.
и складывается ощущение,
что помимо лесбийства
её хобби, то есть увлечение –
непреднамеренное убийство…
разница только в том, что, похоже
раны, полученные здесь в интернете
от сабельно-ножевых фраз,
с жизнью типа «ля-рюс» вполне совместимы.
...
живем и пишем давно без цензора,
не признаём кавычек.
и только шрамами жгут рецензии
на коже персональных страничек…


«Ареал обитания & Арматура ментальности»
==========================================================


*step by step…*

...шаг первый (строевой)…

там юность протекла песком
сквозь окровавленные пальцы,
и разметалась облаком
под ветром пыльным, под "афганцем"...

там и теперь всё на крови.
(не дай нам бог такой судьбы...)
лишь не "гуляют шурави"
по колее "шайтан-арбы"...

а здесь... пытаюсь всё забыть,
пореже петь военных песен,
и годы (гады) - вёрст столбы -
склероза умножают плесень...

...шаг второй (как два назад)…

не пропащие мы - пропадущие,
всё то пьём в темноте за засовами,
ибо любят соседи здесь совами
пялить глазки свои завидущие
на чужое, да настоящее...
не пропащие мы. не пропащие.
всё то ищем мы. да не обрящем.
и не верим. но ждем и веруем.
не последние. и не первые...
пьём по капельке. печень гробим мы.
но на родине. всё ж на родине...

...шаг третий (нестроевой)…

часы не лгут... часы
мне режут правду-матку:
тик-так, тик-так... - в глаза...
и тает календарь,
и шьют на память сны
все реже мне заплатки,
и режет путь назад
очередной январь...

...и шаг… за горизонт.

"...я вышивал тебе нежностью синюю птицу..."
(не татуаж. ты мне карты не путай тут, бля...)
пальцы исколоты. не удержать мне синицу.
дай же мне в небе лазоревом, но... журавля...


*серёжк-и*

здравствуй, друг мой, здравствуй… ты не бойся,
я к тебе не с водкой… просто так…
я ведь тоже не совсем пропойца…
я сегодня поспокойней стал.

здравствуй, друг мой, здравствуй… не пугайся,
не дрожи свечою в темноте…
в этой жизни всё: греши и кайся…
только я сегодня не за тем…

здравствуй, друг… мне нынче одиноко,
хоть вокруг полным полно людей.
всё проходит и выходит боком.
только боль кругами по воде…

здравствуй, друг мой… знаешь, топит злоба
наши холода из-под снегов.
покаянья и любви до гроба
нет… не изменилось ничего.

ничего, мой друг, не изменилось,
стадо ходит в розовых очках…
и ему немытому приснилось,
что исчезли горе и ЧеКа…

здравствуй, друг мой, здравствуй… дай гитару…
к черту сопли… я тебе спою
то, что никогда не будет старым:
про любовь в берёзовом краю…

посижу, глотну немного чаю,
сердцем обнажусь до неглиже…
здравствуй, друг мой, здравствуй… я скучаю
по твоей березовой душе…


«…есть город золотой…»

сушит короткостриженную башку
утренний ветер. перрон. трэйн
тянет зеленоватую в центр кишку,
в уши хрипит, как живой, кобэйн...
тётка напротив жуёт свой "твикс",
лошадиною челюстью двигает.
множество взглядов, улыбок, фикс:
всё это едет, тащится, прыгает...
кто-то уже разминает гортань
и желудок горящий доступным "клинским" -
если и пьянь это, это наша пьянь,
в городе вечной тоски и свинства...

сушит непродышавшиеся в ночи
легкие свежий угарный газ.
где-то над диафрагмой почти молчит
сердце, и слепнут остатки глаз.
здравствуй, мой город - мусорный бак,
мы с тобой целую ночь не виделись...
выглядишь плохо, умыт кое-как,
так, будто в грязь упал и не вылез из...
офис разинул навстречу мне дверь,
в плеере умер кобэйн-затейник...
это я, город, твой рефлексивный зверь...
...
здравствуй же, мой золотой ошейник.


