Сказка о бесстрашном рыцаре Дон Кихоте и верном его оруженосце С

Спят рыцари,
Ржавеют их мечи.
Лишь редко-редко
Кто из них проснется,
И к людям из могилы постучит

О’Генри


Медный таз на голове и копье на плечи давит,
Одр его чуть мочи ставит и клонит голову к земле.
Рыцарь образом печальных вдов защитник и сирот,
Здесь описан не случайно, ведь уже который год
Доблести его не меркнет слава и покоя не дает
Почитателям романа. Но опишем все подробно,
Чтобы ни было причин для упреков и кручин,
Правду излагать приятно, просто, честно и понятно.


Часть I

Как-то летом, в час полночный, тихо, тихо, чуть дыша
Тень прокралась на конюшню и оттуда не спеша
Вывела коня, под стать себе, коль судить по худобе
И хозяин и сей мерин не кормились две недели.

В тот же час, при свете лунном, показался на тропе,
Мужичек, обличьем круглый, на упитанном осле.
Тихим голосом, приветив господина своего,
Он помог ему взобраться на скрипучее седло.

Долго-ль, коротко-ль скакали от назойливой родни,
На рассвете увидали лес дубовый, где они
На полянке изумрудной, природы прихоти премудрой
Расседлали скакунов и прилегли под сень дубов.

Молвил рыцарь: - Друг мой Санчо, удивится вся Ломанча
Нынче утром не застав, нас с тобою на местах
Всполошится вся деревня, говорить начнут о том,
Что похитил нас волшебник, злой, угрюмый Аквитон.
С рыцарями так всегда бывает, оглянуться не успел,
Как под действом чар зловредных,
Сотню миль уж пролетел.

Помолчав, ответил Санчо: - Хоть вы рыцарь из Ломанчи
И синьор мой Дон Кихот, вдов всех и сирот оплот
Только, что-то я не верю в колдунов. Ведь в самом деле,
Что за прок им нас таскать за сто миль,
Подумать если, так сиди они на месте, за столом,
Насладясь едой, вином, целовали б дев прекрасных,
Чем таскать туда-сюда, вас, меня, коня, осла.
Вот и кажется мне что-то, это трудная работа.
- Глуп ты, Санчо, и невежа, - молвил рыцарь,
Где-же, где-же ты в романах прочитал,
Чтоб колдун вредить устал.
Для чего ведь наслажденье всем вредить,
В одно мгновенье честь и славу погубить.
Но, со мною ты не бойся, чар их злых,
От них спасет дух Святой и образ милой Дульсинеи
Лик сей предо мной встает, наполняя дух отвагой,
В бой со злом меня зовет.
Но, как видно не читал ты ни единого романа,
А там сказано ведь прямо, что бессилен чародей
Перед силою святою и если с чистою душою
В бой ты шел, то так и знай, что отвагою и силой
Завоюешь сердце милой.
А колдун погублен будет и молва его забудет.
Но, Санчо, хватит о печальном, видишь ручеек хрустальный,
Что струится меж камней, это путников отрада,
Он дарует им прохладу.
Ну, так вот, на берегу, переметную суму разложи.
Ведь надо думать, с голоду не будем пухнуть,
Коль у кошелки той пока, такие пышные бока.

- Ах, сеньер, ну прямо в точку, угадали вы
Всю ночку собирал припасы я.
Но, чтобы болтовню не слушать приглашаю вас откушать,
есть окорок свиней, лук, чеснок само собой, козий сыр, краюха хлеба
Так дотянем до обеда, а коль все запить вином,
Да часок вздремнуть потом, часик это же не много
Отдохнем, а там в дорогу – приключения искать
Великанов истреблять.

- Не могу я, Санчо нет, да я рыцарский обет,
Справедливость защищать и со злом бороться строго
Так, что нам с тобой дорога предстоит не через час,
А теперь же, вот сейчас.
Собирайся и грузи на осла свои пожитки
И не вздумай отдохнуть, предстоит нам долгий путь.
Ведь не даром говорится, счастье что, такая птица,
Если утром не поймал, то удачу потерял.

- Ах, сеньер, спешить не надо, право слово
Ведь не даром говорится, спешка лишь при ловле
Блох годится. Мы же едем насмерть биться,
Так что не стоит торопиться.
Вот к примеру ваш шелом,
Будто плесенью пошел и картонное забрало
Не спасет вас от удара.

Рыцарь хитро ухмыльнулся:
- Санчо, ты умом рехнулся, то ли плесень, то отвар
Я им шлем свой протирал.
От волшебного отвара, сталь раз в десять крепче стала.
Вот давай сейчас проверим на тебе, и шлем примерим.
- Но, серьер, а как же вы?

- Санчо, я глупцом не буду, и другой себе добуду.
В ратном деле не годится, без шелома обходиться.
Голову вмиг снесут, у врагов характер крут.
Ну, надел, теперь за дело, на пенек садись ты смело
Да не трусь и не дрожи, прямо голову держи.

Тут наш рыцарь меч достал, от пня три шага
Отсчитал, развернулся, размахнулся и, если б
Санчо не вскочил, то уже бы в рай входил.
От такого от замаха, пробежав свои три шага,
С силой меч свой в пень всадил и на двое
Развалил, сам при том не удержался на ногах
И распластался, тучку пыльную подняв и
Чуть Санчо не подмяв, Дон Кихот с трудом
Поднялся, пыль стряхнул и раскричался:

- Ответь, Санчо, мне по чести, не сиделось что на месте
Если бы ни был ты трус, не случился бы конфуз,
Я ж тебе сказал по чести, провалиться мне на месте,
Что про зелье прочитал, им и шлем свой протирал
Ты ж, невежа, мне не веришь,
Так давай на мне проверить
Я надену этот шлем, ты же рубанешь мечем
И если твоего удара, невредимым тут же встану.

- Вижу ваше нетерпенье, но есть другое предложенье,
Я скажу вам не в упрек, шлем положим на пенек
Так, что вы по сути дела повторите выпад смелый
Только вместо головы будет пень и, если что,
То вы расколите бревно.

- Санчо, жаль, что не веришь в силу чар.
Ну что ж поверишь, коли сам ты убедишься.
Ставь шелом…

Три шага он отсчитал, крыж меча поцеловал,
Развернулся, размахнулся, саданул и, как
На орех шлем раскололся как орех. Только
Брызнули заклепки, не вынес шлем подобной трепки.

- Удар хорош, я б так не смог
Но эликсир ваш не помог,
От шлема лишь одни осколки.
А что осталось от картонки, забрала вместо
Что была, вот, вся расплющилась она.

- Санчо, друг, прошу простить,
Ведь я мог тебя убить, то была моя ошибка.
То ли я ударил шибко, иль в рецепт она вкралась
Или злой волшебник Порций,
Перепутал суть пропорций.

- Ах, сеньер, не в этом дело, ведь остались мы без шлема
С непокрытой головой, как-же примите вы бей
Много сил у великана, лупит, по чему попало.
Вот раскинул я мозгами, не вернуться ли нам
С вами. Кузнецу закажем новый, по частям
Недельку дома, а там снова в путь дорогу
Приключения искать, в битвах славу добывать.

- Как ты можешь, так спокойно мне об этом говорить
Час за часом, на всем свете, стонут вдовы, плачут дети.
Кто их сирых защитит, справедливость отстоит.
Как подумаю об этом свет не мил.
А уж в груди сердце кровью обольется,
А душа так в бой и рвется исказить несправедливость
Свою славу приумножить, сарацина изничтожить.
Так, что Санчо, кончим споры
Пять минут у нас на сборы, скакунов седлай
И шпоры им в бока, а в пути решим как быть
Где сподручней шлем добыть.

Видя, спорить бесполезно, он конно на круп
Облезлый возложил седло, подпругу затянул
Под брюхом туго, оседлал осла, вздохнул, сел
В седло и затянул песню грустную про то,
Что коль хозяину неймется, тяжело слуге
Живется. Видя, Санчо стал грустить, Дон Кихот
Решил взбодрить, своего оруженосца, рассказав
Как в дни былые, с налету рыцари лихие
Королевства воевали, принцесс прекрасных
В полон брали

- А король?

- Что ж, он полцарства за принцессой отдавал
Рыцарь тот как сыр катался, в масле,
Забывая все напасти он пол года отдыхал
И к мечу не прикасался на охотах развлекался
В честь своей прекрасной дамы
На турнирах искал славы, в сети пышные попав
Забыв рыцарский устав.

- Ах, сеньер, не жизнь а рай, и по дорогам не гоняй
Пил и ел наверно сладко, чем не жизнь
Наверно сказку вы рассказывали Санчо,
А на деле все иначе.

- Сказка?! Нет, святая правда,
Хочешь, честью поклянусь, коль не веришь,
В самом деле возьми и почитай «Астрею»

- Я б хозяин почитал, да господь ума не дал
Грамоте мне научиться, ну а если где случится
Подписать, так крест я ставлю, без вниманья
Не оставлю на расписку или счет
У меня во всем учет, и хоть я грамоте не учен
К аккуратности приучен.
Но, на вопрос вы мне ответ, дайте сударь
Был иль нет при том рыцаре слуга
И как теперь его дела
То ли в поле коз пасет,
То ли важный пост несет, губернатора к примеру
Ведь в полцарстве хоть натужно, управлять кому-то нужно
Суд свершить, издать указ, всюду нужен глаз да глаз.

- На вопрос отвечу честно, занял неплохое место
Тот слуга не помню точно, кажется он графом стал,
Он о графстве все мечтал.

- Что ж, мне графство подойдет, но сомнение берет,
Как мне быть с женой Тересой.
Женщина она простая, слово скажет смех берет.
Мне она не подойдет.
У графини голос нежный,
А у нее как скрип тележный
С ней мне надо разводиться, ну а там себе под стать
Хоть фрейлину подыскать

- Ах ты Санчо, ах повеса, да прибьет тебя Тереса
Коль обмолвился ты с ней о разводе, ей же ей
Потерпеть тебе придется, ну а коль тебе неймется
Потихоньку от жены, ты фрейлину заведи.

Часть II

Ехали они не быстро, у коня губа отвисла,
Рыцарь думой поглощен, где добыть им но-
вй шлем. Вдруг на стремени привстал,
Россинант всхрапнул и встал. Взгляд идальго
Заблистал, он в долине увидела, великанов
Штуки три, в ряд построились они.

- Санчо, друг, труби три раза,
Вызывай на бой всех сразу, скопом –
И пустил коня галопом, взяв копье на перевес
Душу Богу поручил, в мельницу копье всадил
Ветерок подул несильно, закрутилися тут крылья
И насилие творя саданули в бок коня. Рассинанд
На бок свалился, а идальго зацепился за крыло,

Причем, стал рубить его мечем: отрубил крыла
Кусок и свалился на песок, Санчо громко
Призывая и от боли изнывая.

- Санчо, друг, хватай копье и коли не уставая
Нечисть эту поскорей, ранил я, а ты добей!

Еще что-то прокричал и сознанье потерял. Но
Санчо было не до схватки, подобрав копья
Остатки, поднял щит, помог коню, снял с
Хозяина броню, на осла взвалил идальго,
Привязал, ведь путь то дальний и с отчаянья
Чуть не воя, он покинул поле боя.
Долго-ль Санчо шел, иль скоро, но свернула
Вдруг дорога и поднявшись на пригорок
Видит он, минут на сорок им осталося пути
До харчевни чтоб дойти. Взалкал Санчо
Всей душой, тут надежда на постой и на
Ужин (вдруг бесплатно) и на помощь эскулапа.
Дон Кихот очнулся скоро, растрясла его до-
Рога, попросил воды напиться, захотел в седло
Садиться, но нескромно застонал, пошатнулся
И упал. Санчо бросился на помощь, но
Дон Кихот глаза открыл и тихонько попросил:

- Санчо, друг, скажи на милость,
Что со мною приключилось,
И скажи мне от чего, я не помню ничего.

- Все сеньер я расскажу, то сперва вас подсажу
На осла я, и продолжим путь наш, ночь уж скоро,
Не доедем мы до крова, коль сейчас не поспешим,
Ночевать придется в поле и не видеть нам до коле,
Ни хорошего вина, ни каплуна с веретена.

- Ладно, Санчо, поспешай, и рассказ свой начинай.

- Говорил я вам, без шлема, в бой вступать
Дурное дело, не послушали меня, вот и пеняйте на себя
Всю вам голову разбили, вон сколько шишек насадили
Двух передних нет зубов, вот вам боя весь итог.

- Санчо, друг мой, не тяни, с кем я бился, говори.

- С великаном, сударь мой, и какой был этот бой…
Налетели вы как смерть и … его колоть и сечь,
Длилась битва два часа и смотрел я чуть дыша.
Не видал, сеньер, доселе, храбрость вашу в ратном деле.

- Ну, а что же великан, говори скорей, болван,
Где сейчас, лежит не дышит, иль от ран он злобой
Пышет. Ведь если жив, в одно мгновенье
Разнесет … селенья

- Успокойтесь, право сударь, вам вредна такая удаль,
Чуть шевелите рукой, а опять уж рветесь в бой.
Ничего от вас не скрою, покидая поле боя
Поглядел я, великан околел уже от ран,
Но прежде чем на век уснуть
Рукою он успел махнуть и вам попал по
Голове, хоть вы и были на коне.
И от этого удара, я уж думал все пропало.
Об на земь вы свалились с полчаса не шевелились
Но, потом все слава Богу, конь поднялся
И в дорогу, на осла вас загрузил
На кона доспех свалил, ну а дальше вам
Известно, вот и добрались мы до места.

Они к харчевне подъезжают, так хозяин их
Встречает, низко им он поклонился, слуг
Позвал, распорядился, ужин вкусный им
Подать, комнату для них прибрать. А скотину
На конюшню, у яслей чтоб отдыхать, А идальго
В крик опять:
- Россинанда расседлать, это уж моя забота
Ведь нетрудная работа.

- Господин мой, ради Бога, утомила вас дорога
Отдохнуть извольте сударь, ни к чему такая удаль
Вот ложитесь на кровать, надо раны врачевать.
А я тут быстро пробегу, может лекаря найду.

- Санчо, лекарь неуместен, ведь рецепт лишь мне
известен, благовонного бальзама сразу все
Излечит раны. Надо только без задержки
Не взирая на издержки, кое-что тебе купить
И вина мне вскипятить. Раздобудь мне розмарину,
Масла, … и маслину, чтобы свежая была.
Да и серу не забудь, а уж пепел из камина сам
Добуду как-нибудь, да и захвати посуду, в чем
Варить все это буду.

- Спорить с вами я не стану господин мой
Но отраву, чем кровоточащую рану вы хотите
Врачевать, не подам я вам в кровать,
Не хочу, чтоб хуже было с той отравы господину,
От синяков, кровоподтеков и от прочих всех отеков
Лучше средства чем крапива, два цветочка девясила,
Подорожника листочка и готова вам примочка.
На себе я испытал, иначе б предлагать не стал.
Ведь Тереса, вам под стать, любит руки распускать.
А синяками на лице, не пойдешь по улице
Засмеют соседи сразу, увидав синяк под глазом.

- Делай так, как я просил, боль терпеть нет больше
Сил, чудодейственным бальзамом исцелю свои
Я раны. Так, что друг мой торопись и быстрее обернись.

Лишь вздохнул слуга сейчас и вышел исполнять
Приказ. Все достал слуга ретивый, сел на стул
И с постной миной стал он молча наблюдать,
Как хозяин колдовать начал над бальзамом
Скоро, и какого-то Анзора тихо стал он
Призывать. На каминную решетку он поставил
Смесь варить, тут и начал пар валить, да еще
Такой вонючий, что и в стойле пахнет лучше.
Кипятилась с полчаса, наконец она дошла до
Кондиции, которой добивался наш ученый.
Смесь слегка он охладил и в стакан себе
Налил. Снял рубаху и рейтузы и без всякого
Конфуза спину Санчо он подставил,
Натереть себя заставил. А остатки из стакана
Принял внутрь, чтоб легче стало и добро не про-
Падало. Выпив зелье он застыл, широко вдруг рот
Раскрыл, блеванул, свело аж скулы, Санчо чуть
Не сшиб со стула. Живот его неблагодарный не
Пожелал принять отраву. И Санчо малый был
Брезгливый, со страдальческою миной он сеньера
Окатил, славный ужин свой сгубил. Они молча
Посидели, друг на друга поглядели и чтоб опять
Не поругаться, побрели на двор купаться.

Часть III

Рано утром, лишь рассвет позлотил дубов верхушки,
на подушках ни идальго,
Ни слуги, ведь в пути давно они. Скачут быстро,
Кони сыты, и хозяева не биты в жаркой схватке,
Рано очень спят враги, где бы не были они. И хоть
Прежние ушибы беспокоят грудь и спину под
Броней, но все ж доволен он, что на коне и со щитом.
А из соседнего селенья точно в это воскресенье
Цирюльник должен был спешить в этот
Трактир, чтоб хозяйке облегчить боль зубную,
Чтоб хозяина подбрить и жеребца охолостить.
А чтоб пораньше обернуться и назад домой
Вернуться, он с рассветом на осле, не сбивать
Себе чтоб ноги, тихо ехал по дороге. Вдруг
На небе потемнело, недалеко прогремели
И несильный дождь пошел, для природы хо-
Рошо. Ну а всаднику в пути от дождя нигде не
Скрыться, зонтик он с собой не взял и за это
Попенял на себя он, я не скрою, парень
Наш был с головою. Долго думать он не стал,
Тазик для бриться достал из сумы, что болтался
Там без дел и на голову надел, чтобы шляпы
Не мочить и нагоняй не получить от жены,
Ее подарок, надо было сохранить. К несчастью
Дождик перестал и таз на солнце заблистал, а
Брадобрею невдомек, что он идальго взгляд
Привлек. А тот с копьем на перевес пустил
Коня на перерез и грозно выкатив глаза,
Чуть не свалил его с осла. Громко крикнул
Рыцарь наш:
- Или сам ты мне отдашь, иль разрублю на половины
Коль не отдашь мне шлем Мамбрина

И как я уж говорил, с головой цирюльник был.
С сумасшедшим припираться, не неприятность нары-
ваться, быстро он с осла скатился и по дороге
Припустился так, что пятки засверкали, а рыцаря
В печаль вогнали. Жаждал битвы он, не трус, а слу-
чился тут конфуз. Тут и Санчо подскакал, медный
Таз ему подал и при этом так ехидно:

- Ах, сеньер, где ж это видно, чтобы так на шлем
похож, хоть местами он и схож.
Хоть я в рыцарстве профан, шлем Мамбрина
Я б узнал и пусть я мужик простой, но
Шлем быть должен золотой, а не кованный из жести
Ведь убьют вас в нем на месте.
Пропадете, сеньер, даром от хорошего удара.
И забрала нет на нем, вмиг глаз выколют копьем.

А если камнем из пращи, то потом как не
Кричи, как потом не убиваться,
Вам в живых ведь не остаться.
А поэтому сеньер, бросьте так, не нужен он.
Ну, а в первом же селенье, вам кузнец в одно
Мгновенье изготовит новый шлем.
Хоть по мерке будет он, из каленого железа
Не пробила б и Тереса, коль сказали что
Не в лад, а уже в руках ухват.

- Санчо, друг, причем Тереса и каленое железо
И какой-то там ухват, я признаться очень рад
Что увез тебя оттуда, где жилось тебе так худо.
Как же мог ты допустить, чтоб тебя Тереса бить
По спине могла ухватом, богатырским мог
Захватом ее на спину уложить и по мужицки
Ублажить.

- Сударь, выйдя из харчевни, я орал на всю деревню
О Тересе своей милой, просто как бы ею любимым
Просто, как ей детей зачал и остальном не умолчал.
В любви своей не зная меры, она и принимала меры
Чтоб я надолго замолчал и по пустому не кричал.
А как ту было утерпеть, ведь как надрался хочешь петь
Во и осел мой, хоть и грязный, а тоже, он ведь не железный
Чуть только слышит голос мой, а уж орет как заводной
Мои рулады заглушая, ревом деревню оглашая.

