best 2006

Ты знаешь, вопросы про быть и не быть
Прошли как осенний кашель.
Есть просто такая привычка - жить
Простым настоящим.
Моё одиночество - сон в груди -
Вдох выдох печали.
Есть просто такая привычка - жить,
Как я - ночами.
Скользят недомерками налегке
Часы... Недели...
Усталость - плавленый сыр и с ней
Фольга метелелей.
И что-то стучиться сквозь день и ночь,
Как в дом с вестями.
Но сон обезвредил инстинкт помочь -
Не отвечаю.

А время уходит, время уходит в город,
А может случиться, что времени больше нет,
И, знаешь, сегодня сквозь скучный дождливый холод
Я кожей почувствую летний весёлый свет.
А время проходит, время проходит мимо
Цепляясь как шёлк за углы деревянной жизни
Но плавно стирает где-то друзей, любимых...
Пока мы не видим, пока не звонил будильник.
А в восемь подьём и вперёд, догоняя время,
По верхним дорожкам всегда золотой пластинки,
Цепляясь душой за углы перемен сомнений,
Как шёлк... И цветной волною на фотоснимках
Уходит время...

Грусть, наизусть
И стихи вдоль страницы -
Птицы, мои перелётные птицы.
Сколота грусть. И острейшему краю
Самое главное ей доверяю.
Тонкий надрез на светлейшем изломе -
Белая боль в неестественной дрёме.
Стала видна плесневелая лень,
Гниль от обиды, мозги набекрень.
Даже немгого густого обмана
Видится в этом туманном-туманном,
Тёплом и хилом, в потёртостях детства
Странном создании - собственном сердце.

Поэт - душа карандаша
Он так же стачиваясь пишет
Ломаясь, чиркая, спеша,
Следами строк в бумагу дышит.
Взлетает, комкая, крошит,
Согнётся в предвечерней дрёме...
И снова грифелем спешит,
Стараясь каждый штрих заполнить.
Здесь розы, здесь печаль, здесь сон
Здесь мрак, кровища и бесстыдство
Здесь неуверенно влюблён...
А здесь пришёл конец страницы.

Ловил рассвет тягучие
Густые облака,
Подбрасывая лучики,
Хватая за бока.
Играл и забавлялся
Рассенно, легко.
Но вдруг не удержался,
Ступил за горизонт
И рассвело... И солнце
Вращало скучный день,
И города-колодцы,
И бедолаг-людей.
А в небе лишь дрожало,
Вибрируя слегка,
Серебрянное жало
Антенны-маяка.

Есть ещё темы в тени твоего рассудка?
Плавающие кувшинки в чёрном лесном пруду,
Среди высоких трав бисерные незабудки,
Тайна и вера раскрывшихся малых чувств.
Есть ещё темы в грозе твоего упрёка?
В проблесках молний взгляд кровожадных птиц
Пляска святого Витта и какафония
Несогласованность разных твоих границ.
Есть ещё темы в груди твоего безумства?
Яркие принципы жизни, сочные миражи,
Детский вопрос о главном, старческий вопль о нужном,
Убежище всей естественной для человека лжи.

Сколько тем можно выдумать, если измыслить,
Сколько слов, нарезать в бутерброд бытия,
Растирая виски в перспективе закиснуть
В однородных намёках и стонах зазря.
Сколько можно... Такие мозги пропадают
Молотя свой бездарно третичный помёт.
Монитор терпеливее вашей бумаги,
И на нём всё пройдёт -
Все трепещущие рассужденья
Все волнующие перестановки полных привычных имён.
Лишь скринсейвер моргнёт, механически полным прощеньем,
И какая-то птица вспорхнёт за окном... Тишиной в унисон.

Последний день январьский. Оттепель.
Аквариумно сыт балкон
Житейских тем стеклянным отблеском
И мятой стайкою ворон.

Я оффлайн сегодня, я оффлайн...
Жизнь пройдёт, пройдут стихи и даты,
Видимо совсем мы не крылаты,
Я оффлайн, решительно оффлайн....
Я оффлайн, а сны совсем чужие,
Страшные, и не заснуть бы вовсе.
Я оффлайн всё это пережила.
Отдохнуть бы...
Но наверно после...