*Старый Новый Год*

январский ветер-терменвокс
по трубам воет… гололёд…
а я как твердый ортодокс
встречаю старый новый год.

не соберу друзей. они
уже устали отмечать,
но ждут бенгальские огни,
клубника, брют… горит свеча...

налью сидящему лицу
напротив я бокал вина…

всё в мире движется… к концу.
ну, вот и праздникам… хана.
...
и завтра будни, суета,
и жизнь прекрасна, но не та…
не та, что целый год назад.
вот только так же жжёт глаза,
январским ветром выбита,
не горем, лишняя слеза…
всё сказано… всё выпито
за старый год, за рождество
за новый и за волшебство,
за счастье и за «сбычу» мечт…
подарки все раздарены.
и всё… и словно горы с плеч,
и как со лба испарина…
...
и гости по своим домам
ушли вчера...
............и лёгкий стук
я в сердце слышу: эй, ты там?…

ну, с новым годом, милый друг!…


«Зажигая звёзды & Chribizzi...»
==========================================================


*под яблочный спас…*

1.
мне снится до сих пор, подумать только,
одна... единственная... в августе том встреча
в тени чинар за столиком в кафе...

прошло так много лет, а сердцу больно...
и если днем оно лишь тлеет - время лечит,
то ночью снова... аутодафе...

2.
всё будет для нас,
обязательно будет...
еще этим летом
под яблочный спас
на фарфоровом блюде
нечай-но... случится...

ещё этим летом
изменится юдоль
моя и твоя,
когда постучится
не по интеллекту
избитого Я,
а в глупого сердца
митральную дверцу-
дупло
и радость открытий
хорошего в людях,
и просто со-бытий
тепло...


«живое слово» (триптих)

***
так живая вода,
сбереженная, с миру по капле,
новый путь для души,
похороненной вроде, откроет...
миру - мира и зрелищ,
покойникам - только покоя,
а поэту -слова, что и гладят,
и рубят как сабля...
...вновь открыта отдушина.
...в небе яблочно-грушевом.
...это всё-таки к лучшему...
...это путь в облака...
...это смех во спасение
...от судьбы, невезения...
...это нам воскресение
...дарит Божья рука...


***
можно бисер метать свиньям,
можно Господу в ножки кланяться...
но когда наша кровь остынет -
ничего не останется...
только несколько строк в эфире,
горсть песка, да похожий разрез
глаз у дочки...
......................ну да позырим...
Бог не выдаст... свинья не съест...


***
поговори со мною, свет души,
за это лето, за одессу-маму...
сегодня солцне вылизало раму
у наших окон, лужи осушив.
мы бесконечной длинною зимой
тоску и грусть, обиды и печали
по электронной почте промолчали...
поговори со мною, ангел мой...

я расскажу тебе про города,
где расцвели приморские бульвары,
где в запахе паслёна ходят пары...
поговори со мной, моя звезда.
а ты расскажешь мне про тайны дюн
и шепот океанского прибоя...
поговори, душа моя, со мною
за просто так, за жизнь и за июнь...


*энцефалограмма*

из записей на мозговой коре:
голод – не сука. память – не бред.
первые опыты – химия, физика,
дерганье кос, влюбленности шизика.
первые «грязью» усы под носом,
первый контакт, череда вопросов.
ты меня любишь?
……………….ещё бы!
………………………..ещё чего…
первая кровь первой пощечины
как кульминация лжи и вранья.
и главный «герой» вроде бы я…
…
губы хлещут нервные руки
жестко. ударно. коротким хуком.
не кулаком, открытой ладонью.
и оттого лишь больнее огонь
на окровавленных губ ошмётках.
…
это любовь. любовь - не тётка...