- Друг, Санчо, я тебя не буду копить за пьяные разгулы
А теперь ты мне ответь, где же ты увидел медь,
Золотой ведь шлем Мамбрина
Хоть его здесь и половина, ну а рыцарь, что удрал
Забрало снял, да и продал, цены еще ему не зная.
А я о чем всю жизнь мечтаю.

Сеньер от счастья захмелел, слуга от смеха весь
Сомлел, взглянув, как рыцарь на коне приладил
Таз на голове.

- Хозяин, как с трофеем быть, мне нужно упряжь заменить.
Моя совсем гнилая стала,
Другой в пути я не достану.

- Ну, что ж, трофей мы взяли с бою,
Бери ты упряжь, Бог с тобою.
Да, и не припасы не забудь,
Далекий предстоит нам путь.

Санчо в миг со знаньем дела ослу упряжь
Обменял и таким нарядным стал, наш осел
Что от восторга конь, что было сил заржал, а
Хозяин с умиленьем его в нос поцеловал.

Часть IV

Вот они верхами сели и без всякой видной
Цели рысью скакунов пустили, поднимая
Тучки пыли.

- Сеньер, ответьте в самом деле,
Вот скоро две уже недели
Гоняем по дорогам мы, хотя подумать так должны
Уже пристать, прибиться к месту,
Хоть захудалому, но королевству.
Сомненья начинают брать.
Что графства мне не увидать
И как не призрачно оно
Я все ж надеюсь на него.

- Друг Санчо, ты отчасти прав
И коль не рыцарский б устав
Что учит странствовать, скитаться,
То я готов тебе признаться
И сам не прочь бы отдохнуть,
Но клятва заставляет путь продлить избранный
Ну, а отдых долгожданный отложим, на когда-нибудь.
Да, Санчо, друг мой, и потом,
Сиди на месте на одном
Мы подвига не совершим, и королевств не сокрушим
А коли так, то где ж принцесс возьмем, чудак,
Отбить их нам ведь надо прежде
Чтоб сбыться дать твоей надежде

Тут рыцарь наш глаза поднял и вдалеке он
Увидал, колодников в цепях, без сил, сопро-
вождал их альгвасил с мушкетом, на коне.
А чтоб бежать им не пытаться еще два воина
Святого Братства. Идальго в рысь коня.
А чтоб бежать им не пытаться еще два воина
Святого Братства. Идальго в рысь коня
Пустил, процессию остановил, поклон от-
весил и спросил: - «Куда ведет их альгвасил?»
- За что, несчастных сих пытали,
Как четки на цепь на низали.

- Спросите их, ответу дадут,
А заодно уж отдохнут.
Печальна участь их, нет слов
Но как тут быть, закон таков
Всегда карает он сурово,
Кто нарушает божье слово.

Дон Кихот с коня сошел и к несчастным
Подошел, оглядел, остановился и с вопросом
Обратился к одному:

- Скажи мне, друг мой, сделай милость,
И как такое получилось,
Что насилие творя,
Заковали в цепь тебя.
Неужели пролил кровь?

- Сеньер рыцарь, за любовь
Влачу я тяжкие вериги и ничего нет в этом мире
Чтобы утешило меня
Ведь пострадал за короля, вернее за его добро,
К рукам прилипчиво оно.

- А ты, ответь, мой юный друг, за что в цепях
Мне не досуг, так что с ответом не тяни.

- И я сеньер из-за любви, теперь свой тяжкий крест несу
Люблю девичью я красу, пока бутон не распустился
И им другой не насладился.
А чтоб бутона цвет раскрыть,
Пришлось мне силу применить.

- Почтенный старец, ты ответь
За что тебя сковала цепь,
Что ж из разбойного притона
Попался в сети ты закона?

- Из-за любви, ведь сводник я
И этим кормится семья.
Когда за плату небольшую, кому-то деву молоду
Я предложил и с тем в постельку уложил
И в том признаться я не прочьь
Люблю я ближнему помочь.
Вот за любовь несу ответ
Скажите, прав я или нет.

- Ну, что ж, почтенный альгвасил,
Я все несчастных опросил
И ясный получил ответ,
Что виноватых средь них нет
Все пострадали за любовь
Не проливая чью-то кровь
И вас хочу я попросить
Несчастных этих отпустить.
Не брать грех на душу молю
А с королем поговорю, коль скоро я увижусь
С ним….

На что охранник возразил: - «Что ли до шуток
Им сейчас, он должен выполнить приказ, а коль
Сеньер им все сказать, пусть едет по своим делам.»

Но Дон Кихот другого мненья, схватил копье,
В одно мгновенье он всадника с коня свалил,
Работу пленным облегчил. А те, уже заботы
Нет, отняли шпагу и мушкет и так его
Отколотили, что чуть живого отпустили, а сами
Стали цепи рвать и ошейники снимать и уже
Стали разбегаться, чтоб в руки стражи не по-
Пасться. А Дон Кихот кричит с коня:

- Что ж вы не спросите меня
Какой награды я желаю,
Что для меня дороже рая.
Приказ мой вам друзья таков,
Чтоб прямо здесь, без лишних слов
Вы цепи вновь свои надели
Вам путь в Тобоссо к Дульсинеи
И чтоб не мешкали ни дня
Пред ней колени преклоняя в слезах
Прощенья попросили и со смиреньем известили
О подвиге свершенном в ее честь
Что и в романах не прочесть.

А негодяи хохоча, за камни взялись и
Крича проклятья вслед тому, кто спас их всех,
От неминуемых им бед. Помяли рыцарю
Броню, разбили голову коню, досталось всем
Ослу и Санчо и их сеньеру из Ломанчи.
Помяли все и щит и так, который от
Камней не спас. Сеньер без памяти лежит.
К нему с водой слуга бежит в душе идальго
Попрекая, что ж за судьба его такая, что
В каждой драке биту бить, так королевства
Не добыть. Очнулся рыцарь, в седло сел и песню
Грустную запел:

Где же ты, моя сеньера?
Что не делишь грусть со мной?
Или ты о ней не знаешь,
Или я тебе чужой?
(заимствовано из книги Сервантес «Дон Кихот»)

Часть V

Конь идальго запаленный, громко екал се-
лезенкой и дышал, что было сил, словно
рашпилем пилил. Долго-ль ехали ильь
скоро, притомила их дорога. И селенья не
видать, решили в поле ночевать. Вяло про-
жевали ужин, так как рыцарь был неду-
жен и у Санчо на боках, два огромных
Синяка. Постелили и легли, но так заснуть
И не смогли. Поворочились немного и наш
Рыцарь молвил томно:

- Санчо, если не забыл,
То бальзам там где-то был,
Тот, что в склянке оставался
Иль в харчевне он остался?

Санчо подавил смешок:

- Весь им провонял мешок,
Склянку камнем ту разбили,
Там, где нас сегодня били.
Подлечился сыр бальзамом
Не осталося на раны.
Ваш бальзам головку сыра
Пропитал до половины.

- Коли так, на костерок,
Ты поставь свой котелок,
Вскипяти вина немного,
Что ты взял с собой в дорогу.
Корпии мне нащипи
Да на ушибы приложи
Сделай из вина примочки
Да приложи их мне на почки.
Что-то так болят, нет сил,
Видно их себе отбил, когда рухнул я с коня,
Каменистая земля.

- И поделом, скажу я вам,
Нам досталось столько ран.
Разве рыцарское дело
Мужиков спасать от плена
Вот получили благодарность
Курам на смех, нам на радость.
Мы б здоровья не лишились,
Если б меньше петушились.

- Прав, ты Санчо, что сказать,
От черни благодарность ждать,
Ситом воду что черпать.
Впредь, друг Санчо, знай об этом,
Обращусь я за советом, коль наступит в том нужда,
На, а теперь и спать пора.
Надо за ночь отдохнуть
Рано тронемся мы в путь.

- В путь-то тронемся мы рано,
Заживут вот только-ль раны?

Рассвет их не заставил ждать и Санчо встал
Коня седлать, но на осла седло накинул и,
Чем позавтракать прикинул. И Дон Кихот
Пораньше встал, кряхтя доспехи надевал,
Знать о себе еще пока, давали битые бока.
Но, духом плоть он покорил, и бодро Санчо
Попросил, чтобы на коня тот подсадил. И вот
Опять в пути они, прохладой веет от земли,
Рысцой бегут их скакуны. И вновь их манят
Приключенья, хоть не окончен курс леченья.
Едут так часов уж пять, а приключений не
Видать. Солнце летнее палит, время за полдень
Валил. Видят рощу и поляну, пастухи
Пасут отару.

- Сударь, вот удобный случай
Запастись едой получше, чем бальзамированный сыр
Чем заплесневелый лук
И пустой вина бурдюк.
Отдохнуть, поесть, попить
И скотину покормить.
А ручей есть, искупаться
И немного постираться.
Провонял так потом я,
Что от нижнего белья
Такой тяжелый дух идет
Мух и тех сшибает в лет.
А на вас из-за бальзама
Того, чем вы лечили раны,
Мухи вовсе не садятся
Помереть они боятся.

- Что ж, Санчо друг, путь нам
К гостеприимным постухам.

Часть VI

У пастухов они поели, отдохнули, посидели,
По, искупаться не смогли, не было воды вблизи.
Еще припасами разжились и попрощав-
Шись удалились. Еще слуга творог купил,
И в шлем хозяину сложил, в свой котелок
Не догадался, таз под рукою оказался.
Пока он творог покупал, сеньер из рощи
Выезжал, вдруг резко он остановился, к
Оруженосцу обратился:

- Санчо, шлем в одно мгновенье,
Долго ждал я приключенья,
Душа от радости поет
Удача в руки мне идет.
Взгляни, повозка впереди,
Над ней колышутся знамена,
Не видно правда, чьи они.
А впрочем ведь не в этом суть
Подай мне шлем и быстро в путь.

Слуга от крика растерялся, так в шлеме творог и
Остался, ну а сеньер не поглядел и вмиг на
Голову надел. А творог жирный, там слежался и
С сывороткой оказался. И потекла она везде и
По лицу, но бороде, с усов закапала на латы.
Проникла подо все заплаты, тот дождь идальго
Ослепил и он с коня заголосил:

- Санчо, что за конфуз случился,
Не то мой череп размягчился
Не то мозг мой растопился
Не то весь взмокнул я от пота,
Подай платок, вот ведь забота.
Но, если я и впрямь вспотел
Еще не начав ратных дел,
То уж конечно не от страха
На мне вся мокрая рубаха.
Хотя и чувствую не зря
Что бой смертельный ждет меня.
Так всегда, слугу покосят
А колдуна со счета сбросят.
Положась на смысл ваш здравый,
Рассудите, кто ту правый
Вы иль я, чтоб мне пропасть,
Стал бы в шлем я творог класть
Я бы положил в желудок
Не такой уж я придурок.
И кстати, нет у нас пока,
Ни творога, ни молока.
А колдун, уж ваша милость и смеяться бы устал,
Коль хозяин неповинно, слуге ребра посчитал.

- Все возможно, друг мой Санчо,
Но вот какая незадача,
Я нигде не смог прочесть,
Что у слуги колдун свой есть
Впрямь, а может упустил,
Что колдун нас навестил.
Но, довольно слов, за дело,
Вот и повозка подоспела.
Ну, вперед за мной, не трусь,
Я там быстро разберусь.

Он к повозке подскочил, Россинанда оса-
Дил, крикнул грозно:

- Что в фургоне,
И почему храпят так кони?
Эту странную арбу
А чегой-то не пойму.
Отвечай мне, что везешь
И берегись, коли соврешь.

При виде пугала такого возница быстро
Шапку снял и заикаясь отвечал:

- Губернатор наш, Оранский
С уважением королю, в дар послал
Львов африканских , и поэтому молю
Пропустить нас без задержки,
Чтоб не понести издержки
Львы два дня уже не ели
И боюсь не околели б.

- Санчо, далеко зашли, происки врагов моих
львов послали супротив,
видно силы истощились
Они на хитрости пустились.
Так знай же, лев мне нипочем
Я с ним разделаюсь мечом.

Затем вознице приказал, чтоб живо клетку
Открывал и льва на волю выпускал. Сам слез
С коня и крикнул Санчо, чтоб тот увел
его подальше. Но, Санчо на колени пал,
взмолился, чтобы сеньер остепенился:

- Совета, слушать обещали?
Так вот даю вам я,
Скорей садитесь на коня,
Довольно искушать судьбу,
Оставьте жизнь бедняге льву.
Но, может вот и так случиться
Лев не на шутку разъярился,
Он неразумная скотина,
А мге как быть без господина?
Уйдем сеньер, пока не поздно
На вас глядит он больно грозно
И когти выпустил злодей
Ведь не котенок – царь зверей.

- Себе я, Санчо, не простил,
Коль этот случай упустил.
Почту за честь со львом сразиться,
А если вдруг беда случится,
Ты к Дульсинее поспеши
И этот подвиг опиши.
Но хватит, Санчо, прочь с дороги,
А если трусишь, в руки ноги ,
Быстрей убраться поспешай
А мне сразиться не мешай.

Наш рыцарь клетки дверь открыл, назад два
Шага отступил, свой меч достал и поклонился,
Ко льву с вопросом обратился:

- Что медлишь, выходи скорей,
Сражусь с тобою, царь зверей!

Но рыцарю лев не ответил. Он встал, зевнул и
Потянулся, нахально задом повернулся и меч
В руках он не заметил, за то бойца струей поме-
Тил, забрызгав с ног до головы. Свои владенья
Метят львы. Еще раз можно потянулся, он
На пол лег и отвернулся. Наш рыцарь замер
На мгновенье, терпеть такое оскорбленье, он
Не намерен был теперь и будь пред ним хоть
Царь людей, он и царю бы не прости, коль
Скоро б тот так поступил. А по сему в мол-
Чанье грозном достал платок, отер лицо и
Так как лев его не слышал, она возницу
Гнев обрушил. Пока в себя он приходил,
Возница клетки дверь закрыл, замок огромный
Наложил. Идальго сдаться не хотел,
Он гневом праведным кипел.

- Сними запор, прошу по чести,
Не то проткну тебя на месте!
Такой обиды не прощу,
Со льва я шкуру вмиг спущу.

- Сеньер, зачем же так яриться,
Не пожелал лев с вами биться.
Он ведь от страха обмочился
И в дальний уголок забился
Глядите, он вон там лежит ли,
Как мне кажется дрожит.
И вам, сеньер, какая честь
Зверюгу бедную рассечь?
Я голову готов на плаху
Нагнали вы такого страху,
Что по прибытьи клянусь вам,
Из клетки он не выйдет сам.
И вы сеньер не пострадали
И честь свою не запятнали
И честно если говоря
Такой отваги не ждал я
Лев не корова, ей же ей,
А тут вот струсил царь зверей.

- Ну, что ж, коль так, то добрый путь,
Моей отваги не забудь.
А как придет тебе охота
Про дерзкий подвиг Дон Кихота рассказать,
То не забудь и Дульсинею помянуть.
А если спросят, кто она,
То отвечай невежам просто
Что мол принцесса из Тобоссо.
А рыцарь славный в ее честь,
Хотел льва пополам рассечь.
А лев тот оказался трус
И получился с ним конфуз.
Ну, вообщем, что тебя учить,
Сам знаешь, что где говорить.
Ну, а за нынешний просто
Держи вот этот золотой
И с Богом в путь…

Едва фургон за лесом скрылся, как тут и
Санчо появился. Он за пригорком ожидал,
Чем этот кончится скандал.

- Сеньер, я видел как вы великанов били,
Как шлем Мамбрина в схватке вы добыли
Как мужиков неблагодарных от каторги освободили
Все это в книгах ваших может быть писали
Вы эти подвиги ни раз упомянали.
И кое в чем их даже превзошли,
Но бой со львом ни разу не помянут был
Хотя признаться мог быть бой красивый.
Сеньер, скажите, что так пахнет псиной?
Последний раз ваш шлем Мамбрина
Тяжелый запах издавал,
Но, там понятно все, колдун творог наклал.
Но этот дух отличен мной от всех,
Каким составом вы теперь опрыскали доспех?

Ах, Санчо, пахнет то не псиной, друг мой,
То благородный запах львиный.
И я досады не таю, на то, что назван был случайно
Я рыцарь образом печальный.
Ну, а теперь без лишних слов,
Я буду зваться «Рыцарь Львов».
Я это званье заслужил,
Чуть-чуть я льва не уложил,
Хотя я с ним на смерть сражался
Но лев тот трусом оказался.
Он в клетки уголок забился
И так со страху обмочился.
Так как струя была обильной,
Вот потому и запах сильный.
Сейчас обсохну я чуть-чуть
И снова тронемся мы в путь.

- Все ж сеньер, неплохо бы помыться,
Там за бугром ручей струится,
Там можно отдохнуть и вкусной пищей
Насладиться.
День жаркий, мы обсохнем скоро
А там уж можно и в дорогу.

- Совет разумен!

Рыцарь ногу в стремя вставил и к ручью коня
Направил.

Часть VII

Меж тем в низине у болота, шла соколиная
Охота. Сеньер, владетель этих мест, с оча-
Ровательной супругой и многочисленной
Прислугой, забаве предавались этой на скло-
Не дня. И многодичи уж набили, устали,
Отдохнуть решили. Им слуги пышный
Стол накрыли и кубки до краев налили.
Вино супруги пригубили, во имя Балуса шаль-
Ного, глядь, выезжают на дорогу из леса,
Направляясь к ним толстяк слуга, и тощий
Господин. Вот господин остановился, слуга
К застолью устремился.

- Сеньер с сеньерой, я без лести,
Целую ноги вашей честь.
Чтоб надо мной не потешаться
Я умоляю вас назваться.

Ему сеньер ответил:

- Друг мой, я герцог, этих мест владетель
А вот сеньера герцогины,
Моя супруга и богиня.
Теперь ответь ты, не тая,
Кто и зачем послал тебя?

- Ах, ваши светлости, и я ответ держать готов,
Меня бесстрашный «Рыцарь львов»
Послал спросить
Чем может вам он услужить
Коль ваша светлость согласится
От тот час к вам служить примчится.

Тут герцогиня улыбнулась, рукою к Санчо
Прикоснулась.

- Ответь, друг мой, твой господин случайно
Не звался «Рыцарем писальным»?

- Вы, ваша светлость угадали,
Его и впрямь так прежде звали,
Пока он льва не победил
И свое имя не сменил
Теперь сеньер мой «Рыцарь львов»
И вам во всем служить готов.

- Скажи ж, мой друг, в одно мгновенье
Чтоб там и тут, скажи ему,
Что с нетерпеньем
Хозяева за застолью ждут!

Герцог чуть поворотился, позвал слугу, распо-
Рядился, чтоб в замок быстро тот скакал и чтоб
Всем слугам наказал, к гостям почтительными
Быть и как хозяину служить. Чтоб не смешков,
не грубым словом, быть наказанно суровым
ослушнику, коль подведет, не оказав гостям
почет.
Устав посольство дожидаться, потихоньку приб-
Лижаться начал рыцарь. Глядь навстречу мчится
Санчо, от восторга чуть не плача.

- Сеньер, скорей, не стойте тут,
Вас герцог с герцогиней ждут.
И передать они просили
Чтоб вы в их замке погостили,
Сейчас же просят вас откушать
Про ваши подвиги послушать.
Вот он, сеньер, счастливый случай,
Быть может графство мы получим.

