Вадика знали все. Он был неотъемлемой частью театра. Каждый день, когда в городе начинали зажигать фонари, он незаметно появлялся в зрительном зале, и пока за кулисами актеры переодевались для выхода на сцену, он делал свои заметки, записывал внезапные мысли.
Он присутствовал на всех репетициях и спектаклях. Не было другого человека, столь внимательного к нашей работе. И когда в зале гас свет и начинался спектакль, все актеры знали, что где-то там в темноте, в глубине той мрачной бездны, в которую превращался зрительный зал, сидел дух театра, переживающий каждое произнесенное ими слово, заряжающий своею эмоциональностью даже воздух в зале. И им становилось легко на душе.
Вадик умер...
Just barely, as the tools began to fit the hand, to be found, the task was taken away. It is dismaying to be bound by disorder, by a system of inconclusiveness to live on ground that has already been built on. ... Robin Gajduseck. "A Voyager's Notebook"
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.