«Инвенция одиночества»
==========================================================


*Welcome to my madness*

я - переменная этого мира,
сделанного руками бога.
жизнь - это временная квартира.
...не мало. но в сущности и немного…

длительность жизни у человека -
только две даты мемориала -
вряд ли растянется на три века.
...не много. но в сущности и не мало…

я - только часть населения. учти,
живущего то поврозь, то густо,
но среди семи миллиардов почти
...мне тесно. и так бесконечно пусто…

я - неизвестное этого мира,
бурлящее от избытка чувства.
жизнь - это белые в черном дыры.
...так весело. и бесконечно грустно…


*Абст-осенний синдром*

бестия-осень курит туманов кальяны,
кружит листвой ниспадающей на виражах.
хочется выпить, да-да, а не быть в дупель пьяным,
и от тоски, и немножечко для куража.
дождик мешает собрать до конца урожаи
ягод, грибов, зерновых и чего еще там?…
хочется выпить, но плохо я соображаю…
так накрывает туманом в довесок дождям.

бестия-осень колет нам в вены прохладу,
иней кладет кокаином на желтый ковер.
хочется выпить. и может немножечко надо.
нет, не напиться , а так… поддержать разговор.
дождик мешает собрать в кучу чувства и мысли.
дум косяки забивают мозги анашой.
и провода как-то очень уныло провисли.
хочется выпить с какой-нибудь доброй душой…


*н е с о з н а н к а*

не я... это осень стихи мне ночами верстала,
водила рукой моей, била по клавиатуре,
писала, что любит, скучает, грустит, много курит,
в натуре,
не я... это осень стихи моим сердцем писала…

не ты... это осень меня по ночам обнимала,
то женщиной-вамп, то холодной звездой-недотрогой.
гасила желанье улечься до срока в берлогу,
ей богу,
не ты... это осень мне выпасть в окно не давала...

не мы… это осень ходила заснеженным полем
по первой пороше, петляя тропой красно-жёлтой.
а после сказала: «прощай…» и, сбиваясь на шёпот:
«пошёл ты…»
не мы… это осень меня отпустила на волю…


*обрывки бессознательного*

***
плохо, ах, плохо всё как.
и выхода будто бы нет.
по самый остова остряк
плохо. темно. просвета нет.
и жизнь, и лицо, и герб
просто на-пере-косяк.
и распускание верб
не греет. ни так, ни сяк...
истончала луна в серп,
да источник в душе иссяк.
...
знаково-буднично (контекст):
убит сто один серб,
и в несколько строчек текст:
кончилась жизнь... вся...

***
не поможет конопля
коли всё погано...
жизнь моя проходит, мля...
моногамно...
плачут девки в городах
не по мне...
и идут мои года
в бе-гов-не...


*плавнями кубанскими-2*

не пишу я автонекролОг - рано.
не леплю посмертную маску.
лучше напишу себе сказку,
или посвящу эпиграмму...

нарисую в лёгкую шаржик
на любимого себя - жах!
жизнь моя - не ржавая баржа,
я еще поставлю ей шах...

посижу один, попью водки.
а когда мне это наскучит,
скрип заслышу старых уключин -
это ты плывешь за мной в лодке.

поцелую милую хрустко,
поплывём с тобой вдвоем - шшиххх...
всё.
………побыл один –
…………………………… грустно.
возвращаемся.
………………………чтобы жить...


«Офорты»
==========================================================


*из шкиперской рубки…*

московских улиц аквапарки,
стоянка – порт, машина – яхта…
шутницы-осени подарки
меня поставили на вахту.

я – шкипер. только вместо трубки
в зубах моих дымит «парламент».
салон авто – как яхты рубка.
иду с сигнальными огнями.

мой рейс – не поиск Христофоров,
мой рейс обычный, каботажный.
и маяками светофоров
фарватер освещен неважно.

погода-дрянь… где мели-ямы?
где эти рифы-перекрестки?
но к цели движемся упрямо
и бесшабашно. по-матросски…

а к вечеру заплыв-заезда
«иду» к причалу, скалюсь шельмой…
и у знакомого подъезда
горят огни «святого Эльма»…

последняя затяжка – свято…
закончен рейс дневной, и точка.
а дома встретят бесенята –
сынок-подшкипер, юнга-дочка…


*москва. down town*

эй, москва, ты такая разная:
то красивая, то безобразная...
и все меньше тебя булгаковской, той
патриархальной, святой, золотой...
и все больше оруще-пьющей,
улыбающейся по-шлюшьи...