Коню рыцарь шпоры дал и вмиг к застолью
Подскакал, оруженосец же отстал. Не смог
Осел с конем сравниться. А рыцарь наш за-
Торопился пред светлостью колено прекло-
Нить. Ногой за стремя зацепился и с гро-
Хотом с коня свалился, при этом здорово
Ушибся, подняться на ноги не смог,
Когда бы Санчо не помог. А рыцарь
Санчо оттолкнув, несмело но все же преклонил
Колено, суставом громко заскрипев и речь
Свою чуть нараспев он начал так:

- Ах, ваша светлость, герцогиня
Позвольте выразить восторг от встречи с вами
И преклонить колени пред вашей красотой
Любезнейший прием, что вы мне оказали
На век оставит след в моей душе
И в памяти моей оставит.
А я ваш раб навек.
И как в романах без сомненья вы читали
Какой отвагой наполняли
Бесстрашных рыцарей сердца
Два-три красавицей оброненных словца

- Бесстрашный рыцарь мой, без страха и упрека,
Коль вас судьба забросила далеко
Принять вас долг повелевает
И если герцог, мой супруг не возражает…

- Чтоб возразить моей богине
Пусть лучше мой отвалится язык!
И хоть гостей встречал я и не счесть,
Но рыцаря принять почту за честь!
Что ж, кубки осушим, здоровья рыцарю желая,
Коней в галоп и скачем скоро,
Успеть на в замок, ночь уж скоро.

Тут Санчо жалобно взмолился:

- Осел мой, ваша светлость притомился,
Вот вы на иноходцах, да и хозяин на коне,
А как прикажете вы мне
За вами на осле угнаться
И будет мой сеньер ругаться
Не придержу коль стремя во дворе.

- Пустяк, друг мой, не беспокойся,
О рыцаре я позабочусь сам
А если рыцарь сам с коня уж слезть не может
То стремя я ему подам.

- Прошу прощенья, ваша светлость
Услуги вашей не приемлю я
Уверен, вся ваша родня воспримет то,
Как оскорбленье, оруженосца нераденье.
Я ж, ваша светлость, чин хоть не велик
Но к мысли так давно привык
Коль рыцарю служить я буду скоро
То сделает меня он графом,
Ну, на худой конец бароном,
И городок дадут мне во владенье
Уж там я проявлю свое уменье в управленье
А по сему прошу не быстро вас скакать
Чтоб мне успеть и стремя придержать.

- Ну, что же, друг мой, спориться не стану,
Путь утомит меня слегка, как нерадивого гонца,
Но так и быть, поехали мы аллюром тихим,
А ты, служи уж до конца.

Часть VIII

А вот и грозный замок впереди, в закате флюге-
Ра, сверкают гербы и флаги герцогской четы,
Портал у замка украшают, благоговейный страх
Врагам внушают. Ват Дон Кихот наш, проявивший
Прыть, с коня одним из первых соскочить успел,
Чтоб герцогине стремя придержать и благородную
Учтивость показать.

- О, рыцарь благородный, умерьте вашу прыть,
Дорога дальняя должна вас утомить.
Оставьте стремя мужу моему
Такой момент он не оставит никому.
А вас, как вижу я, торжественно встречают
Так в замке нашем рыцарей отважных привечают
Дворецкий наш проводит вас в покои
Так на часок оставит он в покое
И вас и Санчо, чтобы вы с дороги отдохнуть могли
Чтоб сняли вы тяжелые доспехи
И чтоб занялись туалетом без помехи.

Лишь только Дон Кихот собрался уходить, тут
Санчо начал говорить, сказал он обращаясь к
Знатной даме:

- Саньера, наши лошади устали
Да и осел мой мне под стать
Не прочь чего-то пожевать.
Так не могли бы вы, сеньера,
Услуги Санчо оказать
Ослу местечко приискать
Сенца, с морковкой в стойло бросить
Неприхотлив он, большего не просит.

А дама от нахальства опешила, пятная пошла:

- Ах, ты невежа, чтоб с ослом да в стойло я пошла
Мужик безродный
Сказать такое даме благородной,
Чтобы язык отнялся у тебя
В конюшню сам вези, осла, коня!

- Вот после этого и верь в рассказы господина,
Он говорил, что есть такая книга, про Ланселота,
Рыцаря стола, к нам из Британии прибывшем
Что, мол, фрейлины пеклись о нем
А о коне его принцессы…
Так чем же хуже Серый мой коняги Ланселота
Ну, что ж, видать прошли те времена,
Теперь заботься сам, теперь твоя забота.

Мой друг, оставьте поскорее вы ослам к Санчо
Хохоча, хозяйка подошла. Не гоже, чтобы рыцаря
Посла такая мелочь огорчала, путь челядь
Позаботится о нем, а в замок с вами мы пойдем
Вдвоем. С дороги рыцарь должен привести себя в
Порядок, вот вы и позаботитесь о нем.
Окончив туалет, к столу на ужин ждем вас
Скоро, мне очень нравятся ваши разговоры
До скорой встречи, время не теряйте зря и я
Пойду, супруг зовет меня.

- Мой друг, моя супруга герцогиня
О чем вы это с Санчо говорили,
Чем смог оруженосец вас развеселить
До слез довел, могли б мне повторить?

- Он донью Стефанию попросил
Осла на ночь куда-нибудь пристроить
Хотел уж было с ней повздорить
На счастье тут вмешалась я.
Забавный малый этот Санчо
И я хотела вас просить,
Недельки эдак скажем на две
В наш городок его пустить
Пусть этот город будет наш театр
Забавно поглядеть, каком в нем будет губернатор
Ну, а пока, чтоб не томиться
Неплохо с рыцарем повеселиться.

- Ни в чем отказа нет моей богине,
Хоть и начнем наш фарс посередине
Хотелось бы с начала проследить все подвиги
Отважного глупца, но что же делать, так и быть
Придется посмотреть с конца

Вот в замок входит Дон Кихот, шесть девушек
Его встречают, от тяжких лат освободиться помогают
И в предназначенный покой его ведут; одежды там
Оставить предлагают, в горячей ванной смыть забот
Недуг. Но, в сем вопросе рыцарь непреклонен,
Одежд своих он снять не пожелал в присутствии
Прекрасных дам. И лишь в смущенье попросил
Его вдвоем оставить со слугою. Но лишь за девами
Закрылась дверь, оруженосца он бранить принялся:

- Мужик, невежа, шут безродный,
Посмел ты даме благородной предложить
Осла в конюшню проводить
И там морковкой накормить.
Под землю провалиться со стыда я был готов
Язык мой онемел, и не хватило слов
Тебя невежу осадить,
Чтоб чушь свою ты бросил городить
И если хочешь ты слугой моим остаться
И губернатором стать попытаться
Приказ тебе даю я строгий
В узде держи язык убогий
И мысли дерзкие свои.

- Сеньер, никак я не пойму
За что у вас я впал в немилость:
Ужас в Ламанче, ваша милость
Да вы и сами знать должны
Когда к примеру с поля возвращусь
Я от усталости едва тащусь
Моя Тереса, уж на что характер крут
А поглядишь уж тут как тут.
И … покормит, напоит
И мне поесть, помыться подсобит.
Усталого в постель уложит.
Вина стаканчик крепкого предложит.
Ее и уговаривать не нужно
А этой ведьме я сказал, что делать нужно
Так всфордыбичилась она, в чепце чертовка
Ну что ж, подумаешь дурная,
Ни уважения к мужчине, и уменья. Тьфу…

- Оставь свои ты рассужденья,
Негоже ждать хозяев заставлять
Мне приготовь одеть камзол, рубаху и штаны,
Да ваксою натри мне сапоги.
И как на чудо, на меня глаза не надо пялить
Мы в грязь лицом с тобою не должны ударить,
Пусть знают все, какое бы они не занимали положенье
Что рыцари не только храбростью принцесс берут
Но и галантным обхожденьем.

В камзол наш рыцарь облачился, мечом потуже
Чресла препоясал он, и лихо заложив берет
С пером он пиршественный зал спустился
Где их у входа поджидал уж мажордом. Вот
В зал вошел наш рыцарь худощавый, рукою
Опершись на толстого слугу, в доспехах
Худобу скрывали латы, теперь все это было
На виду. И ноги тощи, как у цапли, а руки –
Пожелаешь лишь врагу. А щеки рыцаря,
Так две сестры, целуются как будто изнутри.
За то уж Санчо, глаз не оторвешь, весь круглый,
Как подбитый жиром. И герцог с герцогинею
Встрает, хоть рыцарю такой почет не по
Ранжиру. Парадный зал, свечей неперечет,
Столы трещат, вино рекой течет. Обильный стол
Стоит отдельно на помосте и за него садятся
И хозяева и гости. А так как мест всего
Четыре, а не пять, то вынужден был Санчо пос-
тоять за спинкой стула господина, на сей раз
почести проплыли мнимо. За то наш герцог
растерялся, он рыцаря в галантности пытался
что есть сил затмить и непременно между собой
и герцогиней усадить. Устал наш рыцарь препи-
раться и посчитал за благо сдаться. А кто ж был
пятый сотрапезник за столом? На рыцаря бросал
косые взгляды он. И Санчо, что лишил казалось бы
заслуженной награды, поужинать за княжеским
столом. Вот Герцог встал и в зале тишина.

- Позвольте славный рыцарь вам представить,
Это Дом Модест дель Торо, мой духовник,
Души моей опора.
А это славный рыцарь Дон Кихот
Гроза всех великанов, двов, сирот оплот.
Судьба его нам как подарок послала,
Его здоровье пью бокал вина.

Тут мужа перебила герцогиня:

- Сеньеры, а про Санчо мы забыли
Уж верно он поднимет свой бокал за господина
Бедняжка, вид его яныл
Ему сейчас весь белый свет не мил,
Ну, мой друг развеетесь, не будь таким унылым
И выпей за здоровье с господином.
Эй, кто там, слуги, стул для Санчо.
Какая все-таки удача,
Что рыцарь славный к нам забрел
И молодец слуга при нем
Как ваш оказанный прием
Надеюсь рыцарь им доволен?

От мальвазии Санчо понесло, и он позвал,
Так расхрабрился наш нахал:

- Прием, превыше всех похвал,
Такого даже я не ожидал
Немного лишь хозяин сплоховал
Когда он с мужем вашим препирался,
Я было уж подумал, он зазнался
А он, всего лишь скромность проявлял
У нас в деревне случай был похожий
И если ваша светлость разрешит
И герцог ваш супруг позволит
И разрешенья испросив у господина
Я б рассказал про то, что было.

Супруги веселились от души, лишь Дон Кихот
Сидел как рак вареный. Священник велеречьем,
Оскорбленный с негодованием вскричал:

- Вот деревенщина, нахал…

Но герцог грозно хмуря брови на полуслове
Оборвал, с улыбкой к Санчо обернулся и поп-
Росил чтоб продолжал.

- итак, сеньеры, начинаю
И проявить терпения прошу
А коль я против правды погрешу
То пусть во век мне не увидеть рая.
В селе у нас один идальго жил и знатный
И богатый, из рода Аламос де Медина дель Кампо
Решил крестьянина он как-то в гости пригласить,
Так вот, пришел крестьянин, за стол его идальго пригласил
Ну и давай что было сил упрашивать его,
Чтоб значит согласился
И на хозяйский стул садился.
Однако и крестьянин вежливым хотел казаться,
Ну, и с хозяином он начал препираться
Что дескать ни к чему такая честь
И что на стул на тот хозяин должен сесть
Ну, слово за слово, идальго рассердился
Крестьянина насильно усадил, сказав при том
Садись же ты дубина!
А я, куда б ни сел, я все равно хозяин за столом.
Ну вот, теперь скажите Дом Мадесту,
Что мой рассказ пришелся к месту,
И если он чего не знает
Другой раз не перебивает.

Супруги между тем боясь, что Дон Кихот намек
Уж верно понял, и что ему обидеться уж в
Пору, сменить решили тему разговора. И герцо-
Гиня, дабы разговор сменить, про Дульсинею де-
Ликатно решила Дон Кихота расспросить:

- Ответьте мне, прошу вас рыцарь слваной,
Как много вы послали великанов вашей даме
Над многим уж верно бы победы одержали.

- Моим несчастьям ваша светлость честь конца,
И великанов побеждал я без конца,
И душегубов отсылал к ней и татей,
Но как они могли добраться к ней, ее узнать,
Коль заколдовала она, превращена в сельчанку,
Уродливый не доводилось мне встречать.

Но, тут в их разговор опять вмешался Санчо:

- На вас сеньер не угодить,
Когда меня с письмом в Табоссо посылали,
Принцессу вашу я в дороге повстречал
И не иначе как красавицей назвал
И в руки ей письмо от вас отдал.
А уж потом, когда ее мы вместе повстречали
Свою принцессу в ней вы не признали
Красавица скакала на коне,
А вы увидели сельчанку на осле
Уж я не знаю как нам быть,
От чар волшебных мы должны ее освободить.

Услышав в этот разговор священник наконец-то
Догадался, кто пред ним. И герцог так смеялся,
Прочтя роман, за что его духовник укорил
Вскочив из-за стола в великом гневе, конец
Он положил чувствительной беседе.

- Ваша светлость! Вам государь ответь давать
Придется богу и церкви святой, за то,
Что натворил сей сумасдвинутый герой.
Что этот самый Дон Кихот, Дон Истолоп
Еще намерен совершить
Коли сейчас его не вразумить.
А вы, пустая голова
Кто это вам втемяшил, что рыцарь вы лихой
Катились лучше бы домой, детей растить,
Все больше пользы или хозяйством занялись
Вот было б дело, чем по дорогам бестолку гонять
Своим дуракцим видом, порядочных людей пугать.

Тут рыцарь гнев свой не осилив встал, поклон
Отвесив герцогский чете, священнику такой ответ
Он дал:

- То место, где я нахожусь,
Присутствие особ высоких и уважения
Которых питал я к сану
Сковал цепями праведный мой гнев.
Оружием женщин, то бишь языком,
Со мной сразиться вы хотите, так что ж,
 Я вызов принимаю, хоть очень сильно удивлен.
Ведь в вашей речи кроме брани,
Благих советов должно ожидать
Но, как совет мне может дать тот,
Кто на жизнь глядит в окно чужого дома.
Прошу ответить ваша милость.
Какие вы дурачества нашли во мне,
Дающие вам право бичевать меня,
Клеймить и посылать домой хозяйством заниматься
Заботиться о детях и жене,
Не ведая ни о хозяйстве, ни семье.
Я рыцарем даст Бог умру.
Я не сродни надутым чистолюбцам
Угодливости рабской нет во мне
Стезею веры, истиной ведомый
Презрев все блага жизни на земле. Но не честь.
Да и влюблен потому,
Что рыцарю положено любить
И даму сердца славить беспристрастно
И было бы признаюсь странно
Любовь молчаньем обходить.
Но, я не из числа влюбленных сластолюбцев,
Моя любовь и непорочна и чиста,
Ради любви стремлюсь к благим я целям,
Во всем творить добро
И никому не делать зла.
Так можно ли назвать глупцом того,
Кто думает как я и говорит и поступает
И слышать оскорбления от того,
Кто прелесть странствия не знает!

Тут Санчо стукнув кулаком об стол, вскричал:

- Ей Богу, прям не в бровь, а в глаз
И больше ничего сеньер и господин не говорите
Его ведь все равно не убедите
И никакого красноречия не хватит,
Когда монаха дух сомнения охватит.

- А ты, любезный, уж не тот ли Санчо Панса
О коем говорят, что в губернаторы собрался? –
Спросил аббат.

- Я самый, - Санчо отвечал, -
И этот пост я заслужил не хуже всякого другого
Ведь про таких как я и говорят,
К добрым людям коль приставишь
Сам добрым человеком станешь
К сеньеру доброму я прилепился
И скоро стану сам, вроде него
И господину польза от того,
И мне почет, как не снился.

Тут герцог встал и Санчо перебил:

- Из уважения к Дон Кихоту
Решил я, и велю приказ писать,
В наш город N со всем почетом,
Сеньера Санчо Пансу губернатором послать.

Воскликнул рыцарь:

- На колени Санчо, к стопам благоговейно припади
И герцога отблагодари,
Пошлет господь во всем ему удачу.

Священник встал, кипя от гнева:

- Мой сан повелевает мне сказать, вам, ваша светлость,
Что потакая этим дуракам мой герцог помешался сам
А мне уйти придется, я перестану порицать,
Что исправлению не поддается.

И не прибавив более не слова удалился, а герцог
От души над глупостью святой повеселился.

- Мой славный, «Рыцарь львов», я в восхищении
Не только вы в бою, но в диалектике сильны,
Способны вы, во вдохновении спора,
Заткнуть за пояс даже Цицерона.

- Ах, ваша светлость, пощадите мою скромность
Я не достоин вашей похвалы.
Когда б в бою свершил я подвиг слова
Тогда б и похвалы с достоинством принял
А так ответил словом я на слово
Но, к сожаленью вряд ли он чего понял.

А Санчо пил вино, кивая соглашался, но услышав
Про своего врага – вмешался:

- Как прав мой господин,
Амадис – странствующий рыцарь
Такие услыхав слова монаха,
Его бы на куски он порубил
Развеял по ветру и не оставил праха.
Невежа он, покинул сам застолье
Ну, что ж, пусть, воля вольному
А глупому раздолье,
Во истину глупцом он оказался,
Что от обильного застолья отказался.

А герцогиня хохотала от души, ей герцог
Вторил и застолье.

- Ах, милый друг мой, Санчо, пощади,
Дай отдышаться, не чаю ужина конца дождаться
А после ужина в гостиную ко мне ты приходи,
Рассказами твоими там я буду наслаждаться.

- Ваша светлость, я со всей душой
Хоть после трапезы люблю часок-другой поспать.
Но, ради вас, сменю я расписанье,
И поспешу исполнить ваше приказанье.

Санчо замолчал и к герцогу наш рыцарь обратился:

- Позвольте ваша светлость мне к вам с просьбой обратиться
И губернатором не торопиться в ваш город Санчо отправлять
Хочу ему советы дать, поменьше глупости болтать
Мздоимством, чтоб не занимался,
До взяток чтоб не опускался,
Чтоб подать честно собирал и государю отсылал.
Еще вам, ваша светлость, надобно сказать,
Что Санчо самый уморительный из всех оруженосцев
Что когда-либо странствующим рыцарям служили
Порой бывает простоват, порой бывает остроумен,
Я с удовольствием его послушать рад
Когда о жизни с ним толкуем.
То весь в сомненье он, то верит безоглядно
Порой и мне бывает непонятно
Когда простак он, а когда он плут
Но как бы на него не злился, как бы ему я не …,
Пусть мне в придачу город предлагат
Его в ни на кого не променял.
На у способность к управленью
Я в нем давненько замечал.
Ему слегка мозги прочистить,
Помыть, побрить, камзол почистить
Вот губернаторы не хуже,
А Санчо, он хитрец, он хоть не сядет в лужу.

Окончен ужин, гостям хозяин поклонился, ору-
Женосец с рыцарем в покои удалился, чтоб
После ужина вздремнуть. Когда же Санчо Дон
Кихота уложил, как он и обещал на зов
Хозяйки поспешил.

Часть IX

А герцогиня, в предвкушенье развлечения,
В кругу своих дуэний с нетерпеньем его
Ждала и приказала, едва лишь он успел с пок-
Лоном к ней явиться, на пуфик мягенький у
Ног ее садится.

- Любезный Санчо, мне поведай,
Какие подвиги свершил твой господин.
Как умудрился он один,
И с сарацинами сразиться и великанов одолеть
Оборонял сирот и двов и как из «Рыцаря печали»
Предстал пред нами «Рыцарь львов?»

- Я рассказать вам все намерен,
Плотней прикройте только двери
Наружу слух не просочился б,
У господина тяжела рука,
Боюсь, не вышло бы греха.

- Закрыта дверь, рассказывай не бойся,
Все в тайне сохраним, не беспокойся.

Не скрою, что порою кажется и мне,
Что господин мой не в себе.
Однажды на рассвете мы в долину
С предгорья спустились с господином
Там на лугу, у водопоя, паслося страдо небольшое
Тут и вскричал мой господин
Что это войско сарацин
Меч выхватил и ну рубить,
На силу смог угомонить,
Штук пять овец успел срубить.

И засмеялась герцогиня:

- Мы с сарацинами решили,
Теперь нам Санчо расскажи
Как великанов вы рубили.

- Ну, это было так.
Едва с отарой разобрались
Тут великаны и попались
Едва ль на милю удалились
Вот тут они и появились.

- И что ж, их много было?