У меня сегодня день дождя,
Мокрых улиц,
Наклонённых веток.
У меня сегодня без тебя
Всё вернулось
Остро и нелепо.
У меня сегодня день вчера
Разговор
Дуэли откровений,
У меня сегодня день-игра -
Перебор
Причин и вдохновений.

Хочешь верь мне, а хочешь не верь,
Не надейся на светлую память.
Эту жизнь, как в прихожую дверь,
Я не часто уже открываю.
Скучно, грустно, тоскливо - беда.
И не выразить этого вовсе,
Бестолковые мысли всегда
Популярнее ближе к субботе.
Чай налить и сидеть, и смотреть,
Чат, как фильм из которотких историй
Это даже стихами воспеть
Можно, но чес. слово не стоит.

А где-то там так просто отключиться
Послав строкой короткие гудки
Надеятся на то, чему не сбыться,
От пустоты протянутой руки
Туда, где время больше не стремиться
Опережать и развивать сюжеты...
А где-то там так просто отключиться,
Но нелегко потом забыть об этом.

Медленно падает снег.
В цвет сирени одета зима.
Так легко движет тени
По лёгким мосткам тротуар
То полёт, то балет,
Содрогаясь...
Этот снег из сомнений
Он падает на пол...
А за окнами жизнь
Торопливой наезженной брани
Шестёрёнок и мышц,
Многократного риска за грош,
И зловерть-кутерьма
Из нещадно растопленной бани
Едких слов, топких мест,
Пропадешь, а дойдешь -
Парадокс современной игры
В разграфлённую предрешённость,
В превосходную по-ролям,
В преисподнюю по камням
Рукописной народной работы.
Месть до третьего пота
До первого взлёта зима...
Снег упал, рапластался,
Как будто разбился о твердь
Жесткогрудой земли.

Ударить, удариться. Мыслью, биением, звуком...
О зимнюю твердь краеточеных чётких холмов.
Недвижных и белых, как будто они на рисунке,
Плотной гуашью, над тушью неровных углов.
И падает снег, неподдельно трёхмерный и лёгкий.
Ещё раз условившись здесь о земном бытии.
Летел на меня, попадая в мои зарисовки.
Был пойман и смят как доверие ранней любви.
Был пойман, изложен, исправлен, дополнен, украшен
Как пост-разговоры взволнованных сплетниц-подруг.
И снова стал чуждым, нелепым, несчастным, вчерашним
Мой снег, мой случайный недавний, но преданный друг.

Телефон отключён.
Только скрип половиц
Прожигает теперь тишину
Я хожу по квартире -
Хозяйка теплиц -
Я ращу павианью весну,
Где пронзительным лаем
Удариться март
О зернистый хитин тротуара,
И лениво взлетая
Увянет зима
Паром
Мягким, струящимся паром.

Револьвером к виску перевёрнут бетонный февраль,
Запах кухни совсем одолел мои слабые нервы.
Вспоминается многое - просто мне многого жаль,
Напряжённое горло с придирчиво тихой манерой.
Катастрофа в душе, словно вынуть из прошлого путь
И рассматривать под микроскопом и резать ланцетом.
Ничего... Лишь навязчивым гулом в груди - "отдохнуть!"
И подальше, на самой далёкой пустынной планете.
Белый быт, чистотой полотенец на заднем дворе.
Точно в девять идти в ненавистный уже универ,
Разговаривать, вжиться, и что-то своё привнести...
С напряжённой тоской в меня целится чёрный февраль-револьвер.

Как надоел извечный ход
Долгов и должностей. Вперёд
Меня толкают... Только вот
Не прёт меня, совсем не прёт,
Не распирает от восторга,
Сознания, энтузиазма.
И я иду другой дорогой
Обязанностей злые спазмы
Свободы действий не стесняют
Но иногда рассвет-вопрос
Случайно-сонно возникает
"Зачем им это от меня и
Нахрена стране навоз?!"