выходя на панель, "налево",
ты целуешь меня в засос,
выпивая мой сок до донца.
не жена ты мне, не любовница,
ты моя развратная королева,
я к тебе навсегда прирос...


*пост-ахроматическое…*

рисовал я зиму целую дерево черное
монохромной палитрой пачкал поле холста –
это дней разлуки ветви тугие, крученые
не давали мне увидеть другие цвета…

но сегодня нарисую я солнышко красное
и себя бродягу на белом-белом песке,
или волосы твои шелковые, атласные
с пряным запахом полыни в каждом волоске.

нарисую травушку изумрудно-зеленую
нарисую нас двоих у лазурной воды…
лижут пятки языки её горько-соленые
и закат кладет на плечи нам розовый дым.

нарисую небо синее-синее-синее
и тебя на золотом в белой раме окна…
и под кистью под моей ты такая красивая,
потому что для меня ты такая одна…


*апофеоз анабиоза*

запуржило, да завьюжило,
заломало вены метелью...
как-то это всё unusually...
посреди недели.

как-то это всё impossible,
затянулся зимний time-out,
и под снегом, выпавшим с осени,
годы пропадают.

в дрёме растворяются дни.
спячка. половое бессилье.
но весна придет unexpectedly
как всегда... в россии.

вылезет из снега насквозь
ото сна опухший подснежник
и тогда проснётся, of course,
и душа, и нежность...


*раZмотаю*

снегом иZмотан, пост-постно скулю
по временам еще, где-то, местами…
в сердце моем остывающий камень,
и недолеченный в бронхах коклюш…

выпою реквием по февралю,
после зимы беспредельной оттаю,
мерзлое сердце теплом раскатаю,
новое сердце, живое, слеплю…

жизни не дам я свернуться в петлю,
и как клубочек ее раZмотаю...

где-нибудь там, в ослепительном мае
снова неистово жить возлюблю...


«Безраздельное (пока еще…)»
==========================================================


*любовь, конечно…*

такая вот была у ней игра:

вздыхать, кокетничать и строить глазки,
и что-то нежное шептать ему на ухо...

а он - давно play-off… он эти сказки,
когда то сам пел девкам до утра
непринужденно и беспечно...

но... непруха:
в мире музыка одна лишь только вечна,
всё остальное в жесткой мельнице веков
на деле зыбко так и преходяще...
иллюзии питают дураков,
его же сердце нынче стало глухо...

конечно, есть ещё порода мужиков,
которым с возрастом всё сладостней и чаще,
не то чтобы мерещится, но мнится,
что молодым хорошеньким девицам
безумно нравятся их лысины и брюхо...

но он был не таков...

и в свой осенний возраст - жёлтый блюз
на их "люблю" без дрожи в "пятой точке"
он отвечал легко:
……………………….."конечно... дочка...
я, знаешь, тоже... эм-м-м... тебя люблю..."


*Бес границ*

это крест мой, мой крест пожизненный:
нет ни «поздно» тебе, ни «рано»,
только сутки считать с «двадцати»…
«вам приказываю … на охрану…»
встал, оделся… пора идти…

лишь глаза жены, укоризненно:
«ты куда, к черту на ночь-заполночь,
лыжи вОстришь? куда, несчастный?
стынут в прошлом твои рубежи…»

«вид наряда… задача… участок…»

время быстро-то как бежит.
и уже без границ и сын, и дочь
в сердце родины, в центре выросли…

пограничная, скажем, зона,
пограничный режим, полоса –
им, конечно же, вряд ли знакомы
эти странные словеса
и, боюсь, покажутся вымыслом…

это всё лишь мои «заказники»:
крик «систем», заслоны, засады,
«эр-эл-эски» и прожектора.
и выходят, выходят наряды
в ночь на самый передний край…
…
даже в праздники… даже в праздники…


*сон мне первое апреля…*

наказал Господь, помучал,.. да и сжалился…
ум не Отдал, но вернул мне сны о Ней…
знает Он один, как я без них печалился…
и душа блуждала средь ночных огней…

я на этих, на огнях почти изжарился,
несмотря на зимний холод и снега…
и надежды до частиц мельчайших сжалися,
вслед за снами приударившись в бега…