- Не-ет, всего четыре, точно в ряд,
Четыре мельницы стоят.
В хозяина тут точно бес вселился
Вот тут бы я повеселился,
Коль не была б такая страсть.
И первым он решил напасть, к врагу поближе подскакать
Но, слишком он подсуетился,
Коня крылом в бок, конь свалился,
А сам рукою зацепился и ну крыло рубить мечом
А мельнице то нипочем,
Потом все ж как-то исхитрился
Срубил таки и вниз свалился.
Его насилу откачал, он ведь сознанье потерял
А перед тем кричал он очень,
Чтоб с остальными я покончил.
Вот после этого паденья
И наступило ухудшенье.
Все может статься,
Коль он на львов начал бросаться.

Тут он вздохнул и замолчал и смехом огласился зал.

- Ну, что ж ты, Санчо, не тужи,
Про львов скорей нам расскажи.

- А тут вообще конфуз случился.
В лесу фургон остановился
А тут и мы, прям как на грех.
Хозяин мой к вознице прицепился.
Мол, кто таков, как здесь случился?
Ему погонщик и открылся
И как он здесь и кто таков
И что везет он в клетках львов.
Мой Дон давай его просить
Тех львов на волю отпустить.
Погонщик «Нет», а мой с мечем,
Ему, мол, львы все нипочем.
Со львом сразиться он желает,
Так, что отказ не принимает.
Замок погонщик с клетки снял
И поскорее в лес удрал.
Мой господин у клетки дверь открыл
И льва на битву пригласил.
А лев хоть зверь, но не дурак
Не хочет драться он никак,
И так зверюге досадил,
Что тот струею окатил,
По сути драться отказался
И в поражении признался.
А в рыцарстве закон таков,
Коль льва сразил, то «Рыцарь львов».
И все-таки во мне сомненья червь сидит
И если ваша светлость разрешит…

- Ты сомневайся Санчо, сомневайся,
Но видит Бог не прерывайся.

- Так вот, в походе долго мы не мылись,
Ну пропотели, пропылились,
На нас от вони мухи не садились,
Вот я и думаю, что лев не испугался,
Нам сильно повезло, что лев брезгливым оказался.
Иначе бы не месте этом, мой рассказ прервался.
Дозвольте, ваша светлость, попросить,
Стакан вина себе налить
И перед следующим рассказом
Немного глотку промочить.

- Эй, дамы, губернатору вина,
Твое здоровье, Санчо, пей до дна.

- Отличное винцо, еще б глоток,
И с новой силой забурлит словесный мой поток.

- Гляжу я, что любитель губернатор наш
Подобных упражнений.

- Помилуйте, сеньера, я если пью,
То лишь из добрых побуждений.
От жажды, в том секрета нет,
Я пью когда охота, и пью когда охоты нет
Но угощают, прослыть ломакой и ханжой
Меня такие званья не прельщают.
Ведь если твой приятель поднимет за тебя стакан,
То вместо сердца камень должен быть,
Что за приятеля стакан свой не налить.
Моя душа, к тому же знает меру
И если случай мне представился такой
Не пополнять же свой стакан водой.
Я ею часто свой желудок наполнял,
Когда с хозяином я по лесам, лугам гонял.
А в тех местах святым хоть будешь,
Вина глоточка не добудешь.

- Ну, что ж, мой друг, винцом ты память освежил,
Теперь про Дульсинею расскажи, все, кто она, какого
Званья?

- Ах, ваша светлость, с этим прямо наказанье,
Когда мы проезжали недалеко от Табоссо,
Мы в роще сделали привал
И мой сеньер письмо ей написал
И в нем признался, что той сеньеры краше нет
Со мной послал, сам в роще ждать ответ остался.
Я на осла и в путь подался.
Уж за полдень я до города добрался,
Там мне прохожий повстречался,
Ну, я его возьми спроси,
Как Дульсинею мне найти.
Он указал мне на трактир
И я к трактиру покатил.
Там обнаружил их я сразу две
Одна беззубая, седая, за то другая…

- Неужто впрямь принцесса?

- Принцесса?! Да в ней пудов шесть-семь живого веса
Еще на правый глаз косит.
Я подхожу, она сидит копна копной,
В загоне, коз доит
Я, вежливо так спроси,
Сеньера Дульсинея предо мной сидит?
Она: «- Я, СЕньерита Дульсинея» - говорит
И глазком косым так и играет,
Меня по-женски, значит, завлекает.
Пусть сеньерита, говорю, так вот,
Мой господин и рыцарь Дон Кихот
Письмо со мной прислал и заявляет,
Что дамой сердца он своей вас объявляет.
Еще просил сказать при том,
Ответа будет ждать он в роще, во-он за тем бугром.
Хозяйской даме сердца поклонился,
Сел на осла, в обратный путь пустился.
А мой хозяин на коне, уже навстречу мчится мне.
Весь нетерпением горит; отдал письмо, мне говорит?
Отдал, отдал, прям в собственные ручки,
И избежать чтоб нахлобучки пришлось соврать
А ложь во благо, ведь не грех
Опять же счастлив человек.
Меня про руки, про глаза, про губы расспросил,
Я как смог, так любопытство утолил.
Да видно зря, все так красиво рассказал,
От стал просить, чтоб я дорогу к замку указал.
Я говорю ему, не стоит вам вашу даму беспокоить
Письмо прочла в волнении, прослезилась
В свои покои удалилась, надо думать,
Что в тишине вам свой ответ обдумать.
Ну, кажется уговорил, и только он коня поворотил,
Глядь на дорогу, а там как в страшном сне,
Красотка Дульсинея на осле, к нам мчит,
В руке письмо и что-то там кричит.
Сеньер свое письмо узнал и рот раскрыл,
Его там чуть родимчик не хватил.
А мне что делать? Я прыг с осла и на колени,
Привествовать «Принцессу Дульсинею».
Принцесса, говорю, вот мой господин,
А тот от страха искрестился.
Коню дал шпоры и галопом удалился.
А я перед принцессой извинился, сказал
Чтобы стояла и ждала, сам догонять его пустился.
Наверно и сейчас там все стоит и ожидает
И Санчо на чем свет стоит ручает.

- На все вопросы Санчо, ты хороший дал ответ,
И больше у меня пока вопросов нет.
Теперь ступай и отдохни, потом подробно обо всем
Поговорим. И очень скоро примем меры,
Чтобы тебя здесь не томить
На губернаторство скорее посадить.

Два шага отступив, галантнейший отвесил он поклон,
Почти такой, каким их встретил мажордом.

- Ваша светлость, прошу вас об одолжении,
Отдайте ваше распоряжение своей прислуге,
Чтоб позаботились о друге, Сером, об осле
Он так ведь и остался во дворе.
О нем дуэнью позаботиться я было попросил,
Она скандалить начала что было сил.
Как будто обозвал ее уродиной, старухой
С ее громоподобным голосиной
Ей самый раз возиться со скотиной.

- Мой друг Санчо, успокойся
О Сером все заботы уж возьму я на себя
И если твой осел такая драгоценность,
То сохраню ее я для тебя.

На том и порешили. Отправился наш губернатор
Санчо спать, а герцогиня к мужу разговор
Пересказать. Они еще раз вместе посмеялисьь
И между ними было решено, скорее Санчо
В город губернатором отправить, а Дон Кихота
В замке, при себе оставить. Сыграть с ним
Шутку, в духе рыцарских романов, актеров
Подготовить, реквизит, чтобы фарс сыграли
Без изъянов.

Часть X

Для Санчо день долгожданный наконец-то наступил
Во двор под звуки труб он вышел, парад его
Был пышен, как ни у кого, что у слуг от мест-
Ного желания смеяться, бедняжек челюсти
Свело. На нам был красный бархатный берет,
Камзол из желтого камлота, зеленые штаны, чулки
В подвязках накрест и башмаки на каблуке высоком
Которые так жали нестерпимо, что при ходьбе держал
Он прямо спину и ноги ставил осторожно, как
Будто босиком он шел по битому стеклу. Он к
Герцогской чете подковылял, склонился низко,
Руки им поцеловал и подошел с хозяином прос-
Титься. А Дон Кихот его благословив, от слез
Едва смогу держаться, к оруженосцу так успел он
Привязаться, что о разлуке и подумать не мог.
Вот кавалькада скрылась за холмом, покинут
Другом рыцарь возвратился в дом. Заметив грусть
Его спросила герцогиня:

- Откройте мне, сеньер, причину ваше грусти
И если думаете вы в отсутствии слуги вам немому тут
Оказать услуги, то и печальтесь
Все наши слуги и с супругом мы
К услугам вашим, только прикажи.
И для начала вот вам для услуг
Четыре девушки, прекрасных как цветы.

- Благодарю, но мне они покажутся шипами ранящими душу
Своих обетов не нарушу
Хотя бы был и весталками они.
Прошу покорно вашу светлость
В покой мой никого не допускать
Так в одиночестве, в печали
Я буду Санчо поджидать
А коль потребуется мне услугу оказать
То буду сам себе я и слугой и господином
Огромные приму я муки,
Одетым лучше лягу спать
Чем я посмею пожелать
Чтобы коснулися меня девичьи руки.

- Ах, что вы, славный рыцарь, что вы!
Никто и не посмеет ваш нарушить целомуд-
Ренный покой, клянусь вам, я распоря-
Жусь, чтоб даже муха не посмела
Не то, что девушка в обитель вашу заглянуть.
В покое у себя найдете вы сосуды,
Которые понадобятся вам
Когда бы по естественным делам
Не пожелали выйти вы наружу.

- Я благодарен, герцогиня, в самом деле
Что все так хорошо предусмотрели

- Отлично, сеньер рыцарь, благодарности не нужно
Теперь же нам отужинать пора
Должно быть герцог нас заждался у стола.

Отужинав, хозяевам идальго поклонился и
С тихой грустью в свой покой он удалился.
Он запер дверь, при свете восковых свечей разделся
Когда же стал он разуваться, со стоном тяжело
Вздохнул. Чулок он видно где-то зацепил, две
Дюжины петель на нем спустил. Он снял чулок,
Решив получше рассмотреть, о горе, стал
Похож чулок на сеть. И головой качая
Он пробормотал:

- О бедность, бедность, ты святой но неоцененный дар
Ни Санчо нет, зеленых ниток тоже,
Чулки одеть я завтра не смогу
В рванье как этом к завтраку сойду.
Ведь засмеют меня ей богу.
Одно лишь утешенье, оставил Санчо сапоги,
И хоть немного жмут они,
Все лучше, чем башмак на босу ногу.
О бедность, для чего я взял тебя с собой в дорогу!

Посетовав, он свечи притушил и лег, глаза закрыл,
Но сон к нему не приходил. Он поворочался
И встал, окошко приоткрыл и тут же
Услыхал шаги и голоса ведущих разговор:

- Чу, слышишь, ты Альтисидора, этот тихий ставень скрип,
Твой рыцарь кажется не спит
Спой, милая, и голос твой чудесный
Его пусть сердце растопит.

- Но, сейчас, ведь очень поздно
Боюсь я герцогиню разбудить
Ведь от стыда сгорю, коли придется
Мне ей печаль свою открыть.

- Песней все же попытаться, лед души в нем растопить
Ведь услышанною жить лучше,
Чем в душе с занозой.

И в тиши ночного сада, для слуха рыцаря усладой
Звуки арфы прозвучали и нежным голосом печальным,
От рыцаря сокрыта глаз, пропела вот такой
Романс:

Ты храбрейший сын Ламанчи,
Рыцарства краса и гордость,
Всех сокровищ Аравийских
И прекрасней и дороже!

Внемли пеням девы ражей,
Но обиженный судьбою
Ибо душу иссушили,
Ей глаза твои – два солнца.

Опьяненный жаждой славы
Ты лишь скорбь другим приносишь
Ранишь их, а сам лекарства
Им от ран подать не хочешь

Да, по праву Дульсинея,
Дева, налитая соком
Хвастается, что смирила
Тигра лютого такого.

Ах, лежать в твоих объятьях
Иль хотя б с тобой бок о бок
И в твоих кудрях копаться
Истребляя насекомых

Но, не стоя этой чести
Буду я вполне довольна
Если ты себе хотя бы
Ноги растереть позволишь.

Долго ли, Нерок Ламанчский,
На пожар тобой зажженный,
Со своей Тарнейской кручи
Будешь ты взирать спокойно.

Хоть широк мой рот не в меру,
Да и малость я курноса
Два ряда зубов – топазов
Придают мне облик райский.

Я, чью красоту ты насмерть
Ранил взором, как стрелою,
Состою при этом замке
И зовусь Альтисидоройй.

(Заимствовано из романа
Сервантес «Дон Кихот»)

Тяжело вздохнул наш рыцарь:

- И за что такие муки,
Пусть с Дульсинеей я в разлуке
Но и в мыслях не держу я
Свой любви обет нарушить.
А романс пропетый девой
Красотой моей плененной
Довелось, что мне подслушать
Не является изменой.
И пусть Альтисидора плачет,
Пусть поет и пусть горюет
Для меня лишь Дульсинея
Одна на свете существует.

Удручен и опечален с силой он окно захлопнул,
На кровать он завалился и тревожным сном
Забылся. Мы его пока оставим, пусть в объятиях
Морфея грезит он о Дульсинеи. Путь лежит
Наш в городок, туда, где наш примудрый
Санчо губернаторствовать начал.

Часть XI

Городок, куда со свитой прибыл новый
Губернатор, пышно и с почетом встретил
Жители ему на блюде ключ от города вручили,
Вина выпить предложили и до дома проводили.
День уж к вечеру клонился, губернатор притомился
И как в спальне очутился тут же снял он башмаки.
Поглядел на свои ноги, сплошь кровавые мозоли.
На столе с водой графин, ей огонь в ногах залил.
Простыни кус оторвал, себе раны замотал. К двери
Он подковылял, приоткрыл и закричал:

- Эй, есть в доме кто живой
Губернатор ведь больной
Если люди здесь живут
Пусть ужин подадут.

Коридор вдруг осветился, со свечей слуга явился.
Санчо грозно подбочинясь на беднягу напустился:

- Что за порядки здесь у вас,
Я кричу уж битый час, чтобы ужин мне подали,
Неужели не слыхали?
Ваша честь, из этой дали
Мы ведь вас лишь завтра ждали
И на завтра заказали и гусей каппунов
И свиных окороков, сегодня ужин не готов.

И Санчо спать голодным лег. За то за
Службу Санчо рьяно взялся и всякий день
На площадь он являлся, свой суд вершить
Без промедления и Соломонов чтоб вынести
Решенье. Народ в восторге, справедлив судья
Но только больше жалоб все день ото дня. И
За рабочий день уж не справляется судья.
Под вечер раз такое приключилось, судья
Собрался все дела закончить, как вдруг является
На площадь сеньера пышная и росту под
Сажень, таща за руку мужичка, росточком
С метр и два вершка.

- Сеньер судья, я так спешила,
Его я еле притащила,
Суда над ним у вас прошу,
Как было, все я расскажу.
Под вечер шла домой я с поля,
Усталая, не ведала я горя.
Он из кустов как лев напал,
Всю честь девичью истоптал
И с телом обошелся как ветошкой.
Я тридцать лет сокровище хранила,
Для будущего мужа святого берегла
А негодяй мгновенно все нарушил,
Не знаю, как в тот миг не умерла.
У вас земного правосудия прошу,
Смиренно преклонив колени
И если здесь его я не найду,
Пойду искать его на небе.

- Спокойно, женщина, не надо голосить,
Другую сторону должны мы опросить.
А уж потом решим, как поступить.
Рассказывай, мой друг.

- ваша милость, на самом деле вот как получилось
Так вот, сеньер, я бедный свиновоз.
Сегодня в полдень, может чуть поздней,
Я продал несколько свиней
И шел к своей я лодке, на причал,
И видно, что в недобрый час, вот эту вот сеньеру повстречал
И дьявол тут меня попутал, ей подмигнул
И с ней в кусты свернул, и там мы с ней побаловались.
У уплатил, что полагалось, а ей вдруг мало показалось.
Как клещ за руку уцепила и к вам на площадь притащила.
Она вот о насилье речь ведет,
А я душой клянусь, что она врет.

Судья подумал, помолчал, и речь он так свою начал:

- А ну-ка, куманек, обидел даму, так отдай ей кошелек
И коль по справедливости судить,
За удовольствия всегда надо платить.

Он кошелек у малого забрал и сразу его
Даме передал. Сеньера же в кошел вцепилась
И быстро-быстро удалилась.

- Теперь же добрый человек, ты эту бабу догони,
Добром иль силой кошелек себе верни.

И не пришлось судье два раза повторять, пом-
Часля мужичок, а Санчо начал ждать. Толпа при-
Тихла, в разрешенье спора, никто не ждал такого
Приговора. Немного погодя мужчина с дамой
Возвратились, но друг за друга так вцепились,
Что их и силой не разнять. При этом женщина
Кошель к груди прижала и защищаясь яростно
Орала:

- Вы только поглядите, ваша честь,
Придется вам поправу,
Разбойник этот у меня хотел отнять,
То, что мне принадлежит по праву!

- Ну, что ж, отнял?

- Как бы не так, подумать эдакий дохляк
Решил со мною потягаться.
Да с жизнью легче мне расстаться,
Чем кошелек отдать за просто так.

 Тут Санчо посуровел и изрек:

- Почтеннейшая, дай-ка кошелек.

И тут же, мужичку его отдал и строго на последок наказал:

- Держи покрепче денежки свои,
И перед бабами мошною не тряси,
Зловредное их племя, мой дружок,
Разинешь рот, оставят без порток.

Потом он обратился к сеньерите:

- А, ты, хотя бы половину при защите,
Духа показала своего,
То и Геракл со всей своею силой
Не смог с тобою сделать ничего.

- Ступай же с богом,
Нет, постой, ко всем чертям,
И, чтоб тебя я больше не встречал.
А если будет на кого еще навет
Палач плетьми тебе всю спину обдерет.

Вот так и проходили дни, недели, то там убийство
На дуэли, то где-то в городе поджег. Совсем уж
Сбился губернатор с ног. И проклянает день, что
На губернаторство вступил, теперь бедняге целый
Свет не мил. И вот уж он без задних ног, вступает
В губернаторский чертог.
А там, то слуги, то лакей, а то приходит время
Эскулапу, обидно, но теперь на ужин положил
Он лапу. Твердит лецинциант упорный, что губер-
Натор должен спать голодный. Что и вина он
Пить не смеет, что от вина, мол, кровь густеет.
А там, недалеко удар. А этот церемониал?
Так надоел уже нет мочи; всегда сам куртку
Одевал, да и штаны, чего же проще. А тут камзол
Не застегнул, кричит, вся челядь: «Караул.» А уж
Не дай бог не побрился, так тут же брадобрей
С упреками свалился. А этот доктор у-у
«короста» всякий раз, лишь ты на каплуна
Положишь глаз, кричит, как старя свекровь:

- «Удара не было б, пора пустить вам кровь.»

Ох, губернатор, нелегко тебе влачить златые
Власти цепи. Привольно по дорогам ты с
Хозяином скитался, зачем ты дурень в губернаторы
Подался. И не один дублон в карманы не
Попал, за то как ты на службе исхудал. Камзол
Стал как на пугале болтаться, да и штаны
Коль их не подвязать, так упадут они.
Ох, что за каторжный здесь труд, чужие свары
Разбирая, боюсь, что здесь я захвораю. Ах, что же
Нет здесь господина моего, оставил он оруженосца
Одного.
Оставил Санчо ненадолго, ему поплакаться
На жизнь пришла охота. Вернемся в замок,
Поглядим, как там дела у Дон Кихота.

Часть XII

Тревожно провел идальго ночь, никак не мог
Забыть романс Альтисидоры. Но в глубине души
Решил, ни лесть, ни уговоры не смогут состраданья
Пробудить. Поэтому, рассвет лишь разгорелся,
Наш рыцарь встал, со тщанием оделся, мечем
Булатным препоясался потуже, с трудом великим
Натянул он сапогу и лихо заложив берет с пером
Походной цапли вышел в коридор.
А там его уж ждала засада за углом.
С подругою, сладкоголосая певица, там в
Уголки решила схорониться. Но, только лишь
Идальго увидала, шагнула два шага навстречу.
Чуть слышно вскрикнула и в обморок упала.
Подруга тот час расшнуровывать корсаж ей стала
И когда рыцарь подошел, ему во всей красе девичья
Грудь предстала. Увидев эти нежные сосцы,
Таращась рыцарь замер, рот раскрыв на это чудо.

