Рождественская мистерия

21:00 31 декабря 200Хг.
- О чем задумалась моя снегурочка? – на лице его сияла счастливая улыбка.
- Да так, ты же знаешь, не люблю новый год. И вообще у меня нехорошее предчувствие, а оно меня редко подводит.
- Ну что ты, там будут только мои друзья, ты знакома со многими из них, всё будет хорошо. Ну? Где твоя знаменитая улыбка и хорошее настроение?
Он всегда был безумно обаятелен, поэтому она расплылась в самой лучезарной своей улыбке.
- Так подойдет?
- О, да!!!!!!!! – и они заливисто расхохотались.
- Обещаю, как всегда, быть душой компании – в её глазах появились лукавые искорки.
- Ээээ, поосторожней, я уже начинаю ревновать. Помнится, когда ты в прошлый раз так сказала, мне пришлось не одному очарованному тобой мужчине объяснить, что ты моя. А что делать с их разъяренными девушками и женами вообще ума не приложу.
- Не будь занудой – и она надула пухленькие розовые губки.
- Я? Да никогда!!!!!!!!!!
И ведь не соврал. Почему она встречается с ним? Может из-за его прекрасного чувства юмора и богатой фантазии. С ним некогда скучать, он красив, умен, обеспечен. Что ещё надо женщине, если нет любви? Они встречались уже больше года, и сегодня он сделает ей предложение. А может и нет? С ним никогда и ничего нельзя знать наверняка.
Новенький серебристый Опель припарковался у небольшого кафе, расположенного на пятом этаже старого Екатеринбургского здания, окна и балкон переливались праздничными гирляндами.
Едва они перешагнули порог, навстречу вылетела Аришка:
 - А вот и вы! Слава, у меня для тебя сюрприз! Ты не поверишь кто приехал. Идем скорее. Лерунь, располагайся пока.
Она даже была рада, что её оставили одну, по-крайней мере не надо притворятся. Приведя себя в порядок, Лера лучезарно улыбнулась своему отражению в зеркале. А повод для улыбки, бесспорно, был, на неё смотрела молодая, красивая женщина, уверенная в себе и только с невероятно грустными глазами. Но она давно научилась исправлять этот недостаток и через долю секунды в них засверкали лукавые чёртики. Мало кто знал, что чёртики эти были ненастоящими, а всего лишь плодом регулярных тренировок.
Из банкетного зала донеслись звуки её любимой песни Андрея Макаревича «Она идет по жизни смеясь», такого эффектного выхода Лера пропустить не могла…
Большое светлое помещение, несколько столов с закусками сдвинутых вместе и удобная танцплощадка. Слава стоял в окружении друзей, но были в этой компании и те, кого нельзя было назвать её завсегдатаями. Высокая женщина в длинном золотистом платьё и её спутник, в фигуре которого угадывались невыносимо знакомые очертания.
Сердце на долю секунды остановилось, дыхание перехватило, руки затряслись. Нет, это не он. Что ему здесь делать? Он в штатах, просто похож. В следующее мгновение Слава помахал ей рукой и крикнул:
- Принцесса, иди скорее сюда, я познакомлю тебя с моим старым другом, он приехал на рождественские каникулы из Америки.
Собрав остатки воли в кулак, Лера двинулась к ним. Конечно это он, она не могла ошибиться. Она никогда не ошибалась. А женщина рядом, наверное, его жена, та самая, которую она когда-то ненавидела, а теперь просто презирала.
- Привет! – это ко всем - Здравствуй, Андрей! Давно не виделись – уже лично ему. Голос не дрогнул, улыбка получилась искренней, и лишь глаза могли выдать бушевавшие в ней чувства.

00:30 1 января 200Х+1г.
Весь вечер Андрей не сводил с неё глаз. Как мог он так ошибиться тогда, два года назад? Как мог поверить россказням этой лживой шлюхи, называемой теперь его женой? И ведь ничего уже не исправить, Слава собирается сделать Лере предложение, Лере, Леруне, Лерочке, его Валерии!!! Его лучший друг безумно влюблён в неё, а я? А я всё испортил тогда. Может она будет счастлива со Славяном? А моя жизнь, кажется закончена. Кто я без неё? Что я без неё?
С холодной решимостью он вышел на балкон, перешагнул через перила и встал на карниз. Вокруг сыпал мягкий пушистый снежок. В метре от него серебристыми всполохами развевался подол Лериного вечернего платья. Так они и стояли, глядя друг другу в глаза, в полном молчании.

01:00 1 января 200Х+1г.
Веселая шумная толпа высыпала на балкон. На самом краю, держась за руки, стояли двое. Уже почти занесенные снегом, замерзшие, но безумно счастливые, тем особенным счастьем, которое могут испытывать только голодные, исстрадавшиеся сердца…