эх, судьба моя каурка, лошадь сивая,
вывози меня, родная, из снегов…
но сегодня снилась мне Она, красивая,
в белом платье, а потом и без него…

снились мне как будто в яви губы алые,
снился запах Её сказочных волос…
и над нами ночь старухою усталою
звёзды жгла, да песни пел нам алконост…

может, Он и пошутил… то мне неведомо
может, вновь мне завтра сирин пропоёт…
только нынче стало легче жить под небом мне,
потому что я во сне любил Её…

мне тот сон теперь пчелою будет жалиться
в область сердца вновь… до самых зимних дней…
наказал Господь, помучал,.. да и сжалился…
ум не Отдал, но вернул мне сны о Ней…


*на измене…*

в сугробах тропочки узки,
и в полночь, напрочь обезножев,
придёт домой, присядет на порожек
она… снег, тая, холодит виски.
а в спальне муж… он, намолчавшись тоже,
уж полчаса подушкой давит рожу.

на брачном ложе
двух сердец куски…

так отношенья высоки,
что ниже быть уже не может:
в руке не увидать руки,
с живого тела снята кожа...
а сердце гложет
от тоски...

и мир у каждого, что скит -
как одиночества похожи...

прости их и помилуй, Боже,
они такие дураки…


*б л а ж ь*

молчим как-будто мы в гестапо,
терзает ревность-мюллер нас.
и две недели тихой сапой
наш поэтический рассказ
строчим в тетрадочку-молчанку,
не разжимая юстас-рот.
радистка кэт - душа - морзянку
глаза в глаза передаёт…
мэй дэй... кипит вокруг либидо.
мы будем стойки до конца…
…
две немоты и две обиды
молчат, чтоб не терять лица.
...
но пытка-нежность сдавит грузом,
преумножая боль в разы.
и прокурор-любовь, как узел,
развяжет грешный мой язык:

"мой группенфюрер, вот признанье:
я чист пред рейхом ваших мук,
и глупое моё молчанье
лишь подтверждение тому…"


*пост-постное*

опять плащи, опять кинжалы,
за счастьем - строем, клятвы - хором.
идет борьба, борьба с террором…
«фильтруй базар, следи за жалом…»
борьба за «облико морале»,
борьба с коррупцией и злом…
смотрю и думаю: достали,
и чувствую себя козлом,
которого почти заклали…

опять железным спазмом сжало
давно не сохнувшее горло…
из гено-памяти попёрло:
«фильтруй базар, следи за жалом…»
и мы опять трендим на кухнях,
вернувшись на своя круги,
что с головы, мол, рыба тухнет…
нам компоссируют мозги,
и разум масс от «жвачки» пухнет…

славянским миром правит зависть,
и в этом власть не облажалась…
а тут весна (какая жалость…)
плоды закладывает в завязь…
дерьмо ручьями побежало…
какими будут те плоды
в краю, где полстраны сажало,
вдыхая сладкий отчий дым,
а пол - сидело и дрожало?..

ах, право, братцы… брысь кликуши…
весна… всё чаще в разговоре
о бабах речь, не о терроре,
и власть напрасно греет уши…
она гоняется за прошлым
то в роли строгого судьи,
то в маске прокуроров дошлых…
а мы хотим прелюдий и
соитий… как это ни пошло…

плевать… плевать на хор досужий,
зовущий нас назад в коммуны,
когда гитары шестиструнной
звон над землей весенней кружит.
ты знаешь, представитель касты,
как хороши любви глаза
весной, в канун Христовой Пасхи?…
…
я отвечаю за «базар»…
о женской половине паствы.


*CтрастнОе*

дух непокорный смиряю постом,
в ране грехах мне неведомых каюсь...
но сомневаюсь, я всё ж сомневаюсь
в праве на жизнь не сейчас, а потом...
и от мирского не отрекаюсь...

исповедь выслушав нынче мою,
святый отец мне сказал: "отпускаю..."
и от души грязь упала кусками.
Господи, только тебе и молюсь,
…
но неизбывна ноша мирская...