- Воды, отважный рыцарь, дайте ей воды,
Не видите, что от любви к вам Альтисидоре стало худо?

Прикрыв глаза рукою, рыцарь отвернулся,
Ушел он быстрым шагом в комнату свою и
Там на ключ замкнулся.
Меж тем проказница со смехом подскочила,
Оправила корсаж, подруге зачастила:

- Тоже мне отважный рыцарь
Ведь выдумал такое, смех берет
Как целомудренно ладошкой он прикрылся
Конь холощенный, но от меня он не уйдет.
И не такие штурмовала я твердыни,
Бежим, Эстефания, все расскажем герцогине.
Она уж верно к вечеру придумает забаву.
Над этим пугалом повеселимся мы не славу.
Как рыцарь в комнате запертой оказался, сел
На кровать, дыхание унять пытался и жалобно твердил
Руками сжав виски:

- Святая Дева, Дульсинея помоги,
Мне плоть унять и от искуса колдовского устоять.
За что судьба ко мне мила,
Такою красотою наделила,
Что, где не появился я,
Девицы все влюбляются в меня.
Сказал, не помню я святой какой-то,
Что нужно вырвать глаз.
Который искушает нас.
А если искушают оба, что ж оба вырвать?
Тогда мне больше не скакать.
Ведь будет не видна дорога и Санчо мне не увидать.
Но, что за дьявольщина, в самом деле,
Мои мозги заплесневели,
Колдун, должно опять со мной шутить изволит,
Мороку на меня наводит.
Как все злодей подстроил ловко,
А все же хорошо, чертовка.
Но, что за мысли, что за вздор…

И смело вышел в коридор, оглядываясь по
Углам, вошел неторопливо в зал. Там к
Завтраку столы уж накрывали и герцог с гер-
Цогиней ждали. Его спросила герцогиня
Улыбаясь:

- Как почивали, ваша милость?
О, вы при сапогах и при мече,
В дорогу вы никак собрались?
Меня вы за навязчивость простите
Но, я надеялась, что вы у нас подольше погостите.
Позвольте, утомленный вид у вас,
Или в полночный час,
Посмел покой и сон ваш кто-то потревожить.
Откройте мне, я вас прошу,
Я наглеца примерно накажу.

- Гостеприимству и заботам вашим герцогиня нет предела
И мой покой никто не нарушал, а тут совсем другое дело.
Ночь очень душно было, окошко приоткрыть я встал
И дивный голос услыхал, девица про любовь там пела.
Не понял я ко мне или к другому
Но в песне поминала рыцаря она.
И вот, всю ночь я лежа на постели
Глаз не сомкнул, в мечтах о Дульсинее.

- Ах, знаю я несчастную певунью,
Альтисидора видно ночью песней доняла
Но, что же делать, сударь, тут и я бессильна.
Не камни девичьи сердца.
Она ко мне как к женщине поплакать приходила
И с восхищеньем говорит:
- У вас такой неустрашимый вид,
Глаза, подобны блеску стали
Вот и нагнали вы печали
На всех, что в замке есть девиц.
Утешить я ее хотела, но не смогла,
Она и заболела. Бедняжка, вся огнем горит,
И врач при ней сейчас сидит.
И попросить я вас хотела
Обеты вами данные на миг забыть,
Влюбленную бедняжку навестить.
Возлюбленного может быть увидеть на мгновенье
Ей это будет лучшее леченье.

- Ваша светлость, я не знаю
Я строгий дал себе обет…

- Вы, Рыцарь Львов, ужасный сердцеед
И из-за вас, я всех своих служанок растеряю.

- Ну, если так, то я готов!

Из-за стола поднялся Рыцарь Львов.

- А чтобы поисками вас не затруднять,
С супругом комнату ее хотим вам показать.

Пока путь держит Дон Кихот в покой Альтисидоры
И пожелав ему удачи, перенесемся ненадолго в
Городок, туда где губернаторствует Санчо.
Там тоже утро, в доме суета, позавтракать за
Стол садится губернатор, а тут уж врач распорядился
К столу подать: варенья вазочку, кусочек хлеба и
Стакан воды, все это запивать и, как обычно можно
Службу начинать. Но лишь со скорбным видом
Ложечку варенья проглотил и жадною рукой за
Хлеб схватился, тут как на зло гонец от герцога
На голову свалился.

- Кто губернатор здесь, от герцога приказ,
Готовить город к отраженью нападенья.
Подходит враг со всех сторон,
Пехота, пушки, кавалерия.
Проявит если губернатор нераденье
Он головы лишится, тот же час.
До ночи укрепленьям быть готовым
ПО слухам к ночи нападенья ждем,
Негаданно напали сарацины.
И никого в плен не берут живьем.

Кусочек хлеба Санчо не дожевал, с открытым
Ртом сидеть остался, тогда как челядь вся в одно
Мгновенье, покинула в волненьи помещение.
Один оставшись Санчо заметался.

- Вот неудача, я один остался, вот трусы,
Бросили меня и мне пожалуй надо убираться
Но, как мне быть и город бросить мне нельзя
И оставаться в нем опасно.
Оставишь город герцог голову снесет
А не оставишь – сарацины
Как неуютно здесь без господина
Уж верно он-то знает, как себя вести
Как похитрей свою мне голову спасти
Я мирный человек и дрался лишь два раза
Как сейчас я помню, раз Тересу победил,
Другой, соседу нос разбил
Когда сосед со мной подрался.
Но, я в то время храбрым был
В харчевне до ноздрей вином набрался
Как стал я губернатором, вина совсем не пил
Сейчас бы мне для храбрости кувшин,
А лучше сразу два кувшина
Я б за собою всех защитников повел
И наплевать на сарацина.
Ей богу, только кончится война,
Поеду к герцогу тотчас, и сдам дела.
Опять я с милым господином в путь пущусь
И больше с ним уж никогда не разлучусь.
Ну, что ж не вредно помечтать, пора честь знать,
И долг зовет меня свой город защищать.

Пока же Санчо всем приказы раздавал, как город
Половчей спасти от сарацина, вернемся в замок,
Поглядеть, как там идут дела у господина.
Супруги Дон Кихота проводили до дверей,
Простились, сославшись на дела с поклоном
Удалились. А тот, со львами кто бесстрашно
Бился, почувствовав волнение в груди остановился.

- Видит бог, с десятками львов,
Охотней согласился воевать
Чем эту взбалмошную девицу утешать.
Ну, что же рыцарь, знал ведь на что шел…

Он осенил себя знаменьем крестным, вздохнул
И в комнату вошел. А герцог с герцогиней
Тоже время даром не теряли, в другую комнату
Вошли а там к глазкам припали, сцену
Встречи наблюдать. Альтисидора на кроват
Разметалась, без платья, лишь в одной сорочке
Оставалась. На холмиках грудей батист нежнейший
Натянулся, наш рыцарь чуть ли задохнулся при
Виде откровенных прелестей. Заслышав шум
Шагов прелестница глаза открыла и томно как
Заговорила:

- Возлюбленный мой, ты пришел,
Унять любовную тоску Альтисидоры
Судьба дала мне счастье лицезреть
Властителя души моей, блистательного Апполона.
Смелее ж рыцарь мой к любимой поспеши
И поцелуем страстным, нежным ее ты слезы осуши.

В смущении Дон Кихот, не знает как тут быть
И честь свою спасти, Альтисидору чтоб не разозлить,
Не дай Бог оскорбишь ты даму, любая месть по-
Кажется ей малой. К несчастью добродушнейших
Мужей, такое уродилось женщин племя, коварное,
Злопамятное, дьявольское семя. А по сему ей
Рыцарь дал такой ответ:

- Сеньерита, бесполезно слезы лить,
Ведь вам всего пятнадцать лет,
А я старик уже седой
Волненья страсти молодой успел забыть
Тебе бы юношу любить и в нежной страсти признаваться
А мне не стоит и пытаться, огня в душе моей уж нет.
К тому ж я дал святой обет, нет на земле любви сильнее
Чем Дон Кихота к Дульсинее.

- Ах, рыцарь, дай мне свой кинжал,
Не в силах вынести признание такое,
Пусть лучше жизни я лишусь от ран,
Чем медленная смерть от горя.

Быстрее мысли вырвала кинжал, но рыцарь в руку
Ей успел, вцепился, а так как неустойчиво стоял
На Альтисидору сверху навалился. Почувствовал
Герой наш тело молодое под собой, обмяк, пустил
От вожделения слюну, сознания лишился.

Часть XIII

Уж вечер наступил над городом, где Санчо правил,
И губернатор, против правил, в свой дом, усталый,
Поспешил, а свиту по домам отправил. Успел
Поспать он два часа, как вдруг услышал голоса
Зовущие на смертный бой. И шумною в его покой
Толпа солдат ввалилась горланя, что есть мочи:

- Ваша милость, город осажден,
Ворота сломаны, от вас приказов ждем!
Нас в бой ведите за собой,
Своею мощною рукой докучного врага разите.

- Но, я не воин, не солдат, на мне ведь нету даже лат
Как же пойду на смертный бой я, без штанов, в рубашке лишь ночной.

Тут кто-то крикнул из толпы:

- Мы вам доспехи принесли,
Вот два щита, вот шлем, а вот копье.

В отчаянии Санчо прошептал:

- Вот незадача, от боя мне не отвертеться
Должно скончаюсь от полученных я ран
Эй, кто там, помогите губернатору одеться!

В отверстия в щитах вмиг ему руки протянули и
Накрепко щиты к бокам веревкой прочною стянули.
Надели шлем, опять напасть, копье схватил, чтоб не
Упасть. Щиты с боков веревкою так сильно прикрутили,
Что бедною его совсем движения лишили. А из
Толпы кричат:

- Скорее, ваша милость, в бой
- В час грозный надо торопиться!

- Так я же не могу пошевелить ногой.
Не то, чтобы по лестнице спуститься.

- Ах, ваша милость, это трусит плоть,
Но гордым духом плоть должны вы побороть.
Явите ярость, соберите силы,
Не то захватят город сарацины.

В отчаянии он с места сдвинуться решился, но,
Как стоял, так на пол и свалился, лбом об пол
Треснулся, искры из глаз и факелы в руках у всех
Погасли тот же час. И что тут началось во тьме
Густой, над телом неподвижным разгорелся бой.
Кленки звенят, и раздаются стоны. По губернатору
Вдруг пробежался, а вот еще, а этот на
Спине стоять так и остался, слезать не торопился,
Видать за губернатора в смертельный схватке
С сарацином он сцепился. А губернатор потихонечку
Молился:

- Святая Дева пронеси, не дай погибнуть в вихре битвы
Тебе я возложу молитвы и господину нашему творцу.
Молю простить инее прегрешенья у всех обиженных прощенья
Совсем смирением прошу.
Коль жив останусь, в церковь поспешу
Свечу во здравие поставить
Весь сонм святых торжественное восславить,
Лишь жизнь мне сохранить прошу.

Пока наш губернатор всем святым молился, вдруг
Шум и грохот схватки прекратились, десятком фа-
Келов в покое осветились. Вот с пола губернатора
Подняли, шлем сняли, и веревки развязали:

- Будь славен, губернатор, наш отец.
Мы победили, неприятелю конец.
Хоть неприятель храбро бился
Но, под конец позорно скрылся
Трофеи на земь побросал,
Теперь их час делить настал.
И если в битве ваша милость не устали,
Трофеи во дворе, вы б их пересчитали.

А Санчо беспокойно огляделся, кряхтя зашел
За ширму и оделся. Ни слова не сказав, он вы-
Шел в коридор, по лестнице спустился и пере-
Секши двор, в конюшни очутился. Толпа за ним.
Он Серого взнуздал, толпы не замечая,
В седло уселся и сказал, на все вопросы
Разом отвечая:

- Великолепные сеньеры, час расставания настал,
Быть губернатором устал. И мне глаза натерли шоры
Сей тяжкий груз, не по плечу
Я сбросить буду рад
Счастливым город видеть ваш,
Дороже всех наград
Сюда я прибыл как сокол и уезжаю наг
Простите коль обидел чем, ведь вам я был не враг.
Прощайте, к герцогу спешу, чтоб отдать ему отчет,
А губернатора он вам, другого подошлем.

Очнулся рыцарь, в комнате темно, лишь теплится
Свеча над изголовьем. Одежды нет на нем, лежит в
Одном исподнем. Со страхом оглядевшись прошептал

- Святая Дева, как здесь я оказался,
Не помню я, как раздевался, как в свою комнату попал.
Когда наверно я без памяти лежал
Колдун, мой недруг, надо мной поиздевался

Тут дверь в его покой, со скрипом отворились, в одеждах
Белых тихо подвывая Альтисидоры бедной тень ему
Явилась. В смятении страшном на постели он вскочил,
Неловким взмахом свечку притушил, вскричал в
Великом он волнении; к стене припав, застыл в
Оцепенении:

- Кто ты?!

- Я дух, мятущийся, Альтисидоры бедной,
В ней красотой, осанкой несравненной,
Зажег огонь, сам оставаясь льдиной хладной.
Так нет, тебе не дам покоя, ты иль умрешь
Или ее полюбишь,
И жар души ее ты нежностью остудишь.
Нет выхода иного у тебя,
Иначе, всяку ночь являться буду я,
Щипать и щекотать, чтобы не знал покоя
А для наглядности урок я преподам,
Чтоб понял ты, что это такое.

Тут Дон Кихоту не до шуток стало, бедняга
Даже вскрикнуть не успел, почудилось ему,
Что стая гарпий на него напала и ну щипать,
Царапать, щекотать, при этом жутко воя, из испань-
Олки напоследок вырвав прядь, оставили его в
Покое. Один оставшись, рыцарь закричал:

- Ко мне, скорей, на помощь, помогите!
Огня, свечей, покои осветите,
Опять от колдунов не знаю я покоя,
Уж верно за грехи, на мне лежит проклятие такое.

На крик, тот час же слуги прибежали, от множества
Свечей в покоях точно день настал. В одном
Исподнем рыцарь пред толпой предстал весь вопло-
Щенье страха и нужды, в заплатах вся исподняя
Рубаха и жалкий клок, - остатки бороды. От
Удивленья все раскрыли рты.
Тут герцог не на шутку разъярился, на слуг
Своих он грозно поглядел:

- Оставьте, кто посмел,
В сей поздний час на гостя в моем доме покуситься
Расправа страшная всех ждет на этот раз.

- Напрасно, ваша светлость, подозреваете вы верных слуг,
Мятущийся Альтисидоры дух, как буря, все сметая на пути
Ко мне влетел.
И будь девица во плоти, не натворила бы столько дел.

- Альтисидору звать сюда!!!

- В горячке мечется она,
Любовный пыл ей грудь сжигает,
Не чаем, уж дотянет до утра
В бреду все рыцаря зовет она.
Такой любви не знали мы до ныне.

Со вздохом отвечала герцогиня.

- Вы, славный рыцарь значит сердцеед?
Стрелой Амура девичьи сердца разите метко,
И ждать не малых бед нам всем придется,
Сердец, готовых для стрелы мишенью стать
Мне кажется, что много здесь найдется,
За сим, покоя рыцарь до утра,
Ложитесь спать, недолго до рассвета остается
И коль вы разожгли у ней в груди огонь костра,
То, вам и загасить его придется.

- Но, ваша милость, как же дух…?

- Ложитесь, рыцарь, ночью не досуг о духах говорить
Не скоро, оставим мы на утро разговоры.

Часть XIV

Лишь робкий лучик солнца позлотил верхушки
Флюгеров, как рыцарь был уже одет, при сапогах
И в путь готов. Проститься с герцогской четой
Пораньше он решил и к ним в покои решите-
Льным он шагом поспешил. Но, лишь в покой
Он герцогский вошел, к нему тот час же комер-
Динер подошел.

- Прошу прощенья, ваша милость
Но вам туда нельзя, их светлости изволят почивать
Устали, ведь этой ночью вы всем спать не дали.

- Но, не могу же не простившись я отъехать…

- Еще раз я прошу меня покорнейше простить,
Но, не приказано будить.
Придется подождать, вам ваша милость
И мне, чтоб не попасть в немилость,
Да и ворота замка на запоре
И без приказа герцога никто не выйдет, не войдет
А кто приказ осмелится нарушить,
Тот только неприятность наживет.
Давай те же конец положим спору
Хотите, ваша милость, дам совет.
Вам надобно пойти и навестить Альтисидору…

- Ее мне навестить? – Но нет, с меня довольно,
И если стал причиной страсти я невольно
То разжигать ее сильнее, смысла нет.
Уж лучше навещу я Россинанд.
А рыцарю, конь боевой для глаз,
Вот наилучшая отрада.

Но только Дон Кихот во двор успел спуститься
Как услыхал , в ворота кованные кто-то, что есть
Сил стучится и стражу громким голосом
Зовет:

- Эй, стража, кто-нибудь, ворота отворите
Я к господину моему спешу, не чуя ног,
С того я здесь стучусь уж два часа и весь продрог.
Я, Санчо Панса, губернатор,
Я герцогу приехал дать отчет.
Вот черти, видно спят, ведь на рассвете сон так крепок,
И нарубить здесь легче веток,
Чтоб костерок разжечь, согреться.
И стоило в такую даль переться,
Отчет, как видно подождет.

- Святая дева, что я слышу,
Знакомый голос верного слуги.
Ответь мне, друг мой, невозможно,
Мой верный Санчо, это ты?

 - Мой господин, сеньер, какая радость,
Велите мне ворота отворить
С усталости я на ногах держуся еле-еле,
Но с радости, скорей хочу обнять ваши колени.

Ворота отворил им заспанный привратник,
Обнялись горячо уж не слуга не господин, в слезах
И рыцарь и его саратник.

- Теперь мне, Санчо, объясни, как здесь ты оказался
Без губернатора остался, как видно город твой,
И ты сюда вернулся, ко мне, чтоб снова стать слугой?
Но, как ты исхудал, за эти две недели,
Должно быть фунтов двадцать скинул,
С тех пор, как ты меня покинул
Вы, что же мяса там не ели.

- Сеньер, сейчас бы мне поесть, хоть что-нибудь и искупаться
А после лечь и отоспаться.
В дороге я устал и пропылился
Одень сейчас на голову чалму,
Я б тут же в мавра превратился.

- Бедняга, ну идем,
В поварне точно что-нибудь найдем
И я, немного подкреплюсь
С обеда прошлого пощусь.

От удивленья Санчо даже встал:

- Но, как же так могло случиться,
Мой господин на ужин опоздал,
А может от любви постом лечился?
Кто расцарапал вам лицо
От бороды лишь клок остался,
Сеньер должно опять подрался
Иль за обидчиком он гнался
И сквозь шиповник продирался
Или красотка взревновала
Всю бороду вам пощипала.

- Ты, Санчо, прав, глядел как в воду,
Здесь в замке много так народу.
А уж девиц, не перечесть.
И надо же тому случиться,
На уж пришлось одной влюбиться
Безумная, день изо дня
Давай преследовать меня
Но, я, ты знаешь, дал обет
И для меня прекрасней нет, той,
О ком я и мечтать не смею,
Моей принцессы Дульсинеи,
Я в этом честно ей признался
Ну, а она, снести отказа не смогла
Уж третий день в горячке бьется
Лечению не поддается.
А этой ночью, что случилось
Мне привидением явилось
То ли от страсти, толь со зла
Всего меня изодрала.
А уж как выла, страсть господня
Поэтому решил сегодня
Покинуть сей гостеприимный кров
Я от греха, пока здоров.
А тут и ты подсуетился
Так вовремя сюда явился
Теперь осталось попрощаться
И в путь дорогу собираться.

- Сеньер, нам прежде чем прощаться,
Пред герцогом бы отчитаться,
Хоть я не долго службу правил,
Без спросу город я оставил,
А по сему душа болит,
А ну как ворог налетит.

