Метеорит

Случилось что-то в скопище орбит
небесных тел, несущихся ретиво:
под яблоню упал метеорит,
и вздрогнул сад, увидев это диво.

Ах, как он ярко падал с вышины!
А вы желанье загадать успели?
Луна исчезла: траур у луны,
и две звезды внезапно поседели.

Мальчишка! Что он в жизни понимал!
Ему бы старших слушаться почаще.
А всё-таки красиво он упал,
и может быть, кому-нибудь на счастье.

Он молнией в судьбу мою вошёл
и всё во мне наполнил озареньем.
Он вечности унылой предпочёл
всего одно, но яркое мгновенье.

Душа, мужайся! Сердце, не боли!
Он прав был – повторяю я без счета.
Сосед сказал: «Капусту, брат, соли:
хорош булыжник – подойдет для гнёта!»

______________________________________________


«ПОД ЯБЛОНЮ УПАЛ МЕТЕОРИТ...»
(вольная история создания одного стихотворения)

Что-то ослепительное пронеслось по небу и с шипением рухнуло в нескольких шагах под раскидистое дерево. В голове появилась строчка, но стоял каменный век и, когда он попытался произнести её вслух, то получилось: «О-я-о-ю...» Он смутился и замолчал. Лишь через пять тысяч лет, когда вновь что-то яркое сверкнуло перед глазами, он неожиданно для себя отчетливо произнёс: «Под яблоню упал метеорит...» Но никто из родного племени его не понял. Лишь один обрадованно сказал: «Хороша булыга – аккурат для топора!..» Только спустя еще пару тысяч лет старейшина погладил его по голове: «Юноша, ты будешь поэтом. Пиши!..» Но записать свой стих ему удалось в 9-м веке на бересте, а напечатать в 16-м, когда Иван Фёдоров открыл свою первую типографию. В 19-м веке вся читающая публика переписывала стихотворение в свои альбомы, а Пушкин хвалил в «Северных цветах». В начале 20-х годов следующего века «Метеорит» вышел отдельной книгой – хотя и на серой бумаге, но с иллюстрациями Александра Родченко. В тридцатые годы эту книжку не переиздавали и – слава Богу. В 1973-м году нельзя сказать, что небесный камень и вправду шмякнулся под фруктовое дерево кооперативного сада, но автор был фантазёром и легко смог себе это представить. На литстудии опус понравился и в заводской многотиражке приглянулся, но в столице воспринят не был. «Пиши о главном, – сказали автору, – о мире или о войне». Весь конец 20-го века он читал своё стихотворение на творческих вечерах и кухнях. «Орбит-метеорит» - смеялись лукавые слушательницы и стреляли глазками. В 27-м веке, когда гравитационная ловушка неожиданно дала сбой, и небесный осколок впервые за последнее трёхсотлетие достиг поверхности Земли, никто автора не понял. Люди научились обходиться без слов, общаясь телепатически и на Машинах времени уносясь в 28-й, 29-й, 30-й и так далее по порядку века. «О-я-о-ю...» - прошептал несчастный поэт, попав по ошибке вместо 39-го – в каменный век. «О-я-о-ю!..»