- Ты, Санчо, право славный малый – отвесил Дон
Кихот поклон, - вот кстати, герцог на балкон
С супругой вышел подышать,
Удобный случай не сыскать.
Ну, что ж стоишь ты в самом деле,
Живее преклони колени, на нас он смотрит,
Нас узнал, зовет, рукою помахал.

- Сеньеры, соблаговолите встать…

- Я вашим светлостям хотел бы рассказать,
О моей службе, дать отчет,

- Отчет твой, Санчо, подождет,
Его успеем мы послушать, теперь же завтракать пора
Вас с нами пришлагаем мы откушать.

Позавтракав, все четверо опустились в зал.

- Ну, вот, теперь, для откровенной час настал,
Ответь мне, Санчо, ты устал нести заботы государя,
И хоть лицом в грязь не ударил
Слыхал досталося тебе, и хоть сражался ты в броне
И был в ударе, изрядно говорят тебе бока помяли.

- Я, ваша светлость, так устал,
Что беспрестанно дни считал,
Но знайте, службу правил честно,
Хоть очень я страдал телесно,
Приставлен доктор был ко мне (ну, чистая холера)
И ограничивал в еде
Взгляните на меня, как пострадало тело.
Но не взирая на напасти
Служить вам почитал за счастье и дань сбирал,
И суд вершил и лихоимством не грешил.
Отбили лютого врага, хоть ни рука и ни нога мои
В той битве не радели, вся оттого,
Что мне надели такую жесткую броню
Еще веревкой обвязали, надели шлем,
Копье мне дали и все на битву призывали,
В доспехах я шагнуть не мог,
Хлоп, и свалился словно слон и все же,
Я честно воевал и лежа
Я всех святых на помощь призывал
Господь мои молитвы услыхал, послал архангелов,
Те протрубили, так с божьей помощью врагов мы и разбили.

В отчаянии молвил Дон Кихот:

- И до чего ж мне не везет
Счастливец, ты с врагами дрался
А я здесь в замке прохлаждался,
Увы, такую битву пропустить
Молю вас, ваша светлость отпустить меня и Санчо,
Хоть хорошо гостить и ваша милость беспредельна
Но я устал и заржавел мой меч наверно,
Давно его я вражьей кровью не читал.

- Рассказ твой Санчо был хорош,
И рыцаря слова полны отваги
Ну, что ж езжайте, в добрый путь,
Ищите славы для себя на поле брани.
А Санчо я прошу принять в дар этот кошелек
В нем двести золотых, в дороге пригодятся,
Хоть тяжело мне с вами расставаться, но знайте
Вас всегда я буду рад увидеть снова,
Тому порукою мое и герцогине слово.
Езжайте с богом.

С улыбкою спросила мужа герцогиня:

- Мой друг, с душою легкое мы Санчо отпустили
А рыцаря просить забыли с Альтисидорой бедною проститься
Придется вниз, во двор спуститься и попросить его о том.

- Мне кажется, не стоит торопиться
Альтисидора с ним сама простится
А чтобы лучше слышать надо выйти на балкон.
Едва лишь Дон Кихот во двор ступил и только ногу
В стремя вставил, как нежный голосок его остановил
Вверх посмотреть его заставил. Ему с балкона своего
Альтисидора под гитару песню пела с притворной
Скорбью, как она умела:

О, жесткосердый рыцарь!
Отпусти поводья малость,
Не спеши коня лихого
Острой шпорой в бок ужалить

Не от алчного дракона
Ты, неверный, убегаешь
Но, от агницы, которой
И овцой-то зваться рано.

Изверг! Ты обидел деву,
Краше коей не видали
Не в лесах своих Венера
Ни в горах своих Диана.

(заимствовано из романа
Сервантес «Дон Кихот»)

Беглец Эней, Бирено беспощадный
Сгинь, пропади, гори в аду с Вараввой.

- Опять она, о Боже, помоги
Друг Санчо, вмиг на скакуна и шпоры
Довольно от Альтисидоры я принял тяжких мук,
И если рыцари страдают от разлук
Любимые, поверь у них бород не вырыват
И песен, что ты слышал на прощанье не поют.

Часть XV

- Ну вот, мы нова в поле, Слава Богу,
Езжай куда захочешь и свободу
Нам ни за что не променять
На эту клетку золотую, мы лишь в сравнении понять
Мы можем эту истину простую.
Ну, что же, в Сарагосу держим путь,
Так говорят, большой турнир начаться должен скоро
А чтоб не утомила нас дорога,
Мы скакунов не будем погонять.
Но, что молчишь ты, верный мой слуга
Ответь мне что-нибудь
Словечком острым ты порадуй господина
А у тебя такая постная, монашеская мина,
Мне даже хочется всплакнуть.

- А думаю я вот о чем, сеньер,
И до чего ж бесстыжа девка та, Альтисидора
И ведь не чувствует позора,
Бросаясь так шею храбреца.
Слыхал я, баловник с колчаном,
Хоть слепенький, стрелою верно бьет
А коль в сердечко попадет,
С девицею уж никакого слада.

- Прими в соображенье, Санчо, что любовь,
Ни в чем ни меры, ни преград не знает,
Сердцами человечьими играет
И только смерти пальму отдает.
Врываясь властно в королевские чертоги
С такой же силой и в жилище пастуха.
А из души страх и стыдливость изгоняет
Ей даже смерть, поверь мне, не страшна
Вот почему Альтисидора и призналась мне в своей любви.
В душе моей признанья возбудили только жалость
И жалость в сердце, недоступном для любви.

- А все-таки ,сеньер, признайтесь, что девчинка хороша
Господь скроил ее на славу,
Грудь высока и талия узка
К ней прикоснуться так и тянется рука.
И надо быть слепцом иль просто глупым
Чтоб не проникнуться к ней чувством
И не похитить бриллианты из ларца.
Влюбиться в призрачную фею из Тобоссо,
А счастье пропустить под самым носом,
И чем прельстилась своенравная девица,
Ведь не похожи вы на сказочного принца.
Нет ни фигуры, ни лица, а я ведь корнусней,
Могла б в меня влюбиться.

- Пускай я некрасив лицом, пускай, себе я цену знаю
Фигурой тоже не сразишь, я допускаю
Но есть у человека и другая красота,
Как красота души, ее не сразу видно,
А вот лицо – вот, что обидно, оно сравнимо с фонарем
Его издалека мы узнаем.
А красоту души нетленной, мы постигаем постепенно.
Пусть у меня морщины на лице, худое тело,
А вот Альтисидора разглядела под оболочкой скверной
И сердце верное одной и гордых дух,
Что не полюбит сразу двух.

- А вот скажите, ваша милость, мне,
Как такое получилось,
Вы о любви почти стихами говорите
А в браке до сих пор не стойте.
Ведь вы не молоды уже и о наследнике подумать надо,
Должно быть продолжение романа,
Найдется в сыне воплощение мечты.
Мне сына бог не дал, лишь дочерей,
О чем скорблю я непрестанно
Ему б в наследство передал и плуг и пашню…

- И ошейник рабства!
Я ж, Санчо, волен, и себе я господин.
Пусть я лишен семейного уюта,
За то и в действиях своих перед семьей я не даю отчета.
От сладкого любовного дурмана,
Укрылся я страницами романов,
И рад, что миновала чаша эта,
А о тебе могу сказать четверостишием восточного поэта:

Ты жизнь прожил,
Как вьючная скотина
Ты раб своих детей,
И пленник у семьи.

И, что ты мне не говори, мне не завидна участь эта.
Поговорим же о другом.
Мне кажется за тем бугром, костер у пастуха дымится
Там сможем мы поесть, помыться, отдохнуть
И с Богом снова в дальний путь.

Но, лишь поднялись на бугор, жестокая картина
Омрачила взор. Детина бородатый у стожка
Вожжами бил мальчонку пастушка. От боли и
Кричать уж тот не мог, но рыцарь налетел и
Сбил детину с ног.

- Молись, несчастный, - проревел,
- Лишь воды Стикса твой теперь удел.

Несчастный малый на колени пал, до смерти его рыцарь напугал, взмолился:

- Ваша милость, пощадите,
И на меня сурово не глядите.
Сейчас я вам все честно расскажу,
С мальчишкой этим я овец здесь сторожу
Сегодня утром отлучился я в деревню
Ему нести охрану зорко наказал,
А он стервец уснул, волк пятерых овец задрал.
Теперь перед хозяином ответ нести я буду
Вот и учу мальчишку плетью за услугу.

- Не верьте, господин, он врет.
Хозяин он овец, мне долг не отдает,
Я сирота, меня он нанял, знает вся округа
Овец пасти, за миску супа в день
А в месяц, за одно эскудо.
Уже полгода я пасу тут стадо
Но не видать обещанной награды
Сегодня попросил с него расчет,
А он избил меня, до сих пор с носа кровь течет

- Ах, он еще и лжец?!
Готовься к смерти негодяй, пришел тебе конец!

- Нет, нет, сеньер, не надо убивать,
Лишь прикажите долг отдать.
Убьете если, тут мне новые заботы,
В деревне, сироте мне, не найти работы.

- Ты слышал, негодяй, коль жить тебе охота,
Сейчас же долг отдай и помни Дон Кихота!

- Тот час отдам, сантима не убавлю
И от себя еще добавлю.
В накладе не останется пастух,
Бедняжка, как же носик твой распух.

- Ну, вот, малыш, вопрос решился скоро,
Хозяин слово дал и я ему поверю,
Сейчас же торопись, но буду здесь через неделю
И лично убежусь, как слово этот плут сдержал.
Да, кстати, как зовут тебя, малыш?

- Алонсо.
- Меня же Дон Кихот и Санчо моего оруженосца.
Прощай же мальчуган и помни,
Если есть рука, что может бить,
Найдется сразу две, что могут защитить.

- Пусть вам во всем, сеньер, сопутствует удача,
Услуги вашей мне до веку не забыть
Хозяин, разрешите хоть немного мне сеньера проводить.

- Ступай, малыш, смотри не долго,
Тебя я с нетерпеньем буду ждать
Чтоб поскорее долг отдать.
Наш славный рыцарь со слугою путь свой
Продолжал, а мальчуган держась за стремя
Рядом побежал.

- Сеньер, вы в Сарагосу едете, там на турнире биться
Позвольте и мне с вами прокатиться
К хозяину не возвращусь я снова,
Пробьет и денег не отдаст, как вы поверили ему на слово.

- Мальцу такому путешествовать не дело,
Поверь мне, возвращайся смело.
Хозяину напомни своему,
Обидит если, голову сниму.
Ну, что ж, малыш, прощай покуда
На вот возьми один эскудо
Возьми, не забывай меня, еще вернусь в эти края.

- Прощайте, господин, целую ноги.

Стоять один остался у обочины дороги.

- Теперь ты понял, Санчо, почему я рад,
Тому, что не был никогда женат?

- Не вижу связи там и тут…

- Ты был всегда немного глуп,
А ты подумай головой, что стало с сыном и женой,
Когда б я голову сложил в сраженье злом,
Пустым бывает без мужчины дом,
Жене без мужа маета, не вынесет, умрет.
Каков итог – ребенок сирота
С рукой протянутой рукой по людям он пойдет.

- Помилуйте, сеньер, но ваши мысли не верны,
И очень даже вредны для страны в которой мы живем.
Ведь думай каждый так, о том, что вы сейчас сказали
То, женщины рожать бы перестали.
Не стало б в королевстве ни женщин, ни мужчин,
И кто тогда бы защитил свою державу от врагов,
И нам в дорогу пирогов, уж точно бы не испекла
Хозяйки нежная рука.
Возьмем хотя бы вот меня к примеру.
Пока мы с вами по миру скитались
Три дочки дома у меня остались
И слезы лить я знаю мне не стоит
Жена их и накормит и напоют.
Идите, размножайтесь говорил.
А что до смерти, что за чепуха,
Всегда найдется добрая рука,
В миру и сирота не пропадет
Кусочек хлеба он всегда себе найдет.
Зато свой долг пред богом выполнил я честно
Трех дочерей родил, уж старшая невеста.
И знаю, не заглохнет Панчи род, ну что ж,
Нет сына, зять пойдет.
А вам сеньер и похвалиться нечем,
Мужчина без семьи, считай увечен.
Вот я из путешествия вернусь,
Еще разок с Тересой потружусь,
Огромная во мне скопилась сила,
Глядишь, разродится господь, да и родит Тереса сына.

- Ах, Санчо, мне б твои заботы,
В миру для рыцаря работы,
Подумать даже я страшусь.
А если я еще женюсь, то все, считай пропало дело
Не будет тяжелей удела, коль в сети рабства попадусь
Ну кто тогда с врагом поспорит и справедливость восстановит.
Нет, Санчо, что ни говори
А мне сейчас не до семьи
И у меня одна забота, достойна чести Дон Кихота
Пока в душе отвага есть и руки держат меч мой славный,
Защиту обретет бесправный…

- Сеньер, сейчас не об отваге речь
И силы вашей я не умалю, не раз я видел вас в бою.
Но, вы мне сами говорили, как рыцари принцесс любила
При этом семьи заводили и недугов нещадно били
Семье оставшись верными при том.

- Ты, Санчо, невнимателен к словам могли,
Не их полета я, я рыцарь пилигрим,
Скиталец, одним словом.
Не смог бы я обзавестись семьей и домом.
Вернуться к подвигам моим.
Да и в уставе нашем непреложно,
Жениться нам нельзя, влюбляться можно.
Вот и влюблен я, Санчо, в ту,
Чью злой колдун, мой враг, испортил красоту.
Как только победителем с турнира я вернусь
Тот час же колдуном зловредным я займусь.
И туго же ему придется, вредить мне злыдень заречется.

- Сеньер, и все же мне за вас до слез обидно,
Скажите мне, по где-же это видно,
Дожив чтоб до преклонных лит
Не одержать лихих побед, оставшись агнецем невинным,
Вам, над другой прекрасной половиной.
Неужто даже в юности лихой
Вы не задрали юбки ни одной.

Ах, Санчо, - рыцарь покраснел, - помимо женщин
Столько дел у человека, кто хотел всю жизнь до капельки отдать.
Чтоб воцарилась благодать, как на земле хотели боги
Не стало нищих и убогих. Чтоб каждый сам по мере сил
Свой замок счастья возводил.
Но все не так на этом свете
И кто-то должен быть в ответе
За незаконные дела, чтобы лихоимцев устрашить,
Гордиев узел разрубить.
И справедливость мне дороже,
Прекрасных глаз и стройных ножек.
А сам-то, Санчо, не Афродиты ведь избранник
Тересы ты слуга и данник,
И если б трепетно к семейным узам относился
Со мною в дальний путь ты не пустился.

- Опять не правы вы, сеньер, я службу эту,
Несу не славы ради, а за звонкую монету.
А с Афродитой вы, сеньер, поторопились
Ведь руки у меня не опустились
И пусть уже мне сорок лет
Не мало я еще побед, над женщинами одержать готов.
К примеру вот, без ложных слов
В том городке, где я недавно правил,
Вдову я безутешную наставил,
На путь исцеленья от недуга.
Бедняжка, в тридцать лет осталась без супруга
Какие мысли тяжкие гнетут.
А я, представьте, тут как тут.
Как губернатор утешал и как мужик не оплошал.

- Ах, я несчастный, пепел на главу,
Обидел бедную вдову.

- Обидел, я?! Какая жалость, вас там как на грех не оказалось
Когда мне вдовушка призналась,
Что месяц в тягости она, и вся в сомнении,
Достаточно ли проявил умения, покойный,
И, чтоб самой ей быть спокойной за плод под сердцем
Решила на ночь у себя оставить,
Помочь ошибки мужа ей исправить.
Я и остался, а что делать оставалось?
За ночь вдова четыре раза обижалась
И лишь к утру довольная осталась.
Ведь я не эгоист и для ребенка сделал все, что мог.
Надеюсь, что родится не уродом злобным
А матери на радость красивым и здоровым.
Сеньер, уж темнеет, как бы мы с пути не сбились
И наши кони притомились.

- Что ж, Санчо, к роще держим путь,
Там мы и сможем отдохнуть
И за едой, и костерка, ты и наставишь старика.,
Как бедную вдову утешить и рядом с ней свой блуд потешить.

- Ага, сеньер, вы входите во вкус на склоне лет
А мне, четырнадцать, когда вкусил запретного плода
И слаще ничего на свете нет,
Любой забудешь здесь обет.

- Ну-ну, ты время не тяни, скорей о деле говори.

Часть XVI

- Однажды мы с отцом на ярмарку собрались
Да там до ночи задержались,
Дорога дальняя и ехать нет уж сил
И заглянули в придорожный мы трактир
А дочь хозяйская все глазками стреляла,
Когда нам ужин подавала.
Отец в трактире спать остался
А я на сеновал забрался,
Разделся, лег, а сон нейдет,
Вдруг слышу будто кто зовет
Тихонько так ко мне крадется
И поцелуем как вопьется.
Ну, я сначала испугался, ее я сбросить попытался.
Куда там, держится как клещ,
Вся жаром пышет, словно печь.
На, у потом не помню точно, то,
Что случилось этой ночью, дурман какой-то
Лишь утром, сударь, все понял,
Что я невинность потерял
И эту сладкую потерю, вы не поверите, сеньер
Я вспоминаю до сих пор.
С тех пор, как бес в меня вселился
И где бы я не появился, девчонки все с ума сходили
Со мною шашни заводили.
За что не раз был бит нещадно,
Но, коль за дело, это ладно.
Грешно роптать мне на судьбу
Задрал я юбку не одну и в старости, мне есть что вспомнить,
В вам, сеньер, хочу напомнить
Что лучше вы потеряли дни, не возвратиться ведь они.

- Силен в тебе мой друг, зов плоти,
Я ж, предпочел бы на охоте избыток сил свой оставлять
И было б не на что пенять, родне обманутых девиц.
Ты ж не прочел и двух страниц великолепных тех романов,
Что учат не губить честь дамы, любить до гроба лишь одну,
Нам богом данную жену.
Нас похоть не доводит до добра.

- А воздержание иных сводит с ума, ну, вот поговорили
Сеньер, мне странным кажется, что нас давно не били
Уж сутки с вами мы в дороге, до города рукой подать
А великанов не видать, должно прослышали про пас
И унесли с испугу ноги.

- Все может, Санчо, быть не сглазь,
Давай же перед с ном помолимся мы Богу.
Чтоб завтра дал нам легкую дорогу.
Нам надо отдохнуть и силы сохранить,
Непобедимыми чтоб на турнире быть.

У костерка два друга до полуночи болтали, и в
Это утро поздно встали. Уж птицы песни все свои
Авроре просвистали, когда из неизвестной
Дали какой-то рыцарь прискакал. Весь в масть
Коню, закован в черную броню.

- Привет тебе, - из под забрала, он Дон Кихоту грозно прокричал
- Ты, как я слышал утверждал,
Других красавиц ты не знаешь
И всех прекрасней лишь одна,
Кого ты Дульсинеей называешь.

А Дон Кихот, немного помолчав, ответил:

- Рыцарь, каждый наш привет,
Душою должен быть согрет
Ты ж, словно камень, свой «привет» броаешь
И грубостью себя не украшаешь
Забыл ты рыцарский устав, или совсем его не знаешь.

- С тобой пришел сюда я драться
Не словоблудием заниматься.
Так вот, кто б не была она,
Моя прекрасней госпожа,
С ней Дульсинее не сравниться,
И чтобы это доказать готов с тобой
Я на смерть биться.

- Я не скажу тебе, что лжешь,
Скажу, что в заблужденье
Ведь ты же, рыцарь, никогда
Не видел Дульсинеи.
Но, вызов твой принять готов,
Кто прав из нас рассудит Бог!

- Ну, что ж сеньер, готов и я, но вот мои условия,
Коль побеждаешь ты меня, берешь доспехи и коня
А если мало, так и быть
Мне можешь голову срубить.
Но если победитель я, то ты садишься на коня
Доспехи снимешь, оружие сложишь,
В свое имение поспешишь и целый год,
Не выезжая, хозяйству время посвятишь,
Согласен на моих условиях ты биться?

- Сеньер, не стоит торопиться, - на ухо Санчо прошептал,
Ваш шлем для боя не годится,
И не спасет он вас от ран.

- Мой друг, не бойся за меня, веди скорей сюда коня,
Давно сказал старик Шекспир:
- Гремит лишь то, что пусто изнутри,
Так, что я с этим пустомелей
Разделаюсь в одно мгновенье.

Столкнулись рыцари и вот, лежит повержен Дон Кихот
Но все ж упрямо прошептал:
- Убей меня, коль честь забрал!
Ответил рыцарь наклонившись:
Твоей я смерти не желал,
Но помни слово, что мне дал!
И попрощавшись ускакал. А к рыцарю оруженосец
Уж спешил, помог подняться и на камень усадил.
Доспехи снял и осмотрел:
- Ну, что же, руки, ноги целы и не пробита голова,
А ссадины и синяки, так это ерунда.
Но, вот беда, еще вчера я говорил,
Что долго нас никто не бил, наверно сглазил,
Или колдун опять, ваш недруг попроказил,
Противником Роланда к нам послал,
А если так, то поражение не срам.

- Спасибо, Санчо, что утешил,
Лишь только друг в беде опора,
Но как мне кажется ты прав,
Роландом надо быть, чтобы меня с коня свалить.
Такой удар, Роланду только впору,
Ну, что ж мой друг, оставь меня,
Грузи доспехи на коня,
И как ни тяжко в том признаться
Домой придется нам податься.

Вздохнув, наш рыцарь с камня встал, но
Пошатнулся и упал, видать когда с коня свалился,
Внутри он сильно повредился. Глаза закрыл,
Почти не дышит, и кровь из носа изо рта. Сам
Эскулап, когда увидел, за жизнь не дал бы и
Гроша. Но, Санчо, друг, хоть и не врач, но после
Стольких неудач в искусстве этом рук он набил.
Хозяина он на осла взвалил, отвез в лесок и акку-
Ратно, там на попоне уложил. Развел костер,
Согрел вина, каких-то корешков туда он понемно-
Гу покрошил, потом все это вскипятил и остывать оставил.
Лишь рыцарь наш глаза открыл, как выпить
Варево заставил.

- Фу, Санчо, что за мерзость?
- Пусть мерзость, но вам, сеньер, еще одна полезность
Получше будет вашего бальзама,
Которым вы лечили свои раны.
А это, чистое вино, на корешках заварено оно,
Пусть горькое, а дрожь берет.
Но вас с него зато не рвет, как с пресловутого бальзама
И лечит хорошо, все внутренние раны.
Теперь, сеньер, извольте отдохнуть,
А завтра если полегчает, снова в путь.

- Благодарю, мой добрый друг,
Мне не забыть твоих услуг,
И если я до дома дотяну
То в завещании своем тебя упомяну.

- Спите, сеньер, и хватит о печальном,
И имя Санчо в завещании, право не стоит поминать
И без награды, вас здоровым
Мне в радость будет увидать.
Спокойной ночи, то есть дня,
Спите, порадуйте меня.

Три дня идальго прохворал, но на четвертый все же
Встал и Санчо от него не отходил, он с отчей нежностью
Его кормил, поил, про сон порою забывая, комп-
Рессы рыцарю меняя. И как-то раз его спросил:

- Что ж, значит в Сарагосу мы не едем?
А так хотелось побывать, и бой быков там увидать.
С ареной рядом там трактир, сосед мне как-то говорил,
И в том трактире после боя, готовят из быка жаркое.
А если повезет быку, на поле боя.
Из матадора тоже вкусное жаркое.

Наш рыцарь даже подскочил:

- Свят, свят, неужто человечину едят?
Жаль, у меня сейчас совсем нет силы,
Но, а куда же смотрят альгвасилы?

Услышав это, Санчо рассмеялся:

- Сеньер, развеселить я вас пытался,
Такую шутку рассказал и снова взгляд ваш заблистал
Опять готовы в стремя ногу,
Ну, что ж, значит пора в дорогу.

- А что Россинандом, Санчо, с боевым конем
Гляжу лица прям нет на нем,
Уж больно вид его невзрачен
Стоит и ноги раскорячил, может задумался о чем,
А может у него глисты?

- Сеньер, глисты не приживутся в нем,
В нем мяса нет, одни мослы и шкура, крепче не бывает
Он сколько лет ее таскает?

- Он лет пятнадцать у меня, солидный возраст для коня,
Привык, расстаться не могу, люблю, как старого слугау.
Ну, что же, на него грузи доспехи, коль силы не осталось в нем
А мы с тобой пешком пойдем.

Сеньер, а может для потехи, привяжем к дереву доспехи,
Они теперь вам ни к чему.
И нам не пешими идти, далеко будет, не с руки,
Все ноги до крови собьем, пока до дома мы дойдем.

- Что ж, привяжи, тебя прошу
А я под ними подпишу:

Лишь тот достоин ими обладать
Кто и Роланду бой решился дать.

- Как хорошо, теперь я весел,
И если бы коняга ваш не нужен был в пути
Я и его бы рядышком подвесил.

- Ну, привязал, теперь и в путь
Да, шлем Мамбрина не забудь
Он может мне в дороге пригодиться,
Хотя бы голове от солнца защититьсс.

- А может все же нам на бой быков взглянуть
И так отведать нам жаркого?

- У дворянина плут, одно лишь слово,
Оно мной рыцарю дано.
И я б себя не уважал, коль это слово не сдержал.
Но, что за кровожадность, Санчо, не пойму,
Как можно вешать старого слугу.
Мы столько вместе испытали,
Что наша дружба крепче стали.
Хоть и пожить ему осталося не много,
Хватило б на обратную дорогу.
Мне, Санчо, кажется, что если он умрет, умру и я,
Не долго я переживу коня, он как бы стал частицей моей плоти
И весь обратный путь, мы посвятим о нем заботе.

Весь день наш Дон Кихот о чем-то думал, ехал и молчал
За то уж Санчо не скучал, он всю дорогу песни пел
И вот одну я вам дословно приведу:

В голове моей давно
Спорят горе и вино.
И такой подняли шум,
Что он хуже всяких дум.
Горю силы не дано:
Все равно
Победит его вино.
Со слезою в мутном взоре
Удалится злое горе
В головы моей одно
Будет царствовать вино.

Услышав эту песню рыцарь оживился:

- Что, Санчо, ты опять вином напился,
У бурдюка уже давно наверно показалось дно.
Придется пополнять запасы, у нас кончаются припасы..

- Как вы могли подумать, господин,
Что выпил я вино один
Глотнул лишь капельку одну,
Не грех в такую-то жару.
От солнца шлем Мамбрина вас спасает,
Вино же, Санчо, свою жажду утоляет.
Вы не желаете напиться,
У вас по телу пот струится.

- Ты, Санчо, прав, я бы напился
И шлем Мамбрина раскалился.
Что же уже не в моготу и в этот зной,
Едва справляюсь с дремотой.
Давай же в рощицу свернем, там поедим, попьем,
И этот зной там переждем.

Вот в рощу въехали они и костерок там развели,
Поели, что им Бог послал, расположились на привал.
И Санчо Дон Кихот сказал:

- Весь день я думал вот о чем,
Когда бы не копьем, мечок, с бахвалом рыцарем сражался,
На поле боя он остался, за что корю себя до ныне,
Стал жертвой я своей гордыни.
И был там вовсе не Роланд,
Подвел мой тощий Россинанд.
Подумать если, разве он,
Сравнится с рыцарским конем.
Увы, самонадеянный наказан,
И к славе путь ему заказан.

Сеньер, отважные сердца должны быть терпеливы в годину бед
Как радостны бывают в дни побед.
К чему грустить, коль вздорная Фортуна отвернулась
Она, должно, не стой ноги проснулась.
К тому ж она слепа, заметьте
И сослепу в кого попало метит.
Вы тоже у нее не в посылках ходили,
Вон, сколько великанов загубили.
К тому же, сударь, мне сдается,
Она как блудная жена.
Хвостом покрутит, и вернется.
Что значит нам всего лишь годик подождать,
Накопим силы и поход опять.

- Как тяжело мне, Санчо, целый год прождать.
Ведь Дульсинею не расколдовать, когда сидеть я буду дома
И сколько всякого народа
Врачи страдать заставят снова.
Придется нам порядок восстанавливать опять,
А это трудно, мне ль не знать.

- Ну, что о грустном вы опять,
Не лучше ль часик нам поспать.

- Все бы ты, Санчо, ел да спал
Ты как арбуз весь круглый стал
Слуга быть должен расторопен, чтоб господина ублажать.
А ты, не то, что на коня, и на осла с трудом стал залезать.
Лень и обжорство, вот тому причина,
Слуга быть должен тенью господина
А ты, какая ж тень, одно уродство,
Ни стройности в тебе, ни благородства.

- Сеньер, чтобы в тени вашей смог бы я укрыться,
Я в прутик тонкий должен превратиться.
А это, вам скажу, была б беда,
Тогда как вы в моей укроетесь без всякого труда.

- Ну, спи, болтун, тебя не переспорить,
Себя ж не стану я неволить,
Ну-ну, не делай постную ты мину,
Хотя слуге и не к лицу не разделять грусть с господином.

Часть XVII

Вот вечера наступил, зной спал, повеяло прох-
Ладой и соловей рассыпался руладой, когда
Наш Санчо пятку почесал, зевнул, чихнул,
Открыл глаза и встал.

- Ну, что, проснулся лежебока, пока ты спал,
Я сочинил великолепный мадригал
И в наказанье вот, послушай,
Я в прихотливый стих вложил свою всю душу:

Когда мне мысль придет
О том, как сильно от любви я стражду,
Я смерти сердце жажду,
Ее благословляя наперед.

Но на краю могилы,
Сейчас гавани желанной в мире мук,
Становится мне вдруг
Смерть так сладка, что умереть нет силы.

И воскрешен опять
Я смертью к жизнь, для меня смертельной
И длится бой бесцельный,
Где верх ни жизнь, ни смерть не могут взять.

- Сеньер, все это хорошо, но надо собираться,
Чтоб почивать в лесу нам не остаться.
Переживания оставим на потом,
Теперь займусь конем, поклажей и ослом.

Лишь только путники поклажу на осла сложили,
Вот тут-то их и окружили. Шесть всадников, при
Копьях и щитах, все в масках, но при шпаге лишь
Один, как оказалось командир. Он начал:

- Сеньеры, как вы ни устали,
Вам надлежит последовать за нами.
Имеем строгий мы приказ,
Чтоб в замок герцога доставить вас.
Хоть об отваге Дон Кихота отзывались лестно,
Предупреждаю, сопротивленье бесполезно.
А по сему на скакунов садитесь без лишних слов.

- Когда б я мог оружие применить,
И руки не сковала мне цепями клятва,
Я полагаю, что наврят-ли, меня смогли вы убедить.
Но, так как сила господа на вашей стороне,
Придется подчиниться силе мне,
И все же объясните, господа
За что творите вы насилие над нами?

Ему ответил командир:
- Молчите, душегубы, и молча следуйте за нами!

Тут Дон Кихоту Санчо тихо прошептал:
- Ах, как, сеньер, пословица верна,
Уж коль пришла бода, пошире открывай ворот ты створки,
И если чудом в дом не попадет она,
То вместе с горем просочится на задворки.
Ответьте Санчо, господин, пока недолго с вами мы в разлуке были
Вы в замке ничего не натворили,
Ничью вы жизнь там ненароком не сгубили?

- Как мог подумать даже ты такое,
Вот скоро два часа мне не дает покоя мысль о том,
За что арест произведен и этом обращении грубом,
За что назвали душегубом?
Но, скоро замок должен появиться.
Там, Санчо, все и прояснится.

Вот кавалькада въехала в нарядный двор, богато убран
Он и ярко освещен. Сто факелов тот двор как сцену
Освещают, хоть ночь, но здесь светло как днем,
Помост, коврами убран в середине, на нем два
Кресла, пленных в них и усадили. Напротив ката-
Фалк и гроб на нем стоит, свечами освещен. К покойнице
Обращены все взоры и к ужасу наш
Рыцарь в ней узнал влюбленную в него Альтисидору,
Прекрасный лик чей и в гробу, не потерял былую красоту.

- Хозяин, что ж это такое
Бедняга умерла от горя?
Несчастная, не вынесла разлуки,
Теперь, мне кажется
И нам принять придется муки,
Уж больно зло на нас глядят.
Сеньер, а что там за снаряд?
И будто бы палач стоит,
Легонько плетью шевелит
Не нас ли он там поджидает
Улыбки алчной не скрывает.

- Нет, Санчо, дворянина бить нельзя
А, что касается тебя,
В ее ты смерти не виновен,
Так, что молчи и будь спокоен.
А вот и герцог с герцогиней появились.

Им Дон Кихот и Санчо низко поклонились,
Те, лишь кивнули им слегка. И тут же, будто бы
Издалека запел певец под арфы звуки, про смерть
Виновницу разлуки:

Пока не пробудится жизнь опять,
В Альтисидоре, жертве Дон Кихота,
И не решатся дамы траур снять,
И герцогине не придет охота,
Своих дуэний увидать
В нарядах из шелков, парчи, камлота,
Я буду петь страдалицы удел
Звучней, чем в старину фракиец пел.
(Сервантес «Дон Кихот»)

- Довольно песен, где же тот,
Виновник смерти Дон Кихот?
Подать его сюда! – вскричал старик в обличье колдуна.

- Я что-то плохо вижу,
Пусть подведут меня поближе.
Так вот каков ты славный рыцарь,
В такого и не грех влюбиться
Орлиный взгляд и нрав крутой,
По виду вылитый герой.
Наслышан я о подвигах твоих в сраженьях,
Ты проявил отвагу и уменье владеть мечом,
Но разговор наш вот о чем.
Ведь ты же не один сражался,
С оруженосцем Санчо Панса
Не он ли, что с тобой сидит?

- Да, это он, товарищ верный,
А кто же ты, ответь, почтенный?

- Я – Радамант, колдун, творящий суд в пещерах Дита,
Я тот, кому известно все, что есть
И, что давно забыто.
Сюда явился я узнав о страшном горе
И постараться жизнь вернуть Альтисидоре.
Мне только Санчо может подсобить
Альтисидору оживить.
Для этого он должен согласиться,
Чтоб пострадали ягодицы.
УЖ все готово, можно приступать,
Осталось лишь на козлы Санчо привязать.

- Какого дьявола, – Санчо начал в серьез сердиться.
Девица в голову пришло влюбиться
А пострадать должны у Санчо ягодицы.
И несмотря на вашу колдовскую прыть,
Девицу невозможно оживить.
Даже Христос, когда нам чудеса являл,
Руками, нежно, а не плетью оживлял.
Не мне, а ей влюбиться в голову пришлю,
Ее хлещите, ей уж все равно.

- Ты другом, Санчо, был моим, - сказала герцогиня,
Твой напроказил господин,
Несчастная статую полюбила
Прими же пытку, ради господина.
Это не долго, всего тридцать ударов ровно,
А ежели моя служанка оживет
Тебя здесь ждет и лекарь и почет.

Ну, что ж, на козлы Санчо взгромоздили, по мощным
Ягодицами отходили. Палач закончил наносить удары,
Волшебник заклинания читать, и тут, о, чудо, Альтисидора
Попыталась встать, а Санчо начал ягодицы потирать.
Тут в ноги Дон Кихот волшебнику упал и
Стал просить, чтоб тот помог, чтоб Дульсинею
Тот расколдовал. Колдун задумался опять:

- Ну, что ж, ударов двадцать пять,
Коль стерпит ваш слуга
От злобных чар избавится она
Другой для колдовства удобный день представится не скоро
И если Санчо возражать не станет,
Палач себя ждать не заставит.

Тут Дон Кихот к оруженосцу обратился, когда
Тот с козел лишь спустился:

- Возлюбленный мой сын,
Не торопись покинуть ты страданий ложе,
Я понимаю, что негоже тебя мученьям подвергать
Но, очень я тебя прошу,
Всего лишь двадцать пять плетей
Стерпеть за госпожу.
Целительная сила филейной части тела у тебя
Достигла своего предела
И ты, я думаю не станешь возражать,
Помочь, владычицу мою расколдовать.

Тут Санчо закричал:
- Да что ж это такое,
Оставьте вы меня в покое,
Иначе я, вот крест, не вру,
Все тут вверх дном переверну,
Уж лучше камень мне на шею
И утопите поскорее, чем порку лишнюю снести,
Мне за чужие горести.
Я старый воробей, меня не провести,
Еще за дело если б отлупили, так нет, за чью-то блажь
Карман держите шире.

Вдруг флейта лишняя зашла , на катафалке на своем
Альтисидора села и звук гобоев слился в унисон с
Многоголосьем хора:

- Альтисидора ожила!
Жива Альтисидора!

К ожившей поспешили подойти, за руки взяли
Вниз помогли сойти. С трудом бедняжка на ногах
Держалась и все ж, как с Дон Кихотом поравнялась
То слабым голоском произнесла:

- Рыцарь жесткосердный, пусть Бог тебя простит
Тебе я не желаю зла
За то, что долго пробыла на свете том, другом,
И если бы не Санчо меня спас
В том мире пребывала и сейчас.
И с этого друг Санчо дня,
Нет лучше друга у тебя.
Чтоб долго ты не забывал меня,
Полдюжины сорочек я велю пошить.
Чтоб в память обо мне их мог носить.

От счастья Санчо на колени пал и руки ей облабызал.

Часть XVIII

Окончен с оживлением фарс, погасли факелы и
Разошлись актеры. И лишь одно окно, в сей поздний
Час светилось, привлекая взоры. И вы наверно догадались
В покоях прежних Дон Кихот и Санчо оказались. И для
Бессонницы у них обоих были всякие причины, у
Господина от кручины, от боли у слуги, поэтому заснуть
Они так долго не могли.

НО, что заставила владетельных особ подсуетиться,
За счет скитальцев наших всласть повеселиться?
В племянницу идальго нашего Караско-бакалавр,
Сосед, успел влюбиться и, чтоб на ней жениться решил
Он рыцаря из странствий возвратить, благословения
Получить и дома на хозяйство посадить. Достал
Коня, оружие, доспехи и для потехи решил он с
Рыцарем сразиться и его словом заручиться. А,
Так как дворянина нерушимо слово, то целый
Год наш рыцарь будет дома. За этот год в хозяйстве
Брешь исправить и как хитрец считал, рассудок
Свой поправить. Чем поединок кончится, мы
Прежде рассказали и вот когда из этой дали
Караско победитель возвратился, в пути с владетельной
Четою повстречался. И слово
За слово он все им рассказал, какой придумал
Хитроумный план, чтобы домой
Идальго возвратился, а сам он на племяннице
Женился. Не мало герцог с герцогиней
Посмеялись и вежливо раскланявшись, расста-
Лись. Вот тут им и пришла охота, еще раз
Позаботиться за счет слуги и Дон Кихота. А,
Так как медлить было недосуг, по всем
Дорогам разослали слуг, чтобы невольно
Иль охотно, те привезли к ним Дон Кихота.
Чем это кончилось, мы знаем, а по сему вам
Предлагаем вновь старый замок посетить,
Друзей в покоях навестить. На низенький кушетке
Санчо там страдает, лампадным маслом
Ягодицы натирает, при этом жалобно стенает:

- Нет, все, сеньер, с меня довольно,
Не только на осле сидеть, теперь ходить мне больно
Палач, мерзавец, славно расстарался,
Без шкуры чуть я не остался,
Все из-за взбалмошной девицы,
Чтоб ей под землю провалиться.

- Что значат, Санчо, эти раны
Пустяк в сравнении с моей.
Ведь боль души всегда сильней,
Не исцелить ее елеем из лампады.
Когда б ты внял мольбам моим
То и страдал сейчас один
Когда сейчас обоим нам не снится
Страдают и душа и ягодицы.
Ты, к горестям моим не проявил участья…

- Тогда ответьте мне, сеньер,
За что я пострадал филейной честью?
И мне не так досадно было.
Когда бы ведьма эта Санчо полюбила,
Вот вы сидите и страдаете душой
А если б выпал жребий мой
Небось не так заговорили
Про боль души скорей всего забыли
В постель улечься были б рады
Снеся две дюжины ударов.
За Дульсинею пострадать еще молили,
За баб меня всегда нещадно били,
Но ведь не за чужих
Там ведь хоть боль была, но прежде наслажденья
А тут все враз и боль и униженье.
Хотя нет, вру, за то, что шкуру с задницы содрали
Полдюжины батистовых рубах пообещали,
Чтоб значит возместить потерю
Сидеть я не смогу наверно целую неделю.
Хотя и дня и больше не останусь тут
Не то со своей округи мертвых исцелять мне понесут
А по сему, молю сеньер,
Пока к вам от любви не умерла еще одна
Из здешних нежные пташек,
Не будем ждать обещанных рубашек
И утром лишь прогоним сон
Из замка поскорее ноги унесем.

- Согласен, Санчо, но ответь скорее
Как мне боль в душе унять
Когда всего лишь двадцать пять
Ударов плети сыромятной
Меня от счастья отделяло.
Утешиться до сих пор не могу
Я этой ночью верно не засну.

- Ну что ж, сеньер, гасите свечи и грустите на здоровье
Или вздыхайте, коль нужда придет опять
А мне дозвольте уж поспать,
Ведь сон полезней вздохов моему здоровью.

Рассвет себя не заставил ждать и солнце ярко
Засветило снова, когда с венком на голове и в платье
Белом в покои к ним не постучав вошла Альти-
Сидора. Для знатной дамы непростительный пос-
Тупок, от удивленья рыцарь выпучил глаза, весь
Сжался и ни слова не сказав, от наглости такой
Закутался до носа простыней.
Альтисидора же на стул у изголовья села,
И глубоко вздохнув, произнесла несмело:

- Когда девицы от любви рассудок свой теряют,
И тайны сердца бедного устам своим вверяют
А им взаимностью не отвечают
То, безутешны в этот миг они
До крайности они доведены.
И я сеньер из их числа,
Я влюблена, покорена и безо всякого стыда
Должна признаться,
Как тяжко мне отвергнутой остаться.
Однако ж, между тем я терпелива
И молча я страдания сносила
Но и терпению рыцарь есть предел
Душа твоя к мольбам так равнодушна и осталась
Вот сердце у меня и разорвалось.
Когда бы надо мой же сжалился Амур,
И не помог мне обрести спасенье
Чрез доброго слуги мучения,
Подумать страшно, что бы сталось
На том бы свете я осталась.
Увы, печален был бы мой удел.

- Печалеям вашим положить предел я, сеньерита, был бы рад,
Чтоб от тоски любовной не томиться
Я счастлив был бы в вас влюбиться
Но, мое сердце уж давно
Другой на веки отдано
В меня влюбляться глупая затея,
Ведь я рожден для Дульсинеи.

- Ах, ты верблюд плешивый, пень корявый,
Вообразил, осел упрямый,
Что красотой меня сразил,
На веки душу иссушил,
В слугу влюбиться было б проще,
Он хоть живой, а ты – живые мощи.
Вы что ж себе вообразили, меня от смерти исцелили,
Со смеха можно лопнуть
Ведь за тебя не то, что умереть
Я не смогла бы даже охнуть.
Ведь то, что этой ночью вы видали,
Спектакль был, вас просто разыграли.

- Что, сеньерита, я могу ответить тут,
Лишь то, что вы красивый, но пустой сосуд.
Над человеком вы решили посмеяться,
Все оттого, что нечем вам заняться.
В расчет не приняты ни годы, ни седины,
Но честь всегда дороже для мужчины,
И чести я своей не запятнал
Когда любви притворной вашей честно отказал.
Несчастные у вас отец и мать,
Что старость ни учили уважать.
А-а, ваши щеки загорелись горячо,
Тогда не все потеряно еще,
Займитесь делом, вот к примеру (вышивание)
Не будет времени на лживые признанья.

- Отлично сказано, - входя заметил герцог, -
Хорошую устроили девице порку
И это мне старинную напоминает поговорку:
Кто в словах излил обиду,
Тот уже почти простил.
Теперь Альтисидора заречется клясться,
А мы, уж с герцогинею найдем, чем ей заняться.

Альтисидора слезы не сдержала и сделав реверанс
Поспешно убежала. А тут и Санчо поспешил свое
Словечко вставить, никак не мог привычку вредну
Оставить:
- Несчастная судьбина у девицы,
Ведь угораздило же в мумию влюбиться,
Вот если б приударила за мной скажу по чести,
В накладе не осталась, провалиться мне на месте.

Тут к герцогу наш рыцарь обратился и в тот же день
Отъехать позволенья попросил, что ему герцог благословенно
Разрешил, сказав при том:
- Лишь только отобедав.
Беседа кончилась, наш рыцарь отобедав,
Простился с герцогской четой и в тот же день
Продолжил путь свой.

Часть XIX

В молчании путь продолжили они, со стороны
Похожи на изгоев. Грустил идальго от любви,
Оруженосец от побоев. Для Санчо путь вдвойне
Казался тяжек, ведь не дождался он обещанных
Рубашек. И с этой мыслью он никак не мог смириться
И с жалобой своей решил он к Дон Кихоту обратиться.
- Сеньер, я тут подумал и решил,
Что право слово я с отъездом поспешил,
Не получил обещанной награды,
Несчастный самый я из докторов, простак,
Что ведьму эту оживил за просто так.
А доктор, он больного если даже насмерть залечил,
То за лечение он гонорар свой все равно бы получил.
От счастья своего я отказался с дуру
Болван , немного подожди,
Ведь с задницы уже мне все равно содрали шкуру.

- Готов я Санчо возместить тебе потери
И лишь подсохнут раны у тебя
Не будем дольше ждать и дня
Две дюжины ударов отсчитаем
Согласен?

- Да, но буду сем себя хлестать
Вы ж, заклинания читать.

- Ну слава Богу,
Коль заклинания помогут
И Дульсинея вновь во всей красе предстанет предо мной
На век должник я, Санчо, твой

- И все ж, сеньер, в сомнении я,
С процессом оживления
И эта ведьма вам сказал
Как славно нас там разыграла
И хохотали все до слез,
Когда я с козел битый слез.
Притворница не умерла,
Она живая в гроб легла,
И принял эти я мучения,
Чтоб господинам доставить развлечения.
И вы, мой добрый господин,
Поверили в сей фарс один.
Над нами просто издевались,
Повеселились и расстались.
Так, что, сеньер, оставьте все сомнения
В Тобоссо нет принцессы Дульсинеи
По золотому за удар, что обещание вам дал,
Уж точно в туне пропадут
И красоты сельчанке не вернут.
Простите, что разбил мечту.
Но не могу вам больше лгать, сеньер,
Вас обмануть, что у ребенка хлеб отнять.

- Спасибо, Санчо, что признался.
Сказать по чести сомневался подчас и я,
Что прозрачна мечта моя,
Но, все же верен ей остался.
Одно осталось утешение,
Что я ребенка от мучений избавить смог
И, что ему вернули долг.
Колодников я от цепей избавил
И о себе какой-то след я на земле оставил.
Я для несчастных делал все, что мог
Не мало я исколесил дорог
Мечем отважно зло искореняя
И пусть возможность представлялась не всегда
Зато и никому не причинил я зла.
На путь благой все наставляя.
И пусть людской неблагодарность,
Но я добро творил душе на радость.
Я справедливость защищал своим мечем,
И нет раскаяния ни в чем.

Сеньер, однако уж стемнеет скоро
И притомила нас дорога,
Вон, видите костер горит,
И кто-то рядом с ним сидит.
Для путников усталых у костра всегда найдется место
А если малый тот окажется бедняк,
То спать уж точно он не ляжет натощак,
Свой ужин с ним разделим честно.

Когда же путники подъехали поближе и
Дон Кихот мальчонку вмиг признав, вскричал:
- Алонсо, здравствуй, мальчик мой,
Но, что случилося с тобой,
Ты ночью у костра сидишь,
Своих овец не сторожишь.
И у тебя унылый вид,
Помилуй Бог, да ты избит
Ты мне все честно расскажи
И негодяя укажи. Откройся мне ты
Сделай милость, восстановлю я справедливость.

Сеньер, оставьте ваших добрых дел тщету
Обрекшую меня на нищету.
Я миску супа в день имел
И кров над головой
Меня избив прогнал хозяин мой,
Теперь один и всем чужой,
Влачу я жалкий жребий мой.
Вы заступились и ушли,
А я остался там и, что поплакался я вам
Семь шкур с меня содрал.
Сеньер, за ваши добрые дела,
Сказать бы добрые слова.
Но, нет тех слов и нет похвал,
За то, что в жизни испытал.
Прощайте же, сеньер, и дай вам Бог удачи,
И чтобы вас не проклинать
Уйду я от костра подальше.

- Алонсо, мальчик мой, постой, остановись,
В ночь уходить не торопись
Позволь тебе сказать два слова.
В имении моем ты будешь вновь как дома.
Я заменю тебе отца и мать,
И в жизни у тебя вновь будет благодать.
И кров и стол и радость дней,
Поверь, и никакой злодей
Уж не посмеет обижать
И будет мягкая кровать.
За все страния, что принял от людей,
Не рассчитаться до скончанья дней.

- Сеньер, не верю в вашу доброту
Вы бросите меня опять,
А я, хоть мал, но не дурак,
На грабли дважды наступать.

Сказал Алонсо и исчез в ночи.

Ах, Санчо, мне на склоне лет
Так тяжело принять позор,
Слеза мне застилает взор
И за мальченку оправдянья нет
Хоть и выполнил обет.
Казалось мне, что защищал
Но, этим лишь усугублял
Невольно я мученья пастушка
Ответь мне, Санчо, что же делал я не так
И почему доставив людям радость,
Не получаю благодарность.
В ответ летят лишь камни и упреки.
И хоть советовал Иисус во времена далеки
Подставить под побои обе щеки.
Снес поражение свое
Я со смиреньем христианским
Ну, а упреки пастушка мне мукой адской
Душу истязают
И дальше как м не быть, не знаю.
Тяжко мне,
Я потерял уверенность в себе.
И если раньше с легким сердцем я в сражение вступал
И Дух Святой и Дульсинею я на помощь призывал
То, что теперь осталось мне
Ведь Дульсинеи нет, так ты сказал,
Так значит и мечту я потерял.
Что ж остается, Санчо, только смерть
Устал издевки и упреки от людей терпеть
Но я желал в бою, а не в постели умереть,
И подругам своим я не доставлю эту радость
И лишь здоровьем я поправлюсь
И год я дома просижу
Всем злопыхателям своим я докажу
У Дон Кихота сил еще осталось
Не одного злодея я сражу,
Не может на земле такого быть,
Чтоб некому на ней порядок наводить

- Вот это правильно, сеньер,
А то я начал уж погуться,
Мне плохо без хозяина остаться,
Да и о вечности оставьте разговоры
От зависти людской идут все наговоры
Глупцам трусливым ваша доблесть в горле кость
Ну, а упреки пастушка, так, ерунда,
Об руку ходят радость и беда.
Не повезло ему с хозяином, не надо
Ведь за мучения господь всегда потом дает награду.
Да и злодеи, что камнями нас побили,
Должно уж по заслугам получили
Господь, он справедлив
И если воздает добром за добрые дела,
То безнаказанным он не оставит зла.
И если хоть чуть-чуть пословица верна,
То можно так сказать глупцу докучному:
«Все, что Господь не далает,
Все к лучшему!»
А по сему, сеньер, развеселитесь,
Давайте выпьем, поедим,
Поближе к костерку садитесь.
В том городке, где я страдал
Мне доктор как-то раз сказал:
Гораздо чаще от душевных ран мрут люди от того,
Что им противно пить вино.
А у меня, сеньер, есть свой рецепт,
От всяческих душевных бед,
Вот в этом славном бурдюке,
Что я держу в своей руке
Есть сладкая настойка
И если на душе мне горько,
Я тот час к горлу припадаю,
Глотков шесть – семь и горечь забываю.
И вам советую, сеньер,
Отведать на грядущий сон.

И впрямь настойка сладкой оказалась
И дно у бурдюка уж скоро показалось
А как друзья в том убедились, спать
На попоне завалились.

Часть XX

Ну, что ж, друзей оставим спать мы у костра,
Нам в замок герцога тихонько заглянуть пора.
На рыцаря священник лютую обиду затаил,
На ужине у герцога ему тот сильно досадил.
И чтоб порочить церковь рыцарь больше не пытался,
Он написал донос в Святое Братство про то,
Что рыцарь натворил, колодников освободил,
Приняв овец за войско сарацин копьем,
Мечем полстада уложил и много глупостей
Еще опасных натворил, о коих в рыцарских
Романах начитался. Бесчинства эти чтобы
Прекратить, романы эти надобно спалить,
А сумасшедшего идальго в тюрьму надолго
Засадить, другим чтоб неповадно было, и точ-
Ный адрес указал, чтоб стражам не проехать
Мимо.
Сном праведным наш рыцарь спит, беды
Не чуя над собой, чего бояться, едет он домой
Проснулся рыцарь, лишь проклюнулся
Рассвет, глядь на осла, ни Санчо нет и
Голова трещит с похмелья, а подлечиться
Нечем, вот ведь невезенье.
Вчера, чтобы избавиться от тяжких дум
Всю выпили настойку, вчера так было
Хорошо, за то с утра так горько. Но,
Не откуда помощи не мог он ожидать,
Развел костер и Санчо начал поджидать.
А Саснчо не дождавшись до утра и зная
По себе чревато чем похмелье, взнуздал
Осла и взяв с собой пустой бурдюк, от-
Правился в соседние селенья. В селенье
Том он у трактирщика бурдюк вина набрал
И новости последние узнал. В большой
Тревоге Санчо к Дон Кихоту возвратился,
Когда его и ждать тот перестал.

- Сеньер, большое горе,
Я у трактирщика узнал
Когда вино там покупал
Что монах и замка герцога
Донос на вас в Святое Братство написал.
Целый отряд теперь поместье ваше осаждает
И нас там терпеливо поджидают
Как мне трактирщик говорил
В тюрьму забрать желают
Что делать будем, господин?
Придумал выход я один,
Дождаться чтоб утихли страсти,
Не подвергаться чтоб напасти.

- Опасности в лицо, мой друг
Всегда смотрел я смело,
Бежать, скрываться от нее
Не рыцарское дело.
Опасность кажется страшней
Лицом к лицу пока не встретишься ты с ней
Оттягивать с ней встречу мы не будем,
Седлай коня и едем, будь что будет,
И ехать нас осталось немного
Поторопиться если
К закату будем дома.

Позавтракав, друзья вином печаль прогнали
И рысью скакунов своих погнали. Разгла-
Дились уже тревог морщины на их лицах,
Когда с конем идальго стало что-то странное творится.
Он с рыси вдруг на шаг переходил и тяжело боками
Поводил. Он явно задыхался, то перейти на рысь опять
Пытался, но только чаще спотыкался.
И шерсть на брюхе вся в потеках пота,
Глаза его казалось бы молили, чтоб от
Трудов земных его освободили, и капли
Крови проступили из удушением рас-
Ширенных ноздрей.
Еще сумел пройти он несколько шагов и
На обочину свалился, в предсмертной судороге
Забился, от смерти убежать пытался,
Тихонько заржал, как бы с хозяином про-
Щался и ноги вытянув так недвижим
Лежать остался. А Дон Кихот с коня свалился,
О камни сильно он разбился и сам подняться
Уж не смог, когда бы Санчо не помог.

- Печален, Санчо, возвращенья путь домой
Вот и коня я потерял, теперь черед за мной
Мутится разум, пеленою застилает взор
Мне не поможет и Анзор,
Волшебник добрый, покровитель мой
Должно быть смерть подходит,
Не вернуться мне домой.

- Сеньер, помилуйте
Не рвите Санчо душу
Солдат Святого Братства я не струшу
И рыцарских уставов не нарушу
Вам только потерпеть чуть-чуть придется
В харчевне, где вино я покупал
Повозка есть и сено там найдется.
В повозку Серого впряжем
И потихоньку до дома доберемся.
Не умирайте лишь, сеньер.

К деревне подъезжают, Санчо рад, навстречу
Глядь, отряд солдат, на лошадях и с
Командиром во главе. В отчаянии Санчо
Прошептал:
- Святая дева помоги,
Теперь не отвертеться мне.

Рукой взмахнул тут командир и свой отряд остановил.

- Мужик, остановись!

Ответь мне, кто ты, куда едешь, что везешь
И не встречал ли раньше
Ты Дон Кихота из Ламанчи
И наглого слугу при нем?

- Великолепные сеньеры,
Я, Панчито ,Санчос
В повозке Кихото Ломанчос,
Мы пастухи, пасем овец, хозяин Дон Охеда
Вот мой помощник, непоседа,
Воды попил, не вскипятил,
Теперь вот у него чума
Уж третий день он без ума
И никого не узнает, кричит в бреду
Не знаю, уж до дома доживет.

Тут командир от Санчо отскочил.

- Скорей, в дорогу господа,
Сказали мне, здесь кажется чума.
Мне умирать в мученьях не охота
Из-за какого-то сеньера Дон Кихота
А в Братстве скажем: «Все дороги обошли,
В селенье были, но идальго не нашли
Погиб он верно со слугой
И не воротится домой.
А книги вредные, что в доме мы нашли,
В костер сложили, во дворе сожгли.»

Так лихо мимо них отряд Святого Братства
Проскакал, что Санчо закрестился и сказал:

- Ну, слава Богу, пронесло,
Так быстро храбрецы умчались,
Невежи и не попрощались
Теперь, сеньер, уж нам не страшно ничего

Но, рыцарь промолчал, давно уж он
Сознание потерял. Вот к дому неспеша
Подъехали они, их встретили и рыцаря
В постель перенесли. Родные плачут,
В доме суета, лишь Санчо не уходит
Никуда. К постели в изголовье он
Присел, творил молитву на хозяина
Глядел. И, вдруг, о радость, Дон Кихот глаза
Октрыл и тихим голосом заговорил:

- Мой верный друг, пока я спал,
Чудесный сон я увидал,
Господь к себе меня манил,
Долги земные отпустил.
Теперь же с легкою душой
Готов сойти я в мир иной.
И что бы там не говорили
С тобою счастливы мы были,
Когда порядок наводили
В несправедливом этом мире.
Прощай, не забывай меня,
Уж стынут ноги, холодеет кровь,
Я ухожу туда, где царствует любовь..
Там, в лучшем мире я терпеливо буду ждать тебя
Чтобы опять соединиться
И если в этом грешном мире не станет никого
За справедливость кто бы мог вступиться
К ногам создателя мы припадем
Карающим провидением на землю мы сойдем
Прощай, мой друг, уже зовут,
Сойти в последний мой приют.

К большой душе и ангел смерти благо-
Склонен, ворота в вечность тихо отворил,
Избавив от агонии конвульсий, тихонь-
Ко без задержки пропустил. Рыданиями
Тот час же огласился дом, лишь Санчо
В пароксизме горя, сидел, молчал у
Изголовья. Боялся лишний раз вздохнуть
 Чтоб ненароком не спугнуть
Последний сон того, кто был не только
Господином, но и другом, готовым
Тот час оказать услугу, лишь только
Обратится кто к нему.
Похоронили Дон Кихота в милом его
Сердцу чистом поле и лишь родня
Чуть-чуть оправилась от горя, плиту
Надгробную на скромную могилу воз-
Ложили и бедному поэтому предложили,
Чтоб сочинил он эпитафию в назидании для
Сильных мира, чтоб прочитав ее у них от
Страха сердце защемило.

Легко бездушным стать имея власть и силу,
И подданных своих с сумой пускать по миру,
Но, берегитесь людских судеб палачи,
Когда в особняков ворота
Из тьмы веков к вам постучит
Оруженосец с Дон Кихотом.


Конец.